от проклятием было то, что порой ее становилось слишком много, и простое открытие шлюзов не спасало внутреннюю плотину от разрушений.
Непонятно? Вот и я не сразу понял, и, видимо, это отобразилось на моей выразительной физиономии. Поэтому подоспели объяснения специально для тех, кто на бронепоезде.
В быту все трое в основное время жили как среднестатистические маги своего бедного на волшебство мира. Но вот порой у них случались непредсказуемые «пробои». В ходе которых случаются нетривиальные вещи. Гарр заполняет пространство вокруг себя чрезвычайно реалистичными и живучими образами, которые рождает неподконтрольное ему подсознание. И порой это вызывает панику случайных свидетелей или дети видят нежелательные сцены, к просмотру которых они не допущены из-за возрастной дискриминации. И так далее в этом же ключе.
Рина в такие моменты устраивала настоящие феромоновые штормы. Чаще всего они обрушивались на мужчин, но порой доставалось и женщинам. Тут, думаю объяснять и примеры приводить не нужно: и так все понятно.
У Стуна же картина была несколько иной. Его энергетические выбросы напрямую угрожали жизни и здоровью окружающих его людей и животных – любых живых существ. Когда его накрывала волна энергии, вокруг здоровяка создавалось поле, превращающее в камень все живое. С самого детства в Стуне была заложена большая сила и, когда он в детстве долго оставался под личиной камня, что-то внутри него сроднилось со стихиями земли и огня, породившими камни. Вот теперь он в любой момент мог сделать любую из своих частей тела каменной и потом вернуть все обратно. А в момент выброса энергии каменным становилось все живое в радиусе нескольких метров.
Хорошо еще, что именно Стун мог предугадывать появление этой волны за несколько секунд. И жертв среди людей пока что чудом удавалось избегать. В такие моменты он старался максимально зациклить все потоки энергии на себе, полностью превращаясь в статую, а потом, постепенно оживая, когда шторм утихал.
Вышло так, что в тот момент он не пытался попросить моей помощи, а, наоборот, старался предупредить об опасности. А когда я пытался остановить его окаменение, он всеми силами старался не дать мне самому превратиться в статую.
Вот такую вот медвежью услугу я по незнанию пытался оказать новому другу.
- Получается, что это Стун спас меня, а не я его?
- Не все так просто, - снова улыбнулась Рина, - когда почти сошедший с ума от страха за вас обоих Гарр прибежал на место, то там лежали две статуи. Вы оба были абсолютно и безоговорочно каменными, и подойти к вам было нельзя, потому что радиус действия опасного поля был как никогда длинным. Бедняга Гарр чуть с ум не сошел, думая, что мы тебя потеряли, но потом, когда Стун начал «оттаивать», в тебе тоже обнаружились какие-то изменения к лучшему. Можешь считать, что ты в рубашке родился: у Стуна дома две полки заставлены каменными насекомыми и зверюшками, и никто из них назад так и не ожил – ты первый!
На какое-то время в воздухе повисло молчание. Я переваривал услышанное, а друзья ждали моей реакции.
- Уважаемый Женя, твои мозги с непривычки так громко скрипят, что даже вывели меня из медикаментозного сна! – раздался, вдруг, гнусавый голос Хрюна. – Ты, пожалуйста, поправляйся быстрее: нам с тобой вдвоем еще нужно будет разобраться с целой гильдией каменщиков!
Глава 11
Глава 11. Грустные новости и кое-какие мысли
Что тут можно еще сказать? Кажется, Хрюн поспособствовал тому, что и в этом мире скоро появится братство Вольных каменщиков, сплоченных общей идеей сделать библиотекарю очень и очень больно…
В этот раз любимые Хрюном звуки стали не прямой, а косвенной причиной членовредительства. Причем ситуация сложилась крайне неоднозначная.
Но, неправильно будет рассказывать историю с конца, а начало было следующим.
Так как Гарр уже был занят задумкой Флина, Хрюн, пользуясь служебным положением, склонил сразу нескольких магов, зависящих от него, как от мастера библиотекаря, к сотрудничеству. Естественно, занялись они все вместе очередной дудкой. Хрюн, вообще, явно был из семьи не самых простых горожан, так как умудрился подключить к своей авантюре и местных музыкантов, и столяров, и плотников…
В общем, монструозный по размерам, но, тем не менее, мобильный инструмент а-ля Иерихонская труба был готов. Основным его отличием от иномирного аналога, за исключением того, что творение Хрюна являлось реальным, а не мифическим, было то, что рушить мастер собирался не стены, а моральный дух противника.
Благодаря размерам и геометрическим изысканиям, звук передавался на большое расстояние, а благодаря магическому вмешательству он не рассеивался и игнорировал преграды в виде всевозможных затычек.
Магической энергии устройство расходовало много, так как, не смотря на все старания изобретателя, здорово нарушало законы природы. Поэтому выступал с ним наш маэстро нечасто и недолго, но всегда феерично!
