1264. Новгородцы прогнали Димитрия и пригласили к себе Ярослава Тверского[705].
1265. Ярослав пришел в Новгород и 27 января посажен был на столе[706]. Тогда же он и женился, «поя Юрьеву дщерь Михаиловича»[707]. Войшелг, выйдя из монастыря, опустошает в отместку за смерть отца Литву и убивает его врагов, вследствие чего в Псков прибежало до 300 литовских семейств, которые Святослав Ярославич крестит; новгородцы намеревались перерезать выходцев, но Ярослав не допустил этого[708].
1266. Псковичи посадили у себя на княжьем столе литовского князя Довмонта. Ярослав пришел в Новгород с низовскими полками, намереваясь идти на псковского князя, но новгородцы сказали ему: «Оли, княже, тобе с нами уведавошеся, то же ехати в Пльсков?» — и князь увел полки свои назад[709], оставив в Новгороде племянника Димитрия Александровича[710].
1267. 23 мая погорел Неревский конец; на Волхове сгорело много товаров. Новгородцы с Елеверием Сбыславичем и Довмонт со псковичами ходили воевать Литовскую землю[711].
1268. Новгородцы надумали с князем своим Юрием (Андреевичем) идти на Литву; иные, впрочем, хотели идти на Полоцк, а третьи — за р. Нарову. Когда пришли на Дубровну, начался спор, куда идти; наконец, рати повернули назад и пошли за Нарову к г. Раковору[712], землю опустошили, но города не взяли и вернулись домой. По думе с посадником Михаилом новгородцы призвали к себе из Переяславля князя Димитрия Александровича с полками, а за Ярославом отправили послов, и он прислал в Новгород своего сына Святослава с тверскими полками. Нашли порочного мастера, который приготовлял пороки (стенобитные, метательные орудия) на владычнем дворе. Граждане Риги, Вельяда (Феллина), Юрьева и других городов прислали в Новгород послов, через которых просили мира и обещали не приставать к колыванцам (ревельцам) и раковорцам. Из Новгорода в названные города ездил Лазарь Моисеевич и привел к крестному целованию епископов и божиих дворян (рыцарей) на том, что они исполнят обещание. «И пояша [немцы] на свои руце мужа добра из Новагорода Семьюна, целовавше крест». В Новгороде собрались князья Димитрий Александрович, Святослав и Михаил Ярославичи, Константин (Ростиславич Смоленский), Юрий (Андреевич), Ярополк(?), Довмонт Псковский и некоторые другие. 23 января князья выступили к Раковору; войдя в немецкую землю, они разделились на три отряда и пошли тремя путями. Один из этих отрядов набрел на пещеру с множеством засевшей там чуди, которую нельзя было выбить оттуда; только вода, пущенная в пещеру порочным мастером, выгнала оттуда чудь, которую всю истребили, а имущество ее отдали князю Димитрию. Около р. Кеголи русские князья встретили немецкий полк: точно лес стоял перед ними, потому что тут была вся немецкая земля. Новгородцы пошли за реку; начали расставлять полки: псковичи заняли правое крыло; повыше их встали князья Димитрий и Святослав; на левом крыле встал Михаил, а новгородцы — в центре, прямо «в лице железному полку противу великои свиньи»[713]. Побоище произошло такое, какого не видали ни отцы, ни деды; тут были убиты (перечень убитых) посадник Михаил, Твердислав Чермный и др., а иные пропали без вести, как тысяцкий Кондрат и др.; «а Юрьи князь вда плечи, или перевет был в нем, то Бог весть». Немцев гнали до города по трем путям на протяжении семи верст; трупов было так много, что коннице трудно было действовать. Между тем некоторые заметили, что железный полк клином (великая свинья) врезался в новгородские обозы («в возникы новгородьскые»); новгородцы хотели ударить на этих немцев, но другие отсоветовали это ввиду того, что наступила ночь и в сумятице можно истребить и своих. Немцы, однако, не дождавшись рассвета, бежали. (Битва происходила 18 февраля в сыропустную субботу.) Новгородцы «стояша на костех 3 дни», потом пошли в Новгород, куда привезли и своих, павших в битве, собратьев. На место убитого посадника Михаила избрали Павшу Ананьевича, а место тысяцкого не дали никому, «ни будет Кондрат жив»[714].
