— А у тебя, конечно, по этому поводу развилась паранойя.
— Да нет, мне прямым текстом предложили воспользоваться случаем. Разумеется, насильно меня женить нельзя. Но я представлял, в какой ад превратится моя жизнь из-за уговоров родни. Избежать этого можно было единственным образом: жениться на ком-нибудь другом, кто не доставит мне хлопот. Логичнее всего было бы обратиться с такой просьбой к тебе. Нет-нет, просто зарегистрировать наш индейский брак. Это никак не отразилось бы на наших отношениях, образе жизни и обговоренных ранее планах на будущее. Удобно. Но я подозревал, что ты, когда родишь, захочешь помириться с Максом. Ведь раньше ты всегда прощала его. Да, конечно, твое решение вызвало бы неописуемое количество проблем, но все они решаемые. Не мог же я из соображений своей выгоды помешать тебе выйти замуж за любимого человека, к тому же отца твоего ребенка! Поэтому тебя как партнера я не рассматривал. И тут подвернулась Анна. Я понял, что она андроид, понял, что живет она с человеческим чипом. Конечно, это преступление. Но кто Анна — преступница или соучастница, фактически жертва? У андроидов есть подобие чувств. Ты не хуже меня помнишь Федора, который и в Бога верит, и смысл жизни ищет… Да, если честно, я сначала принял ее за беглого андроида. Улизнувшего, может быть, от утилизации. Я подумал, что она очень хочет жить, поэтому прикидывается человеком. В порядке самозащиты. И тогда меня осенило: можно жениться на ней. Я не собирался лгать ей. Я хотел предложить сделку. Она будет считаться моей женой, а я обеспечу ее безопасность. Я хотел отправить ее на Саттанг, к Федору. Тогда у нее появился бы друг, понимающий всю сложность ее существования. Да и Федору было бы повеселее. Если у нее возникнут проблемы с программами — есть Василий Князев, который легко их решит. Меня беспокоил единственный аспект: ее чип. Я не был уверен, что он поддельный. Могло оказаться, что он украден у реально существующей женщины. И как бы не вышло так, что я, заключив фиктивный брак с андроидом, оказался бы женатым бог знает на ком. Я навел справки. И тогда узнал все.
Мне безумно захотелось курить. А еще меня почему-то подташнивало от откровений Августа. Внутри все кипело и бурлило, и я ловила себя на желании поколотить его. Ну сколько, сколько можно врать?! Неужели он рассчитывает, что я поверю хоть одному его слову?!
— Ну что ж, поздравляю, — сказала я медовым голосом. — Свою личную проблему ты в итоге решил.
Август недоверчиво нахмурился.
— Как обычно, за мой счет.
— Делла, я четыре года плачу тебе деньги. Именно затем, чтобы решать свои проблемы твоими усилиями.
— Покажи мне пункт в нашем контракте, согласно которому я обязана решать твои личные проблемы. У тебя фобия на все, что связано с семьей, а в дурацком положении почему-то вечно оказываюсь я!
— Хорошо, — сказал Август, — можешь тоже решить за мой счет какую-нибудь личную проблему.
— Превосходно. У меня как раз такая проблема есть. Представляешь, мне надоела фамилия «Берг». Девичью я тоже не хочу. Я считаю, нам нужно обвенчаться, потому что твоя фамилия — именно то, что мне надо.
Августа передернуло.
— Нет, — резко ответил он.
Я рассмеялась. Кто бы сомневался!
— Делла, индейский брак, да и «отношения, приравненные к брачным» — для меня просто слова. И для тебя тоже. Мы оба не воспринимаем их всерьез. Это юридическая докука, но она не накладывает на нас обоих никаких обязательств. Другое дело — венчание. Для нас обоих это символ значимый. Я не могу согласиться на фиктивный брак, если он будет подтвержден в церкви.
— Ты ж не особо верующий?
— Это не имеет значения.
— Да не вопрос! — отмахнулась я беспечно. — Пусть будет не фиктивный. Приобрету не только фамилию, но и любовника себе. Ну и Огги обеспечу папашей. Ты, правда, редкостный зануда, но к этому я давно привыкла. Я еще и тебе наследника рожу, я теперь все могу.
Август отвернулся к окну. На скулах играли желваки. Я подглядывала за ним, даже не пытаясь скрыть ухмылку.
— Хорошо, — сказал он подчеркнуто ровно. — Брачный договор у нас есть, индейский брак зарегистрирован, можно обойтись без гражданской регистрации. Вернемся в Шотландию и обвенчаемся. Если хочешь тихой свадьбы, можно венчаться на Кларионе. Или на Сонно, как тебе будет угодно.
— Зачем же тихо? — Я уже откровенно издевалась. — А давай на Танире? Созовем все местное общество, гульнем на славу. Попросим Дэна Тэгги это организовать, он будет счастлив.
— Можно и на Танире, — тем же тоном ответил он. — Но, Делла. Я противник супружеских измен. Разумеется, никакой ревности. Но измена — это повод для расторжения брака.
— И это говорит парень, который перетрахал всю светскую тусовку Таниры?! — изумилась я. — Да у меня всего четверо партнеров было за всю жизнь!
— Первый — рохля и слабак, раз ты променяла его на пожилого мужчину. Второй — без пяти минут мафиозо, коррупционер по призванию и аморальный тип. Третий — авантюрист и пират. Четвертый — шанхайский император. Делла, меня пугают твои вкусы.
