Другая часть высадилась с транспортных пузырей. Сюда входили механизированные части из големов и шагающих платформ, а так же почти все нолдские Безликие. Чтобы перебросить столь тяжеловесный груз указом Архимага для нужд армии были реквизированы все находящиеся в частных руках пузыри. Не постеснялись даже изъять те воздушные корабли, что принадлежали другим государствам. И всё равно этого едва хватило — последние пузыри шли со страшным перегрузом.
Ну и наконец последняя часть нолдского войска попала на Грольд традиционным для Истинных способом — порталом. Располагался он в Пильме в посольстве и считался одним из самых стабильных. И потому именно его было решено использовать для переброски в Гарташ членов Совета Мастеров — главную ценность Нолда и его же главное оружие. Позже выяснилось, что предосторожность была не лишней. Порождённые возрождением Орриса пространственные волны затронули и эти Врата, из-за чего в какой-то момент они попросту схлопнулись, оставив нескольких Великих магов дома… Впрочем, на судьбу никто не жаловался. Никто не пострадал и хорошо!
К месту сбора Мастера добирались уже самостоятельно, в подготовленных к путешествию каретах…
Были некоторые опасения, что Перворождённые всё же выскажут своё отношение по поводу появления у своих границ нолдцев, а то и вовсе устроят в отместку за диверсию какую-нибудь гадость, однако обошлось. То ли Длинноухим сейчас было не до Большой игры, то ли они всячески одобряли желание островной республики разобраться с Двуликим Оррисом, но действиям Нолда никто не мешал. И армия Истинных впервые в истории вторглась в Маллореан…
Построение войска не было беспорядочным и хаотичным, каждое подразделение имело своё место в походном ордере. Впереди шагали сомкнутым строем големы, которые с размеренностью бездушных механизмов валили деревья, изничтожали кустарники, выжигали бурелом. Расход запасов энергии в магических движителях был огромный, но был учтён ещё на этапе планирования операции. Будь у нолдцев ключ, отпирающий двери в защитных бастионах Перворождённых, всё было бы гораздо проще, однако ключа у них не было и Стерегущий лес воспринимал их как агрессоров.
Следом за големами шли монстры, химеры и горгульи, и они были призваны встречать любую угрозу, пропущенную механическими воинами. Сейчас, правда, обороной Стерегущего леса никто не управлял, а потому и работы для них не нашлось. Во всяком случае пока не нашлось!
Люди шагали сразу за тварями. Лучшие бойцы и маги Охранителей, Безликие — элита островной республики, способная уничтожить иное государство Торна. Но здесь и сейчас они были не более чем телохранителями для Архимага и повелителя Скипетра Всех Стихий. Бримс и Айрунг двигались в центре походного ордера на высокой механизированной платформе — том же големе, только высоком, многоногом и с наблюдательной площадкой вместо корпуса. Отсюда открывался прекрасный вид на расположение войск, и она отлично подходила для ведения колдовского сражения. Здесь же должен был находиться новый Магистр Охранителей — старый подал в отставку после назначения Айрунга главой Наказующих — но он предпочёл идти вместе со своими подчинёнными. И непонятно, то ли Магистр не желал находиться рядом с выскочкой Айрунгом, то ли искренне верил в то, что военачальник обязан биться в первых рядах.
Нового главу Наказующих так и подмывало напрямую получить ответ у коллеги, но статус требовал сдержанности. Да и по большому счёту его это не слишком волновало. Гораздо важнее было то, что непосредственно подле платформы, последний рубеж обороны, находились его люди с Олегом во главе. И льер Бримс не то, что не возражал против присутствия подле себя проштрафившегося адепта Земли и Огня, а даже никак не прокомментировал его назначение на командную должность. Всеми мыслями Архимаг был в будущей схватке: только и делал, что сидел неподвижно в кресле и о чем-то напряжённо размышлял, лишь изредка отвлекаясь, чтобы связаться по амулету с некоторыми членами Совета Мастеров и уточнить какие-то вопросы.
Хотя подумать тут и вправду было о чём…
С точки зрения Айрунга, единственным более или менее приличным ругательством, описывающим ситуацию в мире, было троллье дерьмо! Мягче сказать было просто невозможно, потому как мир попросту сошёл с ума. Повсеместно происходили восстания, нашествия тварей, заражения Бездной, разрушались города и страны, гибли люди и нелюди. Если это был ещё не Конец Времён, то точно его начало. На этом фоне любые последствия диверсии против Перворождённых выглядели сущей ерундой. И ведь прошло всего несколько дней после возрождения Орриса, а как изменился Торн! И что самое ужасное, никакой Великий артефакт, никакая Великая магия не будет гарантией спасения в новом мире!
Единственное, чему радовался Айрунг, так это отсутствию семьи и детей. Жизнь в эпоху катастроф не та судьба, которую он хотел бы уготовить своим наследникам. И он мог лишь посочувствовать Олегу, у которого в Нолде остался сын. Сын, чьей отец оставил его наедине со всеми ужасами Конца света и отправился воевать с богами…
Проклятье! Чем ближе войско было к Двуликому и его жёнам, тем большее беспокойство охватывало Айрунга. Он прекрасно помнил, насколько силён был Оррис, когда ещё тело Рошага не было полностью им захвачено. И догадывался, каким Великий Спящий стал теперь. В противостоянии с таким врагом даже сильнейшие из сильных — члены Совета Мастеров, сейчас плетущиеся в хвосте войска на таких же платформах как и у них с Архимагом — мало что изменят.
