Явныя стремленія англичанъ захватывать новые раіоны дѣйствій, повидимому, проистекали изъ существовавшаго у нихъ убѣжденія, что главный англо-французскій фронтъ (во Франціи) уже насыщенъ вооруженными силами въ достаточной степени и что поэтому дальнѣйшая подача англійскихъ войскъ на материкъ безцѣльна. Съ этимъ мнѣніемъ я встрѣтился въ личной бесѣдѣ съ англійскими офицерами, прибывшими въ Ставку въ началѣ 1915-го года въ свитѣ генерала Педжедта. Офицеры эти интересовались мо-
ей оцѣнкой различныхъ операціонныхъ направленій въ предѣлахъ Балканскаго полуострова, и я указывалъ инъ, что, въ случаѣ активнаго привлеченія на сторону Державъ Согласія Италіи, пріобрѣтало бы особое значеніе дѣйствія англичанъ со стороны Далматинскаго побережья, въ промежуткѣ между итальянской и сербской арміями, въ цѣляхъ, во-первыхъ, согласованія наступленія обѣихъ названныхъ армій и, во-вторыхъ, направленія общихъ усилій противъ Австро-Венгерской Монархіи, уже сильно поколебленной русскими побѣдами надъ нею.
Въ концѣ мая неожиданно вновь оживила балканскія переговоры новая позиція болгарскаго посланника въ Парижѣ Станчева.
— Въ то время, — говорилъ Отанчевъ въ бесѣдѣ съ Л. II. Извольскимъ, — когда до сихъ поръ мнѣ никогда не разрѣшалось говорить съ французами о возможности выступленіи на ихъ сторонѣ Болгаріи, нынѣ я получилъ предписаніе ознакомить Делькассэ, неофиціальнымъ, правда, образомъ, съ условіями, на которыхъ Болгарія готова тотчасъ присоединиться къ союзникамъ. Условія эти: Македонія, включая спорную положу; Кавалла, Драма и Сересъ; возвращеніе Добрудяги и линія Эносъ-Мндія.
Что могло послужить такой рѣзкой перемѣны въ политикѣ Болгарскаго правительства Радославова? Дошелъ ли до послѣдняго слухъ о предполагавшейся посылкѣ на Балканы союзныхъ войскъ? Произвело ли соотвѣтственное впечатлѣніе свѣдѣніе о предстоявшемъ присоединеніи Италіи къ Державамъ Согласія, пли дѣйствовало соображеніе о вѣроятной уступчивости этихъ Державъ, въ виду неблагопріятно складывавшейся обстановки русскихъ на Галич-скомъ фронтѣ и англо-французовъ въ Галлиполи? О тѣхъ пли иныхъ причинахъ можно было строить только догадки. Возможно, впрочемъ, еще одно предположеніе о недостаточной искренности заявленія болгарскаго посланника въ Парижѣ, имѣвшаго только цѣлью лустить пробный шаръ, для выясненія максимума возможныхъ обѣщаній со стороны Державъ Согласія. По мнѣнію бывшаго русскаго посланника въ Софіи Савинскаго, упоминаніе о спорной зонѣ было во всякомъ случаѣ лишь средствомъ запроса.
