Так поэтичнее. «Тамары – чары – жáры…».
Так, наконец, экзотичнее: имя Тамара тогда в России было внове.
Это имя вообще нравилось Лермонтову: им он назвал и возлюбленную своего Демона. Благодаря Лермонтову, кстати, имя это и стало в следующем веке таким ходовым, что – «мы с Тамарой / ходим парой…» А с кем было еще парой ходить, когда куда ни глянь – Тамары, Томы, Томочки.
И слышался голос Тамары:
Он весь был желанье и страсть…
Так с легкой (или нелегкой) руки Лермонтова возник русский литературный миф о царице Тамаре. Таком полудемоническом существе, кавказской Лорелее.
В «Двенадцати стульях» она является отцу Федору на скале. «А следующей ночью он увидел царицу Тамару. Царица прилетела к нему из своего замка и кокетливо сказала: „Соседями будем“».
В этом была своя логика: чтобы на страницах потрясающе талантливого – и потрясающе безбожного – романа царица, утверждавшая и поддерживавшая православие, в виде нечистой силы «соседствовала» со свихнувшимся священником…
…Развалины этой башни, «высокой и тесной», я видел в 1983 году, еще школьником. Экскурсовод громко и с акцентом читал Лермонтова. «Двенадцать стульев» к тому времени я уже тоже прочел. А вот о царице Тамаре почти ничего не знал.
Только в одном поэт не погрешил против истины.
«Прекрасна, как ангел небесный…»
Она и правда была красива. Очень красива.
Лев, служа Тамар-царице, держит меч ее и щит.
Мне ж, певцу, каким деяньем послужить ей надлежит?
Косы царственной – агаты, ярче лалов жар ланит.
Упивается нектаром тот, кто солнце лицезрит.
Так писал Шота Руставели в своем «Витязе».
«Правильного сложения, темный цвет глаз и розовая окраска белых щек, застенчивый взгляд, манера царственно вольно метать взоры вокруг себя, приятный язык, веселая и чуждая всякой развязности, услаждающая слух речь, чуждый всякой порочности разговор».
Так писал летописец.
«Глаз нельзя было отвести от ее лица. Так хороша была благословенная Тамар…»
Такой она осталась в народных легендах.
Она родилась около 1165 года, став единственным ребенком царя Георгия Третьего и царицы Бурдухан.
При крещении ее нарекли Тамар. От библейского «Фамарь», что значит «пальма».
В 1178 году, сломив сопротивление знати, царь Георгий короновал ее на царство.
«Поведала мать своей Тамар: „Дитя мое, сон привиделся мне. Глядела я в чашу мира, видела все страны. Тебе принадлежала вся земля. Храни ее, сознавай величие долга“».
Пять лет они правили Грузией вместе, отец и дочь. Георгий – то есть «земледелец» – терпеливо взращивал свою «пальму».
А мать Тамары, Бурдухан, глядела в чашу мира.
В 1184 году умирает царь Георгий. Тамара самостоятельно правит страной, храня ее и сознавая величие долга.
«Воссела Тамар царицей на трон и стала строить по всей Грузии храмы. Была она щедрой и жаловала бедным немало». А другой летописец, чтобы воспеть Тамару, даже припомнил имена языческих богов: «Помазанница божья села на престол, до неба вознесенный, красивая, как Афродита, щедрая, как солнечный Аполлон».
По ночам она пряла и вышивала. Вырученные за свое рукоделие деньги раздавала бедным.
Пальмовые ветви склонились над Грузией.
Однажды, когда она облачалась для присутствия на торжественной службе в Гелатском монастыре, ей доложили, что какая-то женщина просит милостыню у ее дверей. Тамара как раз надевала повязку с рубинами. Она послала передать, чтобы та подождала. Когда царица вышла, нищей уже нигде не было. Стала Тамара упрекать себя, что промедлила с милостыней. Сняла с себя повязку с рубинами, из-за которой задержалась, и надела ее на венец на иконе Божией Матери.
За все время правления Тамары в Грузии не было совершено ни одной смертной казни.
Грузия в ее правление расширилась от Черного до Каспийского моря. Царица завоевывает Хорасан, Тавриз, Эрзерум.
Берет Карс, опору сельджуков в Западном Закавказье.
«Тебе принадлежала вся земля. Храни ее, сознавай величие долга…»
В 1204 году правитель Румского султаната Рукн-эд-Дин требует от Тамары, чтобы Грузия отказалась от христианства. Грузинская армия ничтожно мала в сравнении с армией султана. Царица с распущенными волосами сопровождает свое войско до городских предместий, ступая по земле босыми ногами. Благословив войско, идет в Метехский храм, где молится на коленях перед иконой Божией Матери.
– Матерь Божия! Грузия – Твой жребий. Ты – Владычица, а я – только лишь последняя раба Твоя. Сама защити удел Твой!
В битве близ Басиани, в верховьях реки Аракс, грузинское войско одерживает победу.
Руки́ Тамары ищут византийские царевичи, алеппский султан, персидский шах. Один из кавказских князей, отвергнутый Тамарой, от горя слег в постель и вскоре умер.