1269. В неделю Всех Святых немцы подступили к Пскову, сожгли посад и, простояв десять дней, отступили, ничего не сделав городу. Против них выступили новгородцы с князем Юрием, и те бежали за реку, через которую взяли мир на всей воле новгородской[715]. В Новгороде поднялся мятеж: одни хотели послать к великому князю Ярославу Ярославичу во Владимир (за советом), как бы окончательно примириться с немцами, а другие были против. Ярослав, приехав в Новгород, начал жаловаться, что его и новгородские мужи побиты, а новгородцы воюют с немцами. Князю хотелось устранить и лишить власти («волости») Жирослава Давидовича, Михаила Мишинича и Юрия (по другим — Олферия) Сбыславича, но новгородцы крепко встали за них, почему великий князь хотел уехать из города; новгородцы кланялись князю и, поскольку с немцами еще не было мира, просили убрать гнев на названных лиц и не уезжать; Ярослав, однако, уехал. Тогда новгородцы вслед за ним отправили владыку и несколько лучших мужей, которые и вернули князя из Бронницы. Тогда же «по княжи воли» тысяцким выбрали Ратибора Клуксовича. Зимой по думе с новгородцами Ярослав послал в Низовскую землю Святослава[716] за войсками; Святослав «совокупи» всех князей и «полку без числа» и прибыл в Новгород. Тут был Амраган (Армаган, Иаргаман), великий баскак Владимирский (по Никоновской летописи — и зять его Айдар). Намеревались идти к Колывани, но немцы, узнав об этом, прислали сказать: «Кланяемся на всей воли вашей, Наровы всей отступаемся, а крови не проливайте». Обдумав это предложение, новгородцы согласились. Ярослав хотел идти на Корелу, но новгородцы, хотя и с трудом, умолили его оставить эту мысль, и низовские полки отправлены были домой[717].
1270. В Новгороде вспыхнул мятеж: новгородцы начали выгонять из города Ярослава Ярославича; на Ярославовом дворе собралось вече, и тут убили какого-то Иванка (по Никоновской летописи, «приятелей его [Ярослава] и советников его избили»); некоторые скрылись в церкви Святого Николая, а на следующий день бежали к князю на Городище: тысяцкий Ратибор, Таврило Киянинов и другие приятели великого князя; дворы их были разграблены и хоромы разломаны; написали и послали на Городище к князю все вины его: «Чему еси отъял Волхов гоголными ловцы, а поле отъял еси заячими ловци? чему взял еси Олексин двор Морткинича? чему поймал еси серебро на Микифоре Манускиничи и на Романе Болдышевиче и на Варфоломеи? а иное: чему выводишь от нас иноземца, который у нас живут? а того много вины его; а ныне, княже, не можем терпети твоего насилья; поеди от нас, а мы собе князя промыслим». Ярослав прислал на вече своего сына Святослава и Андрея Воротиславича с поклоном: «Того всего лишюся, а крест целую на всей воли вашей». Новгородцы отвечали: «Княже, поеди проче, не хотим тебе; али идем всь Новгород прогонить тебе!» Поневоле Ярослав должен был оставить Новгород, а новгородцы послали звать к себе Димитрия Александровича, который, однако, отказался, не желая «взяти стола перед стрыем своим». Это опечалило новгородцев. А между тем Ярослав начал собирать полки на Новгород и послал Ратибора к хану просить помощи. Ратибор говорил царю (хану), что новгородцы не слушают его, царя, не дают ему дани, что они выгнали их, т. е. приверженцев Ярослава, иных убили, дома их разграбили, а князя обесчестили. Хан отпустил было свою рать, но вернул ее по ходатайству пред ним за новгородцев князя Костромского Василия Ярославича[718]. Тем не менее новгородцы готовились к встрече врагов: по открытым сторонам города поставили остроги, товары свезли в город; вооружились все граждане (по Никоновской летописи, туда приглашены были псковичи и приведено на помощь много немцев) и вышли к Городищу: два дня пешие стояли за Жилотугом (ручей), а конники — за Городищем. Услышав об этих приготовлениях, Ярослав направился к Русе и засел в ней, а в Новгород послал Творимира с такими словами: «Всего, что вашего нелюбия до мене, того лишаюся, а князи вси за мене поручатся». Новгородцы отвечали через Лазаря Моисеевича: «Княже, сдумал еси на святую Софью! поеди, ать изомрем честно за св. Софию; у нас князя нетуть, но Бог и правда и св. Софья, а тебе не хочем!» После этого объединилась вся новгородская волость: псковичи, ладожане, корела, ижора, вожане пошли в Голино[719] и неделю стояли на броде, а полк Ярослава стоял на другой стороне. Ярослав обратился к митрополиту и, в частности, просил его: «Введи нас в мир». Митрополит прислал в Новгород грамоту, в которой говорил: «Мне поручил Бог архиепископию в Русьской земли, вам слушати Бога и мене: крови не проливайте, а Ярослав всей злобы лишается, а за то яз поручайся, аже будете и крест целовали, яз за то прииму епитемью и отвечаю за то пред Богом». Примирение состоялось: Ярослава «посадиша [на Новгородском столе] и водиша и к кресту». Зимой князь уехал во Владимир, а оттуда отправился в Орду. В Новгороде он оставил (своим наместником) Андрея Воротиславича, а псковичам дал князя Айгуста[720].
1271. Федор Хотович поставил церковь Святого Саввы; на Холопьей улице поставили другую церковь, Святых Космы и Дамиана