чников, исследователи допускали возможность отравления наследника Софьей. В пользу этой версии говорит не только ее возможная заинтересованность (гибель Ивана Молодого могла сделать наследником одного из ее сыновей), но и прибытие венецианского врача в Москву вместе с братом Софьи.
На почетную роль будущего наследника претендовали шестилетний Дмитрий – внук сын Ивана Молодого и Елены Волошанки, а также двенадцатилетний сын Софьи Василий. Наличие выбора раскололо неоднородную придворную среду и привело к формированию двух партий.
В течение долгих семи лет было не ясно, на кого падет выбор Ивана III. Казалось, что государь будто бы благоволит Василию, доверяя ему выполнение небольших поручений, с другой же стороны, официально Василий не назначался наследником, и это сохраняло шансы за Дмитрием-внуком. Напряженность конфликта подогревалась придворными партиями, стремившимися предугадать наиболее вероятное развитие ситуации.
В 1497 г. сын боярский Владимир Гусев и дьяк Федор Стромилов по приказу Ивана III были обезглавлены. Летописи сообщают, что Стромилов предупредил Василия о грядущем выборе отца в пользу Дмитрия. Вокруг Василия верные служилые люди составили заговор, предлагая ему бежать на Белоозеро и в Вологду вместе с казной, расправившись с Дмитрием. Не осталась в стороне и Софья. Говаривали, что она призывала к себе ворожей, готовивших для нее зелье. Возможно, великая княгиня хотела с помощью колдовства склонить мужа на сторону Василия. Так или иначе, но Иван III приказал казнить и этих «баб лихих», промышлявших ворожбой. Родня (мать и сын), замешанная в заговоре, отделалась легче всего – Василий оказался под домашним арестом, а Софья была удалена от великого князя.
Ивангородская крепость. Современный вид
Сторонники Дмитрия ликовали – 4 февраля 1498 г. Иван III благословил внука великим княжением и даже возложил на его голову шапку Мономаха. Казалось, сам государь поставил точку в споре двух группировок, но судьба переменчива, и в 1499 г. несколько знатных сторонников Дмитрия были уличены в неизвестном преступлении, стоившем одному из них головы. Отец, видимо, сомневаясь в верности Дмитрия, освободил Василия, дал ему титул великого князя, а с 1502 г. назначил своим соправителем. В этом же году Иван III окончательно перечеркнул все шансы Дмитрия. Он не только оказался в опале, в заключении вместе с матерью, но и имена их запрещено было «поминать» на церковных службах.
В стороне от борьбы придворных группировок не осталась церковь. На Руси в конце XV – начале XVI в. получила распространение «ересь жидовствующих», название которой отсылает нас к главному еретику «жидовину» Захарию и указывает на связь с иудаизмом. Первоначально ересь появилась в Новгороде, откуда через некоторое время перекочевала в Москву. В отличие от новгородских еретиков в московский кружок «жидовствующих» входили в основном миряне, многие из них обладали положением в обществе. Наиболее известными столичными приверженцами ереси являлись – супруга Ивана Молодого и мать Дмитрия-внука Елена Волошанка, братья дьяки Федор и Иван Курицыны, а также некоторые дети боярские и купцы. Воззрения еретиков, по некоторым данным, разделял даже архимандрит Симонова Монастыря, а с 1490 г. митрополит Зосима. Исследователи склоняются к мысли, что по крайней мере московские члены кружка не обладали «законченным и упорядоченным учением» и составляли «движение вольнодумцев». Собираясь вместе, они критиковали Священное Писание и изучали астрологию.
Венчание Дмитрия-внука в 1498 г. Миниатюра Лицевого свода XVI в.
Еретики в Москве, несомненно, были близки к великому князю, благодаря чему они долгое время были недосягаемы для церковных властей – решение собора 1490 г., осудившего «жидовствующих», коснулось лишь новгородцев. Те из них, кого уличили в подобных взглядах, были отлучены от церкви и понесли наказания различной тяжести. Московские вольнодумцы в 90-х гг. XV в. продолжали чувствовать себя комфортно – Зосиму избрали митрополитом, Федор Курицын и дальше делал карьеру, не приходилось жаловаться Елене Волошанке и ее венчанному на царство сыну в 1498 г.
Вольготное положение еретиков при дворе привлекло внимание известного церковного деятеля Иосифа Волоцкого, подготовившего материалы богословского характера, обличающие членов московского кружка. Однако не писательский талант и активность игумена Иосифа привели к падению Елены и ее сторонников, дело было в борьбе придворных группировок. Раскаиваясь, Иван Васильевич признался в нескольких беседах с Иосифом Волоцким, что знал еретиков, и просил прощения. Собор 1504 г. еще раз осудил ересь, но на этот раз виновных ждал более суровый приговор – многие из них были сожжены на костре. Нужно признать, что государь с тяжелым сердцем лишал покровительства своих приближенных. Иван III не торопился преследовать еретиков, а как дело дошло до костра, вероятно, начал колебаться и допытывался у Иосифа: «Како писано, нет ли греха еретиков казнити?»
