Миссис Элла Пибоди – статная блондинка с пронзительным голосом, ростом чуть выше мужа. Ее долгий поцелуй был тревожным знаком. Двадцатидвухлетний опыт подсказывал – ей что-то нужно.
– Как хорошо, что я дома, милая. – Он попытался начать контрнаступление. – Трудный день сегодня на службе. – Его усталый вздох был вполне искренним. – Приходится работать за двоих после того, как старина Берг уволил половину конторы. Никогда не знаешь, кто станет следующим.
– Бедненький ты мой. – Еще один долгий поцелуй и этот ласковый сочувственный тон. – Иди мыть руки. Хочу поужинать пораньше, а то сегодня у меня Дельфийская лига.
Ее голос был слишком нежным. «Что же ей нужно?» – думал мистер Пибоди. Она всегда долго подбиралась к сути дела. Дойдя до нее, однако, она оказывалась почти непобедимой. Он предпринял еще одну робкую попытку увильнуть.
– Я не знаю, что нас ждет. – Он устало пожал плечами. – Берг угрожает урезать жалованье. Страховка, дом, дети – не знаю, как мы сможем все это потянуть.
Элла Пибоди подошла и обняла его. Он чувствовал ее мягкие руки и легкий аромат вчерашнего парфюма, смешавшийся с кухонными запахами.
– Мы справимся, милый, – мужественно сказала она.
Не отрываясь от готовки, она живо принялась рассказывать о том, как прошел ее день. Даже за закрытой дверью ванной он отчетливо слышал ее пронзительный голос.
С показной усталостью мистер Пибоди опустился в мягкое кресло. Он взял утреннюю газету, которую никогда не успевал прочесть утром, развернул ее, а потом уронил на колени – будто слишком устал, чтобы читать. Снова пытаясь отвлечь жену, он спросил:
– А где дети?
– У Уильяма встреча насчет машины.
Мистер Пибоди тут же забыл про усталость.
– Я же говорил Уильяму, никакой машины, – сказал он с горячностью. – Мал еще, один ветер в голове. Но если ему так хочется купить какую-нибудь колымагу, то пусть платит за нее сам. А как – это уже не мое дело.
– А Бет, – продолжала миссис Пибоди, – внизу в парикмахерской. – Она подошла к кухонной двери. – Но у меня для тебя, дорогой, просто потрясающие новости!
Что-то в ее голосе подсказывало: жди беды. Момент, которого он боялся, наступил. В отчаянии он поднял газету и погрузился в чтение.
– Да-да, дорогая, – сказал он. – Ну и ну, наш чемпион сразится с этим австралийским громилой…
– Дорогой, ты меня слышал? – От пронзительного голоса Эллы Пибоди никуда не спрячешься. – Сегодня на собрании Дельфийской лиги я буду читать доклад о возрождении трансцендентализма. Разве это не чудесно?
Мистер Пибоди уронил газету. Он был озадачен. Искрящаяся певучесть в ее голосе безошибочно свидетельствовала о том, что момент триумфа наступил. Однако чего она хочет, все еще было неясно.
– Элла, дорогая, – спросил он робко, – что ты знаешь о возрождении трансцендентализма?
– Не волнуйся, милый. Мой доклад подготовил и напечатал юноша из библиотеки, всего за десять долларов. Но я так тронута, что ты хочешь мне помочь, и одну вещь ты можешь для меня сделать.
Мистер Пибоди тревожно заерзал в кресле. Ловушка захлопывалась, и ему было уже не спастись.
– Я знала, что ты поймешь, милый. – В ее голосе слышался нежный трепет. – И ты знаешь, оказалось, что мне совсем нечего надеть. Милый, я взяла тот синий свитер, что был на витрине «Феймос». Он стоил шестьдесят долларов восемьдесят центов, но продавец уступил его мне всего за сорок девять долларов девяносто пять центов.
– Мне ужасно жаль, дорогая, – медленно произнес мистер Пибоди, – но боюсь, мы просто не можем себе этого позволить. Боюсь, тебе придется его вернуть.
В голубых глазах Эллы заблестели слезы.
– Милый! – Ее голос дрогнул. – Милый, ты должен понять. Я не могу читать доклад в своих позорных обносках. К тому же свитер уже подшили специально под меня.
– Но, дорогая, у нас просто нет денег.
Мистер Пибоди снова взял газету, хоть и вверх ногами. За двадцать два года он выучил, что будет дальше. Слезные воззвания к его любви, гордости и долгу. Буря страстей, которая не утихнет, пока он не сдастся.
Но он не мог сдаться – вот в чем беда. Двадцать два года его любовь к жене и детям оставалась относительно постоянной. Он бы с радостью дал ей эти деньги, но завтра нужно было оплачивать счета.
Услышав сигнал незнакомой машины, он на минуту вздохнул с облегчением. Уильям Пибоди лениво ввалился в дом через заднюю дверь.
Уильям был долговязым прыщавым юношей с желтоватым цветом лица, растрепанными светлыми волосами и торчащими кривыми зубами. И хотя он постоянно просил денег на одежду, он всегда носил одни и те же мешковатые штаны и потрепанную кожаную куртку. Все попытки отправить Уильяма в университет, телевизионную школу или на курсы парикмахеров провалились из-за его полного равнодушия.
– Привет, па. – Он принялся набивать свою черную трубку. – Привет, мам. Ужин скоро?
– Не называй меня «па», – мягко попросил мистер Пибоди. – Уильям! – Он встал и подошел к окну, его голос стал резче. – Чей это красный родстер там стоит?
