Дальше – больше. Пронырливые газетчики установили, что «Эспаньола» – не только шхуна из романа. Такой корабль действительно бороздит моря в пиратских плаваниях. Оказалось, и имена главных пиратов романа Стивенсона совпадают с именами реальных корсаров. Боцманом на литературной и реальной «Эспаньоле» ходит некий Израэл Хендс, матросами – Дарби Магроу и Томас Тью, которого Стивенсон просто превратил в Пью.
Газетчики раскопали и неприглядное прошлое самого Стивенсона. Оказалось, еще учась в университете Эдинбурга, будущий писатель вел двойную жизнь. И не во сне и наяву – нет, в реальной жизни! Стивенсон только днем был примерным студентом, по ночам же он становился королем притонов, завсегдатаем борделей и заядлым курильщиком опиума. У него даже кличка была – Бархатная Куртка.
Пришлось и самому Стивенсону припомнить неприглядные факты своей юности. Действительно, в университете он вел богемный образ жизни: отрастил волосы, нацепил бархатную куртку и вызывающий красный шарф. В компании с такими же безответственными юнцами он обошел все кабачки и таверны Эдинбурга и, конечно, заглянул в «таинственные и страшные» притоны моряков. В один притон даже зачастил, «снимал» там постоянную девочку, а потом решил жениться на ней – позлить добропорядочного отца.
Вот об этом скандале и писали в свое время газеты, а спустя десяток лет вспомнили вновь. Прочтя это скандальное напоминание, супруга писателя Фэнни пристала к мужу с расспросами: если это правда, то, может, правда и то, что Стивенсон только делал вид, что уезжает в очередной санаторий, а сам в это время исчезал в пиратском плавании?!
Луис только пожимал плечами: «Если и ты мне не веришь… Да, я ходил по притонам в юности. Но в притоны я брал записную книжку и в той красочной, как казалось тогда, «романтической» атмосфере сочинял стихи. А испуганная девчушка (до сих помню ее имя – Кейт Драммонд), попавшая в «убежище греха» из нищей деревушки на севере Шотландии, рассказывала мне потрясающие легенды горцев. Да я готов был слушать их ночами без устали. Ну а уж позлить отца воплями о женитьбе – святое дело для каждого молокососа!»
Фэнни не знала, что делать, выслушав такое: плакать или смеяться? Верить или не верить?.. Впрочем, не она одна. До сих пор исследователи и историки раз от раза поднимают вопрос: а не участвовал ли Стивенсон действительно в каком-либо пиратском плавании? Не были ли его многочисленные пропажи из дома вызваны именно этим, а не лечением в далеких санаториях?
Вопросы заданы, но ответы не получены. Не потому ли до сих пор находятся искатели кладов, которые уверены, что остров сокровищ – вовсе не выдуманный и карта его – подлинная, указывающая на клад то ли капитана Кидда, то ли капитана Флинта. Ну а Стивенсон поместил ее в романе, чтобы, с одной стороны, она не забылась, с другой – дабы все верили, что она – выдуманная. Хитрым парнем он оказался…
Жюль Верн – человек из будущего
Великий писатель Жюль Верн (1828–1905) не был ни ученым, ни испытателем, ни экономистом, ни футурологом. Но как же тогда он смог выдумать и описать в своих фантастических и приключенческих романах будущие открытия человечества?!
9 марта 1886 года Амьен стоял в дымке первой зелени. Жюль Верн возвращался с прогулки. И вдруг раздался выстрел, а за ним – другой.
Любимый племянник писателя, тридцатилетний Гастон Верн, стрелял в дядю, крича: «Он сам виноват! Он не должен про это писать. Подлодки, пушки, полеты на Луну. Какие-то дальневизоры и ретрансляторы. Разве такое возможно?! Он выдумывает мир, в котором мы погибнем. Кто-то должен его остановить. Человек из будущего не может жить среди нас!»
Покушение вышло далеко не романтичным. После выстрела племянник забился в истерике, а писатель упал в крови. Правда, прибежавший врач констатировал: опасности ни для кого нет. Писателю пуля попала в ногу. Вынимать ее не стали. Пятидесятивосьмилетнему Верну просто дали снотворное. А зря: с тех пор Жюль уже не смог полноценно ходить, нога мучила его постоянно. Племянника же увезли в сумасшедший дом. Но долго еще клерикальный мир шептался: а может, Гастон был не так уж и не прав? Ведь чего только не выдумывает этот писатель Верн! К добру ли это?!
Слухи просочились в газеты. Они росли и множились. Уверяли, что Верна убили, или он сам кого-то убил, или вообще: дрался на дуэли и умерли все. И еще: стрелялись из-за того, что Верн занимается спиритизмом. Он – медиум и вызывает духов, чтобы те диктовали ему описания его чудовищных машин и механизмов. Иначе откуда же писаке все это узнать?!
Чтобы прекратить скандальные слухи, писатель позвал некоторых репортеров и показал им… огромное количество ящиков, в которых по порядку стояли обычные тетради, куда Верн записывал то, что считал интересным. Полная кладовка ящиков – больше 20 тысяч тетрадей. Он записывал интересные факты, предположения, гипотезы, потом сравнивал, анализировал, делал собственные выводы. Все это и составляло основу фантастических романов. «Никаких тайн! – гремел Верн. – Я не медиум и не человек из будущего!»