Причины выбора Василия и опалы Дмитрия не ясны. Решение Ивана III носило отчасти субъективный характер. Русских послов, отправленных в Литву, инструктировали отвечать на вопрос о том, почему Василий, а не Дмитрий назначен преемником, так: «Который сын отцу служит и норовит, ино отец того боле и жалует. А который сын родителем не служит и не норовит, ино того за что жаловати?» Отец Елены Волошанки молдавский правитель Стефан также живо интересовался судьбой дочери и внука, ему в конце концов сообщили, что «внука было своего государь наш пожаловал, и он учал государю нашему грубити». Герберштейн не без оснований утверждал, что Софья «побудила мужа лишить внука Димитрия монархии» и назначить на его место Василия.
Лист из списка Судебника 1497 г.
В династическом кризисе конца XV в. очень много вопросов и белых пятен, а источники содержат слишком скудные сведения, проливающие свет на ключевые вопросы противостояния Дмитрия и Василия. Стоит, впрочем, согласиться с Ю. Г. Алексеевым в том, что эта была борьба за власть между конкретными лицами, едва ли желавшими серьезных перемен как во внутренней, так и во внешней политике России.
Как заметил А. А. Зимин, «ликвидация основных удельных княжеств и военные победы позволили Ивану III заняться укреплением политических, правовых и идеологических основ единого Русского государства». Одним из шагов, направленных на решение этой цели, стало принятие первого общерусского Судебника в сентябре 1497 г. В задачу его составителей не входило создание максимально полного правового памятника, содержавшего бы в себе нормы, регулировавшие самые разные стороны жизни. Там, где обычая, прецедента или акта было достаточно, законодатели не считали нужным дублировать их нормы статьей Судебника.
Этот обширный правовой кодекс опирался на Русскую Правду XI в., уставные грамоты XIV–XV вв., Псковскую Судную грамоту, а также на судебные обычаи различных земель, что служит подтверждением объединяющего характера правового кодекса 1497 г. Различные особенности судопроизводства и права были приведены к общему знаменателю – установлены единые процессуальные нормы и единые пошлины для уплаты за суд, определен круг лиц, в обязанности которых входила судебная деятельность. Следствием принятия Судебника стало законодательное начало закрепощения, введение которого было обозначено установлением известного Юрьева дня и условий перехода крестьян от одного землевладельца к другому. Немалая часть Судебника посвящена положению другой категории зависимых людей – холопов. По мнению, А. А. Зимина, изменения здесь определены «фиксацией и ограничением самих источников пополнения челяди», в перспективе они способствовали изживанию полного холопства как формы рабства на Руси.
Историки справедливо связывают составление Судебника с возвышением Дмитрия-внука, во время венчания которого отец, по свидетельству летописца, увещевал его: «Люби правду и милость, и суд правой». Наиболее вероятные претенденты на составление Судебника, ведавшие при великом князе судопроизводством, судя по всему, тоже поддерживали Дмитрия-внука. Среди них были князь Иван Юрьевич Патрикеев, дьяки Василий Долматов, Василий Жук и Федор Курицын.
Немаловажное значение Судебника 1497 г. и в том, что он способствовал отправлению справедливого суда. В средневековой Европе и в России понятия «суд» и «власть» часто были синонимичны, великий князь, а позже и царь выступали гарантами обеспечения справедливости. Для XVI в. мы можем уверенно говорить, что жители России воспринимали правителя как единственного богом данного защитника, у которого можно было искать правды в независимости от богатства и знатности обидчика или бедности того, чьи права были нарушены.
Архангельский и Благовещенский соборы Московского кремля
Уже знакомый нам Сигизмунд Герберштейн перевел часть этого памятника и издал его в своих записках. Здесь виден интерес иностранца к этому правовому феномену, аналогов которому не было во многих странах Европы. Вероятно, именно Судебник имел в виду крымский хан, когда писал великому князю от имени сына турецкого султана: «Того великого князя Ивана доброе имя слышим, правосудом его зовут». Ничего подобного не существовало до 1497 г., это был первый в истории России единый кодекс, получивший свое развитие в ряде других Судебников XVI – начала XVII в. Иначе говоря, Судебник 1497 г. стал одним из символов появления нового единого государства.
К концу жизни Иван III одолел всех, кто мог хоть как-то противиться его влиянию. Воля государя беспрекословно исполнялась подданными, а установившееся самодержавие стало данностью. Однако власть великих князей и царей в России XV–XVI вв. имела вполне земные пределы. Одной из таких твердынь являлась Русская православная церковь. Государь имел возможность диктовать ей волю, но не напрямую, по ряду частных вопросов, а противостоять самим основам церковной организации было едва ли возможно. Именно это и показали события 1503 г.
Черное духовенство, пользуясь лояльностью князей и татар, скопило огромный земельный фонд. Все имения монастырей находились в прекрасном, цветущем состоянии, что превращало их в лакомые куски. Идея секуляризации (перехода церковной земли к государю) занимала с тех пор умы многих государей, но Иван III был, по всей вероятности, первым, кто решился реализовать ее на практике. Затею эту вдохновляла и уже проведенная частичная секуляризация в Великом Новгороде.