долины посреди Восточной пустыни, пути которой – в бурях… Я сделала ей (этот) храм из материала, который принадлежал ее циклу богов, двери из акации, отделанной бронзой. (Я установила ее празднества?) в их надлежащие сезоны и (повелела), чтобы ее жрецы знали этот (календарь)… Алтарь был отделан серебром и золотом; и там сундуки полотна и каждый священный сосуд, который должен принадлежать (подобному) месту».
Далее Хатшепсут сообщает о строительстве другого храма, название которого утеряно. Он был построен из известняка и алебастра, а его двери, на которых был изображен Мин, – из меди и электра. Затем она пишет: «Послушайте меня, все люди!.. Я сделала это согласно плану в моем разуме и без успокоения до тех пор, пока не выполнила свою цель. Я восстановила то, что было в руинах, и я построила то, что было оставлено с тех пор, как азиаты были в Хутуарет (Аварисе) на Севере, и иноземные варвары были (здесь) среди вас, низвергая то, что было сделано, и правя в незнании Ра (бога солнца). Ничего не было сделано в соответствии с приказом бога до тех пор, пока мое величество не заняла трон бога солнца и не была наделена властью; (другими словами), до тех пор, пока не (прошли) два периода в 60 лет. Тогда я пришла, подобно Хоруатету (божество-сокол), пылая (от негодования) из-за моих врагов, и я устранила это оскорбление, (нанесенное) великому богу».
Прежде считалось, что словосочетание «два 60-летних периода» употребляется в тексте в переносном значении. Но я полагаю, что его следует воспринимать буквально: несмотря на то что с момента ухода азиатов из Египта прошло 120 лет, никто не попытался восстановить храмы. Таким образом, уход гиксосов из этой части Египта должен был состояться примерно в 1595 г. до н. э. В том году они вполне могли покинуть Мемфис и Нижний Египет.
Теперь следует обратиться к последним годам жизни царицы, умершей в 1472 г. до н. э., когда ей было не более 57–58 лет. За несколько месяцев до смерти она, очевидно, заболела или по какой-то другой причине упустила бразды правления, ибо, как нам известно, Тутмос III, которому тогда было уже 37 или 38 лет, сам возглавил армию и собирался вести ее в Сирию. Впоследствии он приказал вырезать на стенах одного из храмов в Карнаке анналы, повествующие о его походах. Чтобы лучше разобраться в сложившейся тогда ситуации, необходимо привести и проанализировать начало этого текста. «В году 22-м, на 25-й день четвертого месяца второго сезона, пребывая в Чару (последнем египетском аванпосте на северо-восточной границе) с целью (начать) первый большой поход, чтобы расширить силой границы Египта…» Далее следует пропуск, после которого в тексте говорится: «…ибо это было время несогласия, когда каждый восстал против своего (соседа)». После следующей лакуны говорится: «Случилось так, что кочевники…» Здесь еще один пропуск, после которого сказано: «…люди, которые были в городе Шарухене (на границе с Сирией), и вот из Еразы (в северо-западной Иудее) до топей земли (то есть за Евфратом) началось восстание против моего величества[115]. В год 23-й, в первый месяц лета, в четвертый день, в день коронования царя [прибыл он] к городу «Владенье владыки», Гаджату (имя его сирийское). В год 23-й, в первый месяц лета, в пятый день отбытия из этого места в могуществе, [в силе], в мощи, в победе, чтобы повергнуть того презренного врага, чтобы расширить границы Египта, как приказал отец его Амон-Ра…»[116] Затем следует рассказ о самом походе, к которому мы обратимся в следующей главе.
Как я уже упоминал, годы правления всегда совпадали с календарными. Другими словами, день Нового года был первым днем не только календарного, но также и года царствования фараона. В этот раз он совпал с 11 августа, а значит, именно тогда завершился 22-й год правления Тутмоса III и начался 23-й. Весной 22-го года царь находился в Чару, ожидая начала похода, когда на 25-й день четвертого месяца второго сезона (примерно 3 апреля) произошло нечто, заставившее Тутмоса отказаться от этого предприятия. Далее «каждый восстал против своего соседа». Очевидно, это случилось в Египте, а не в Сирии. По крайней мере, далее в Анналах сказано, что сирийские народы тогда объединились. Воспользовавшись сложной ситуацией в Египте, жители Сирии восстали, и когда через год, на четвертый день первого месяца третьего сезона (примерно 12 апреля) 23-го года царствования Тутмоса, поход все-таки начался, в Азии царь столкнулся с масштабным бунтом.
