23-го марта состоявшій въ Ставкѣ англійскій генералъ Вилльямсъ получилъ, отъ своего посла въ Петербургѣ Бьюкенена информаціонную телеграмму, въ которой сообщалось, что, по сообщенію русскаго министра иностранныхъ дѣлъ, сохраненіе за Великимъ Княземъ Николаемъ Николаевичемъ Верховнаго Командованія арміей является невозможнымъ, ввиду сильной опозіщіи революціонныхъ элементовъ; что правптельство дало телеграфное распоряженіе въ Ростовъ остановить поѣздку Великаго Князя въ Ставку, причемъ надѣется склонить его къ добровольному отказу, и что отказъ со стороны Великаго Князя принять рѣшеніе правительства явился бы сильнымъ ударомъ престижу послѣдняго и могъ бы имѣть гибельныя послѣдствія.
Въ дѣйствительности принятыя мѣры для предупрежденія Великаго Князя въ пути о желательности его отказа отъ званія Верховнаго Главнокомандующаго запоздали и Великій Князь, не знавшій о происходившихъ втайнѣ отъ него переговорахъ, прибылъ въ Ставку 24-го марта.
4. Прибытіе Великаго Князя въ Ставку.
Великій Князь Николай Николаевичъ прибылъ въ Могилевъ въ сопровожденіи сьоего брата Петра Николаевича и его сына Романа Петровича. Съ ними прибылъ также генералъ Крупенскіп и нѣсколько адъютантовъ.
По разсказамъ сопровождавшихъ его лицъ, на всемъ путп отъ Тифлиса поѣздъ Великаго Князя встрѣчался населеніемъ съ большимъ энтузіазмомъ. — Всѣ рады были возвращенію Великаго Князя къ командованію русскими войсками.
Въ Харьковѣ, — разсказываетъ генералъ Дубенскій15) въ своихъ воспоминаніяхъ, — мѣстный совѣтъ рабочихъ депутатовъ под-
несъ хлѣбъ-соль, а рабочіе-депутаты убѣждали Великаго Князя не ѣхать въ Могилевъ, гдѣ ему едва ли дадутъ вступить въ командованіе русской арміей, а направиться прямо на фронтъ, поближе къ войскамъ. Но Великій Князь, изъ чувства лойяльностн, не послѣдовалъ этому совѣту, ведшему къ новому возбужденію народныхъ страстей и можетъ быть даже пролитію крови; онъ прослѣдовалъ непосредственно въ Ставку.
По прибытіи въ Могилевъ, Великій Князь Николай Николаевичъ со свитой остался въ поѣздѣ, въ которомъ прибылъ, такъ какъ въ домѣ, гдѣ проживалъ Государь, шла спѣшная укладка оставшихся вещей и потому царила полная разруха.
Великій Князь Николай Николаевичъ успѣлъ вступить въ Верховное Главнокомандованіе русскими арміями и послать объ ѳтомъ сообщеніе въ Петроградъ. Но вслѣдъ за симъ онъ получилъ догнавшее его уже въ Могилевѣ письмо предсѣдателя Временнаго Правительства, съ просьбой о сложеніи съ себя званія Верховнаго Главнокомандующаго.