Уильям рухнул в кресло, которое мистер Пибоди только что освободил.
– А, машина? – Он выдохнул голубоватый дым. – А что, мама не сказала тебе, па? Я только что ее отхватил.
Мистер Пибоди сжал худые кулаки.
– Так ты купил машину? И кто будет за нее платить?
Уильям беспечно помахал трубкой.
– Всего двадцатка в месяц, – протянул он. – А сделка на миллион. Восемьдесят тысяч миль и даже радио. Мама сказала, ты потянешь. Это будет мне на день рождения, па.
– Твой день рождения был полгода назад.
Серебристый голос миссис Пибоди зажурчал из кухни:
– Но к его дню рождения ты все еще за нее не расплатишься, Джейсон. Вот я и сказала Уиллу, что так можно. В наши дни мальчикам так трудно обойтись без машины. Так вот, если ты просто дашь мне нужную сумму…
Мистер Пибоди начал возмущенную тираду, но вдруг замолк, когда в дом вошла его дочь Бет. Бет – его лучик света. Высокая и стройная девушка с добрыми карими глазами. Ее медовые волосы были уложены в изящные волны. Может быть, для отца естественно предпочитать дочь сыну. Как бы то ни было, ее неутомимое трудолюбие всегда выделялось на фоне безделья Уильяма. Она проходила бухгалтерские курсы, чтобы потом помогать с бумагами своему будущему мужу, доктору Рексу Бранту.
– Здравствуй, папа. – Она подошла к нему и ласково приобняла. – Как тебе моя новая завивка? Это на вечер – у меня сегодня свидание с Рексом. Мне не хватило денег, поэтому я сказала, что занесу миссис Ларкин оставшиеся три доллара до семи. Дашь мне три доллара, папа?
– У тебя чудесная прическа, милая.
Мистер Пибоди потрепал дочку по плечу и охотно зашарил по карманам. Он всегда с радостью давал деньги Бет – если они у него были. И часто жалел, что не мог сделать для нее большего.
– Спасибо, папочка, – прошептала она, целуя его в макушку.
Вытряхивая пепел из трубки, Уильям посмотрел на мать.
– Просто очередное доказательство, – протянул он, – что если бы машину хотела сестра…
– Сын, я же сказал тебе, – уверенно заявил мистер Пибоди, – я не буду платить за этот автомобиль. У нас просто нет денег.
Уильям лениво поднялся с кресла.
– Ну, па. Ты ведь не хочешь потерять свои рыболовные снасти?
Лицо мистера Пибоди приняло напряженное выражение.
– Мои рыболовные снасти?
Вообще-то за двадцать два года мистер Пибоди смог найти время и деньги, чтобы выбраться на рыбалку, всего три раза. И все же он до сих пор считал себя заядлым рыбаком. Иногда он неделями не обедал, чтобы накопить на новую удочку, или катушку, или особую искусственную приманку. Он по часу тренировался на заднем дворе, забрасывая удочку до какой-нибудь метки на земле.
Стараясь просверлить Уильяма взглядом, он прохрипел:
– Что с моими снастями?
– Ну же, Джейсон, – вмешался утешающий голос миссис Пибоди, – не волнуйся ты так. Ты ведь не использовал свои старые рыболовные снасти последние десять лет.
Выпрямившись во весь рост, мистер Пибоди шагнул навстречу своему сыну, который все равно оставался выше его на голову.
– Уильям, что ты с ними сделал?
Уильям снова стал набивать трубку.
– Па, не рви рубаху на груди, – посоветовал он. – Мама сказала, что потянем. А на первый платеж деньжат не хватало. Ну, не кипятись. Я тебе закладную отдам.
– Уилл! – укоризненно воскликнула Бет. – Ты же не…
Сам мистер Пибоди издал какой-то нечленораздельный звук и машинально направился к входной двери.
– Пожалуйста, Джейсон! – В звонком голосе Эллы слышалось невыносимое ангельское благоразумие. – Держи себя в руках, Джейсон. Ты ведь даже не поужинал…
Он яростно захлопнул за собой дверь.
За эти двадцать два года мистер Пибоди не первый раз искал утешения на ветреных просторах Бэннистер-Хилл. И даже желание, глядя на звезду, загадывал не впервые. Не особенно веря в силу этого детского ритуала, он все-таки думал о нем с удовольствием.
Едва он произнес свое желание, как увидел падающую звезду. Крошечную точку света, летящую вверх сквозь лиловый сумрак. Цвет ее, в отличие от других падающих звезд, был не белым, а бледно-зеленым. Это напомнило ему о другом похожем поверье: если увидишь падающую звезду и успеешь загадать желание до того, как она потухнет, то желание сбудется. Он воодушевленно вдохнул.
– Я хочу, – повторил он, – делать чудеса!
Он успел. Звезда все еще не сгорела. Напротив, он вдруг заметил, что ее зеленоватое сияние становится лишь ярче. Намного ярче! Она взорвалась!
Внезапно на смену туманным мечтаниям мистера Пибоди пришла резкая паника. Он понял, что один из осколков зеленого метеорита, будто пуля с небес, летит прямо на него! Он в ужасе попытался уклониться, прикрыть лицо руками, но…
Мистер Пибоди очнулся, лежа в траве на спине. Он застонал и поднял голову. Месяц уже взошел. Роса на траве блестела в лунном свете. Мистер Пибоди продрог и окоченел. Одежда промокла от росы. И с головой было что-то неладное. Где-то глубоко у основания мозга он чувствовал стран