И К’ирсан всё больше склонялся уделить последнему факту особо пристальное внимание. Раз уж он ориентирует страну на развитие, то и налаживанию отношений с самыми передовыми в этом плане государствами надо в первую очередь. Тем более что и усилий для этого почти никаких прикладывать не надо. И урону чести и достоинству Владыки нет.
Он вообще всё чаще убеждался в правоте слышанного ещё на Земле высказывания: «Хороший лидер не тогда принимает решение, когда может это сделать, а тогда, когда его нельзя не принять». Раньше подобный подход к управлению казался ему ошибочным. Как же, ведь чем раньше берёшься за дело, тем быстрее получаешь результат. К чему тянуть и ждать внешнего давления? Но с головой окунувшись в рутину правителя большой растущей державы, на многое стал смотреть иначе. И теперь понимал всю ценность положения государя, который не сам продавливает какие-то решения, преодолевая сопротивление всех и каждого, раздавая обещания и накапливая долги, а словно бы идёт навстречу чьим-то пожеланиям. Становится не агрессором, а благодетелем.
Жаль, что такие ситуации случаются не так часто, а потому раз уж удача на его стороне, то глупо упускать нужный момент! И К’ирсан просто обязан стать посредником в исторической встрече двух ветвей некогда единого народа. Главное, организовать всё так, чтобы спустя годы «благодарные» гномы не забыли о добром посреднике… Земная история знала немало подобных случаев, и переносить их на Торн Кайфату бы не хотелось.
Как только пришло понимание своей роли в грядущем событии, К’ирсан Кайфат тотчас распорядился ускорить его подготовку: сама по себе тема организации встречи подгорных жителей двух континентов рассматривалась в недрах дипломатического ведомства ещё до войны с Харном, но без высочайшего внимания вряд ли переросла бы в нечто осмысленное. А так застопорившиеся внутренние механизмы ведомства заработали с новой силой и впереди уже замаячил финиш.
Единственный вопрос, ответ на который К’ирсан до сих пор не нашёл — это кому поручить непосредственное руководство встречей. Логика событий подсказывала, что требуется не просто дипломат, а сильный влиятельный маг или воин. Вот только у всех из них было столько забот и обязанностей, что желающих добавить себе нагрузки не нашлось. Некоторые надежды К’ирсан питал насчёт Гхола, но после посещения жилища залечивающего травмы Верховного шамана они рухнули. Гоблин слишком сильно пострадал после неудачи в Талаке и дёргать его из-за такой ерунды было бы неуважением к старому другу…
— Канд, знаю, что ты с головой ушёл в работу над магией логов, но… кроме тебя с гномами заняться некому! — Наконец, определился с выбором К’ирсан. Болеющего Гхола он проведывал на пару с учеником, и теперь оба возвращались обратно в столицу. — Тем более, что портал в Орлиную гряду всё равно организовывать тебе. Вот заодно и с коротышками пообщаешься!
Новость Канда точно не обрадовала. Молодой маг, очень тепло относившийся к ургу, и так был расстроен ранением друга, а тут ещё и обязанностей добавили. Так что и без того хмурый юноша, окончательно помрачнел.
— Всё-таки портал? А может лучше пока не светить нашими достижениями в магии Пространства? — осторожно возразил он, но К’ирсан от него лишь отмахнулся.
— Кому надо все и так знают. Нолд, Светлые эльфы, М’Ллеур… Да мало ли чьих агентов не успел найти Чиро?.. Зато мы точно впечатлим бородачей с Орлиной гряды, — сообщил Кайфат. — Да и вообще, когда в мире такое творится, проблемы мирного времени мало кому интересны.
— Учитель, вы о проигрыше Альянса в Козьих горах? — спросил Канд.
Купцы и путешественники разносили важные новости по Торну быстрее иных агентов разведок, а потому о катастрофическом проигрыше коалиции «цивилизованных государств» наслышаны были все. И с каждым днём становилось известно всё больше и больше подробностей,
проблема была лишь найти в горах вранья и вымысла крупицы правды. Но с этим Канд справляться умел.
— О нём самом. А ещё кое о чём таком, во что я до сих пор отказываюсь поверить. Умом понимаю, а сердцем принять отказываюсь! — сказал К’ирсан с неожиданной для себя откровенностью.
— Владыка, не понимаю… — растерянно выдал Канд, уставившись на Наставника.
Он даже тирра придержал, пытаясь разглядеть в лице и фигуре Кайфата что-то понятное одному ему. Однако возглавлявший кавалькаду всадников на ящерах император продолжил ехать дальше и Канду пришлось его догонять.
— Да чего тут понимать-то… Мне сильно не нравятся те метаморфозы, через которые по слухам прошёл Рошаг. Даже если отбросить откровенные выдумки, тема двух ликов на груди дракона-лича присутствует почти во всех историях, — пояснил К’ирсан, дождавшись, когда Канд с ним поравняется. — Тебе ведь не надо объяснять, кто ещё у нас един в двух лицах?
— Двуликий! — воскликнул Канд, потрясённо тряхнул головой. — Мархуз, да это ж ни в какие ворота не лезет…
— Зато всё объясняет. И охоту сторонников Рошага за известными тебе белыми шарами, и то, почему они спрятаны по всему Торну в храмах Орриса, и даже то, почему в Фиорских пророчествах говорят о Вестнике Спящих. Вот тебе спящий в Бездне бог, вот его эмиссар, и вот постепенное воплощение первого в теле второго! — принялся объяснять К’ирсан. — По этой же причине становится понятно предназначение Ордена Памяти и истоки его вражды ко мне. Нам ещё повезло, что за тысячелетия вера в Орриса ослабла и никто особо не сопротивляется против начатых нами гонений на детище этого древнего мерзавца!
