ому сердцу, зарастить разрывы, убрать заторы из сгустков крови и, наконец, заставить живой насос снова гнать кровь по жилам.
Фердинанд справился с задачей за пару минут, после чего пугающая рана на груди стала затягиваться у него на глазах. Жизненной силы варрека оказалось достаточно, чтобы исцелить даже столь ужасное повреждение.
— Хфургово семя!!! — простонал Фердинанд, попутно выкашливая из стремительно восстанавливающихся лёгких чёрную слизь. — Да за это я весь ваш род до последнего колена истреблю!!! На корм демонам отправлю!!
Теперь, когда опасность ухода за грань немного отступила, король уже мог себе позволить отпустить вожжи контроля и выплеснуть вовне накопившуюся злобу и боль. Хотя бы в форме площадной ругани.
Как же, его, такого великого и могучего чародея, короля, хозяина Черепа Некронда, генерала армии, победоносно шествующей по Горху, и вдруг загоняют точно какого-то дикого зверя, а затем и вовсе наносят тяжелейшую рану. Мало того, если подумать, то не закройся вход на Тропу Мёртвых вовремя, и у варрека М’Ллеур были все шансы окончательно добить врага.
— Т-твари!!! — уже гораздо более уверенным голосом произнёс униженный случившимся Фердинанд. Окинул себя взглядом и, убедившись, что выглядит сейчас совсем не по-королевски, повторил: — Твари Тьмой проклятые!
Сорвав с плеч остатки камзола, он медленно направился в сторону возвышающейся за домами Белой пирамиды. Правда, долго шагать ему не понадобилось. Уже через несколько минут на краю площади Четырёх обелисков появился отряд городской стражи, поднятый по тревоге дозорными магами. И благодаря им дальнейший путь Фердинанд проделал верхом и под охраной…
Однако во дворце король вновь активизировался. Вместо того, чтобы попробовать отдохнуть, вернуть потраченные силы и здоровье, он кликнул своих помощников.
— Срочно готовьте заклинательный покой для ритуала Восстановления! Череп исчерпал почти всю энергию, и я хочу совершить первое воззвание к Тьме до сегодняшней полуночи, — приказал Фердинанд, показав изрядно потускневший Великий артефакт. — И не скупитесь на жертв. Демоны, маги, орки, Длинноухие ублюдки — мне всё равно кто это будет. Я пущу под хх’рагис любого, кто придётся по вкусу Черепу! Любого!
И только убедившись, что суть королевского приказа дошла до каждого и задержек с его исполнением не будет, Фердинанд позволил себе чуточку расслабиться. Едва не закончившееся успехом покушение изрядно его напугало, и он не желал оставаться без поддержки Черепа ни одной лишней минуты.
Однако подготовка ритуала подобного уровня была делом непростым и небыстрым, так что у правителя Тлантоса теперь появилось достаточно времени для отдыха. Чем он и собирался заняться, но прежде… прежде король хотел выяснить судьбу оставленного в джунглях войска.
Фердинанд поднялся в свой рабочий кабинет, и уже оттуда, воспользовавшись поддержкой находящегося там связного артефакта, настроился на медальон Гржака. Последнее время он особо выделял этого мага, доставившего в столицу голову лича, и старался привлекать его ко всем мало-мальски важным делам. Вот и на этот раз Фердинанд взял Гржака для участия в кампании, по захвату Источника магии М’Ллеур, даже не предполагая, чем всё закончится.
Над связным артефактом возникло объёмное изображение участка леса, через который мчался, почти не разбирая дороги Гржак. А по его следам, с заметной задержкой, шли две ловчих команды М’Ллеур. Всё было весьма наглядно и очевидно. Вопрос про судьбу войска, оставленного без командования в разгар сражения, явно перешёл в разряд риторических. И единственная вещь, которая теперь интересовала Фердинанда, это убежит ли Гржак или попадётся в лапы врагов.
Хотя… мархуз его знает, но он в таланты этого чародея верил.
На этом Фердинанд мысленно пожелал Гржаку успехов и усыпил артефакт. Больше он ничем помочь попавшему в беду подданному не мог: тому предстояло выкручиваться из вороха бед самостоятельно. У правителя Тлантоса было полно и своих забот. Особенно тех, что касались Черепа Некронда и ритуала Восстановления. Удастся быстро вернуть мощь Великого артефакта — и Фердинанд за всё отплатит коварным М’Ллеур. Нет, и ярко вспыхнувшая звезда короля-завоевателя потеряет свой блеск.
Всё зависело от Фердинанда, и он планировал выложиться на полную!
* * *
Лечебница для особо важных персон под одним из пиков Орлиной гряды, прославившаяся на всё подгорное царство своими целителями, хирургами и лучшим медицинским оборудованием из того, что можно купить у нолдских магов за фарлонги, в остальном почти не отличалась от любой другой гномьей больницы. Те же каменные лежаки, тот же светящийся мох на потолке и те же расписанные защитными рунами стены — всё строго функционально, без ненужных украшательств и показной роскоши. И от уровня влиятельности пациентов отделка никак не зависела. В конце концов красотой и комфортом можно насладиться и дома, в больнице гномы предпочитали лечиться.
