— Однако, красиво загнул! — покивал Хурджин. — Как царь-батюшка с трибуны.
— Ять, — сказал я. — Это я вслух? Дерьмо дерьмовое… Надо, что ли, таблеточек пропить каких, а то эта привычка думать в голос — она меня в могилу сведет!
— Так-то ты прав. Мы троллить любим! Я не обиделся, — тролль почесал кончик носа своей мускулистой лапищей. — Но танцевать для духов будем вместе. Всей Ордой. Долг-то большой будет, если девять будем стращать!
— Потанцуем, — сказал я. — Что-нибудь придумаем. Джигу, яблочко, лезгинку… Макарену! О! Я, мать его, заставлю всю Орду танцевать «макарену»!
Вообще-то это был единственный танец из всех, что я помнил. Я, будучи еще на матушке-Земле человечным человеком и молодым-перспективным бизнесменом, имел все основания считать, что медведь мне не только на ухо наступил, но еще и по ногам здорово оттоптался. В этом мире с вокалом дела обстояли несколько по-другому, а вот отплясывать еще ни разу не приходилось… Будет повод!
Здесь всегда было весело. Здесь никто не говорил, как нужно выглядеть, что говорить и что делать, а что не делать. Ты или стараешься изо всех сил, потому что сам хочешь этого — или идешь нахрен. Решение за тобой. Главное — желание. Делай больше, делай круче, гори своим делом! Не получается — пробуй снова и снова, пока не получится. Или пока не подойдет кто-то из старших и не покажет, в чем ошибка. А если ошибки нет, то научит, каким упражнениям стоит уделить внимание, чтобы развить гибкость связок и силу мускулов, координацию и внимательноть. Или даст волшебный флакончик, выпив из которого, сразу почувствуешь: теперь всё точно пойдет так, как надо.
Из флакончика Даня пил два раза: впервые — в восьмом классе, когда тренировали ручной вольтиж, и потом — когда учился метать кинжалы, это было уже на втором курсе колледжа. Вкусы снадобий были разные, терпкие, ни с чем не сравнимые. Главное условие при этом — одинаковое: выпив — делать снова и снова, закреплять успех. И потом, когда впадешь в беспамятство и выйдешь из него — тоже делать!
А еще Скоморохи кормили и поили бесплатно и досыта и никого не удерживали силой. Хочешь — иди. Но если проболтаешься о том, что видел — будет как с Семецким. Все помнят, что случилось с Семецким? Он плохо упал с крыши и сломал шею, потому что мало тренировался и много болтал. Но кому интересен мертвый Семецкий, когда тут, в зале и на уличной площадке тусовались самые красивые, фигуристые, гибкие и безбашенные девчонки! Ну да, пока что девчонки больше смотрели на старших и на Дениса, но и сам Даня смотрел на Дениса! Не так, как смотрят девчонки, но, определенно, с восторгом! Вот это был герой… Говорили, он в свое время забрался в штаб-квартиру Зоотерики и заменил шампуни на жидкость для экспресс-эпиляции! И выбрался оттуда живой! То-то зверье завывало, когда шерсть вся на расческах и ладонях осталась! А еще рассказывали, что Денис пару лет назад перепрошил стенд одного из самых лютых бойцов Формации — Стредлейтера, и во время очередной профилактики у железячника реализовалась в натуре поговорка про «руки из жопы!» Денис был потрясающим лазутчиком и диверсантом, говорили, он даже от правительства задания выполнял на Балканах. И в это Даня верил: он сам видел, как страшный орк из Хтони, сам Бабай Сархан дрался с другим орком, щеголяя при этом зубами всех цветов радуги — тоже Денисова работа! Это было его, Дани, первое задание — проникнуть на Проспект, снять видео хорошего качества с раскрашенными зубами урука и вернуться на базу. И сделать какую-нибудь хохмочку, конечно.
Он и сделал: подсыпал слабительное в котел с пловом. Кто ж знал, что эти горцы со своими длинными носами что-то почуют? И кто мог догадаться, что человеческое слабительное не действует на орков? Что касается клыкастых дикарей, так тут Даня был полностью солидарен с Денисом, который часто любил повторять про то, что одинаково сильно ненавидит две вещи: расизм и орков. В Скоморохи орков не брали, гномы сами не шли. Эльфов было мало, в Сан-Себастьяне и вовсе — ни одного. Говорили, в Сибири есть целые команды из лаэгрим, но своими глазами Даня их не видел.
Зато видел призраков. Хотя не очень-то и хотелось.
Вся чертовщина началась внезапно, в самый обыкновенный день, когда он пришел в клуб как обычно, после второй смены в колледже, и уже успел поздороваться с Жанной и Викой (ради которых и ходил сюда поначалу, если быть уж совсем честным), и оценить их новые боди и попялиться на ножки и попки девчонок. И всё было просто отлично, пока не началась дичь.
Сначала вырубился весь свет, и почти сразу после этого невыносимо завоняло из санузла, а из-под двери поползла пузырящаяся жижа. Если бы Даня сам не пробовал в средней школе кидать в туалет дрожжи — он бы подумал, что проблема именно в них. Но такой опыт был и два пакетика сухого хлебопекарного разрыхлителя не сделали ровным счетом ничего. Тогда страшный эксперимент закончился пшиком. А должен был… Должен был — вот так вот! С вонью и пузырением!
