анию Карамзина[8], надобно разуметь Владимира Всеволодовича, т. е. Мономаха, а не Святославича, который в летописях называется обыкновенно не Великим, а Святым. Но в более позднейших летописях основание Владимира определенно приписывается Мономаху. Так, в Синодальной летописи времен Василия Темного[9] и многих других новейших сказано: «Мономах, правнук великого князя Владимира, поставил град Володимер Залешьскый в Суждальской земли и осыпа его спом [насыпью, валом] и созда первую церковь ев. Спаса за 50 лет до Богородичина ставления», т. е. до закладки или построения Успенского собора. Далее замечено, что Златоверхая (так названа по вызолоченным куполам) церковь Богоматери совершена в 1166 г.[10] Но в харатейных и других летописях построение Успенской церкви относится к 1160 г.; в 1161 г. она была расписана, а в 1164 г. Андрей Боголюбский внес в нее чудотворную икону Богоматери. Таким образом, если Мономах поставил город и в нем церковь Спаса за 50 лет до основания Успенской церкви, то основание Владимира надобно будет отнести или к 1110, или к 1114, или, наконец, к 1116 г. Во всяком случае, по указанным известиям, основание Владимира надобно относить к периоду времени от 1110 до 1116 г. Несомненно, Владимир основан не в X в., как то утверждали в свое время Татищев, Щербатов и другие, а в XII в. Если бы Владимир основан был в X в., то летописцы при описании совершавшихся в области р. Клязьмы событий до XII в. непременно упомянули бы об этом городе. Так, в Воскресенской летописи под 1096 г. говорится, что Олег Святославич из Мурома, который он отнял у Мономахова сына Изяслава, хотел напасть на брата Изяславова, Мстислава Новгородского, который был тогда в Суздале и готовился идти к Мурому на Олега. Последний между тем успел добраться до р. Колокши, впадающей в Клязьму немного выше Владимира. Здесь и произошел бой Мстислава с его крестным отцом, Олегом. Нам кажется, что здесь непременно был бы упомянут летописцем по чему бы то ни было город Владимир, если бы он тогда существовал, а между тем этого не сделал летописец.
Итак, с Андрея Боголюбского Владимир становится стольным городом Великого княжества Владимирского. Но с первой половины XIV в., когда великокняжеское достоинство навсегда утвердилось за князьями Московскими, за родом Ивана Даниловича Калиты, Владимир начинает уступать свое первенство Москве: он считается столицей Великого княжества только de jure, но de facto столицей становится уже Москва. До Василия Темного Владимир, можно сказать, был в таком же отношении к Москве, в каком с Петра Великого и до последнего времени находится Москва по отношению к Петербургу. Великие князья из рода Ивана Даниловича Калиты по-прежнему назывались великими князьями Владимирскими и возводились на великокняжеский стол во Владимире. Но уже при Калите кафедра митрополита — одно из самых важных преимуществ столицы — была перенесена в Москву, а в 1432 г. Владимир потерял и то остававшееся за ним преимущество, которое напоминало о нем как о столице: выиграв в упомянутом году свое дело в Орде в споре с дядей своим, Юрием Галицким, Василий прибыл в Москву с царевичем Мансырь-Уланом, который посадил его на великокняжеский стол в Москве же, в храме Богоматери у Златых врат.
По убиении Андрея Боголюбского в споре Ростова с Владимиром о первенстве[11] и Ростиславичей, внуков Долгорукого, с дядьями их, Михалком и Всеволодом Юрьевичами, верх взяли последние и город Владимир. Михалко княжил только год (умер в 1176 г.). По смерти его Владимир занял брат его Всеволод (Большое Гнездо), и опять началась борьба старшего Ростова с младшим Владимиром, окончившаяся в пользу последнего. По смерти Всеволода борьба его сыновей, Константина и Юрия[12], окончилась в пользу первого, умершего в 1218 г. После Константина Юрий становился уже бесспорным обладателем великокняжеского достоинства. В 1238 г. он пал в битве с татарами на берегу р. Сити, и великокняжеский стол перешел к следующему брату, Ярославу Всеволодовичу, с которого мы и начнем биографические очерки великих князей за татарский период нашей истории.
Ярослав ВсеволодовичРод. в 1191 г. — ум. в 1246 г
Ярослав II Всеволодович, четвертый из восьми сыновей Всеволода III Юрьевича, правнук Владимира Мономаха, родился во Владимире 8 февраля 1191 г.[13] В 1194 г. 27 апреля над ним совершен был обряд пострига (сажание на коня), обряд до некоторой степени рыцарский[14].