Нолд собрался воевать с хфурговыми богами!!! Что может быть дерьмовей⁈ Живыми богами зла! И добрые-то по легендам не подарок, а уж такие как Спящие и подавно. И Айрунга страшила не столько смерть в бою, сколько то, что древние противники вартагов способны устроить его душе потом, после ухода за Грань…
И ведь что самое поганое, Нолду некого позвать на помощь. Всё в одиночку тащить приходится. Истинные на пару с Перворождёнными так долго боролись за то, чтобы вокруг были одни слабосилки, послушно выполняющие распоряжения стран-лидеров, что союзники незаметно превратились в балласт. И первыми пошли ко дну…
Внезапно льер Бримс нарушил своё сосредоточение и, заставив Айрунга вздрогнуть, посредством амулетов передал войску приказ остановиться. И сделал это резко, требовательно, зло. Затем вскочил, приблизился к ограждению и, вцепившись в него руками, принялся напряжённо вглядываться вдаль. Что-то произошло, что-то такое, чего остальные пока не видели.
Айрунг на всякий случай отцепил Скипетр от пояса и принялся настороженно оглядываться. Но ни обычным зрение, ни после применения соответствующего заклинания, он ничего не увидел. Хотя… взгляд, наконец, зацепился за странную рябь, поднимающуюся от земли в нескольких саженях от позиции големов. Вроде бы ничего особенного — не ощущалось ни угрозы, ни опасности, однако общая неуместность происходящего была очевидна… Однако в чём именно она заключалась Айрунг разобраться не сумел — лес впереди внезапно ожил, словно одержимый духами. Затряслись ветви, стала бугриться и вздуваться пузырями кора, под конец принялись выворачиваться под немыслимыми углами стволы деревьев…
Стерегущий лес и раньше выглядел страшновато, теперь же и вовсе превратился в невесть что. Причём несло от переродившихся зарослей столь концентрированной Силой Бездны, что слезились глаза.
— Это ведь была аура Орриса, да? — спросил Айрунг, внезапно догадавшись о происхождении воздушной ряби.
— Скорее граница его влияния на окружающую реальность, — заметил Бримс, кривя губы. — И ведь каков хаффов сын: своего почти ничего не сделал, чужой работой воспользовался!
Переспрашивать, что именно имел ввиду Архимаг Айрунг не стал. Было понятно и так. Оживший бог одной своей волей и властью над Бездной исказил эльфийские чары, превратив смертельно опасный буфер между владениями людей и Длинноухих в нечто невообразимое и гораздо более грозное. Во всяком случае приближаться к границе переродившегося леса не хотелось никому — ни Великим магам, ни хозяину не менее Великого артефакта, ни простым воякам и чародеям.
Айрунг повернулся к Бримсу, ожидая приказа, но их опередили. С инициативой внезапно решил вылезти Магистр Охранителей. Словно считая себя единственным магом во всём войске, он вдруг выступил вперёд, поближе к позициям големов, и уже оттуда бросил в сторону лесной чащи облако кислотных чар… бесполезно.
Никакого заметного эффекта Магистр — Айрунг и прошлого-то имя постоянно забывал, так этого и вовсе не вспомнил — не добился. Вставшие живой стеной заросли оживших изуродованных деревьев даже не пострадали. Очевидно, что так легко с ними было не справиться.
— Быть может я попробую? — осторожно предложил Айрунг.
— Побереги силы. Пригодятся, — оборвал его льер Бримс. — Мы же сделаем по другому…
И потянулся к управляющему големами-лесорубами медальону.
Однако выполнить задуманное не успел. Из пустоты за их спинами вдруг раздался смутно знакомый голос и проявилось столь мощное присутствие, что у Айрунга на миг перехватило дыхание. Сила пришельца ужасала, и потому они далеко не сразу поняли о чём тот говорит.
— Не стоит разбираться с проблемой в лоб. Могу предложить гораздо более элегантное и экономичное решение, — услышал он, внезапно.
Незваный гость ещё не успел договорить, как Айрунг уже развернулся в его сторону и… узнал в неизвестном К’ирсана Кайфата. Тьма ведает каким образом он оказался на их платформе и хфург знает сколько на ней находился незамеченным, но добился он прямо противоположного. Айрунга совершенно не тянуло разговаривать, зато руки так и чесались пусть в ход Скипетр. На всякий случай!
Однако поддаться эмоциям Айрунг не успел: от необдуманного поступка его властно удержал льер Бримс. И сам заговорил с Кайфатом.
— Мои приветствия, коллега. Почему-то был уверен, что ты обязательно здесь появишься. Вот только не думал, что произойдёт это так… необычно.
Несмотря на миролюбивый тон, действия Архимага заметно разошлись со словами. Он ещё даже не договорил до конца, как уже выпустил свою скрытую доселе ауру, и тонкие тела обоих Великих магов — а то, что К’ирсан Кайфат маг именно что Великий Айрунг не сомневался — принялись давить друг на друга. И пусть внешне это противостояние почти никак не проявлялось — не было ни брызжущих искр, ни шипящих молний и громовых раскатов — без последствий не обошлось. Начались сбои в работе механизмов шагающей платформы, а попавшие в зону противостояния люди переживали приступы необъяснимого ужаса.