Потом в зале резко похолодало, и мрачный голос в полной темноте произнес:
— Цегорахов, подлый трус, выходи! Выходи, Денис!
В призраков Даня до этого не верил. Призраков не существует — это все знают! Это орочьи байки и досужие домыслы бабулек на скамеечках у подъездов. Но поверил. И Жанна с Викой — поверили. Они побледнели и ухватили друг друга за плечи, как самые обычные девчонки, а не удалые бойцы-Скоморохи. Это в Европах команды делились на Коломбин-девушек и Арлекинов-парней, а в России все были равны — Скоморохи по полу, возрасту и происхождению не делились! Вот и теперь все вздрогнули одинаково, когда некий прозрачный усач в спортивном костюме высунулся из вентиляции, медленно спланировал на пол и гулко, как из колодца произнес:
— Боковой арбитр-пидр! То есть… Ять… Денис Цегорахов — попугайское говно и половинка жопы. Вы все прокляты, это место проклято, все изойдете на дерьмо, как один. БУ!!!
От магических атак это место было защищено, а в живого, не волшебного прозрачного дядьку как-то не верилось — и от этого молодые малость занервничали. Не бывает прозрачных дядек! Это было бы не так страшно, если бы потусторонний усач в спортивках и олимпийке не был покойным физруком из школы, в которой он, Даня, учился! И эта его присказка про «половинку жопы» был тому самым точным подтверждением! Так что молодой скоморох громко выматерился от неожиданности, а Жанна с Викой завопили звонче всех — они были из той же школы! И даже провожали тело безвременно почившего от пьянки педагога в последний путь в составе траурной процессии!
— И-и-и-и-и!!! — девичий визг стал детонатором паники.
Все вокруг забегали, засуетились. Молодые — бестолково, старшие — злобно. Трое матерых скоморохов рванули наружу через дверь — и тут же принялись громко и грязно ругаться.
— Тут повсюду орочье говно! Камеры залиты краской! Тимур, выходи на связь с нашими — это спланированная атака! Кто сегодня стоял на стреме? Позорники, такое профукать! Гнать их в шею!
Даня вышел на улицу, внимательно глядя под ноги. Говна тут и вправду оказалось чересчур много, можно было даже сказать — ситуация с говном назрела критическая. Приходилось применять все навыки эквилибристики, чтобы не вступить в одну из дурно пахнущих куч.
— Де-низ Цы-га-ра-хав папу-гай-ска-е… — орочьи граффити никогда не отличались внятным шрифтом и грамматической выверенностью, но тут зеленокожие уродцы превзошли сами себя! Этими каракулями были исписаны все свободные поверхности по всему кварталу! Даже на крыше транспарант развернули, гады!
— … говно! Аха-ха-ха! — закончил голос над самым ухом, и Даня вздрогнул — это был сам Денис. Легенда Скоморохов явился из ниоткуда и теперь ржал в голос. — Масштабно, масштабно! Он ничего, этот Бабай Сархан, у него есть стиль, пусть и говенный! Мне нравится! Но в целом обидно: зубы-то я ему классно сделал.
Самым сложным было отрубить камеры. Но у меня был Перепелка, а у Перепелки был Скворешня, который в свое время послал нахрен весь генштаб и вернулся в Сан-Себастьянскую полицию. У этого ненормального после реабилитации открылись чакры… То есть — появилась суперспособность работать с Сетью напрямую, через шунт без терминалов и всяких дополнительных прибамбасов. Ну, совпали вибрации со сложной техникой, недаром же он вторжение упырей с помощью роботов и турелей так успешно отражал! Тоже своего рода магия! Самое главное — обер-вахмистр согласился на участие в операции сразу, когда узнал, что поднасрать мы хотим Скоморохам.
— Они у нас как кость в горле. Знаем, что злодеи и преступники, убийцы и воры, а доказать не можем! — посетовал киборг. — Давно пора им укорот дать. Представьте себе — написали у жены мэра помадой на зеркале в туалете, что она бусечка! Какие сволочи, а? И не пришьешь ничего, кроме мелкого хулиганства! А там даме семьдесят лет, на секундочку! Какая из нее бусечка?
В общем — камеры он отрубил. Скоморошья охрана в виде трех юношей со взором горящим вместо того, чтобы патрулировать территорию по старинке или как минимум сообщить о поломке куда следует, принялась хором орать друг на друга и выяснять причины глюка. А мы действовали по плану: всё вокруг засрали, гоблинские грибки, которые и дрожжами-то назвать язык не поворачивался, были запихнуты в канализацию, зловредный физручий дух — запущен в вентиляцию. И так — в девяти местах, с разными вариантами. Желающих подгадить скоморохам в нашей орочьей братии хватало, потому как циркачи эти оказались теми еще шовинистами! Они не брали к себе в команду снага и гоблинов, а уруков — так и тем паче. Нет, я понимаю, почему! Мы, орки — ребята неприятные, это и ежу понятно. Но всё равно — обидно.
Мы сработали практически чисто. Конечно, настолько чисто, насколько могли сработать орки. Где-то что-то сперли гоблины, у кого-то из скоморошьих соседей снага сожрали соб