Журналисты покивали и разошлись. Наутро в газетах появились статьи типа: «Жюль Верн не признается, что он – Человек из будущего», «Писатель не считает себя хорошим медиумом». Что ж, Верн, конечно, считал себя обычным тружеником пера. Ну, может, немножечко чересчур любопытным. Да и современные ему читатели не могли ничего ни проверить, ни доказать. Но вот ХХ век принес множество вопросов.
Давайте вспомним хотя бы самую малость (на все и целой книги не хватит!) из того, что Верн напророчил в своих романах. Например, он предрек появление световой рекламы и супермаркетов, где покупки будут осуществлять покупатели без продавца. Еще он предвидел (или изобрел?) кредитные карточки и даже предположил, что их будут запаивать в прозрачную бумагу (ламинировать). Он даже записал, что в будущем головы преступников станут отсекать не гильотиной, а «будут поражать смертников мощным электрическим зарядом». Просто он не знал, как будут называть электрический стул.
Ну это еще ладно бы. Возможно предсказать и телевизоры (дальневизоры), и транзисторы (ретрансляторы), и беспроводную телефонную сеть. В конце концов, телеграфная проводная связь уже была, и даже существовал телеграф аж из Европы в Америку по проложенному по дну океана кабелю. Но как быть с другими описаниями из романов, хотя бы из романа «Париж ХХ века»?
«Машина снимает копии с писем, и 500 служащих непрерывно отправляют их по адресам», – напишет Верн. Это вам ничего не напоминает? Конечно, ксерокс!
Еще: «Фотографический аппарат, который позволяет отправлять факсимиле любого текста или рисунка, подписывать векселя или контракты с партнером, находящимся на расстоянии в пять тысяч лье». Это же факс!
А вот вообще сенсация, которую долго не могли идентифицировать: «…инструмент, чем-то напоминающий небольшое пианино. Вы нажимаете на клавиши и тотчас получаете данные любого характера, производите различные операции или расчеты». Ясно, что «инструмент» ни с чем не мог ассоциироваться до появления компьютера и его клавиатуры!
Но как быть с подлодками, ракетами, ракетным топливом и тормозами? И как спокойно можно отнестись к тому, что уже в середине ХХ века на вершине горы Паломар построят сильнейший телескоп, способный обеспечить наблюдение отдельных звезд Крабовидной туманности – телескоп, который сам Жюль Верн «установил» в тех же Скалистых горах на страницах своего романа «С Земли на Луну»? Писатель почти не ошибся даже в диаметре телескопа: он писал о 16 футах, то есть 4,8668 метра, а диаметр реального телескопа будет ровно 5 метров.
Как быть с тем, что в том же романе Верн рассчитал траекторию полета на Луну (тогда еще о таком вообще не слыхали)? Ну а в 1969 году американский космический корабль «Аполлон-9» полетел к Луне ровно по той же траектории и даже прилунился в точке, рассчитанной Верном.
Ну а как воспринимать десятки изобретений Верна, придуманных для его знаменитого «Наутилуса»? Да сам принцип создания этой лодки, предложенный писателем, оказался революционным. Его капитан Немо построил свою подлодку из двух корпусов – внутреннего и внешнего, соединенных между собой железными балками, чтобы составлялось единое целое. При этом лодка обладает и плавучестью, и необычайным запасом прочности. То есть она одновременно и легкая, чтобы плавать, и прочная, чтобы не раздавило давление воды. В том же «Наутилусе» есть газоразрядные светильники (неоновые лампы), придуманные Верном. А ведь патент на их изобретение будет получен спустя 68 лет – в 1938 году.
Словом, Верну нужно было не тома романов писать, а патенты составлять и авторские свидетельства оформлять. Воистину, он оказался бы гениальным изобретателем.
Вопрос, откуда он сам брал идеи, материалы, детали, расчеты, остается открытым. Никакие «интересные факты и предположения» современная ему наука предоставить не могла. Так не правы ли те, кто считал его посланником будущего? И не прав ли окажется его племянник-бедняга, кричавший, что изобретения подлодок, пушек, ракет и прочих инструментов будущих убийств погубят человечество?..
Самые великие авторы
Авторы частенько берут псевдонимы. Обычно они быстро раскрываются. Своенравная и эксцентричная дама Аврора Дюдеван (1804–1876) выступила в литературе как мужчина Жорж Санд. Ну а Проспер Мериме (1803–1870) – напротив, как дама. К напечатанному им сборнику пьес «Театр Клары Газуль» он даже приложил портрет «донны в мантилье и ожерелье». Правда, дотошные парижане быстро обнаружили, портрет весьма смахивает на самого Мериме. Пришлось автору признаться в мистификации. Ну а его друг художник Этьен Делеклюз рассказал, что охотно помог в этом маленьком обмане: нарисовал приятеля в женском маскарадном костюме. Ах, французы умели все воспринимать легко – даже в лжи находить прелесть.
Но случались в литературе авантюры, при которых писатели никоим образом не отваживались раскрыть свое авторство. Мир признавал их произведения шедеврами, а несуществующих авторов – гениями. Но снять покров тайны было себе дороже, ведь иначе истинные творцы превращались в литературных мошенников.