а и то негде с толком разместиться, что уж тут говорить про высокопоставленных пассажиров. Храбр, как узнал, что ему придётся полтора суток делить крохотный кубрик с другими людьми, так аж в лице на мгновение изменился. Так ему не хотелось возвращаться во времена молодости, когда о ставшем ныне привычном богатстве и влиянии он мог только мечтать, а в дальние поездки отправлялся лишь покупая самые дешёвые билеты — если у него такая возможность вообще появлялась.
Ну да ничего, смирился. Как впрочем и гоблин, который тоже как-то чересчур быстро выкинул из памяти своё дикарское прошлое и влился в когорту погрязших в роскоши жителей цивилизованного мира. И ведь подлец даже не постеснялся перед Рыргой сеанс нытья устроить!
Однако К’ирсана подобным было не пронять и единолично заняв одну из кают — император он в конце-то концов или не император⁈ — персональным приказом заселил подчинённых вместе с членами экипажа в другую. Чем и поставил точку в спорах. Спутникам по крайней мере не придётся терпеть униженного раболепия от впавших в священный экстаз членов экипажа или мучаться из-за необходимости постоянно сдерживать влияние взятых с собой артефактов. Что уже неплохо.
К слову о разного рода магических вещицах. К’ирсан, отказавшись от своих прежних взглядов, набрал их целую кучу. Пара защитных амулетов, пачка одноразовых атакующих талисманов, один инструмент с вложенным заклинанием Полёта — целую полку в личном арсенале опустошил, когда Старый Гиварт покидал. И хотя с точки зрения окружающих подобная предусмотрительность была ничем иным как проявлением неуверенности Владыки в собственных магических способностях, Кайфат всё же взял их с несколько иной целью. Пёстрому фону, образованному из аур колдовских игрушек, предстояло скрыть самое главное на данный момент его сокровище — Руку. Превратившуюся в артефакт конечность К’ирсан таки не рискнул оставить дома и захватил с собой.
Причём данное решение он принял довольно спонтанно. Ещё утром в день отъезда из столицы, когда собирался на последнюю свою тренировку воли, Кайфат огорчался из-за вынужденного перерыва в практике, а уже спустя пару часов, поработав с артефактом, ломал голову над сдерживанием запертой в хрупкой оболочке отсечённой конечности мощи.
И ведь, сожри его Бездна, всё же нашёл решение!
Прямо в тайном хранилище выжег лучом Силы на словно бы окаменевшей длани нужные рунные цепочки, наполнил их энергией, а потом усилил колдовское воздействие собственной волей. И там, где раньше любая посторонняя волшба скатывалась с затвердевшей кожи подобно каплям воды на стекле, новое плетение вошло в плоть артефакта, точно горячий нож в масло.
Да, пришлось попотеть, и ещё год или два назад Кайфат бы не справился. Но всё течёт, всё меняется — особенно если не уподобляться всяким ленивцам и работать над собой, — и то, что казалось невозможным тогда, стало доступно сейчас.
В итоге дикий, случайно возникший из столкновения двух противоположных Сил колдовской инструмент, завершил трансформацию и из готовой взорваться в любой момент «бомбы» превратился в пусть смертельно опасную, но всё же управляемую игрушку.
Тысяча мархузов, Рука даже внешне выглядеть стала лучше. Артефакт приобрел насыщенный тёмно-синий цвет, на месте энергоканалов возникли светящиеся золотом прожилки, а сам по себе он в общем и целом окончательно стал похож на отломанную у неведомой статуи конечность.
Правда, простым смертным с ней всё равно контактировать не стоило, но на фоне того, что было, это уже был существенный шаг вперёд. Главное не забывать контролировать краем сознания так и норовящее разорваться контролирующее плетение, да вовремя купировать давлением тонкого тела случающиеся выбросы ауры Двуликого. И тогда создаваемого взятыми из дворца колдовскими игрушками «шума» вполне хватит, чтобы ни одна живая душа не догадалась о наличии у К’ирсана столь необычной вещицы!
«Заодно и тренировка будет,» — с некоторым всё же сомнением заметил Кайфат, сначала достав Руку из специально подготовленного для неё кожаного поясного футляра, а затем убрав её обратно.
До сих пор — а после отъезда из дворца уже прошло несколько дней — Кайфат с поставленной задачей как-то справлялся. И он очень надеялся, что так будет и впредь.
Ещё бы спутники не заинтересовались содержимым странного футляра, и совсем будет хорошо…
Кстати о последних.
После вылета из Нового Гиварта, где из соображений безопасности пузырь провожал лишь накинувший личину Яр’мир, да парочка шпиков из ведомства лин Грона, прошло уже почти двадцать часов. Гоблину с Храбром этого времени как раз хватило, чтобы дважды разругаться, дважды помириться и один раз практически дойти до обсуждения деталей смертельной дуэли. Парочка верных соратников, вроде бы знающая друг друга уже не один десяток лет, в тесноте каюты вдруг оказалась не способна идти на компромиссы и с готовностью выплеснула на присутствующих в каюте членов экипажа и друг друга накопившееся раздражение.
Даже странно как-то. Раньше они такими точно не были, а тут вдруг р-раз и словно с цепи сорвались!
Увы, поиграть в корабельного психолога К’ирсану на сей раз было не суждено. И как раз к моменту, когда под внешними стойками гондолы, точно под крыльями, замелькала суша, их славный курьер внезапно подвергся нападению.
