Моряки высадились, пообщались с дикарями и выяснили, что находятся в бухте Каракауа, а острова называются Овайхи. Впоследствии название островов стало произноситься Гавайи. Маленький старикашка, повадкой похожий на жреца, требовал, чтобы его отвели к командиру. Кук встретил жреца в своей каюте. Старик накинул на плечи капитана кусок красной ткани и подарил ему молочного поросенка, а потом упал перед Куком ниц. Позже выяснилось, что красная ткань и молочный поросенок были символами богов: местная легенда гласила, что к ним с моря явится белый бог.
Вероятно, Кук не увидел здесь сходства с мексиканскими преданиями, описанными одним из спутников Кортеса, в которых также говорилось о появлении белого бога с востока на большой пироге. По-прежнему стараясь избежать любых осложнений, Кук подчинился ритуалам, возводящим его в сан божества, – в частности, согласился обменяться именами с королем Терриобу. Он отметил, что гавайские аборигены были весьма работящими и более умело вели сельское хозяйство, чем таитяне. Тот факт, что они говорили почти на том же языке, доказывал, что гавайцы были великолепными мореплавателями: Гавайский архипелаг и Таити разделяют 2300 морских миль (4250 километров), и, судя по всему, это расстояние пироги туземцев преодолевали неоднократно.
17 февраля 1778 года экспедиция покинула Гавайи и отправилась выполнять более важное географическое задание: поиск «Великого прохода». Мореплаватели, которые пытались войти в него из Атлантики, окрестили этот предполагаемый путь Северо-Западным проходом. Кук намеревался войти в него из Тихого океана.
Он прошел Берингов пролив и поднялся до 70° северной долготы. Кук и его люди первыми пересекли оба полярных круга, и этот подвиг долгое время никто не мог повторить. Но корабли встретились с тем же препятствием, которое преградило путь Куку в южной части Тихого океана во время предыдущего путешествия: по всему горизонту сверкали льды, а перед ними величаво плыла устрашающая эскадра айсбергов. Матросы были не в силах вынести это зрелище:
– Неужели придется провести недели и месяцы в этом ледяном аду?
Бунта не случилось – все слишком боялись командира. Но отовсюду доносились ропот и брань. Капитан Кук отступать не привык, но в то же время он был опытным мореплавателем и лучше всех понимал: дело идет к зиме и попытку придется отложить. Он отдал приказ поворачивать назад. «Резолюшн» и «Дискавери» взяли курс на Гавайи, куда прибыли 26 ноября 1778 года.
Прием был столь же сердечным, как и в первый раз. Снова состоялись публичные церемонии, восхваляющие Кука-бога. Но через несколько недель атмосфера изменилась. В конце января 1779 года король Терриобу намекнул пришедшему с моря богу, что гавайский народ желает скорейшего отъезда экспедиции:
– Белые слишком много едят.
Такое незамысловатое объяснение, скорее всего, было только предлогом. Менталитет примитивных народов не так прост, и, быть может, король опасался за собственный престиж, которому угрожало присутствие белого бога, а может быть, в его собственном окружении возникла оппозиция. Кук и сам только и ждал удобного момента вернуться на север и отыскать «Великий проход». Как только он объявил о своих намерениях, отношения вновь стали сердечными, состоялся даже обмен подарками. 4 февраля 1779 года корабли экспедиции тронулись в путь.
На просторах Тихого океана периодически бушевали тайфуны. В наши дни морякам по радио передают сведения об их зарождении и вероятном продвижении; по сложившейся традиции тайфунам присваивают имена, обычно женские. В XVIII веке подобной практики не существовало, и с 4 по 7 февраля 1779 года безымянный тайфун обрушился на английских моряков в районе Гавайских островов, оборвал на обоих судах все паруса. Фок-мачта «Резолюшн» треснула. Капитан отдал единственный разумный приказ: вернуться в бухту Каракауа, откуда они недавно отплыли.
Берег словно вымер – ни единой пироги, ни одного рыбака, никого. Можно было подумать, что тайфун уничтожил жителей острова. Шлюпки нагрузили всем необходимым для обустройства ремонтной мастерской на берегу. Наконец вдали показались туземцы, но вскоре исчезли, как будто охваченные суеверным страхом. Так все это выглядело.
Видя, что англичане расхаживают по священному пляжу, рискуя навлечь на себя гнев богов (Терриобу успел наложить табу на землю, по которой ступал белый бог), но не падают мертвыми, туземцы тоже решились подойти ближе. Взаимоотношения возобновились, внешне дружеские, но за несколько дней они окончательно испортились. Из мастерской на берегу стали исчезать инструменты. Матросов, отправившихся за пресной водой, избили, других забросали камнями. Джеймс Кук не решался применить силу, но в ночь с 13 на 14 февраля с «Дискавери» украли лодку. Кук тут же отправился к королю в сопровождении двух лейтенантов и восьми вооруженных матросов:
– Лодку надо вернуть. Вы отправитесь с нами на борт корабля и пробудете там до возвращения лодки.
После долгих переговоров Терриобу согласился стать заложником. Но его приближенные – или сообщники – упали перед ним ниц, умоляя не покидать их, не идти навстречу неведомым опасностям, которые угрожают ему на чужом паруснике.