Такую позицию разделяло большинство гномов. Но, к сожалению, бывают ситуации, когда в самых строгих правилах возникают исключения. Этот случай был из таких. Сухарт стал тем самым гномом, который возненавидел практичность своих сородичей и в какой-то момент начал метать о деревянной мебели и картинах с пасторальными пейзажами.
Впрочем, у него было оправдание. Сухарт лежал здесь с того самого дня, как его привезли в Орлиную гряду из разрушенного драконом-личем Равеста, и почти не покидал палату. В таких условиях даже самый стойкий взорвётся!
Хотя может он и зря искал причину раздражения в усталости от окружающей обстановки. В превратившемся в развалины дворце правителя Зелода — пусть он не слишком стыдится своих прижизненных деяний на наковальне Отца всех гномов — Сухарт потерял по локоть левую руку и заработал множественные повреждения позвоночника. Подгорные жители всегда отличались крепким телосложением и способностями к восстановлению, но на этот раз спящего в них потенциала для излечения было недостаточно. И даже лучшие медики Орлиных гор едва смогли ему помочь. Руку, конечно, не отрастили, но способность ходить и вообще двигаться вернули. Что уже не могло не радовать.
— Отродье Бездны! Чтоб твоя душа в горне Всеотца сгорела и ни клочка не осталось!!! — в который уже раз озлился Сухарт, вспомнив подробности атаки дворца Гелида I.
В его ушах до сих пор стояли вопли сошедших с ума от ужаса и злой магии людей, грохот приближающихся колдовских взрывов, свист и треск пущенных в ход мощнейших стихийных заклинаний… Но лучше всего запомнились стоны умирающих и треск собственных костей, когда на него обрушились камни перекрытий уничтоженного дворца.
Раздери его мархуз, но Сухарт даже вышедшего из Бездны дракона толком не видел. Сверхъестественное облако, мечущаяся среди туч чёрная тень и летящие сверху заклинания — вот и всё, что он может рассказать о самом пугающем жупеле Торна за последние несколько лет…
В очередной раз пришло понимание, что с хозяином Козьих гор определённо пора кончать! Тут у Сухарта с некоторых пор больше не было никаких сомнений. Однако и нежелание участвовать в этом благом деле у него тоже окрепло.
И за каким только хфургом старейшины дали своё согласие на помощь Длинноухим⁈ Они дракона-лича этого хотя бы видели⁈
Дверь в палату внезапно открылась и, внутрь без стука вошёл Старейшина Зигмунд. Чем-то жутко довольный и прижимающий к груди, точно самую большую драгоценность, длинную деревянную шкатулку.
— Приветствую доблестного генерала! — объявил он, бесцеремонно плюхаясь на стул подле лежанки Сухарта. — Как настроение?
— Как у вляпавшегося в дерьмо и не знающего как из него выбраться юнца, — пробурчал Сухарт, за ранением немного подзабывший о сомнительной чести поручении, навязанном ему Советом Старейшин.
— Ну, не вешай нос, Сухарт. Бывают случаи и похуже твоего, — как мог успокоил генерала Зигмунд. — Кстати, это тебе. — И протянул раненому шкатулку.
Сухарт, уже примерно догадываясь, что там увидит, откинул крышку и достал артефактный протез. Скривился, повертел в руке и… принялся пристраивать искусственную конечность к уже поджившему обрубку. Сразу не получилось, но через пять минут щёлкнула застёжка на последнем крепеже, передвинулся на одно деление потайной рычажок на протезе, и мёртвые металлические пальцы тотчас зашевелились, реагируя на команды разума.
— Быстро ты освоился. Я считал, что тебе на эту игрушку предков понадобится больше времени, — протянул Старейшина.
Но его сентенции Сухарта не волновали.
— Насколько понимаю ради этого подарка все запасники открыли? — фыркнул Сухарт, изучая возможности протеза.
И пока никаких критических отличий возможностей новой конечности от руки из мяса и плоти не заметил.
— Что, очень вам нужен, раз так расстарались? — вдруг спросил он, даже не повернув голову к собеседнику.
— Вроде того, — пожал плечами Зигмунд. — Пока ты отлёживался здесь и жалел себя, шевеление сил Бездны во вроде бы очищенной от зла старой столице стало заметно даже немагам…
Слова Старейшины хоть и разозлили Сухарта, но возмущаться он не стал, лишь зло сверкнул глазами и холодно сказал:
— А я тут причём?
— Ну, тебя же Совет назначил главной нашей военной миссии на поверхности? От тебя зависит, насколько хорошо Перворождённые оценят наше участие в общем деле борьбы с драконом-личем, — противным голосом ответил Зигмунд, куда-то поверх головы своего собеседника. — К примеру, сейчас они даже слушать не хотят ни каких просьб о помощи. Даже если мы все здесь в Бездну провалимся — палец о палец не ударят! Зато больше войск сверх договора запросили…
Сухарт скривился.
— Надеюсь, мне не надо напоминать про то, что я говорил об идее военного союза с Длинноухими? — спросил он и после небольшой паузы уточнил: — И что Совет решил?
— Активизировать работу по другим направлениям. И прежде всего с кланом Чёрного молота, — сообщил Старейшина.
— Мы это уже сотню раз обсуждали! К чему все… — начал было Сухарт, но Старейшина решительно его прервал.