— Что ж, спросите их.
Палач заметил:
— Святой отец, я не могу стоять здесь всё утро. У меня есть и другие дела.
Ндобу ответил:
— Так, своей властью я дарую вам однодневную отсрочку; мы всего лишь люди. Но надеюсь, что это не уловка, чтобы выиграть несколько дней жизни.
Он приказал охране отвести Марко и Халрана обратно в камеру. Когда они остались вдвоем, Халран спросил:
— Что это было, Марко? Надеюсь, ты не просто блефовал. Если да, они могут придумать для нас более медленный способ казни.
— Надеюсь, нет. Помнишь последнюю фразу об арбалетных стрелах?
— Да.
— У этих людей такие же арбалеты, как и у нас. Мне пришло в голову, что если бы мы смогли изготовить огромный арбалет, стоящий на рамке или подставке, он мог бы стрелять стрелами, размером с копья, и намного дальше, чем обычное оружие.
— Но с какой целью? Этот народ кажется довольно неплохо вооружённым и без нашего дополнения к их арсеналу.
— Такие суперарбалеты, установленные на побережье острова, могли бы обескуражить нежеланных гостей.
Халран задумался:
— Кажется, я вспомнил кое-что из древней литературы о таком устройстве. Оно называлось «орудие» или «катапульта». Насколько я помню, оно выстреливало вспышкой и ударом грома и выбрасывало металлический шар.
— У нас нет ни одного из этих легендарных оружий, но у афканцев много хорошего, крепкого дерева для строительства огромного арбалета.
Несколько дней спустя Марко Прокопиу и Боэрт Халран стояли на северном берегу Афки, наблюдая, как группа афканских солдат накачивает их воздушный шар. Высший жрец сказал:
— Мне не следовало отпускать вас, пока ваше оружие не будет закончено и опробовано. Я наслаждался нашими разговорами и новостями, которые вы принесли из внешнего мира. К счастью, меня считают достаточно святым, — Ндобу слабо улыбнулся, — и я могу подвергнуть свою душу опасности, общаясь с проклятыми.
— Спасибо, святой отец, — ответил Халран.
Ндобу продолжил:
— Полковник Мкубва уверен, что, узнав свойства вашего приспособления, он сможет, с помощью наших умелых мастеров, закончить его самостоятельно. Кабака беспокоится, что, покидая нашу святую землю, вы похитите наших женщин. У нас верят, что все бледнокожие сверхчеловечески похотливы и неисправимо распутны.
— Теперь вы льстите нам, — сказал Халран.
Когда шар наполнился воздухом, и Марко с Халраном забрались в корзину, высший жрец выкрикнул: «Лаа да пребудет с вами!» — и взмахнул рукой. Мягкий юго-восточный ветерок понес воздухоплавателей прочь от Афки в направлении Ланна.
Халран признался:
— Никогда не любил священников; но Ндобу показался наиболее человечным из них. Однако не следует ему об этом говорить. Он не сочтёт подобное утверждение комплиментом.
Марко произнёс:
— Чёрт, Боэрт, неужели люди не могут совладать со скоростью ветра? В прошлый раз мы попали в неприятности, потому что он дул в два раза сильнее ожидаемого. В этот раз он обещает сделать то же, дуя вполовину слабее.
Мафрид висел близ горизонта на востоке. Впереди, уже в тени, лежал остров Мнаенн.
Халран вздохнул и пожал плечами:
— В таком случае мы прибудем к середине съезда. У нас есть выбор: либо приземлиться на Мнаенне, либо продолжать лететь на северо-запад и опуститься на море, когда топливо и балласт закончатся, возможно, ночью. Ты предпочтёшь последнее?
Теперь вздохнул Марко:
— Полагаю, нет. Эти ведьмы, возможно, тоже захотят убить нас, как и афканцы. Вдруг у них найдётся что-то более утончённое и мучительное, чем быстрое отсечение головы?
— Мы нашли выход в прошлый раз, — сказал Халран. — Как ни удивительно, мы сможем сделать это снова.
— Да? Ты знаешь старую пословицу о том, что нельзя приносить кувшин к одному фонтану слишком много раз. Меня не так часто осеняет.
— Мы делаем то, что можем, а не то, что хотим, — Халран начал возиться со шнуром клапана. Марко услышал свист выходящего воздуха. Воздушный шар начал опускаться.
Последние лучи Мафрида стали алыми, затем багровыми, когда перед ними появился остров. Линия горизонта поднялась, заслоняя диск светила.
В сумерках в центре острова можно было разглядеть группу строений. Среди них доминировало куполообразное здание, напоминавшее священный монумент. Вокруг домов располагалась возвышенность, необычный пейзаж нарушали несколько карликовых ступ, в основном росших между клочками обрабатываемой земли.
Марко произнёс:
— Доктор, не уверен, что ветер перенесет нас через это плато. Он может опустить нас в левой части острова.
— Я тоже так думаю, — ответил философ. — Если бы я точно не знал, что мы должны перелететь скалы, то посадил бы шар на воду и попытался бы доплыть до земли.
Он указал на крошечную полоску пляжа, откуда тропинка вела к скалам. Там, на выступе, она обрывалась. Прямо над выступом, на краю скалы, Марко увидел нечто похожее на верёвочную лестницу, свернутую в рулон. Марко посмотрел на поверхность воды, туда, где неспокойные волны разбивались об основание скалы, и сказал:
— Я был лучшим пловцом в Скудре, но не думаю, что смогу выдержать это. Здешние воды яростнее, чем кажется отсюда.