«Много было у нее женихов, но она отказывалась выйти замуж. Много царевичей она отвергла; решила остаться девственницей. За чистоту и святость Бог даровал ей чудо: одежда ее висела на луче солнца, падавшем в комнату из окна. Но придворные и великие князья были озабочены тем, что Тамар оставалась без мужа, а престол без наследника…»
Первый ее брак с сыном князя Андрея Боголюбского, Юрием, был недолог. Юрий, изгнанный из Новгорода еще малолетним, воспитывался у половцев. Был он, как сообщают летописцы, царем «доблестным, совершенным по телосложению и приятным для созерцания». Юрий храбро воевал, но вел распутный образ жизни. Духовенство благословляет развод.
Юрий, отправленный в Константинополь, возвращается в Грузию с войском – отвоевывать престол. Но терпит поражение.
Вторым супругом Тамары был осетинский князь Давид Сослан.
Последние годы жизни царица проводит в пещерном монастыре Вардзиа.
Монастырь этот сохранился. Келья царицы, фрески, портрет Тамары и ее отца Георгия Третьего.
Здесь она молилась.
Здесь в 1213 году мирно отошла к Богу.
– Христос Бог мой! Тебе вверяю царство сие, мне порученное Тобою, и народ сей, искупленный Честною твоею Кровию. Тебе же предаю душу мою…
Ее могилу не могут найти до сих пор.
Существуют разные предания о том, где похоронена Тамара.
Предание первое. Опасаясь, что после смерти враги попытаются осквернить ее прах, царица повелела, чтобы в ночь после ее смерти из кельи были вынесены в разные стороны несколько гробов.
Предание второе. Царица мечтала побывать на Святой Земле, но из-за войн и государственных дел не смогла осуществить этого при жизни. Прах ее был тайно перевезен в Палестину и упокоен в Крестовом монастыре, основанном грузинскими царями.
Предание третье. Тамара не умерла, а просто спит на золотом ложе. И когда в мире умножатся зло и страдание, встанет и будет утешать святой любовью людей своих.
Это предание – самое распространенное.
Быть может, именно об этом чистом голосе утешения и любви мечтал – до конца того не осознавая – один молодой, рано погибший поэт?
Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел…
Оба стихотворения, «Тамара» и «Выхожу один я на дорогу…», были написаны в один, 1841 год – последний год его жизни.
«Тамара» тоже заканчивается песней: «Так сладко тот голос звучал…»
Может, в «Выхожу один я на дорогу…» поэт расслышал подлинный голос святой Тамары, голос любви и утешения? Кто знает…
Петр
Звали его Даир. Царевич Даир Кайдагул, правнук Чингисхана и племянник хана Берке, правителя Орды.
В 1238 году произошел разгром русских войск на реке Сити. Владимирский князь Юрий Всеволодович был убит, голову его поднесли Батыю. Обезглавленное тело князя отыскал на поле боя епископ Ростовский Кирилл, отпел и похоронил.
Русь окончательно попадает под власть Орды.
Власть эта, однако, не была сплошной чередой набегов и притеснений, как ее позже изобразят историки.
В 1253 году тот самый епископ Кирилл, предавший земле тело князя Юрия, отправляется в Орду к хану Берке – просить на храм Успения Пресвятой Богородицы.
Поездка была успешной. Святитель проповедовал перед ханом евангельское учение, рассказывал о епископе Леонтии, крестившем Ростов, об исцелениях и прочих чудесах, совершаемых в Ростове у мощей святого Леонтия.
Хан слушал епископа охотно, пожаловал ему все, о чем тот просил, и отпустил с честью.
Вскоре заболел единственный сын хана. Не обретя от ордынских лекарей никакой пользы, хан вспомнил о ростовском епископе.
Епископ Кирилл велел петь молебны о здоровье ханского сына по всем ростовским церквам, а сам, освятив воду, отправился с нею в Орду.
«Пришед в татары», епископ окропил ханского сына святой водой и исцелил его. Обрадованный хан приказал ярославским князьям отдавать ежегодную дань Орде на храм Пресвятой Богородицы.
Сам хан Берке, кстати, к тому времени был уже мусульманином.
Впрочем, единой, «государственной» веры в Орде тогда не было. Одни ханы приняли ислам, другие – христианство несторианского толка, третьи оставались язычниками.
Язычником был и юный хан Даир, состоявший в свите Берке.
Слушая поучения епископа Кирилла, Даир, как сообщает летопись, «умилися душею и прослезися, выходя на поле уединяяся и размышляя: „Како си веруют цари наши солнцу сему и месяцу, и звездам и огневи. И кто сей есть истинный Бог?“»
Юный хан Даир принял решение.
Часть своих богатств он раздал «нищим татарскым», часть передал епископу Кириллу. И упросил епископа взять его с собой в Ростов.
Только ли желание познать истинную веру двигало молодым ханом или его отъезд был вызван опалой, как полагают историки? Этого мы не знаем. Вряд ли епископ, дороживший расположением хана Берке, решился бы приютить опального царевича. Поездка Даира в Ростов произошла, скорее всего, с ведома ордынского правителя.