Хулиганы задумались. С одной стороны, они хотели курить, папиросы были хорошие, и этим можно было ограничиться. Но кураж брал свое. Они вырвали у прохожего из рук пачку «Беломора» и закурили от зажигалки.
— Ну, в общем это, я пошел, — примирительно сказал прохожий.
— Ага! Пошел! — сказал вихрастый хулиган, который очевидно был главарем. — А кто платить будет? Пушкин?
— Чего платить-то?
— Десяточка за выход, — сказал вихрастый.
— У меня нет таких денег!
— А ты не груби, понял?
Хулиганы обступили прохожего.
— Ребята, вы чего, — уже плачущим голосом спросил прохожий.
— Чего-чего? Ничего! — сказал вихрастый свою коронную фразу. — Деньги гони.
Прохожий оглянулся. До подворотни было недалеко. «Если вырваться и выбежать на улицу — там они уже ничего со мной не сделают», — подумал прохожий.
Он сделал вид, что роется по карманам в поисках денег, но неожиданно высвободил руки и, резко оттолкнув двух парней, которые загораживали ему проход, бросился бежать в сторону улицы. Хулиганы с гиканьем рванули за ним. Подножка! Он грохнулся на землю, пополз на четвереньках, хотел подняться — его сбили с ног. Тогда он с неожиданной ловкостью перевернулся, оттолкнулся от земли и врезал парню, который собрался ударить его ногой. Парень упал, но тут блеснул нож, круг сомкнулся, а когда разомкнулся, прохожий уже лежал на земле, и у него из шеи хлестала кровь.
— Полундра! — крикнул вихрастый, и хулиганы в миг растворились во внутренностях двора, оставив на земле дергающегося в судорогах мужчину. Я тоже убежал вместе с ними.
Когда через некоторое время я вернулся, прохожий уже не дергался. Санитары клали тело на носилки. Генрих пугливо вышел из подъезда.
— Ну чего, — усмехнулся я. — Весело тебе было?
— Да! — Генрих восхищенно развел руками.
— Вот так мы и жили… — уточнил я. — Актеры играли неплохо.
— Слушай! — изумился Генрих. — А парня-то реально убили?
Я посмотрел на него, как на дурака, и рассмеялся:
— Детство не знает компромиссов. Есть хочется! Поехали!
Роскошная черная немецкая машина медленно вползала в обшарпанный двор.
42. Главная русская сказка
Мы состоим из своего детства, и, если с самого начала начинены поражением, из нас не выйдет успешных людей. А если выйдет, то гниль все равно сохранится, как в стволе осины. Лучшие революционеры состоят из дворян, а лучшие дворяне состоят из подвига счастливого детства, которое хочется бескорыстно предоставить всем вокруг.
Мы же все вышли из сказки «Колобок» — страшной трагедии вольнолюбивой души, и нам приходится продираться к свету через детский триллер.
Я вновь вхожу в тему Колобка благодаря моей маленькой дочке. Все близкие несут книжки о Колобке. С шести месяцев Марианна получает солидную дозу мультфильмов об этом создании. Мы смотрим в основном мультик 2012 года (режиссер Эдуард Назаров) — в нем со вкусом прорисована беда Колобка.
Мы (большинство) начинаем жить с выживания. Колобок — как некогда пицца — изделие из остатков. Из остатков разной муки, фактически из отбросов. Но даже на этот сомнительный кулинарный продукт у стариков не хватает нищенских ингредиентов. Мы начинаем жизнь с непонятного слова «сусеки», по которым надо «поскрести». Это ящики для муки. Бабка в ужасе от предложения испечь Колобок.
Однако радость по случаю испеченного наконец Колобка не знает границ. Впрочем, она очень короткая, как многие русские радости. Колобок бежит. Этот оживший комок души и сознания бежит от неминуемой смерти. И когда старики переживают его потерю, текст становится предельно мутным. То ли они жалеют, что остались голодными, то ли они уже проявляют к Колобку родственные чувства и беспокоятся о пропаже. Но даже в последнем случае это напоминает любовь к поросенку в крестьянском хозяйстве, который забавен, но его все равно съедят.
Главная беда нашего воспитания — его отсутствие. Дед и баба могут нас усыновить, но не просветить, пожалеть, но не научить. Множество вариаций сказки — советских и постсоветских — изображают эту историю как невинный, погремушечный рассказ о том, как никто ничего не понял, что происходит. Все герои такие веселые, жизнерадостные, и лучезарная Лиса с добрым лицом съедает Колобка ему же на благо.
А на самом деле… Поведение бабки и деда — архетип нищенской семейной жизни, где акценты смещены, любовь и голод связаны между собой, и бегство Колобка — его единственное спасение. Он выходит в большой мир. Он свободен. Начинает с нуля, но внутренне готов к успеху, стартап прирожденного бизнесмена.
Он побеждает Зайца, который в сказке исполняет роль простого народа. Заяц наскакивает на Колобка, не рассчитав свои возможности. Он любит культ силы, он любит пожрать, но он трусоват, глуповат, бестолков и простодушен. Колобок вешает ему лапшу на уши, призывая выслушать песенку. А эта песенка — текст сотворения, то есть рассказ о собственной жизни — любимый жанр попутчиков в поезде. Песенка завораживает, делает певца партнером, спутником, собутыльником, и в нужный момент Колобок, одурманив народного Зайца, скрывается, как ловкий предприниматель.
