В 881 году, несмотря на поражение, в котором, по некоторым данным, погибли 9 тысяч воинов, Великая армия разграбила Камбре, Утрехт и дворец Карла Великого в Ахене, а также сожгла Кёльн и Бонн. И вновь она представляла собой смешанное войско под предводительством трех скандинавских конунгов – Годфрида, Зигфрида и Горма. Стареющий Людовик Немецкий был слишком болен, чтобы оказать серьезное сопротивление, и скончался 20 января 882 года. Теперь силы франков собрались под началом последнего выжившего сына Людовика, Карла Толстого. Карл решил последовать примеру Альфреда Великого, правителя Уэссекса, заключив договор с Годфридом, включавший в себя обращение конунга в христианство – очевидно, он надеялся таким образом разделить силы скандинавов и управлять ими в дальнейшем. Три года все шло по плану, несмотря на нападения викингов на города по Шельде в 883 году, вплоть до Соммы и Амьена в 884 году. В это время правитель Западно-Франкского королевства погиб на охоте. Это побудило викингов к более активным действиям, и в 885 году Годфрид пред лицом превосходящих сил нарушил уговор. От него быстро избавились, но викингам улыбнулась удача дальше на западе – огромные войска их двинулись в глубь страны, миновали Париж и добрались до Реймса в 886–887 годах. Раздоры в королевстве не позволяли франкам дать отпор скандинавам вплоть до 891 года, когда Арнульф, незаконнорожденный внук Людовика Немецкого и король Восточно-Франкского государства (который сверг своего дядю Карла Толстого в 877 году) застал большую армию датчан в их укреплениях на реке Диль близ Лёвена в современной Бельгии. Франки разрушили стены и нанесли серьезное поражение противнику, убив двух предводителей и захватив шестнадцать королевских знамен[562].
Вновь разгоревшееся сопротивление франков возымело тот же эффект, который мы наблюдали после побед Альфреда десятилетием раньше. Поняв, что больше легких побед на континенте не предвидится, большая часть Великой армии вернулась в Англию, где 880-е годы прошли тихо и спокойно, не считая одного набега на Рочестер в 886 году. Но Альфред понимал, что угроза со стороны скандинавов не исчезла. На протяжении этих лет «Англосаксонская хроника» отмечала основные места активности скандинавов в каждом году, создавая ощущение, что за их передвижениями следили с трепетом и страхом. Альфред положил начало масштабному строительству укрепленных центров – бурхов – по всему королевству. Под его руководством не только возводились защитные сооружения, но также организовывались их гарнизоны, переоснащалась армия. В 860-х и 870-х годах первая Великая армия прошла по Англии почти без сопротивления, за короткое время миновав большие расстояния. Крепости изменили это обстоятельство. Их было не так легко взять и нельзя было миновать не покорив, так как вооруженные воины гарнизона измотали бы противника, делая вылазки. Альфред явно планировал истощить силы викингов, прежде чем выйти в решающий бой со своей новой армией – притом тогда, когда он сам сочтет это необходимым.
И его тактика сработала почти идеально. Вновь, как в 860-х и 870-х годах, армия викингов вернулась несколькими отдельными отрядами. Первое войско на двухстах кораблях высадилось в Восточном Кенте, укрепившись в Эпплдоре, второе сошло на берег неподалеку от устья Темзы, обосновавшись в Милтон-Роял близ Ситтингборна. Несмотря на то что некоторые даны из Данелага объединились с вновь пришедшими конунгами, первые три года кампании не принесли скандинавам особой удачи, и контраст с предыдущей Великой армией получился очень ярким. В то время как первая прошла всю Англию вдоль и поперек и даже смогла зимой 877/78 года добраться до центральных земель Уэссекса, второй не удалось выиграть ни одной решительной битвы с грозными войсками Альфреда, а редкие набеги утратили всякую решительность из-за контратак и неудачных осад. В результате скандинавы остались преимущественно на периферии Уэссекса – в регионах Кента и Эссекса, силы их угасали из-за нехватки продовольствия. Опытные военачальники славятся тем, что умеют выигрывать войны, делая ставку на победу в решающем сражении, но в случае Альфреда битвы следовали слишком быстро друг за другом, чтобы подобная тактика принесла плоды. Как сообщают англосаксонские хроники, «впоследствии, летом этого года [896] армия датчан разделилась – одна часть ее двинулась в Восточную Англию, другая – в Нортумбрию; а те, у кого не хватило денег, сели на корабли и отправились на юг через море, к Сене»[563].
Основное действие вновь переносится на континент, где к тем викингам, которым не удалось собрать достаточно средств, чтобы закрепиться в Англии, присоединились новые силы. К концу IX века присутствие викингов в Ирландии сократилось до нескольких укрепленных прибрежных анклавов, главными из которых были Лимерик, Уэксфорд, Уотерфорд и прежде всего Дублин. За последнее десятилетие века ирландские короли объединились и стали бороться даже против оставшихся скандинавов. Отдельные силы викингов в Лимерике, Уэксфорде и Уотерфорде были разбиты одна за другой, а в 902 году даже дублинские северяне были выбиты из крепости. Некоторые беженцы поселились на острове Мэн и западном побережье Британских островов, прежде всего в Камбрии и Уэльсе. Но изгнанные из Ирландии норманны, вероятно, также внесли свой вклад в события, развивавшиеся в Северной Франции[564].