Получивъ извѣстіе о неожиданныхъ шагахъ Станчева, С. Д. Сазоновъ немедленно телеграфировалъ въ Нишъ о (омъ, что, по условіямъ общей обстановки, является необходимымъ привлечь на сторону Державъ Согласія Болгарію, которой вслѣдствіе сего надлежитъ обѣщать особенныя выгоды при заключеніи мира. - - Въ виду жергвъ, прппесенньіхъ на пользу Сербіи, Державы Согласія
ожидаютъ отъ Сербіи предоставленія имъ опредѣленія условій ирн-нюченіи Болгаріи къ совмѣстнымъ дѣйствіямъ. Вмѣстѣ съ тім» пѵ'сскііі посланникъ былъ уполномоченъ объявить ........... съ цѣ
ню облегченія положенія послѣдняго, о твердомъ рѣшеніи Державъ Согласія внять въ свои руки вопросъ о болгаро-сероскпхъ отнеян -оіяхь - іКертва, падающая на долю Сербіи, должна ныла заключаться въ уступкѣ въ пользу Болгаріи, послѣ войны территоріи въ предѣлахъ Македонскихъ земель до линіи Эгрп-Паланка-Охрпда, признававшейся въ 1012 году принципіально допустимой съ точки зрѣнія сербскихъ правъ и интересовъ. Эту уступку имѣлось въ в.і-„ обусловить: немсддіішымъ вступленіемъ Болгаріи въ воину и пріобрѣтеніемъ Сербіей, при заключеніи мира, новыхъ оошир-ныхъ территорій, равно какъ выхода въ Адріатическое море. _ Параллельно съ огамъ, Державами Согласія задумано оыдо общее выступленіе іп, Софіи, въ которомъ должна была принять участіе и недавно присоединившаяся въ Согласію Италія. Іетыре державы приглашали Болгарію выступить противъ Турціи ооѣ-щая ей за ото Македонскую границу въ предѣлахъ договора ІлЬ-го года и Фракію до линіи Эпосъ — Мидія. Кромѣ того Державы Согласія готовы были дать обязательства — приложить всѣ старанія къ полученію Болгаріей Каваллы отъ Греціи и содѣйствовать софійскому правительству въ переговорахъ, которые Болгарія и Румынія пожелали бы вести по вопросу о Добруджѣ. Такимъ образомъ, Болгаріи предлагались, за исключеніемъ «спорной» полосы Македоніи, почти всѣ тѣ компенсаціи, о которыхъ упоминалъ Отапчевь въ обоихъ парижскихъ бесѣдахъ.
ЛО-го мая намѣченное выступленіе 4-хъ посланниковъ состоялось. По словамъ русскаго посланника въ Софіи Саг.инскаго, первое впечатлѣніе Радиславова было таково, будто онъ удивленъ сдѣланнымъ ему заявленіемъ. Затѣмъ глава болгарскаго правительег-ства выразилъ, что обращеніе четырехъ Великихъ Державъ представляется для Болгаріи большою честью. Обративъ наконецъ, особое вниманіе на уступку Болгаріи Монастыря (Битоли), Радо-славовъ отмѣтилъ, что владѣніе Каг.аллоп безъ Драмы и Сереса невозможно.
— Если бы рѣшеніе зависѣло отъ меня лично, — заключилъ свою бесѣду первый министръ Болгаріи, — то я сейчасъ далъ оы утвердительный отвѣтъ.
Однако офиціальный отвѣтъ Болгаріи послѣдовалъ только 15-го іюня. Указавъ на рядъ неясностей къ заявленіи Дер»™-болгарское правительство заявляло, что до выясненія послѣднихъ оно пе можетъ дать окончательный отвѣтъ.
;_>то было явнымъ стремленіемъ уклончивымъ отвѣтомъ выиграть время.
Въ концѣ іюля 15-го года лондонское правительство, въ цѣляхъ нейтрализаціи очага недоразумѣній, предложило занять безспорную часть Македоніи небольшимъ союзнымъ отрядомъ изъ состава, напримѣръ, дарданелльскихъ войскъ. Считалось, что этимъ будетъ облегчена для Сербіи возможность передачи занятой союзниками территоріи Болгаріи и что послѣдняя усмотритъ въ данномъ обстоятельствѣ извѣстную для себя гарантію въ возможности фактическаго полученія въ будущемъ этой части Македоніи.
Такимъ образомъ, мысль о посылкѣ на Балканы союзныхъ войскъ окончательно не затухала н только видоизмѣняла свои формы въ зависимости отъ обстановки.
Французскій министръ иностранныхъ дѣлъ Делькассэ, обсудивъ 'сдѣланное предложеніе, нашелъ его соотвѣтствующимъ сложившейся обстановкѣ, но высказалъ на сен разъ мнѣніе о необходимости заручиться по содержанію его предварительнымъ согласіемъ Сербіи.
