- Все, - наконец, произнес маг, - можешь больше не держать его с нами.
Рина благодарно кивнула, и нелюдь испустил посланий вздох.
- Ну что ж, ребята, - Бродяга окинул всех собравшихся вокруг усталым взглядом, - мы почти у цели. Есть реальный шанс здорово рискнуть, но помочь научникам отстоять город. Есть желающие пустить врагу кровь?
Девятнадцать кривых злых усмешек были ему ответом.
Глава 27
Глава 27. Снова Башня
Пленных мы быстро научились складывать в некоторое подобие поленницы. Никаких новых сведений получить от них уже не удавалось. Единственное, что мы узнали полезного, так это то, что на подходе вторая орда. Это значило, что времени у нас уже практически нет.
Наше продвижение по предгорному лесу здорово упростили местные охотники, влившиеся в состав группы. Когда из-за ближайших деревьев удивленный голос произнес: «Ребята, да это же Блестящий!» — я, честно говоря, перенервничал и сначала послал в ту сторону сразу несколько уже полюбившихся мне фризов, и уж только потом понял, что прячутся там явно наши.
— Пленными берете?! — изумлялся командир их отряда после радостного приветствия и короткой беседы. — Мы так не церемонимся! Заменили на стрелах наконечники на шипы, подправили баланс и бьем их теперь, как белок — в глаз.
— Ну, они наших, взятых в плен, не убивают. — пояснил Гарр.
— Так и мы пленных тоже не убиваем, — открыто и радостно улыбнулся командир партизан, — не берем в плен, потому и не убиваем! И сами в плен мы сдаваться не будем. Мало ли, что они сегодня с людьми делают; мы-то помним, что творилось прошлый раз. И внукам накажем помнить, чтобы и они, коли придется, про плен не думали.
У каждого из пополнения на груди висел уже знакомый нам амулет в виде куколки. Поэтому мы сразу поняли, откуда ребята и сообщили им радостную весть о том, что их близкие без потерь вышли из леса и точно доберутся до Города.
Мы быстро подлечили ребят, они нас накормили, поскольку были в этих лесах, как дома и прекрасно знали, где раздобыть и еду и воду. Еще они максимально упростили нам дорогу к цели.
Больше мы не боялись засад, а сами их организовывали, причем быстро, четко и единообразно.
Вот и теперь я, прикрытый амулетом, стою наполовину скрытый вековой сосной, ожидая, когда нелюдей на тропе станет больше. Чем ближе мы к городу научников, тем беспечнее они себя ведут. Вот и теперь идут, громко разговаривая, по сторонам почти не смотрят…
Атаку начинаю я, едва ли не очередью посылая в них своих фризов. Тут же меня подхватывают все остальные. Бьют теперь не в глаз, а в любые неприкрытые толстыми шкурами участки тел. Участков таких много, так как на улице уже почти лето. Шипы, кстати, непростые. Бродяга сварил специальное зелье, в основу которого пошла кровь Стуна. Звучит, конечно, дико, но зелье вышло знатное: вымоченные в нем шипы, пробивая кожу противника, практически парализуют его, превращая в неподвижную статую.
В этот раз никто даже не вскрикнул.
Два десятка истуканов сложены и замаскированы.
— Все, — говорит Бродяга, — дальше нужно будет пропускать их мимо, — итак уже намолотили больше сотни. Их хватятся и дозоры усилят. В итоге нелюдей в округе будет столько, что мы не сможем даже подойти к тайному входу. И это еще при условии, что горожане его не завалят. Они ведь знают, что вражеские маги могут узнать у пленников любые тайны.
— Наш отряд великоват, чтобы пробраться чуть ли не сквозь стан врага к потайному ходу, — усомнился командир партизан, которого мы приняли в наш военный совет, — даже амулеты не помогут. Возможно, придется прорываться с боем. А вот для этого нас уже слишком мало.
Бродяга открыл было рот, чтобы ему ответить, но тут его взгляд затуманился. Я сразу же понял, что это внеплановый сеанс связи с городским советом.
Определенно, что-то случилось. Прошлый раз такой сеанс здорово истощил силы этого лысого здоровяка, так что теперь я начал его подпитывать, не дожидаясь конца сеанса.
Либо эта связь в принципе энергозатратна, либо хитрецы в городе каждый раз звонят «за счет абонента». Энергия в Бродягу вливается, как вода в бездонную бочку. Благо ее теперь везде хватает.
Блестящий возвращается к нам хмурым.
— У меня две новости, — говорит он, — одна хорошая, другая скверная. Прям гадость. И Джудо, и дважды пленная девочка пришли в себя. Девчонка оказалась на удивление понятливой, не истерит, поняла, хоть и не сразу, что и к чему. Сейчас очень хорошими темпами идет к тому, чтобы принять нас за своих. Что, если честно, весьма меня удивляет. Хотя, я и не все понял. Там у нее была какая-то постоянная связь с верховным шаманом. Наши маги ее пережали. После этого у девочки и наметился прогресс. Но как полностью оборвать связь, пока непонятно. Теперь перехожу к поганым новостям. Именно благодаря этой полупридушенной связи девочка-менталист чувствует, где сейчас этот шаман. И он не у города научников, а почти что у самой Башни.