В Древней Руси за отсутствием теоретического воспитания княжичей весьма рано старались направить на путь практической деятельности. На это указывает, между прочим, и только что помянутый обряд постриг, после которого княжич считался как бы уже принадлежащим к семье ратных людей. Княжичей, когда они были еще отроками, посылали на княжение, брали в походы и т. д., но в таких случаях к ним назначались руководители из бояр. Так было и с Ярославом Всеволодовичем. В 1201 г. 3 августа (по другим — 10-го), когда Ярославу было лет семь, Всеволод Юрьевич назначил его князем в южный Переяславль[15]. Здесь он сидел до 1206 г. В 1203 г., зимой, он ходил на половцев вместе с киевским князем Рюриком и Романом Галицким, а в 1206 г. принимал участие в делах Галича Червенского[16]. В 1205 г. скончался (убит в сражении с поляками) Роман Мстиславич Галицкий, и галичане, хотя и неохотно, присягнули пятилетнему сыну его Даниилу. Рюрик Ростиславич, насильно постриженный отцом Даниила в монахи, вышел из монастыря, занял киевский стол и, соединившись с князьями Черниговскими, пошел на Галич. Но благодаря королю венгерскому Андрею союзные войска были изгнаны. В 1206 г. Рюрик, Всеволод Святославич Чермный, князь Черниговский, Мстислав Смоленский, с поляками, берендеями и половцами возобновили поход на Галич. Андрей Венгерский успел было уговорить граждан взять к себе князем Ярослава Всеволодовича, который и «гнал» из Переяславля в Галич, но союзные князья, заняв город, из которого вдова Романа бежала в наследственный свой Владимиро-Волынский удел, на общем совете положили отдать Галич Владимиру Игоревичу, князю Северскому. Ярослав ни с чем возвратился с дороги в свой Переяславль, но и отсюда вскоре выгнан был Всеволодом Чермным[17].
В Южной Руси продолжались смуты; этими смутами пользовались половцы, безнаказанно опустошая земли. Не видя защиты в своих князьях, южнорусский народ возлагал надежды только на великого князя Владимирского. Действительно, в 1207 г. великий князь выступил в поход; на берегу Оки к нему пристали князья Муромские и Рязанские. Все, конечно, уверены были, что поход предпринимается к Киеву, но вышло совершенно другое. Всеволоду донесли, что рязанские князья дружат с Ольговичами Черниговскими и вместе с ними что-то замышляют против него. Неизвестно, насколько справедлив был донос, но Всеволод поверил ему и двинулся к Рязани. Рязанских князей, доверчиво явившихся к нему в ставку, он в оковах отправил во Владимир и подступил к Пронску, жители которого сдались (22 сентября) только вследствие сильного голода; Рязань также покорилась и выдала Всеволоду остальных князей с женами и детьми. Удаляясь во Владимир, великий князь оставил в Рязанском княжестве своих наместников и тиунов, но в 1208 г. прислал туда на княжение сына своего Ярослава, который находился при отце в походе 1207 г. Рязанцы с нескрываемым неудовольствием приняли князя, а потом произвели даже возмущение: коварно перехватали людей Ярослава и поковали их в цепи, многих живьем засыпали в погребах. Явился Всеволод, сжег Рязань и Белгород и вместе с сыном Ярославом пошел во Владимир, захватив рязанского владыку Арсения и множество рязанцев, которых поселил в своем княжестве[18].
В походе на Рязань участвовали и новгородцы, которых Всеволод после похода одарил и отпустил из Коломны домой, обнадежив их относительно их старинных вольностей, «да им устав старых князь, его же хотяху новгородцы». Но при этом в залог верности он оставил семь человек из знатных новгородцев и посадника Дмитра, тяжело раненного в походе. На прощание великий князь сказал новгородцам: «Кто вы добр, того любите, а злых казните». Новгородцы, узнав о милости великого князя, составили вече на Дмитра, кричали, что он брал на новгородцах серебро, повозы и пр., разграбили все имущество посадника, «а что ся на досках остало в письме [записи за должниками], а то все князю». Отпуская новгородцев, великий князь сына своего Константина оставил при себе, дав ему Ростов, а в Новгород послал другого сына, Святослава, после того, как состоялось вече на посадника, который между тем умер, еще будучи во Владимире. По приезде Святослав получил «доскы», по которым собрал громадные деньги, затем целовал крест Новгороду, совместно с которым детей и внуков («племенник») Дмитра отправил к отцу во Владимир. Вскоре после похода на Рязань (в 1209 г.) Мстислав Мстиславич захватил Торжок и предложил себя в князья Новгороду. Всеволоду это сильно не понравилось, и он в том же 1209 г. выслал к Торжку против Мстислава старших сыновей своих, Константина, Юрия и Ярослава, но дело это кончилось примирением сторон[19].
В 1212 г. Всеволод Юрьевич скончался, назначив преемником себе не старшего сына (Константина), не хотевшего брать Владимира без Ростова, а следующего за ним Юрия, и между братьями возгорелась борьба. Юрий два раза ходил к Ростову на Константина, в 1212 и 1213 гг., когда заключен был между ними непрочный мир после боя на р. Ишне под Ростовом. Ярослав в этой борьбе держал сторону Юрия и вместе с ним ходил на старшего брата