Переговоры возобновились. Кук пошел на уступку, не стал брать короля в заложники в обмен на слово провести розыск воров, чтобы вернуть шлюпку.
Направляясь к шлюпке, Кук заметил, что туземцев стало заметно больше. На берегу к отплытию готовилась пирога с возбужденными дикарями в масках. Кук уже садился в шлюпку, когда прогремел выстрел. Не дожидаясь приказа, один из матросов решил припугнуть сидящих в пироге. Возможно, впопыхах он плохо прицелился, но случилось непоправимое: Кук понял, что убит один из вождей. Обстановка до предела накалилась.
Джеймс Кук занес ногу над бортом шлюпки. И получил удар камнем в спину. Он в ярости обернулся. Нападавший в боевом наряде – тщетная защита от огнестрельного оружия – еще не успел опустить руку. Кук тут же ответил, выстрелив в противника охотничьей дробью, скорее для острастки, вовсе не желая в него попасть. Все замерло. Человек не упал, туземцы утратили веру в могущество белого бога и бросились на него.
На этот раз капитан выпустил пулю. Один гаваец упал. Разъяренные туземцы этого даже не заметили. Еще один увесистый камень попал Куку в голову. Он потерял равновесие и выронил ружье. Подняться он не успел – в него вонзились длинные ножи. Перепуганные спутники Кука, вместо того чтобы прийти ему на помощь, поскорей отплыли на шлюпке в море.
Трагедия Мактана, где нашел смерть Магеллан, повторилась.
Разорванное на куски тело Кука было съедено дикарями сразу после схватки. Не все гавайцы были каннибалами, но некоторым случалось есть человечину. Клерк, ставший главой экспедиции, после переговоров с Терриобу добился, чтобы на борт доставили то, что осталось после пиршества, – голову и кости.
Корабли не могли сразу отплыть. Нужно было послать людей на землю за пресной водой. Но туземцы были теперь не просто враждебны, они обнаглели. Один из них на пироге подплыл к кораблю англичан в шляпе Кука. Это переполнило чашу терпения. Кларк отрядил на берег хорошо вооруженную команду. Несколько деревень было сожжено, многих туземцев расстреляли. Карательные меры возымели действие. Туземцы вернули одежду Кука и его останки.
Все, что осталось от великого капитана, уложили в гроб. Корабли отплыли 21 февраля 1779 года. Погребение состоялось в открытом море с почестями, какие полагались командующему флотилией в дальних морях. Восемь пушечных залпов прогремело под синим небом тропика Рака в тот момент, когда в пучину опустили того, кто ради моря готов был жертвовать всем. Англия погрузилась в траур. Европа и Америка тоже скорбели о великом мореплавателе.
Глава пятаяЕсть ли вести от Лаперуза?
Жан Франсуа Гало де Лаперуз родился в Альби, в семье судебных чиновников и землевладельцев. Когда ему исполнилось пятнадцать лет, он стал гардемарином. В восемнадцать лет, во время первого сражения в бухте Киберон (1759), попал в плен к англичанам. Позже его обменяли, и в 1764 году он получил чин лейтенанта, а тремя годами позже его назначили капитаном военно-транспортного судна «Адур». С 1773 по 1777 год он совершил плавание в Вест-Индию, откуда вернулся старшим лейтенантом. В 1780 году, в чине капитана первого ранга командуя фрегатом «Амазонка», он захватил корвет английского корсара. Список его трофеев пополнили два английских фрегата. Более чем славная и блестящая карьера. Он заслужил уважение адмиралов и даже министра, но пока еще не привлек самых высоких лиц. Бесстрашный военный моряк обратит на себя внимание короля… своей человечностью.
В 1782 году морским министром был маркиз де Кастри, который горько сожалел о потере Канады. Франция продолжала воевать с Англией. Кастри задумал разрушить несколько вражеских укреплений в бухте Гудзона.
– Пошлите туда Лаперуза.
Лаперуз отплыл из Франции во главе трех кораблей и блестяще выполнил поручение. Первым пал форт Принц Уэльский, он был сожжен и стерт с лица земли. Форт Иорк постигла та же участь.
Когда Людовику XVI доложили о случившемся, король не одобрил инициативы министра. Какую выгоду можно было извлечь из этой операции? Никакой. Зато кровавая расплата вполне могла последовать. Недовольный король вызвал министра:
– Такая манера вести войну мне совершенно не нравится!
Король потребовал представить ему подробный отчет. И узнал, что господин де Лаперуз, проявив несомненную личную доблесть, к тому же показал себя весьма гуманным человеком. Он хорошо обращался с пленниками-англичанами, а потом не только освободил их, но еще и снабдил припасами и даже оружием, чтобы при отступлении они могли не опасаться нападения индейцев. В секретных документах Хирна, коменданта форта, Лаперуз обнаружил отчет о путешествии вдоль северного побережья Америки. Там были карты, планы и совершенно неизвестные прежде сведения. Победитель не забрал документы себе, а вернул владельцу, взяв с него обещание по возвращении в Лондон опубликовать их. Эта подробность настолько пришлась по душе миролюбивому королю, что, решив после заключения Версальского мира снарядить морскую научную экспедицию, он не хотел видеть во главе ее никого, кроме Лаперуза. Король лично дал капитану первого ранга четкие и подробные инструкци