А раз так, то может и ему стоило попробовать пойти по пути Айрунга и заявить о желании стать Магистром? Во всяком случае формально такое право у него было… Эта мысль сильно развеселила Олега. Он даже впервые после гибели жены расхохотался. Пусть зло и яростно, но всё же расхохотался. А успокоившись, с подобающим Истинному магу самообладанием принялся заделывать прореху в ткани реальности.
К моменту, когда на место недавней битвы прибыли изрядно припозднившиеся боевые отряды Наказующих и Охранителей, угроза нового выброса энергии Бездны была уже устранена.
* * *
Разумные никогда не ценят того, чем обладают. Сплошь и рядом они стремятся к несбыточному, пытаются достичь каких-то немыслимых вершин, а вещи обыденные, привычные всячески игнорируют. Считают их чем-то неизменным, обязанным существовать всегда, ну или хотя бы пока существуют они сами.
Увы, мир жесток к идеалистам. И столкновение с реальностью порой не просто приземляет унёсшегося в эмпиреи мечтателя, а ещё и оставляет в душе и теле болезненную отметину на память об уроке.
Сухарт идеалистом никогда не был, однако жестокость мира испытал на себе сполна. Сначала он потерял руку, так до конца с этим не смирился, но затем… затем случилась битва при Козьих горах, и он вдруг осознал, что даже самая плохая ситуация может стать ещё хуже. Отгрызенная немёртвой тварью правая нога ниже колена, проникающее ранение в живот и кислотный ожог от разорвавшегося рядом пульсара на половину спины — вот цена его участия в сражении. И принять её было… сложно. С действительностью Сухарта примиряло лишь то соображение, что лучше быть одноруким и одноногим калекой, чем мертвецом…
Битва при Козьих горах, куда гномов втянули Перворождённые и в которой Сухарт командовал гномьим войском, перемолола армии членов Альянса Света, точно адские жернова. Из тысяч выжили десятки, в лучшем случае сотни. Причём домой они вернулись сплошь и рядом израненные, истерзанные тварями и отравленные эманациями Бездны.
В этом смысле Сухарту действительно повезло, и он искренне благодарен вытащившим его из пекла сражения сородичам, не бросившим калеку на потеху монстрам. Что до потери конечности… был у него один протез, станет два. Другого такое могло бы и раздавить, но у Сухарта было дело, и этому делу он посвятил всю свою жизнь. На долгие рефлексии и разрушительную жалость к самому себе у него попросту не оставалось времени.
Вот как например сейчас. Вместо того, чтобы лежать погружёнными в печальные думы, Сухарт сидел за столом и возился с протезом руки. Наконец, секретный замок щёлкнул, механическая кисть раскрылась, и в центре ладони возникла потайная полость. По задумке создателей артефакта там предполагалось прятать какое-нибудь оружие или амулет, но гном приспособил её для другой цели. Как оказалось место идеально подходило для хранения одного медальона. Эльфийского, украденного или снятого — кому какая позиция ближе — с тела погибшего князя-мага Длинноухих. И что-то менять гномский генерал пока не собирался.
В руки Сухарта медальон попал совершенно случайно. Отряд подгорных жителей, которым он командовал, отвечал по большей части за поддержку сражающихся людей и эльфов огнём из пушек бронеходов и уничтожение с помощью разного рода смертоубийственных механизмов тех тварей, что прорвались через выстроенный солдатами периметр. Со своими обязанностями бородачи справлялись не хуже многих, до тех пор, пока всё не рухнуло и в спину силам Альянса не ударили нолдцы.
Как всё тогда происходило Сухарт знал только с чужих слов. Прилетевший словно из ниоткуда магический заряд — то ли гигантский пульсар, то ли малоизвестный вариант Плевка Вулкана — влетел точнёхонько в зарядный ящик одного из бронеходов и вызвал колоссальной силы взрыв. Всех находившихся поблизости гномов — кого не убило на месте взрывной волной и не сожгло в магическом пламени — раскидало в стороны. Одним из таких «везунчиков» оказался Сухарт. Гномский генерал пролежал без сознания где-то около получаса. Вроде бы недолго, но этого времени оказалось достаточно для того, чтобы ситуация на поле битвы полностью изменилась. Порядок сменился хаосом, а надежды на победу рухнули под напором орд тварей.
Сухарт и очнулся-то лишь потому, что какой-то монстр походя отхватил у него часть ноги. И вспышка боли моментально выдернула гнома из плена беспамятства. Дальше ему снова повезло. Занятым дракой с магами Братства и эльфийскими воинами порождениям Бездны было не до коротышки-недобитка. Поэтому он смог сначала ползком выбраться из общей свалки, а затем, найдя укрытие под развалившейся повозкой, перевязал себе раны и принял имевшиеся у него лечебные зелья.
Очень скоро Сухарту стало гораздо лучше. Он даже смог оглядеться по сторонам и, обнаружив в каких-то пяти-шести саженях от своего укрытия погибшего эльфийского князя-мага, найти в себе силы, чтобы добраться до его тела. Зачем, он и сам тогда толком не знал. Сухарта вёл не разум, а скорее инстинкт опытного агента, привыкшего в любой ситуации искать возможности и выгоды. И инстинкт не подвёл: генерал обнаружил на шее эльфа приметный медальон, до краёв наполненный какой-то магией.