— Мы не осознаём силу ветра, потому что двигаемся вместе с ним. Если сможем опуститься на вершину, замечательно. Если я пойму, что не сможем, то посажу нас на воду. Возможно, мы сможем проплыть между скалами, когда море поутихнет.
Марко с сомнением взглянул на воду, когда небольшие скалы показались над волнами. Он произнёс:
— Надеюсь, шар сделает или то, или другое. Ненавижу тянуть остановочный шнур и лишаться опоры под ногами.
— Приготовься тянуть, — сказал Халран.
Марко сжал шнур. Он зачарованно смотрел, как на них надвигается скала, а взглядам открывается земля. Шар двигался по касательной к краю скалы. Ярд вправо — и они найдут спасение на горе; ярд влево — и они упадут в воду гораздо ниже.
— Тяни! — закричал Халран, перебрасывая ногу через край корзины.
Марко потянул, затем потянул ещё. Он услышал звук разрыва, и внезапно корзина начала падать. Она ударилась о землю с громким звуком. Марко пошатнулся, снова обрёл равновесие и стал вылезать следом за Халраном, который спрыгнул на землю в момент посадки.
Прежде чем Марко успел это сделать, ему в голову врезалась торфяная печка — рухнувший мешок наклонил её, и она повалилась в корзину. Затем корзина перевернулась, потому что ветер потащил мешок дальше. Марко мгновенно окинул взглядом мешок (теперь слабый и едва качающийся), печку, верёвки и корзину, которые катились по земле единым клубком, в центре которого оказался он сам. Марко вывернулся и упал в мокрую светящуюся траву.
— Помоги! — закричал Халран, который ухватился за складку ткани и пытался оттащить её от обрыва. Они приземлились так близко к краю, что часть мешка свесилась со скалы. Сильный порыв ветра мог унести весь шар в море.
Марко помог Халрану вытянуть тяжёлую ткань, складку за складкой, пока она не оказалась далеко от обрыва. Он помог философу поставить якорь и вбить в землю пару кольев, когда голоса заставили его обернуться.
Он увидел группу женщин, одетых в юбки или килты, длиной по колено. Хотя он не был уверен из-за сумерек, но большинство из них выглядели молодыми. Марко подошёл к ним и сказал:
— Прошу прощения, дамы, но…
Девушки развернулись и убежали, пронзительно крича; все, кроме одной, которая осталась на своем месте. Она казалась самой младшей, почти маленькой девочкой. Она спросила:
— Кто вы?
Девочка говорила на англонианском, но на таком диалекте, который было сложно понять.
— Меня зовут Марко, а это доктор Боэрт Халран, философ. Это ведь Мнаенн?
— Конечно. Что вы здесь делаете?
— Ураган сбил нас с курса.
— Что вам нужно?
— Нужно? Тебе лучше спросить доктора Халрана, но я думаю, нам нужно убежище на ночь или до тех пор, пока ветер не подует в правильном направлении, и помощь в надувании нашего воздушного шара.
— Как вы назвали эту вещь?
— Воздушный шар. Доктор Халран недавно изобрёл его.
— Ааа… Другие подумали, что вы демоны. Вам, может быть, трудновато окажется убедить стрингиарха, что вы всё-таки не демоны.
— Кто ты? — спросил Марко.
— Мое имя Синти.
— А дальше?
— Просто Синти. У нас нет фамилий. Откуда вы?
— Мы вылетели из Ланна на рассвете, несколько дней назад. Мы были в Афке, и теперь возвращаемся назад.
— Великий Эйнштейн! Вы, должно быть, летели на крыльях ветра.
— Именно это, — сказал Халран, присоединяясь к ним, — мы и делали, юная леди. Теперь, если вы сможете обеспечить нам пропитание и крышу над головой, у нас больше не будет проблем.
— Надеюсь, смогу, — ответила Синтии. — Стрингиарх будет в ярости, что вы высадились без разрешения. Полагаю, вы побывали в Ниорке, Роуме, Виене, Багдеаде и других крупнейших городах.
— Да, — сказал Халран.
— Я тоже хотела бы там побывать.
— Они не позволили тебе поехать? — спросил Марко.
— Нет. Родилась ведьмой — так ведьмой и останешься.
Они медленно шли к поселению. Марко спросил:
— Каким же видом колдовства вы занимаетесь?
— Я учусь пиромантии. Я хотела смешивать любовные зелья, но они сказали, что у меня нет таланта.
— А что такое культ Эйнштейна?
— Ну, это основы поклонения Эйнштейну, богу науки, — ответила Синти.
Марко сказал:
— Наша Синкретистская Церковь Византии признает Ньютона как бога мудрости, вместо со второстепенными богами Наполеоном, Колумбом и Чайковским. Но в нашем пантеоне нет Эйнштейна.
— Здесь Эйнштейн не только главный бог; он единственный настоящий бог, остальные просто полубоги или святые. Мы говорим: «Нет бога, кроме Эйнштейна, и пророка его Девграна».
— Кто такой Девгран?
— Дэвид Грант; думаю, так изначально произносилось — Древний, который основал Мнаенн во времена Падения.
— А это храм? — Марко указал на куполообразное строение.