Когда Хрюн первый раз, пыхтя, взобрался на стену, установил свое акустоснайперское устройство, приложился к нему губами и начал дуть…
Тут отдельно нужно упомянуть, что ушлые маги завязали заклинания на самого трубача, иначе вся задумка изначально пошла бы прахом. Так что потрудившись один раз, все остальные затраты энергии на активацию волшебства они переложили на трубача.
Так вот, приложился к нему губами Хрюн и начал дуть!
Лагерь противника находился на расстоянии от стен не меньше километра, и длинной тоже был немал. Поэтому в первый выход трубача на импровизированную сцену на концерт попали не все. Но те, кто попал, равнодушными не остались!
Хрюн превзошел самого себя: это было действительно ужасно. Даже те, кто был рядом с ним на стене и никак не попадал под действие направленной акустической волны, признавались потом маэстро, что были в шаге от того, чтобы не спрыгнуть со стены.
А теперь представьте, что творилось в стане врага! Люди на участке метров в пятнадцать были испуганы, ошеломлены, и дезорганизованы. А тут еще Хрюн начал чудовищно медленно водить своим адским устройством из стороны в сторону, буквально поливая вражеский лагерь звуком из самых глубин преисподней. Которой, впрочем, по местным понятиям здесь не существовало, но, уверен, еще бы чуть-чуть и в лагере ее бы придумали, чтобы низвергнуть туда нашего маэстро.
Хрюн пытал людей примерно шесть или семь минут, пока полностью не выбился из сил.
За это время среди противника нашлось немало людей уже готовых обрезать себе уши. Благо, до этого, кажется, все же не дошло. Но примерно двадцатая часть лагеря в тот момент пережила самые ужасные минуты своей жизни.
Потом Хрюн очухался и осознал все несовершенство бытия. Ведь это же преступление, давать концерт только для избранных – его должны слышать все! Переместившись на другой участок стены, он собрался с силами и дал еще одно представление, но закончил при этом чуть раньше. Когда труба с вконец измотанным маэстро показалась на третьем участке, лагерь напротив этого сегмента стены опустел в считанные секунды.
Хрюн с облегчением выдохнул и до самого вечера с вольнонаемными грузчиками просто красовался со своим вестником апокалипсиса то на одном участке стены, то на другом, парализуя тем самым работы противника.
Немного отдохнув вечером, ночью он, не жалея себя и окружающих, дал еще три концерта. Спать же улегся прямо под стеной.
А когда на следующий день ближе к обеду он торжественно вышел на стену, из вражеского лагеря тут же прилетел сюрприз. Из-за того холма, что успели сформировать пленные между городской стеной и лагерем, вылетел громадный такой камень, врезавшийся в стену всего на пару метров ниже зубца, возле которого стоял наш солист.
Пришлось экстренно отменять концерт путем переноса его на более удаленную от холма площадку.
Но и там выступление было сорвано. Серьезных размеров булыжник, вылетевший все из-за того же холма, в этот раз вообще ударился в зубец, обдав Маэстро градом из каменной крошки.
Стоявший рядом стражник еще долго восхищался той точности, с которой почитатели таланта Хрюна запускали камни в сторону своего кумира.
И вот когда наш библиотекарь со своим сладкозвучным изобретением появился на стене максимально далеко от холма, противник, наконец, ввел в дело свой главный калибр!
Именно этого изначально и дожидались городские власти, делая заказ Гарру на иллюзию фальшивых ворот. Вот только первый удар этого главного калибра пришелся по участку стены с несущим музыку в массы Хрюном. В основание стены впечатался настоящий валун!
Наши специально обученные для контрбатарейной борьбы люди, немного даже опешили по первой. Но после второго сотрясения стены ответили сразу же! И уже после своего ответа окончательно ошалели!
Потому что сразу выяснилось, что противник вел работы не только в направлении маскировки орудия, но и защиты.
Наша приблуда для уничтожения их гигантского требушета представляла собой исполинский самострел. Его снаряд вместо наконечника был снабжен большой емкостью с краской и зарядами, подобными тем, что крепятся на сигнальных стрелах. Краска символизировала собой масло, заряды придавали дальности полету снаряда и как бы поджигали своими искрами это самое масло. Точность тут была не обязательна, главное было упасть рядом и посильнее все забрызгать.
Навесная траектория тоже была давно высчитана, а все участки местности перед стеной – пристреляны. Но снарядов на всякий пожарный случай было изготовлено десять штук. А что, лежат себе, есть не просят: не в этих Играх пригодятся, так в следующих…
К тому же, у противника могло оказаться целых два или даже три гигантских требушета. Но вот исполинский самострел отработал, снаряд полетел вверх по идеальной траектории, но в верхней точке, вдруг, закувыркался и, в итоге упал совсем не там, где планировалось. Участь второго выстрела была та же. Расчет решил, что тут не обошлось без магии, стрельбу прекратил и, при содействии Флина на самокате сообщил градоначальнику тревожные новости.