По моему мнению, причиной бедственного положения в Египте стала кончина Хатшепсут. Манефон сообщает, что царица правила 21 год и девять месяцев, а значит, умерла она на 22-м году царствования, в конце девятого или в самом начале десятого месяца. Признав, что событием, зафиксированным в Анналах и произошедшим на 25-й день четвертого месяца второго сезона (то есть на 25-й день девятого месяца), является ее смерть, мы не опровергнем правильность сведений, содержащихся в труде Манефона: царствование Хатшепсут вполне могло длиться 21 год и девять месяцев. Эта продолжительность всего на пять дней короче приведенной выше цифры, но причиной этого вполне могло быть то, что историк округлил приводимые им данные. Тутмос III не упоминает ее имя и не сообщает о конце ее царствования. Когда составлялись Анналы, он уничтожил все упоминания о ней в официальных текстах. Поэтому мы вполне можем предположить, что «годами несогласия» названо именно ее правление. Если это так, то начало Анналов можно прочитать следующим образом: «В году 22-м, 3 апреля, пребывая в Чару с целью (начать) первый большой поход, чтобы расширить силой границы Египта, (его величество узнал новость, заставившую его отложить кампанию), из это было время, годы несогласия, когда каждый восстал против своего соседа (и эту междоусобицу следовало прекратить). Случилось так, что кочевники (сообщили о ситуации в Египте) людям, которые были в городе Шару-хене, и вскоре от Иудеи до Евфрата началось восстание против его величества. Затем, в году 23-м, 12 апреля, которое совпало с годовщиной восшествия царя на престол (если вести отсчет от смерти Тутмоса II), он был в Газе, в городе, которым завладел (восставший) правитель-хик (возможно, азиатский царевич из Шарухена); и 13 апреля он выступил из этого места…» и т. д.
К интерпретации начала Анналов следует отнестись с особым вниманием, так как египтологи всегда полагали, будто годы правления фараона отсчитывались от момента его вступления на престол и не имеют ничего общего с календарными годами. На основании этого постулата они делали вывод о том, что 23-й год царствования Тутмоса III должен был начаться в четвертый день первого месяца третьего сезона (12 апреля). Отталкиваясь от этой гипотезы, они предположили, что царь находился в Чару за девять дней до входа в Газу, которая находится на расстоянии более 160 миль[117] от крепости. При этом первое событие, по их мнению, прошло в конце 22-го года его царствования, а второе – в первый день 23-го года. Однако я полагаю, что годы правления совпадали с календарными и, следовательно, 23-й год царствования Тутмоса III начался в августе. Таким образом, между этими двумя событиями произошло не девять дней, а год и девять дней, а начало похода было отложено из-за смерти Хатшепсут и разразившейся вследствие этого в Египте гражданской войны.
Можно представить себе Тутмоса III, находившегося весной 22-го года своего царствования (1472 до н. э.) вместе со своей армией в пограничной крепости Чару, когда внезапно поступило донесение о кончине Хатшепсут, которая умерла 3 апреля. Радость царя, очевидно, была безмерна, ибо пришел конец его страданиям из-за необходимости находиться в тени царицы и теперь он мог править единолично. На протяжении целых 13 лет ему приходилось терпеть многочисленные оскорбления. Но теперь с ним было его войско, а значит, у него появилась возможность отомстить.
Могущественные вельможи, помогавшие Хатшепсут: главный управляющий Сенмут, его брат Сенмен, верховный жрец Амона и визирь Хапусенеб, главный управляющий Эманх, военачальник Нехеси, казначей Чути и многие другие – вероятно, понимали, что им не следует надеяться на снисхождение. Конечно, они не ждали, что царица проживет еще долгие годы, но теперь, когда над их головами сгустились тучи, они, очевидно, решили, что единственным их спасением является гражданская война. Тутмоса III нужно было уничтожить: если бы он умер, единственными претендентами на трон стали бы дочери Хатшепсут: Нефрура и Хатшепсут-Меритра. У Тутмоса были дети, но их матерями являлись женщины нецарского происхождения. Более того, они могли быть слишком маленькими для того, чтобы представлять опасность. Амбиции Сенмута, вероятно, были настолько огромны, что он запланировал государственный переворот, в ходе которого собирался избавиться от царя, жениться на Нефруре и захватить трон.
Однако последовавшая за этим война закончилась довольно быстро. Судя по Анналам, в следующем году, на 21-й день первого месяца третьего сезона (примерно 29 апреля), царь уже праздновал годовщину своего вступления на престол или коронации. Но из трех или четырех других источников нам известно, что годовщина его вступления на престол, если это событие отсчитывать с момента смерти Тутмоса II, приходилась на четвертый день месяца (12 апреля). Следовательно, позднее он был коронован второй раз, уже после того, как победил своих врагов. Возможно, дело обстояло так. Услышав 10 апреля новость о смерти царицы, скончавшейся 3-го числа того же месяца, Тутмос III, находившийся тогда в Чару, тотчас же в сопровождении подвижного отряда отправился в Фивы, куда он добрался, очевидно, примерно 28 апреля. В городе царил хаос, и сторонники Сен-мута и его приближенных сражались с теми, кто был верен царю. Возможно, когда Тутмос приблизился к Фивам, их гарнизон перешел на его сторону, Сенмут и другие заговорщики бежали, и 29 апреля царь был снова коронован в Карнаке. Как бы то ни было, имена и изображения сторонников Хатшепсут были стерты. Кроме того, как уже говорилось, имя Сенмута, некогда изображенного на памятниках в объятиях богов, не встречается в анналах.