— Владыка… то есть ты уверен, что Двуликий Оррис, муж Кали и Альме… не вымысел⁈ — Канд, наконец, смог сформулировать всё то, что его особенно взволновало в услышанном, и озвучил Наставнику.
К’ирсан усмехнулся.
— А энергия Бездны в том шаре, завёрнутая в «обёртку» из Света тебя не убедила? А действия церковников? — поинтересовался он иронично.
— Я думал, что это просто уникальный оттенок той Силы… — вздохнул бывший ученик.
— Ну то что уникальный спорить не буду. Вряд ли где ещё лжебогу удастся столь успешно вырядиться в одежду истинного повелителя Света, что он займёт трон последнего и станет объектом поклонения миллионов верующих, — скривился Кайфат. — Странно ещё, что он раньше не вылез с тех глубин, куда его когда-то загнали.
К’ирсан перехватил совершенно потрясённый взгляд Канда и досадливо поморщился.
— Да-да, загнали. Низвергли в Бездну и там заперли. И я до сих пор не могу осознать масштабы влияния существ, способных так обойтись пусть с ложным, но богом! — Император Сардуора покачал головой. — Все так привыкли называть вартагов сказкой, что плоды их деяний воспринимаются как часть естественного порядка вещей! И когда устоявшиеся законы и правила ломаются, отказываются принять новую реальность!
Канд собрался было задать какой-то вопрос, но Кайфат его сразу же перебил.
— Если ты о вартагах, то мне приходилось бывать в тех местах, где ещё можно найти если не следы их присутствия, то хотя бы тень этих следов. Так что для меня они не миф и мифом никогда не были!
Молодой маг замотал головой.
— Вообще-то я хотел спросить про лжебогов, — сказал он, замявшись. — А может быть Оррис как раз и есть истинный правитель Верхних и Нижних миров? И он всего лишь пытается вернуть себе то, что у него отняли… вартаги?
Кайфат презрительно фыркнул.
— Истинный правитель иных миров не будет маскироваться под кого-то, воруя чужую Силу. И уж точно не будет марать Свет в Бездне, призывать ненавидящих всё живое слуг и опираться на помощь нечисти, — сказал он немного резковато. И спокойнее добавил: — Ближе всех к пониманию Творца Сущего Перворождённые… как бы я их ни ненавидел, но в делах Света они точно разбираются получше нашего… и они никогда не признавали Двуликого Орриса своим богом. А это о чём-то, да говорит!
— Не знаю, но как-то это всё… — замялся Канд, которого идеи богоборчества явно не прельщали.
— Я и говорю: умом всё понимаю, а сердцем принять не могу, — кивнул К’ирсан. — Перспектива драки пусть с ослабевшим и растерявшим былую мощь богом не та вещь, что входила в мои планы на ближайшее будущее. Особенно со столь изворотливым богом! — Голос императора стал тише и чтобы услышать его дальнейшие слова надо было изрядно напрячь слух. — Сын зари, занявший трон Вседержителя, Хронос, выдающий себя за Зевса… Всё это даже звучит безумно, однако наш божок ухитрился провернуть нечто подобное даже из магической тюрьмы!
— Так как же тогда с ним драться⁈ — воскликнул Канд, в голове которого никак не могла улечься эта мысль.
— Да как обычно: напрягаясь изо всех сил и жертвуя чем можно и чем нельзя! — К’ирсан дёрнул уголком рта. — А ещё ослабляя его везде, куда можем дотянуться. Зря что ли войну Ордену Памяти объявили и культ этот поганый запретили?
Кавалькада как раз проезжала мимо развалин заброшенного храма Двуликого Орриса и К’ирсан с мрачной иронией кивнул в его сторону. Боги живут, пока в них верят, так что чем меньше у гостя из Бездны источников этой могучей Силы, тем лучше.
Краем глаза Кайфат внезапно зацепил нечто странное. Какое-то движение вокруг шпиля на куполе капища лжебога — едва уловимое, но всё-таки заметное. Пригляделся внимательнее и со стоном выдохнул:
— Да вы издеваетесь!!!
Из глубин полуобвалившегося здания медленно текли ручейки белесой, похожей на гной, Силы, медленно собираясь над крышей и формируя нечто вроде пространственного узла. Той самой структуры, что предварял открытие прохода на иные планы бытия.
Не обращая внимания на крики охраны и удивлённый возглас Канда, К’ирсан повернул к храму и пришпорил тирра. За считанные минуты достиг остатков забора вокруг «обители Орриса», торопливо спешился и, не тратя времени на размышления, воззвал к своему Дару…
К моменту, когда ученик встал рядом, Кайфат уже закончил плетение, призванное выжечь Силу Бездны, и принялся за пространственную магию. На их счастье полноценного прорыва здесь не было, скорее речь шла о небольшой лазейке, вот-вот собирающейся возникнуть в нерушимой стене на границе реальности и тонким миров. Чтобы закрыть её больших усилий не требовалось, а потому и к помощи Канда К’ирсан обращаться не спешил.