Красивая жизнь
Вроде бы после смерти Цы Ань ничего нашей героине не грозило – император мал, враги повержены, можно спокойно наслаждаться жизнью. Представляете, как роскошно жила императрица-регентша? Ее окружал почет и уважение: Старый Предок, Старый Будда, Почтенный Будда – так в мужском роде почтительно называли ее покорные подданные. Правда, тихонько называли ее и по-другому: «Старый дракон!». Но тот, кто произносил это слишком громко, как правило, не заживался на белом свете. Цы Си стала настоящей сибариткой, удивляя своим пристрастием к роскоши и богатству даже императорский дворец. Какие там сто пятьдесят лянов в год! Только начальник Шанхайской области присылал ей в год сто тысяч лянов – на пудру и румяна. Обычный перекус перед завтраком императрицы состоял, по свидетельству дочери китайского посла во Франции Дерлин, из ста пятидесяти блюд – сам завтрак явно был обильней. Цы Си предпочитала свинине рыбу, утку или цыпленка. Есть сведения о том, что для создания своей ежедневной косметики она держала при дворе не только дойных женщин, но и много прекрасных юношей. Как они вносили вклад в ее косметические кремы, я знал, да вот забыл! Одно несомненно – даже к семидесяти годам Цы Си выглядела сорокалетней, с совершенно гладким лицом, и могла бы рекламировать собственную косметику своим же фото с гарантированным успехом, если бы смогла преодолеть свою ненависть к фотографии как выдумке «заморских чертей».
В ее садах все было ухожено и гладко. Если Цы Си находила в саду опавший лист или лепесток, она приказывала пороть евнухов-садовников, а иногда и отрубать им головы. Иногда, когда евнухи очень уж ее молили о милости либо имели заслуги, она снисходила до того, чтоб дать им из своих неисчерпаемых запасов ядов специальную отраву, несущую смерть без мучений. На роскошный дворец Цы Си ушли деньги, отведенные на военный флот, и когда началась война Японии с Китаем, устаревшие китайские лоханки были пущены на дно в мгновение ока. Когда повзрослевший уже император Гуансюй стал допрашивать виновников этой затеи, те спокойно ответили: «Если бы даже мы потратили деньги на флот, японцы бы его потопили. А так у императрицы появился прекрасный дворец!» Так что если кто считает, что женщина менее склонна к расточительству и грабежу казны, чем мужчина, то пусть прикинет стоимость хотя бы скромного военного флота. Говорят, что и фаворитка Людовика XIV мадам де Монтеспан тоже обходилась королю примерно в такую же сумму, как все его военные моряки, да и любовницу великого князя Алексея Александровича, французскую балерину Элизу Балетта, после Цусимы освистывали и кричали: «Сними бриллианты – это наши броненосцы на тебе висят!» Очевидно, женщины просто не верят, что от флота может быть толк, и борются с кораблестроительством как могут. Но разговаривать о том, что женщины менее расточительны, чем мужчины, после таких забавностей я отказываюсь.
Цы Си в 1890 г.
Построенный вместо флота ее дворец был по лон вещей из золота, а драгоценности хранились в специальных комнатах в 6000 коробках. Особо императрица ценила достижения Запада, обожая более всего прочего две вещи: часы и люстры. И того, и другого у нее было несколько тысяч, и я подозреваю, что все эти часы показывали разное время. Достижениями иной культуры надо еще и научиться пользоваться. Когда это сделано, все затраты окупаются, но до этого времени польза от диковинок – только иллюзия. Цы Си с восторгом отнеслась к подаренному ей трехколесному велосипеду и даже прокатилась на нем по двору, но покататься на следующем подарке, автомобиле, так и не смогла – ни один из ее евнухов не мог это чудо водить. Не было смысла учиться европейским искусствам – для Цы Си и всех, кто думал, как она, Европа и Китай должны были только воевать. И в исходе войны они не сомневались – «западные варвары будут истреблены и покорены Поднебесной!» Писатель Линь Шу для этого перевел более ста шестидесяти европейских и американских романов, нанимая знатоков языка для подготовки подстрочников. «Для чего?» – спросили его. Он ответил: «Знание врага не означает подчинение ему, но подготавливает его поражение!»
Контрреформация
Линь Шу явно не понимал, кто был главным врагом населения Китая. Бестолковое управление, жадная и тупая бюрократия, дикое расходы на содержание двора и покупку для Цы Си очередных часов и люстр – всего этого было достаточно, чтобы народ обнищал. Толковые чиновники понимали, что выбора нет – или реформы, или страшная гибель страны. А молодой племянник Гуаньсюй, формальный император, уже подрос и даже официально занял престол. И глава партии реформ, блестящий ученый Кан Ювэй стал уговаривать императора сделать то же, что делал Петр Первый в России и Муцухито в Японии – лично возглавить реформы. Но скрыть что-то от Цы Си было невозможно. Все евнухи были на ее стороне. Каких добрых чувств и идеалов можно ждать от людей, которых изуродовали против их воли? Они все делали только то, что скажет Цы Си. И та приняла свои меры…
Все в мире настолько похоже, что у наполеоновских «Ста дней» нашлась своя копия в Китае. Реформы начались в 1898 году. Их тоже называют «Сто дней». Хотя на самом деле и в китайских «Ста днях» было сто три дня, да и в наполеоновских – сто одиннадцать… Указы о реформах издавались один за другим! Перевооружение армии, ликвидация ненужных учреждений, изменение системы государственных экзаменов – все то, что действительно было насущно необходимо. Но как и все слишком быстрые реформы, и эта была обречена. Цы Си все подготовила, и сановники в провинциях давно получили от нее указания не обращать на эти реформы никакого внимания. Указы реформаторов выходили без всякого толка, лишь усугубляя хаос и разорение. Кан Ювэй решился на отчаянный шаг, обратившись к популярному генералу Юань Шикаю с предложением свергнуть императрицу силой. Но Юань Шикай решил, что при Цы Си ему будет спокойней, и немедленно донес Цы Си обо всем. Реформаторы были преданы, гвардия свергла императора, и большинство сторонников реформ просто зверски поубивали без суда и следствия. Императора не казнили, но заточили в одном из дворцов, окружив сотней шпионов, среди которых была и его собственная жена. Цы Си сопротивляться было просто невозможно, внутренние враги терпели от нее одно поражение за другим. Очень часто такая удачливость в борьбе с внутренними врагами компенсируется полной беспомощностью в борьбе с врагами внешними.