Причём каких-то предпосылок к тому не было. В небе над пузырём не сгущались тучи, не повышалась концентрация магической энергии и не просыпались дремлющие в тени агрегатов колдовские отметины. Просто в какой-то момент в глубине сознания Кайфат вдруг проснулось чутьё на опасность и прежде, чем он, ведомый красными всполохами тревоги, выскочил на верхнюю палубу, из открывшегося верстах в пяти от летающего корабля портала в их сторону хлынул поток истошно визжащих крылатых тварей.
— Тревога!!! — заорал К’ирсан, выставляя на пути атакующих гигантский Пламенеющий Щит и болезненно морщась из-за начавшихся спазмов в мелких меридианах и коллатералях. Через секунду загудел сигнал оповещения о вражеском нападении.
Увы, за прошедшие годы он, конечно, смог восстановить тело до относительно нормального состояния, однако ввязываться в серьёзные магические битвы было ещё рановато. Любое, мало-мальски энергоёмкое воздействие отзывалось болью, а вещи посерьёзней и вовсе либо стали недоступны, либо грозили значительными травмами. И пусть надежд на полное восстановление Кайфат всё ещё не терял, ждать его стоило не раньше, чем лет через сорок-пятьдесят. Причём не пустого ожидания, а кропотливого следования лечебным процедурам.
Впрочем если неизвестный враг, решивший натравить на К’ирсана эту розовую помесь крылатой обезьяны с безволосой рогатой крысой, рассчитывал, что таким образом сможет помешать его выздоровлению, то он ошибался. Маги уровня Кайфата в деле обеспечения своей безопасности никогда не полагались на что-то одно, у них всегда имелись запасные пути.
Вот и сейчас, защитив пузырь от первого удара и добившись небольшой отсрочки перед рукопашной схваткой, К’ирсан получил возможность выбрать наиболее подходящую оборонительную тактику. Такую, чтобы разгромить врага, и в то же время не навредить себе.
И пока он склонялся к тому, чтобы уступить поле битвы своим подчинённым.
— Что⁈ Кто⁈ Нападение⁈ — закричали на два голоса Гхол и Храбр, одновременно выскакивая на палубу.
Экипаж пузыря и без того находился на постах, согласно штатному расписанию, так что скандальная парочка была последней, кто увидел приближающегося врага.
— Оно самое, — невозмутимо сообщил К’ирсан, не сводя взгляда с рвущихся через отливающий зелёным барьер обезьянокрыс.
По какой-то причине они не стали облетать возникшую перед ними преграду и полезли напрямик. Обычно такой глупости противника можно было лишь поаплодировать — влитой в заклинание Силы вполне хватило бы, чтобы знатно проредить атакующую стаю, — но монстры смогли удивить. Магия на них почти не действовала. Да, обжигала кожу, да, кое-где добиралась до розового мяса и вспыхивала бездымным пламенем, однако это был совсем не тот результат, который ожидался Кайфатом в момент сотворения данной волшбы. Останавливающий эффект и тот оказался чрезвычайно слабым, едва заметным. Твари прорывались через колдовскую пелену едва ли не играючи, разрывая её точно бумагу.
— Гхол, зови своих духов. Пусть попробуют каковы гадины на вкус, — приказал Кайфат, не испытывая из-за сложившейся ситуация ни капли волнения. — Что до тебя, Храбр, то самое время вспомнить, что ты вот уже сорок с лишним лет как считаешься Молниеносным. Помнится ты хвастался, что освоил нечто вроде Цепной молнии? Вот с неё и начни!
— Командир, меня на всех не хватит! — несколько нервно сказал Храбр.
— А ты постарайся, — усмехнулся К’ирсан и уже обращаясь к экипажу крикнул: — Капитан, нельзя прибавить скорости? Или хотя бы какую-нибудь защиту включить?
Впрочем ответ он знал заранее. Это почтовый курьер, вооружения на нём нет, летим и без того на предельной скорости — вот всё, что мог ему сказать командир данной посудины, выбранной К’ирсаном из-за одной лишь быстроты полёта. Но и не попытаться он тоже не мог. Вдруг ошибается, вдруг на борту есть какая-то артефактная фиговина, способная одним махом решить их проблему?
К сожалению чуда не свершилось, и ответ заметно паникующего капитана был в духе ожиданий Владыки. И это наверняка бы огорчило «нового», чересчур осторожного и «уставшего» императора Сардуора, если бы Кайфат уже не запустил трансформацию в себя прежнего. Трансформацию, которую ему хотелось думать станет в его практике воли последней.
— Хорошо-то как! — невольно выдохнул К’ирсан, расплываясь в счастливой улыбке, когда изнемогающее в тисках воли тонкое тело прошло через череду стремительных пертурбаций и вернулось в исходное состояние.
И плевать на мучительную боль, в тот момент разлившуюся по жилам. Он стал собой — и осознание данного факта перекрывало всё то плохое, что только могла подсунуть ему жизнь!
По забавному стечению обстоятельств данный его возглас совпал с моментом, когда Храбр разродился-таки доступной ему версией Цепи молний и накрыл заклинанием передние ряды прорвавшихся через барьер тварей. Причём сделал это настолько удачно, что шесть или семь, с жуткими судорогами и параличом мышц, камнем рухнули вниз, а ещё троих рассекло на омерзительно выглядящие горящие куски. В воздухе тотчас повис вой агонизирующих тварей, а любые возможные запахи растворились в вони горелой плоти… и именно в это мгновение К’ирсан вдруг сообщает как же ему хорошо!