К сожалению, континентальные источники в этот период становятся слишком фрагментированными и неполными, чтобы можно было восстановить всю историческую картину. Даже летописи вроде «Англосаксонской хроники» тогда писались как хвалебные или торжественные речи, призванные поведать о деяниях королей. Но начало X века стало временем серьезной политической раздробленности в Западно-Франкском королевстве, когда наследники Карла Великого утратили власть в целых областях, проиграв ее местным управителям. В этих условиях никто не стал бы писать связные исторические повествования, и подробный ход событий уже не восстановить.
Тем не менее нам известно, что набеги викингов продолжались. Независимое королевство Бретани пало под их наступлением в 910-х годах, некоторые его политические лидеры бежали во дворы Уэссекса в поисках убежища. Господство скандинавов в Бретани длилось двадцать лет, пока местная династия не вернула себе свои права и привилегии в 936 году при герцоге Алене II. Пребывание скандинавов здесь никак не отразилось на топонимике, но оставило великолепное языческое захоронение с ладьей на Труа. Перед лицом такого давления на северных и южных рубежах своих владений король франков прибег к старой схеме. В 911 году земля близ порта Руан в устье Сены была дарована предводителю викингов по имени Роллон. Так зародилось герцогство Нормандия. Второе официальное поселение викингов было расположено в Нанте в 921 году, в устье Луары, хотя оно продержалось всего шестнадцать лет. Цели здесь вполне ясны – франки пытались заручиться поддержкой предводителей скандинавов, которые помогли бы контролировать угрозу со стороны других викингов. Но такие поселения – лишь часть картины. В ту же эпоху другие группы норманнов обосновывались на полуострове Котантен и в Северной Нормандии близ Байё. Но мы не знаем (и, возможно, никогда не узнаем), какие именно объединения скандинавов из Англии и Ирландии внесли свой вклад в поселения в Руане и Нанте и прибывали ли в тот период новые их сородичи из Скандинавии.
Но это, по сути, детали. Сочетание силового и санкционированного расселения в Англии, Ирландии и Северной Франции в первые два десятилетия X века заставило большинство искателей приключений из Скандинавии, прибывших на запад в конце IX века, принять оседлый образ жизни[565].
Эпоха набегов и Великой армии на западе, таким образом, создала огромную скандинавскую диаспору. Северные и западные берега Британии, включая, вероятно, остров Мэн, были заселены в начале IX века. Фарерские острова к северо-западу стали следующими на очереди, хотя этот процесс в источниках не отражен. Северяне явно заселили их самое позднее к середине IX столетия, и на этом колонизация эпохи Великих армий не закончилась. Самый известный ее рубеж – массовое переселение скандинавов в Исландию за поколение до 900 года. «Официальная» история этого заселения, рассказанная самими исландцами в XII веке, гласит, что действия укрепляющейся централизованной власти в Норвегии в те времена вынудили норвежцев и более ранних поселенцев на северных и западных островах двинуться дальше в поисках нового дома. Однако, возможно, это порождение анахронизма, отражающего тягу норвежских королей XII века к северным землям, ведь, по нашим данным, конунги IX века не обладали такой же властью. Но конец IX столетия и впрямь был отмечен появлением альтернативного источника централизованной власти на северных и западных островах (между 860 и 880 годами): графство ярла Мёра в Оркни. Именно эта новая и весьма требовательная политическая структура подтолкнула скандинавских поселенцев к переселению в Исландию. А из Исландии, разумеется, они в середине X века добрались и до Гренландии. Ярлы Оркни также, похоже, были ответственны за организацию кампаний на северных рубежах Шотландии, которые позволили еще большему числу скандинавов отправиться в том числе в Кейтнесс, который был отвоеван у пиктов примерно в тот же период[566].
Окончательное расселение чужаков в эпоху Великих армий, по сути, было повторным. Ирландские короли разрушили предыдущие поселения северян, и кульминацией этого процесса стало изгнание викингов из Дублина в 902 году, что привело еще больше скандинавов в поселения на острове Мэн и в Западной Британии. Однако в 914 году большой скандинавский флот бросил якорь близ Уотерфорда, добравшись туда из Британии. Через три года к нему присоединился некий конунг Ситрик, потомок династии короля Ивара I, правившей в Дублине с середины IX века. Мобилизовав флот, Ситрик вновь захватил Дублин. В то же время его брат Рагналл стал королем скандинавов Йорка, и после смерти последнего Ситрик стал править объединенным королевством Дублина и Йорка. Это странное политическое порождение эпохи викингов просуществовало тридцать очень сложных лет (хотя в подробности его истории мы вдаваться не будем), до того как поражение, нанесенное Эйрику Кровавой Секире в 954 году, не разорвало связь и не направило каждый из двух норманнских центров по своему пути: Йорк стал частью объединенной англосаксонской Англии, а Дублин сыграл свою роль в политике Ирландии