Так что о прогрессивности женского влияния тоже говорить не будем. Это было бы странно даже с точки зрения биологии: женщина по определению консервативна, ее цель – сохранение рода, она стремится противодействовать изменениям, которые практически всегда вносят мужчины. Отличия мужчин друг от друга больше, чем у женщин, среди женщин меньше гениев, чем среди мужчин, но меньше и круглых дур. Они стареют раньше мужчин, зато умирают позже – мальчиков рождается чуть больше, чем девочек, но уже в возрасте 20 лет их число уравнивается, а дальше женщины лидируют со все возрастающим преимуществом. Женщина – природный противник новшеств, причем не только глупых и сомнительных. Она просто хочет, чтоб ничего не менялось, а может ли общество позволить себе такое, ее волнует меньше.
Не женское дело – бокс
Цы Си, вдохновленная поражением своих врагов в Китае, в итоге решила, что время избавиться от пугающих ее европейцев как раз пришло – не устояли сторонники европейских идей, не устоят и их создатели! Подстрекаемые ею, в стране зашевелились полумистические общества «ихэтуань». Их девиз был: «Кулак во имя справедливости и согласия». Из-за этого кулака европейцы прозвали их «боксерами». Они делились на массу сект, каждая из которых уверяла своих членов, что обладает чудесными свойствами. Боксеры из секты «обезьяны» заявляли, что могут прыгать через дома, из секты «лисицы» – что обладают невероятно острым зрением. А огнестрельного оружия они не боялись. Руководители сект убедили их, что знают специальные заклинания, благодаря которым огнестрельное оружие не причинит им вреда и все пули будут бессильно падать или пролетать мимо. Вот, кому любопытно, текст одного из этих заклинаний: «Отворись дверь северной пещеры, и покажись, Будда, ведающий ружьями. Железное божество восседает в железной кумирне на железном лотосовом троне; железные люди в железных одеждах стоят за железными крепостями». Читаете – и вперед на любую толпу с огнестрельным оружием: они в вас стреляют, а пули отскакивают. Сначала удивляет даже не их самонадеянность – кажется немыслимым то, что не тысячи, а миллионы в это поверили. Впрочем, мы с нашими «боксерами» вроде Грабового и Марии Дэви Христос ничуть не лучше.
Цы Си решила, что ихэтуани исполнят ее мечту об уничтожении всего некитайского, и дала им зеленый свет. Когда «боксеры» зверски убили нескольких иностранных миссионеров, она распространила по стране декрет, в котором открытым текстом говорилось: «Отбросим всякую мысль об установлении мира. Пусть каждый из нас приложит все усилия, чтобы защитить свой дом и могилы предков от грязных рук чужеземцев». Восстание «боксеров» было странным восстанием! Его поддерживала высшая власть страны. Это было не восстание, это была война, причем война ужасная и невероятно жестокая. Когда жители европейского квартала – женщины, дети, старики – попытались укрыться в католическом соборе, Цы Си приказала снести его из пушек. Беспощадная стрельба прекратилась только тогда, когда она сказала: «Оставьте, у меня от шума разболелась голова!» Китайские войска присоединились к восставшим. А когда министры иностранных дел ряда стран обратились к китайскому императору с просьбой прекратить беспорядки, Цы Си заявила своим придворным: «Как они посмели сомневаться в моей власти! Давайте уничтожим их!» Их – это Англию, Францию, Россию, Германию, Японию… В общем, всех до единого. Интересно, почему она не понимала, чем такая попытка кончится – ведь умная вроде женщина, а вот пожалуйста… Объяснить не так уж трудно, как раз мы должны быстро понять. Когда «боксеры» при ее деятельной помощи начали разжигать в стране атмосферу истерии, оказалось, что она отключает разум и самосохранение у всех, даже тех, кто дирижирует ее распространением. Никто даже не может уследить за тем, как вопли типа «Эти – наши вечные враги, злобные, тупые и подлые!» или «Это – наша священная земля, умрем, но отберем ее у врагов!» переходят некий критический порог и все мозги жителей подверженного истерике края складываются на хранение в холодное место – работают только кулаки, ногти и зубы. Лечится это исключительно массированным кровопусканием – Лев Гумилев даже приводит цифру: примерно 10 % самого рассвирепевшего и по-настоящему уверовавшего населения должно погибнуть, чтоб у остальных начали проявляться зачаточные признаки разума вплоть до вопроса «И что же мы получили в награду за свое патриотическое усердие?», или даже, страшно подумать, до совсем уже крамольной мысли «Не лучше ли было бы, если бы все убитые с обеих сторон остались живы, попробовали договориться и все эти кровавые военные годы пахали землю и строили дома?». Самая пакость здесь в том, что разжигатели истерии верят, что они здесь хозяева, захотят – ненависть станет еще страшнее, захотят – дело начнет клониться к миру. Они не понимают, что очень легко перейти порог, после которого охладить эту ненависть сможет только горячая кровь.