— Владыка! — Едва стало понятно, что он остался с бестелесным гостем наедине, колдун моментально прекратил изображать бойца с астральными тварями и припал на одно колено.
И как только смог так быстро разобраться?
— Ктор, не до церемоний! — произнёс К’ирсан, призраком проплыв мимо агента Чиро Кунише, замедлился перед люлькой и осторожно заглянул через бортик на ребёнка. Однако тот продолжался спать, словно вокруг не происходило ничего особенного. — С момента отправки твоего сообщения ничего нового не случилось?
Саким — пусть не самый лучший маг Корпуса, зато весьма ловкий лазутчик — немедленно вскочил и, спрятав амулет, принялся торопливо перечислять все те изменения, что произошли с незаконнорожденным сыном короля-мага. Трансформации Дара, направления токов Силы, изменения плотности ауры — всего несколькими фразами Ктор описал становление юного мага, с пробудившейся Древней кровью. А заодно перечислил и те шаги, которые предпринял сам Саким.
Придраться было не к чему. Да и не требовалось. К’ирсану хватило того, что его впервые увиденный сын здоров и обещает вырасти в сильного чародея. Остальное… остальное приложится. Кайфат жестом заставил Ктора замолчать и принялся жадно вглядываться в лицо мальчика, выискивая свои черты. А ещё он безумно сожалел о том, что не может взять его на руки и хотя бы просто погладить по волосатой головке…
Мархузово семя, всё опять упиралось в хфургову магию Пространства!
— Комната хорошо экранирована? — спросил К’ирсан, сначала накладывая на завозившегося сына слабенькую Дрёму, а следом сразу несколько диагностических чар.
— Едва-едва хватает, чтобы скрыть всплески магии ребёнка, — немного запинаясь ответил Ктор, с восторгом наблюдая за действиями своего государя. Как и всякий маг он понимал истинную цену чужого мастерства и не мог не восхищаться Искусством Кайфата даже в столь простых колдовских манипуляциях.
— Значит рано или поздно, Мелисандра сюда заглянет, — сделал вывод К’ирсан. — Надо спешить…
И простёр ладони над люлькой, мысленно воззвав к своему Источнику.
Процедура, которую он задумал провести с сыном, считалась весьма болезненной и обычно проводилась уже в зрелом возрасте. Иногда даже без участия мага, с задачей прекрасно справлялись особого рода артефакты. И сложись жизнь К’ирсана немного иначе, он бы пошёл именно по этому пути, однако, увы, король-маг имел слишком могущественных врагов, чтобы строить столь далеко идущие планы. Если Кайфат вдруг умрёт, то его дети окажутся с необузданным Даром, проснувшейся Древней кровью, и открытые всем охотникам до дармовой Силы. Он же им такой судьбы не желал, а потому планировал дать Истинные имена — сильнейший оберег и ключ к собственной магии — уже сейчас.
В воздухе над мальчиком один за другим возникли все символы внутреннего круга Истинного алфавита, сформировали окружность и принялись медленно вращаться. С каждым оборотом в получившуюся замкнутую цепочку рун капля за каплей начала вливаться энергия, заставляя их разгораться изумрудным светом, а окружность постепенно сжиматься. В последний момент, когда фигура почти свернулась в точку, К’ирсан вызвал астральный слепок собственного Истинного имени и накрыл им получившуюся структуру, под конец добавив несколько ментальных образов. Сверкнуло, и вот уже конструкция стремительно сливается воедино, образуя нечто новое, напоминающее то ли змею, то ли ленту. Которая, повинуясь воле Кайфата, обвила левое предплечье мальчика и буквально растворилась в воздухе.
Сейчас плетение мог развеять любой квалифицированный чародей, но пройдут дни, седмицы, а там и годы, и творение К’ирсана сначала сольётся с телом, а затем и вовсе станет частью тонкой оболочки ребёнка. Мальчик обретёт своё Истинное имя. И никакой тебе боли, страха и риска погибнуть. Результат, конечно, придётся подождать, но на фоне всего остального это такая мелочь…
Отстранившись от люльки, где завозился потревоженный волшбой малыш, Кайфат встретился взглядом с замершим в ожидании Ктором. Хотел было отдать ему последние распоряжения, но тут ощутил стремительное приближение знакомой ауры и ещё одним Быстрым Сном обеспечил подчинённому Чиро защиту от любых подозрений. Саким рухнул, как подкошенный.
В тот же миг дверь распахнулась, и внутрь разгневанной демоном-воительницей влетела Мелисандра. За ней был кто-то ещё, но вперёд они не рвались, так что возможную опасность Советнику халифа предстояло встречать самолично. И нельзя сказать, что это как-то огорчало халине Балтусаим.
Молниеносно вычленив угрозу, она направила на К’ирсана жезл Манипулятора и выпустила в него рой Огненных пчёл. Самонаводящиеся чары по дуге облетели люльку и спящих в комнате людей, чтобы тут же влететь в выставленный на их пути Щит. Эфирная природа заклинания Кайфата легко уничтожила мелкие плетения Мелисандры, после чего король-маг силовым жгутом вырвал артефакт из её рук и отгородился простейшим барьером.
— Хватит! — рявкнул К’ирсан, ощутив, как женщина исступлённо полосует защиту заклинаниями из оставшихся у неё амулетов. — Не вынуждай меня принимать более жёсткие меры!