Именно в тот момент, когда Сухарт доставал злополучный трофей, его и обнаружил Олег Чимир. Гном даже помыслить не мог, что судьба сведёт его в такой момент с имеющим на него зуб нолдцем. Однако это произошло, заклятые враги встретились взглядами и… ничего. Олегу было явно не до Сухарта. Может маг и не пожалел бы для гнома какого-нибудь смертельного заклинания, но тот воспользовался сумятицей боя и скрылся с глаз Чимира. Специально искать же его колдун не стал. Впрочем даже будь всё иначе, подгорного генерала к тому моменту уже нашли двое сородичей и помогли убраться подальше от сражающихся… Сухарт был спасён.
Дальнейшее бегство через Вольные баронства до Орлиной гряды генерал помнил смутно. Раны воспалились, его постоянно лихорадило, то и дело накатывал горячечный бред. В себя он пришёл уже в подгорной лечебнице, откуда, едва ощутив в себе силы, банально сбежал. И лишь оказавшись дома, чуточку отлежавшись, смог добраться до захваченного эльфийского медальона…
Трофей в тёплом свете лампы выглядел элегантно и красиво. С обеих сторон кругляш покрывала затейливая резьба с древесными мотивами в оформлении и изображением меллорна в центре. Но никаких подсказок, что это такое и для чего нужно не было, что ставило под сомнение ценность добычи. Вдруг это просто украшение, важное лишь для его бывшего хозяина? Или экзотический защитный артефакт — правда, так и не спасший эльфа от гибели. Применений у магических медальонов много, сходу и не разберёшься…
К моменту когда слуга сообщил о прибытии гостя, а следом в комнату быстрым шагом вошёл Зигмунд Хитромудрый, Сухарт уже успел убрать трофей в тайник в протезе и погрузиться в размышления.
— Приветствую героя Орлиной гряды! — объявил старейшина с порога. — Как самочувствие?
Несмотря на бодрый тон, участия в голосе не ощущалось. Было заметно, что Зигмунд пришёл сюда не ради Сухарта, а совершенно по иным соображениям, далёким от заботы о здоровье сородича.
— Старейшина, можно без дешёвого пафоса? — проскрипел Сухарт, отворачиваясь от Хитромудрого. — Хотя если вы и на этот раз мне протез принесли, то готов потерпеть. Недолго, правда!
— Протез? Скажи спасибо, что тебе обвинения в гибели наших бойцов не предъявили! — Старейшина посерьёзнел. — Мало того, героем сделали! Все новостные листки только о тебе и пишут…
— Зигмунд, я уже достаточно повидал жизнь, чтобы не покупаться на слова, — скривился Сухарт. — Говори, чего от меня опять надо и проваливай.
Быть может и не стоило так разговаривать с представителем Совета Старейшин, но Сухарт не мог сдержаться. Слишком большая у него была обида на тех, кто заставил его участвовать в битве на стороне эльфов, чтобы он молчал и терпел.
— А сам-то как думаешь? — спросил Зигмунд, прищурившись.
Сухарт вздохнул.
— Думаю, что колодец в Бездну в Сердце Гор уже вовсю фонтанирует Силой и вы понятия не имеете, что с ним делать. И теперь вам нужен я, чтобы наладить диалог с кем-нибудь достаточно могущественным, чтобы решить эту проблему, — сказал он устало.
Хитромудрый сдержанно хохотнул и погрозил пальцем.
— Узнаю старину Сухарта. Быстро ты всё схватываешь! — сказал он. — Только небольшое замечание. Не фонтанирует Силой, а пока что ещё только готовится к извержению. И нам нужен не кто-то достаточно могущественный или хотя бы умелый, а вполне конкретный маг и те, кто стоит за ним!
Сухарт едва удержался, чтобы не сплюнуть в раздражении.
— Мы же это уже обсуждали. У нас пока нечего предложить этому самому «вполне конкретному магу», а значит и рассчитывать на него не стоит, — проскрипел он. — Как, впрочем, и на меня. Замену Олегу Чимиру в нынешнем состоянии я найти точно не смогу.
— Какая замена, Сухарт! О чём ты? — деланно рассмеялся Зигмунд. — Нам нужен дракон более высокого полёта!.. Благо он сам вдруг пошёл нам навстречу.
Сухарт машинально кивнул словам Хитромудрого, однако потом до него дошёл смысл последней фразы, и он тотчас встрепенулся.
— Не понял?
— Вот, читай, — Зигмунд бросил на колени собеседнику распечатанный пакет.
Внутри оказалось письмо от К’ирсана Кайфата, императора Сардуора, и… аккуратно сложенный вчетверо кусок выделанной кожи, испещрённой золотыми узорами.
— Драконья кожа! — пояснил Зигмунд в ответ на вопросительно поднятую бровь Сухарта. — С готовым для активации заклинательным арканом. Руноплёты уже успели его проверить.
— И что сказали? — уточнил Сухарт.
— Что мархуз его знает, что там изображено и как оно работает, — пожал плечами Старейшина. — Но в письме сказано, что это портальный маяк. Который нам следует активировать, когда нам надоест тратить время на переписку и мы будем готовы к переговорам «вживую». — Зигмунт заметил удивление собеседника и быстро закивал. — Да-да, примерно так и написано. Император явно не сторонник дипломатического этикета и долго тянуть мархуза за хвост не любит! Можешь сам прочитать и убедиться…