От десяти до пятнадцати дивизий вермахта были сосредоточены против возможного плацдарма в районе Па-де-Кале. Они ждали… и ждали.
Как выразился Черчилль, врага нужно было заставить поверить, что союзники «высадятся не там и не тогда». Для этого, продолжал он, понадобилось «очень много думать и очень много делать».
Система введения противника в заблуждение накануне дня Д состояла фактически из двух планов. План «Бодигард» («Телохранитель») был направлен на то, чтобы вынудить противника принять ошибочные стратегические решения. Второй план, «Фортитьюд», носил скорее тактический характер: ввести противника, когда скрывать приготовления уже станет невозможно, в заблуждение относительно времени и места удара и численности союзных сил.
«Бодигард» был составлен англичанами, но предполагал действия также со стороны американцев и русских. Он был основан на принципе, что из правильных посылок можно сделать ошибочные выводы, и суть его заключалась в хитроумном подборе правдоподобных фактов, преподнесенных так, чтобы подтолкнуть к определенным выводам. «Правда, — философски рассуждал Черчилль, — требует лжи в качестве телохранителя».
Место высадки союзных войск было определено за год до начала. До того КОССАК (штаб верховного главнокомандующего союзными силами) целых полгода изучал побережья европейских стран. Разумеется, планы хранились в строжайшем секрете. До конца апреля 1944 года всего несколько сот союзных офицеров знали время и место дня Д.
Существовало семь способов, посредством которых немцы могли узнавать, что происходит в Великобритании накануне вторжения:
Воздушная разведка.
Перехват радиосвязи союзников.
Допросы пленных солдат и участников движения Сопротивления в Европе.
Донесения дипломатов и шпионов из Ирландии и других нейтральных государств.
«Утечки» и болтовня нейтральных дипломатов в Лондоне.
Действия немецких шпионов в Англии.
Рейды разведывательных групп на побережье Англии.
Союзников не особенно волновали шпионы и даже разведгруппы, потому что немецкая шпионская сеть в Англии уже была разгромлена. Из попыток забрасывать агентов на парашютах или с подводных лодок ничего не вышло. Разведка с воздуха вообще не принималась всерьез.
Более того, один из шпионских самолетов Геринга избавлял разведку союзников от лишней писанины. Часто замечаемый над Кентом и устьем Темзы, он фотографировал то, что и следовало показывать немцам: канадских солдат, мифические части Первой группы армий и сотни абсолютно бесполезных малых десантных катеров (они не в состоянии были пересечь пролив) в Темзе, на рейде Даунс и в юго-восточных портах.
Было приказано стрелять по любопытствующему самолету, но не попадать в него, чтобы он прилетал снова и снова. День за днем немецкий летчик делал нужные союзникам снимки.
Ключевую роль в обмане играла радиосвязь. Немцы придавали огромное значение прослушиванию радиообмена союзных частей в Англии, пытаясь определить их численность и дислокацию. Потому в штабе союзников было решено сделать радио главным средством сокрытия своих замыслов. Идею подал полковник Джон Бивен из английского военного министерства. Он предложил, чтобы специально созданные подразделения связи имитировали по указанию разведки радиообмен между сухопутными частями, готовящимися к высадке. В эфире появились штабы несуществующих дивизий и объединений.
По радиосигналам получалось, что Первая американская группа армий, сосредоточенная в Восточной Англии, готовится нанести удар через Па-де-Кале. Вымышленная группа включала несуществующую 14-ю американскую армию и реальную 4-ю английскую, но совсем в другом месте.
Далее сигналы поступали по радиорелейной линии из района Портсмута в Кент, а там излучались в эфир, скрывая тот факт, что настоящий штаб Монтгомери размещался под Портсмутом.
Радиоигра позволила представить дело так, что две армии второго эшелона — 1-я канадская и 3-я американская — входили в состав первого эшелона войск, высаживающихся на берегу Па-де-Кале. Чтобы еще сильнее напугать немцев, им было позволено узнать, что этой группой армий командует генерал Джордж Паттон — «форменный головорез».
Обманные действия включали также работу агента-двойника ND-98, который служил и немцам, и американцам. Он посылал немцам ложные сообщения о том, что высадка откладывается из-за «недопоставки десантных кораблей» и вследствие этого войска грузятся в портах Ла-Манша на транспорты и перевозятся в Средиземное море, где нанесут удар по «мягкому подбрюшью Европы». Авиационная разведка подтвердила, что имеет место массовая погрузка войск на транспорты во многих портах от Саутгемптона до Плимута. Оставалось только догадываться, направляются ли они на другой берег пролива или в Средиземноморье.
Французское движение Сопротивления также получало по радио ложные указания о выполнении диверсий на коммуникациях в районе Па-де-Кале, что еще более утверждало немцев в убеждении, что высадка состоится именно там.