Мелисандра, словно только сейчас увидев, кто заявился к ней в дом, вздрогнула и, охнув, прижалась спиной к дверному косяку. В глазах у неё плескался ужас. Другой на месте Кайфата, наверное наслаждался бы сейчас моментом — как же, нагнал на предательницу страха — но К’ирсан вдруг понял, что не испытывает ничего кроме усталости и пусть не равнодушия, но какого-то отрешённого спокойствия. Мстить он не собирался, а рвать душу из-за продавшей его Длинноухим женщины… Пожалуй, это не для него. Хватит, перегорел.
Видимо отголоски этих мыслей Мелисандра увидела у него на лице, потому как ещё больше побледнела и как-то беззащитно прижала ладонь к губам. Кажется она пыталась шептать его имя, но за это бы К’ирсан точно не поручился.
— Я нарёк сына именем Яр’грон, Стремящийся вверх, и наложил оковы на слишком рано проснувшийся Дар, — холодно бросил он. — И теперь очень надеюсь, что у тебя хватит ума держать его подальше от своих Длинноухих сородичей!
— Они не мои сородичи! — вскинулась халине. — И я…
Чего она хотела сказать ещё, К’ирсан слушать не захотел.
— Помни, никаких Длинноухих рядом с Яр’гроном. Никаких! — предупредил он теперь уже совсем ледяным тоном и скользнул обратно в Астрал.
Больше ему в Чилизе делать было нечего. С сыном повидался, и это главное, общение с бывшей любовницей в его планы не входило. Что бы она там на его счёт ни думала… И с такими мыслями поймал подходящий поток эфира и понёсся обратно во дворец, к уже заждавшемуся у тела своего Учителя Канду. Хотя почему только к Канду? Ещё его во дворце ждал второй его ребёнок — Яр’мир, сын Роберты. И он тоже нуждался в Истинном имени и требовал внимания своего могущественного отца…
Обратная дорога, в отличие от астрального путешествия в Чилиз, оказалась совершенно спокойной. Никто не нападал, не пытался заворожить, обмануть и заморочить. Словно участь предыдущих охотников заставила всех остерегаться странствующего короля-мага. Или тому виной общий настрой К’ирсана, жаждущего драки? В дом Мелисандры, ведомый родной кровью, он отправлялся с тяжёлым камнем на сердце, мрачный и недовольный, обратно же мчался переполненный яростью, остро желая на ком-то сорвать злость. На такую дичь решится напасть не всякий хищник…
К’ирсан нёсся как метеор, пронзая слои Астрала там, где ещё несколько лет назад выбирал бы обходной путь. Бестелесное путешествие в Козьи горы и обратно заняло у него во времена призыва Рошага двое суток, теперь же он планировал уложиться за один световой день. Впрочем, стоит ли удивляться такому росту мастерства? Он ведь не только в работе с эфиром стал на голову выше, он и в обычном колдовстве на новый уровень перешёл. Там, где К’ирсан раньше использовал жесты, фигуры из пальцев и громоздкие словесные формулы, теперь вовсю применял аурные и ментальные техники. Даже знаки Истинного алфавита уже перестали быть для него основой любой волшбы, потому как тренированные воля и разум, а так же бережно взращенная чувствительность к мельчайшим токам магии, позволяли в буквальном смысле создавать простейшие конструкции на основе одного лишь воображаемого образа. Кайфат уже не колдовал и не творил, он воплощал магию в реальность. Быть может звучало это слишком громко, но К’ирсан ощущал себя именно так.
И потому вдвойне было неожиданно, когда эфир вокруг короля-мага взорвался брызгами Бездны, а на его месте возникла и бешено закрутилась огромная воронка. Которая и затянула К’ирсана сначала в планы Тьмы и Смерти — он едва успел защититься от мощнейшего давления враждебной для него первостихии — а затем выбросило оттуда в реальный мир. В место, где Кайфат желал бы оказаться в последнюю очередь. Непонятный катаклизм принёс ко входу в пещеру Рошага, и её хозяин сейчас активно разбрасывался Силой в дальнем от К’ирсана конце подземного зала.
«Воплощатель хфургов!!» — только и успел подумать К’ирсан, прежде чем начать спешно возводить вокруг себя Сегментный Щит. О бегстве обратно в Астрал он даже не помышлял, памятуя прошлые свои встречи с костяным драконом. Если уж лог выдернул его сюда, то о невозможности немедленной ретирады точно позаботился. Потому защита сейчас на первом месте. И обычным силовым барьером или Стеной Шипов тут не обойтись: драки с нагами показали, что Рошаг умел учиться и делать правильные выводы из поединков с ним.
Наконец, мерцающая пелена укрыла К’ирсана, а в ауре были подвешены два Разрыва, две «сосульки» и одна переработанная Воронка Силы. Последние чары неплохо себя показали в поединке с живыми сородичами Рошага и сейчас тоже могли пригодиться. Несмотря на то, что вооружался король-маг крайне быстро, почти на пределе своих возможностей, с момента его появления в логове Вестника Спящих прошло какое-то время… и на него до сих пор почему-то никто не напал.
Какого хфурга⁈ Чем именно занят Рошаг и что вообще творится в пещере К’ирсан толком рассмотреть не успел, и теперь принялся внимательно изучать обстановку.