4-го августа утромъ предсѣдатель сербскаго совѣта министровъ Пашичъ поочередно принялъ четырехъ посланниковъ Державъ Согласія, вручившихъ ему тожественный текстъ заявленія по названному вопросу. Пашичъ крайне взволнованный сообщеніемъ отвѣтилъ, что едва лп окажется возможнымъ удовлетворить требованіе державъ, связанное съ союзной оккупаціей Македоніи. Требуемая державами жертва, по словамъ Пашича, превышала возмолгности Сербіи. Вмѣстѣ съ тѣмъ Пашичъ отмѣтилъ, что намѣчаемая отдача Болгаріи Македоніи создала бы для Сербіи невозможную границу съ враждебной Болгаріей, якобы, проявляющей стремленіе къ Адріатикѣ. Стремленіе это, по мнѣнію названнаго сербскаго министра, не можетъ быть парировано узкой полосой земли, которая соединила бы въ этомъ случаѣ Сербію съ Греціей.
Къ возраставшему давленію на Сербію Державы Согласія пришли /подъ впечатлѣніемъ поведенія Короля Фердинанда и его перваго министра Радославова. Между тѣмъ лица эти про себя, невидимому, твердо рѣшили вопросъ о присоединеніи Болгаріи къ Центральнымъ Державамъ, и если тѣмъ не менѣе затягивали окончательные переговоры, то по всей вѣроятности въ намѣреніи выгадать на этомъ возмолшо больше. Болгарское правительство все время не переставало прислушиваться къ обѣщаніямъ Дерлсавъ Согласія, повндпмому пользуясь этими обѣщаніями и своимъ вы-
годнымъ стратегическимъ положеніемъ бъ цѣляхъ усиленія своей требовательности передъ Германіей и Австріей. — Такая двухсторонняя политика должна была вызывать среди Державъ Согласія крайне недовѣрчивое отношеніе къ дѣятелямъ, которые ее вели.
Ихъ подозрѣвали даже въ личной заинтересованности. Ходили, напримѣръ, слухи о намѣреніи австрійскихъ банковъ скупить, для воздѣйствія на вліятельныхъ лицъ въ Болгаріи, весь урожай страны и соотвѣтственно возникало предположеніе не выступить ли съ подобнымъ конкурирующимъ предложеніемъ болѣе сильнымъ 'байкамъ Державъ Согласія. — Говорили, что самъ Король Фердинандъ весьма заинтересованъ въ поддержкѣ Австро-Венгріш будучи 'связавъ съ нею наличіемъ большихъ помѣстій, оцѣниваемыхъ въ ѢШ милліоновъ франковъ....
Такимъ образомъ, въ общемъ, дипломаты Согласія все еще не теряли надежды на то, что тѣми или иными путями политику Болгаріи удастся согласовать съ политикой Державъ Согласія и что находившееся во главѣ Болгаріи правительство Радославова прислушается къ голосу своето народа, причемъ станетъ на сторопу общихъ интересовъ христіанскихъ государствъ на Балканахъ, въ увѣренности, что великія державы сумѣютъ найти справедливыя основанія при -будущемъ, послѣ побѣдоносной войны, разграниченіи. — Зараженные неоправдавшимся, къ сожалѣнію, оптимизмомъ, дипломаты Согласія, не переставали поэтому вести на Балканахъ примиряющую политику и работать надъ окончательнымъ выясненіемъ условій для общей коопераціи всѣхъ государствъ этого полуострова противъ Турціи и Центральныхъ Державъ. Но даже потерявъ вѣру въ возможность такой коопераціи, Державамъ Согласія все же приходилось дорожить поддержаніемъ переговоровъ съ Болгаріей, усматривая въ этомъ можетъ бытъ единственное средство, хотя бы временнаго удержанія болгаръ отъ нападенія на Сербію. Въ этихъ цѣляхъ, русскій министръ иностранныхъ дѣлъ С. Д. Сазоновъ п поддерживалъ въ извѣстной мѣрѣ планъ занятія союзниками юго-восточной части Македоніи съ правомъ передачи ея Болгаріи, въ видѣ компенсаціи.
«Оккупаціонныя силы, — телеграфировалъ 27 августа С. Д. Сазоновъ въ Парижъ А. П. Извольскому, — могутъ быть незначительны, ибо значеніе, которое будетъ имѣть ихъ присутствіе, не находится въ связи 'СЪ ихъ числомъ»...
Читатель видѣлъ уже выше опредѣленно отрицательное отношеніе Русскаго Верховнаго Главнокомандующаго къ посылкѣ союзныхъ войскъ на Балканы. — Въ періодъ войны вооруженныя