Один из самых сложных элементов радиоигры основывался на открытии, что путем скрупулезного анализа можно установить, какие указания содержатся в немецких передачах, и тем самым довольно точно определить их тактические и стратегические планы. Сделав допущение, что немцы используют те же методы при анализе передач союзников, англо-американские специалисты по ведению психологической войны вели вымышленные передачи, которые должны были подсказать противнику неверные выводы.
По мере приближения дня Д активизировалась операция «Фортитыод». В районе Данджесса, близ Дувра, временно притопили на мелях мелкие секции «Малберри» — много старых барж и пароходов, из которых собирались изготовить волнолом на открытом побережье Нормандии.
Этот макет, находившийся напротив Булони, был еще одним «неопровержимым признаком» того, что союзники намерены атаковать в этом месте. Той же цели служили ложные десантные катера и ложные макеты танков, большей частью резиновые. Если выпустить воздух из такого «танка», двое человек могли легко перенести его в другое место.
Из резины надули множество грузовиков, артиллерийских тягачей, десантных и высадочных катеров. Несколько человек, несколько грузовиков с резиновыми макетами и много воздуха — вот вам и видимость мощного танкового корпуса с тылами, сосредоточенного для вторжения. Вся эта бутафория выглядела так убедительно, что многие англо-американские фотокорреспонденты принимали ее всерьез.
Взвод саперов въезжал в тихий лесок на юго-востоке Англии и за пару часов прокладывал колонный путь к близлежащему шоссе. Грузовики разъезжали туда-сюда, оставляя многочисленные следы. Дорогу перегораживали блокпостом и ставили военную полицию.
Все это было лишь очередным гигантским надувательством, но с воздуха лесок казался местом сосредоточения войск, готовящихся к наступлению. Слухи, пущенные в соседних деревнях, удачно дополняли картину.
Необычайное оживление отмечалось на утесах между Фолкстоном и Дувром, Хайтом и Димчерчем и близ Данджесса. Немецкие летчики доносили, что видели насосные станции. Для чего? Ясное дело, чтобы качать бензин по дну моря на плацдармы, захваченные на том берегу Па-де-Кале.
Немцы все это видели, потому что английская авиация позволяла им это видеть. Немцы видели макеты планеров на прибрежных аэродромах, но до настоящих планеров на взлетных площадках Уилтшира и Оксфордшира их не допускали. Люфтваффе могли фотографировать макеты десантных катеров в устье Темзы, но не настоящие корабли, стоявшие на якоре в устье реки Фал и в Бристольском заливе.
Разведывательным самолетам не удавалось проникнуть на западное побережье Шотландии, где базировались крупные боевые корабли, или в районы сосредоточения войск близ Портсмута и Саутгемптона, плотно закрытые зенитной артиллерией и истребителями. Весь штаб экспедиционных сил, включая разработчиков плана «Фортитыод», переехал из шумного Буши-парка в Лондоне в уютный лесок под Портсмутом.
Для привлечения люфтваффе создавались также ложные аэродромы. По ночам светились якобы посадочные огни в полях, где никого не было, кроме овец и коз. Громкоговорители разносили вокруг грохот сотен разогреваемых мощных двигателей — на радость вражеским шпионам, которые вполне могли сидеть в близлежащем пабе.
В довершение этой какофонии над фашистскими позициями летали воздушные шары или легкие самолеты с магнитофонами и усилителями, пугая противников звуками приближающейся могучей воздушной армады. В Ла-Манше плавали ящики со специальной аппаратурой, дававшей засветки, похожие на эскадры кораблей, на экранах радиолокаторов.
Английские разведчики в Швейцарии, Испании, Португалии и Швеции начали сотнями скупать в магазинах автомобильные карты «Мишлен» № 51, где для довоенных туристов изображались дороги и достопримечательности департамента Па-де-Кале.
Позднее стало известно, что немецкий агент в Лозанне доложил о столь необычном интересе к географии.
УСС, возглавляемое генерал-майором Уильямом Донованом по прозвищу Дикий Билл, естественно, внесло немалый вклад в эти обманные мероприятия. В одной из операций женщину из Лондона, подозреваемую в шпионаже на немцев, двух бойцов голландского Сопротивления и нескольких американских разведчиков использовали для того, чтобы создать у Гитлера впечатление о подготовке высадки в Голландии.
С большим шумом в Лондоне снимали документальные фильмы о Голландии, на радио набирали дикторов, говорящих по-голландски, а в магазинах скупали открытки и фотографии с видами Нидерландов — как это делалось и по отношению к району Кале. К сожалению, для успеха требовалось заставить и доблестных голландских подпольщиков верить, что на плоские берега Нидерландов будет высажен десант. Один такой боец Сопротивления, сброшенный на парашюте в родную страну, был схвачен нацистами и после пыток расстрелян.
Чтобы действовать на нервы завоевателям Франции, Эйзенхауэр с конца мая беспрерывно отдавал по радио приказы подпольщикам. Он требовал, чтобы организации Сопротивления пристально следили за оккупантами и вели учет, что делал каждый немец на захваченной земле.