Колобок катится дальше, уже уверенный в своих силах. Некоторые исследователи Колобка считают, что раз он катится, то по наклонной. Это не так. Он катится скорее по восходящей, набираясь опыта. Перед ним большое будущее… Есть и такие исследователи Колобка, которые недоумевают, как это он движется без рук, без ног. Ведь его американский аналог, Пшеничный Человек, имеет конечности и вообще похож на блин. Странно, однако, что такие знатоки не задаются вопросом, почему в сказке разные животные говорят человеческим языком и кто их этому обучил. Колобок — душа мира, он может катиться как ему вздумается.
Волк (мультик 2012 года) предстает перед ним хамом. Грядущий хам Мережковского в него как раз и вселился. Это гибридное существо русской истории: бандит, уголовник, садист, силовик, чиновник средней руки, налоговый инспектор. Борьба с Волком принимает серьезный характер. Против хама нет приема, мы все это знаем. Для него Колобок — еда. И больше ничего. Как для инспектора ГИБДД — денежный водитель. Колобок сам по себе — взятка в чистом виде.
Но как умелый водитель заговорит инспектора, так и Колобок заговорил Волка песенкой, сделал несколько отвлекающих маневров и — был таков! Волк разъярился, как обманутый чиновник, но делать было нечего.
Итак, Колобок победил простой народ и бандитов — ему пора уже открывать малый или средний бизнес.
Он катится дальше. В мультике Колобок еще и эстет. Восхищение красивым миром толкает его к побегу от уже, казалось бы, усыновивших его родителей. Колобок — плод их последней любви, предельное эротическое достижение, но такая эстетика набрасывает цензурную тряпку на подлинную трагедию. Колобок имеет скорее вкус к жизни вообще, чем эстетическую первопричину эскапизма, и потому готов биться дальше.
Хроническая метафора российского государства, Медведь силен и потому прав. Такой же беспредельщик, как и Волк, но только под охраной закона. По сути, диктатор. Вступив с ним в бой, Колобок прикидывается скорее актером, клоуном, чем равноправным собеседником. Его песенка принимает в глазах Медведя комический характер. Медведь раздумывает, как с ним поступить: сразу съесть или пусть еще попоет, и именно в эту тяжелую для его мутного разума минуту Колобок сбегает.
Теперь он уже может выступить как конструктор крупного бизнеса. Он обыграл государство и если оно все равно когда-нибудь его съест, то уже не вдруг.
Беда приходит с неожиданной стороны, хотя на самом деле это как раз та самая сторона, которая угрожает всем успешным людям: и крупному бизнесу, и знаменитому писателю, и выдающемуся режиссеру.
Эта беда воплотилась в Лису-Красу — обворожительный образ сказки. Конечно, ее можно «прочитать» как образ красавицы, которая разрушает жизнь богатого и славного мужа. Но Колобок все-таки не успел жениться на Лисе. Она просто оказалась другой — из неизвестной жизни.
До этого звери были нашими — Лиса не наша. Она — иностранный агент. Выпускница Гарварда. Она технологически сильнее и более продвинута, чем Колобок. Она — это smart war по сравнению с армией в портянках, английский флот железных кораблей по сравнению с российскими деревянными морскими посудинами в Крымскую войну 1850-х годов. Она мобильна, умна, хотя для нас она видится хитрой. Мы таких можем удушить, но не можем с ними конкурировать.
Песенка (примитивная) Колобка впервые не производит никакого воздействия на слушателя, однако Лиса умело включает тщеславную тему. Она объявляет ее гениальной.
В оригинальной сказке Афанасьева подчеркивается, что Колобок «сдуру» садится ей на мордочку — здесь явная ущербность Колобка по сравнению с развитой цивилизацией. Колобок не стал олигархом — его обанкротила и сожрала более умная фирма.
В наше национальное сознание, которое любит придурков, а Колобок отчасти именно придурок (хотя в сравнении с Зайцем он — философ), с самого детства заложено предубеждение против высокой и сложной цивилизации. Нам бы что попроще, нам бы своих зверей обыграть. Мы любим все опрощать.
Нет, конечно, и родной Медведь может сожрать нас вместе с Колобком — он может жрать нас до бесконечности, и все равно будет наш, несмотря на палачество. А вот огненная Лиса-Краса всегда будет загонять нас в медвежий угол, и единственно возможный способ ее озадачить — это стать мировым хулиганом.
Великим Гопником.
Есть и более радикальный выход. Лиса может проглотить Колобка и отравиться. Для этого Колобок должен стать отравой. Тогда оба погибнут, как при атомной войне. Но в такой финал не хочется верить.
Трудно быть Колобком.
43. Великий Гопник и я. Наша встреча в Париже
Что бы я потерял и что приобрел, подчиняясь различным оттенкам совести? Ведь меня с легкостью поддержала бы моя семья, антижена Шурочка, сомневаясь в понятиях порядочный-непорядочный, нервно скучая в трясине безденежья, да и моим читателям, особенно на Западе, был бы занятен мой зигзаг — кто-то бы осудил, а кто-то бы даже сказал: ух, круто!