— Чем? — искренне удивилась я. — Тем, что я осознала — круче Юджина у меня все равно никого уже не будет, и решила остепениться?
Август промолчал, лишив меня знатного развлечения. Спустя несколько минут, все так же глядя в окно, он спросил:
— Ты это серьезно — насчет венчания?
— Спятил? — осведомилась я.
— Кто бы сомневался.
И в его голосе прозвучала явственная горечь.
Серый дождь.
Серые горы, у подножия которых стелилась серая дорога.
Подступали серые сумерки, и вдоль обочин включилась подсветка.
В искусственных желтых лучах деревья и кусты тоже казались серыми.
За двадцать минут мы не увидели ни одной встречной машины.
Мне не хотелось смотреть в окно. Там было холодно и мокро. Земной Сайгон был тропическим городом, и даже в сезон дождей он тонул в ярких, насыщенных красках. Впрочем, что это я о нем в прошедшем времени? Он по сей день стоит. Подумаешь, называется иначе. От смены имени он не перестал ни быть, ни быть тропическим.
А Сайгон галактический больше всего напоминал даже не Шотландию, а северную Канаду осенью. Странно, зачем люди поселились именно здесь? Ведь на любой теплой планете есть пояса умеренного и жаркого климата. Зачем они выбрали место похолодней? Да, я понимаю, здесь удобно с точки зрения логистики. Но жить-то тут чего ради? Почему нельзя устроиться на экваторе, где вечное лето?
И почему все колонии с шикарным промышленным потенциалом выглядят так убого?
Тоненько звякнул мой браслет, сообщая, что на чип пришел вызов. Я проверила — текстовое послание. Так-так. От Николса.
«Леди Берг, надеюсь, вы уже приближаетесь к моему скромному обиталищу. Я слишком хорошо представляю себе, каковы возможности вашего босса. Безусловно, наша встреча состоится, она необходима всем заинтересованным сторонам. Но я не хотел бы пасть жертвой ораторского искусства лорда Маккинби. Мои условия сотрудничества я назвал. Не хочу, чтобы меня убедили поступиться своими интересами. Поэтому я обезопасил себя. Соня и Джо вместе с моими детьми отправились в гости. К прекрасно известному вам господину Тану. Он живет по другую сторону города. Надеюсь, вы не развернетесь на месте и не помчитесь туда через город, охваченный пламенем, ведь ужин уже готов, а одар — не единственная драгоценность Сайгона».
Я вздохнула и тут же набрала его код.
Ответа не было.
Я показала письмо Августу и добавила от себя:
— Он, видимо, плохо себе представляет, кому служит Тан. Соня наверняка уже на пути в Пекин.
— Вряд ли, времени прошло мало, — возразил Август. — Кроме того, Тан не станет нарушать договоренности. Если Николс ему доверился, значит, Тан обещал именно подержать людей у себя.
— Интересно, чем Николс соблазнил его?
— Скорей всего, они нашли общего врага.
— Но на Земле Тан контролировал Анну.
— Он не контролировал, а следил за ней. Втершись в доверие к Клодану. Он разведчик, а не преступник. А здесь упустил. Делла, Анна не человек, но и не дура. И ей больше незачем притворяться жертвой чужих порочных амбиций. Маски сброшены. И Тана она при встрече просто убьет. Но и Тан не так глуп, чтобы допустить эту встречу. Он знает, с кем имеет дело, не питает иллюзий, и в его окружении хватает специалистов по андроидам. Кроме того, насколько мне помнится, он держит собак.
— И что я уже думаю — не случайно он их завел.
— Одно другому не мешает.
— План прежний?
— Безусловно.
Трасса нырнула в узкое ущелье, где с одной стороны к самой обочине подступали высоченные деревья, а с другой склон обрывался в реку. Кортеж замедлил ход. На двух машинах сопровождения открылись люки, и оттуда поднялись турели с пулеметами.
— Самое опасное место, — пояснила Ю Линь. — Хотя отсюда всего два километра до границ поместья Николса, контролировать это ущелье чрезвычайно трудно. Здесь нужно держать постоянный гарнизон, чтобы добиться полной безопасности. Это дорого и бессмысленно. Поэтому Николс, как и многие влиятельные люди, платит полиции за особое внимание, а сам предпочитает летать в город, а не ездить по ущельям. Ведь в ущельях не только засады случаются, но и лавины, и камнепады, и сели. От всего не убережешься.
— И почему ты решила везти нас этой дорогой? — спросила я спокойно.
— Потому что сейчас именно здесь меньше шансов погибнуть. У меня есть самолет, и враги подумают, что я, конечно, повезу вас на самолете, ведь это быстро и удобно. В трех километрах от виллы есть место, откуда можно сбить самолет, взлетевший с моей площадки. Как и все, я платила полиции, чтобы она присматривала за тем местом. Но сегодня полиция в городе. Я выслала разведчиков, они сказали, что поблизости непонятная суета. Поэтому я решила, что землей, на машинах, будет лучше.
Она действительно хорошо знала и местность, и местных. Ничего не произошло, и дорога вскоре свернула, огибая гору. Мы углубились в лес. Несколько поворотов — и перед нами появились ворота.