— А какой ему смысл идти туда? Нелюдям наоборот же выгодно, чтобы Башня продолжала функционировать, разве нет? — удивился я.
— Да. Мы на городском совете даже рассматривали такой вариант, чтобы на время застопорить ее работу. Это бы сильно повлияло на способности обычных шаманов. И, скорее всего, снизило бы эффективность верховного. Но я был против. Лишний раз трогать потоки в Башне просто нельзя. Никогда не знаешь, как они могут себя повести, если их потревожить.
— Получается, что верховный шаман либо хочет не пустить нас туда, либо сам желает проникнуть и что-то там сделать? Он может использовать башенные потоки и завихрения в своих целях? — уточнил я у Бродяги.
— Да кто ж его заразу знает… — крякнул в ответ мой лысый товарищ. — Если рассматривать самые негативные варианты, то мы должны принять за аксиому, что верховный шаман может все. Следовательно, нам нужно ему помешать. Даже если он не сможет управлять теми потоками, то сумеет их закоротить. И тогда рванет так, что, пожалуй, и гор не останется, не то что городов…
— Тогда нам всем нужно спешить к Башне! — не сдержалась Рина.
— Опять-таки, нет! — покачал головой Бродяга. — Плохая новость на этом еще не исчерпана. Девочка менталист, так же покаялась, что работала с пленными горожанами. Но не так, как это делали шаманы: не выпытывая информацию, а как бы перепрограммируя их.
Увидев, что кроме меня его никто не понял, Бродяга пояснил:
— Закладывая в них спящий до поры до времени приказ, которому они потом обязаны будут повиноваться. Судя по всему, пленным подстроят побег. Они проникнут в город, и так, кто-то из них (для девочки на тот момент все они были на одно лицо) выведет из строя защитные механизмы. Не исключено, что побег произойдет уже этой ночью. Пленных много, не принять их город не сможет, хоть уже и предупрежден о готовящейся диверсии. Всех вновь прибывших посадят на карантин с надежной стражей. Но лично я не исключаю, что среди беглецов будут и замаскированные шаманы. Гарр, ты понимаешь, к чему я веду?
— Да, я незаметно проберусь в город и помогу местным магам найти шамана под личиной беглеца, если таковой там будет.
— Верно! Еще я бы очень хотел, чтобы Стун сопровождал тебя в этом деле. Он и поможет в случае опасности, и связь с научниками я через него, как через потомка, смогу держать без особых проблем.
— Рина тоже твой потомок, — недовольно буркнул Стун.
— Тебя что-то не устраивает? — быстро спросил Бродяга.
— У вас задание сложнее и опаснее!
— А вы спасете целый Город!
— А вы — целый мир! — не сдавался Стун.
— Это не соревнование и не Игры — это война… — проникновенно проговорил Бродяга. — И ты солдат на этой войне и должен выполнять приказы. В данном случае — мои приказы. Вопросы есть?
— Да, — скрипнув зубами, ответил Стун, — каким образом мы будем держать связь?
— Вот это уже совсем другой разговор! — улыбнулся Бродяга.
Быстро раздав последние указания, Бродяга велел нам с Риной готовится к марш-броску по пересеченной местности. Самый неприятный разговор у лысого стратега состоялся с командиром партизан и с остатком сборного отряда. Ребята должны были разойтись в разные стороны, и позаботься о пленных нелюдях. Причем, каждый должен был сам решать, какого рода будет забота.
— Приказать доставить всех живыми в Город я вам не могу, так как понимаю, что это не в ваших силах. Совету я информацию по количество пленных посылать не стану. Скольких доставите, столько и будет. Все равно обмену уже не бывать… — сказал он серьезным хмурым мужикам, которые уже приняли немало бед от свалившихся им на головы агрессоров.
— Спасибо! — только и ответил за всех командир партизан.
Все остальные мужики синхронно кивнули головами.
Ни на одном из лиц я тогда не прочитал оправдательного приговора для нелюдей.
Когда-то я смотрел в фильме про индейцев, как один персонаж скачет на лошади, а второй, бежит рядом с завидной скоростью, держась за стремя. Примерно так мы неслись, держась за Бродягу. Еще в Башне он как-то пошутил, что может сделать сапоги-скороходы. Так вот, это была не шутка!
Три пары обуви-скорохода на нас троих. Держаться нам пришлось по той простой причине, что на такой скорости очень даже легко можно было разбиться. Поэтому Бродяга, как самый опытный скороход, и взял нас на буксир.
Притормозили мы только когда нам стали попадаться первые трупы. Да уж. Оказывается, защита Башни работала не только на отпугивание случайных путников, но и на отражение агрессии. Местами это были просто груды тел.
— С ума сходили и атаковали всех, кто был рядом, — пояснил Бродяга, проследив мой взгляд, — Рина, внучка, не смотри. Там местами совсем все плохо. Нечего тебе лишний раз это видеть.
А девушка и не смотрела. Она была занята плетением какой-то очень сложной цепочки из мелких безобидных заклинаний.
Я решил, что так она отвлекает себя от мыслей о том, что впереди нас ждет очень неприятная встреча, имеющая все шансы стать для нас последней в жизни.