По случаю пріѣзда Великаго Князя Николая Николаевича въ Ставку, между княземъ Львовымъ и генераломъ Алексѣевымъ состоялся, по прямому проводу, весьма интересный разговоръ, который я и передаю полностью16):
Князь Львовъ: Я только что получилъ телеграмму отъ Великаго Князя Николая Николаевича, что онъ прибылъ въ Ставку и вступилъ въ отправленіе должности Верховнаго Главнокомандующаго. Между тѣмъ послѣ переговоровъ съ вами по этому поводу, Временное Правительство имѣло возможность неоднократно обсуждать этотъ вопросъ передъ лицомъ быстро идущихъ событій и пришло къ окончательному выводу о невозможности Великому Князю Николаю Николаевичу быть Верховнымъ Главнокомандующемъ. Получивъ отъ него изъ Ростова телеграмму, что онъ будетъ въ Ставкѣ 11-го (24-го) числа, я послалъ навстрѣчу офицера съ письмомъ, съ указаніемъ на невозможность его Верховнаго Главнокомандованія и съ выраженіемъ надежды, что онъ, во имя любви къ родинѣ, самъ сложитъ съ себя это высокое званіе. Очевидно, посланный не успѣлъ встрѣтить Великаго Князя въ пути и полученная, благодаря этому, телеграмма Великаго Князя о его вступленіи въ должность стала извѣстна Петрограду и вызвала большое смущеніе. Достигнутое великими трудами успокоеніе умовъ грозитъ быть нарушеннымъ. — Временное Правительство обязано немедленно объявитъ населенію, что Великій Князь не состоитъ
Верховнымъ Главнокомандующимъ. Прошу помочь нашему оОіцему дѣлу и васъ и Великаго Князя. Рѣшеніе Временнаго Правительства не можетъ быть отмѣнено по существу, весь вопросъ въ формѣ его осуществленія: мы хотѣли бы, чтобы онъ самъ сложилъ съ себя званіе Верховнаго Главнокомандующаго, но, къ сожалѣнію, по-случайному разъѣзду нашего посланнаго съ Великимъ Княземъ ѳто не удалось».
Генералъ Алексѣевъ: «Вопросъ можно считать благополучно исчерпаннымъ. Ваше письмо получено Великимъ Княземъ сегодня утромъ. Сегодня же послано двѣ телеграммы: одна вамъ, что Великій Князь, подчиняясь выраженному пожеланію Временнаго Правительства, слагаетъ съ себя званіе и передаетъ временное исполненіе своей должности, примѣнительно статьи 47 полевого положенія, начальнику штаба, впредь до назначенія Временнымъ Правительствомъ ему преемника. Вторая телеграмма — военному министру съ просьбой уволить Великаго Князя въ отставку. — Полагаю нѣть препятствій объявить это во всеобщее свѣдѣніе и положить предѣлъ смущенію умовъ. — Независимо отъ этого, Великій Князь поручилъ мнѣ просить васъ гарантировать ему и семейству безпрепятственный проѣздъ въ Крымъ и свободное тамъ проживаніе. На время проѣзда онъ проситъ командировать вашего комиссара или члена Государственной Думы. Чѣмъ скорѣе будетъ' рѣшенъ ѳтоть вопросъ, , чѣмъ скорѣе состоится отъѣздъ Великаго Князя изъ Могилева, тѣмъ конечно будетъ лучше во всѣхъ отношеніяхъ. Объ этомъ я убѣдительно прошу васъ, прибавляя, что семья Великаго Князя находится въ Кіевѣ.
Въ тотъ же день, 24-го марта Временное Правительство объявило о состоявшемся отстраненіи отъ должности Главнокомандующаго русскими арміями Великаго Князя Николая Николаевича.
Въ заключеніе настоящей главы привожу выдержку изъ письма князя Львова, посланнаго навстрѣчу Великому Князю Николаю Николаевичу17):
«Создавшееся полоя&ніе дѣлаетъ неизбѣжнымъ оставленіе Вами этого поста. Народное мнѣніе рѣшительно и настойчиво высказывается противъ занятія членами дома Романовыхъ какой ли-
бо государственной должности. Временное Правительство убѣждено, что Вы, во имя блага Родины, пойдете навстрѣчу требованіямъ положенія и сложите съ себя еще до пріѣзда Вашего въ Ставку званіе Верховнаго Главнокомандующаго».
Весьма характерно и отчетливо рисуетъ всю внутреннюю сущность Великаго Князя посланный имъ по телеграфу отвѣтъ:
«Радъ вновь доказать мою любовь къ Родинѣ, въ чемъ Россія до сихъ поръ не сомнѣвалась».
И онъ, Великій Князь, глубоко уязвленный, отошелъ въ сторону.
ГЛАВА ХІУ-я.
ЖИЗНЬ ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ ВЪ КРЫМУ И ЗА РУБЕЖЕМЪ.
1. Дюльберъ и переѣздъ за-границу.
и жизни Великаго Князя Николая Николаевича въ Крыму сохранилось немного воспоминаній. Для составленія настоящаго очерка пришлось обратиться къ сбору ихъ у цѣлаго ряда лицъ.
Прибывъ въ Крымъ, Великій Князь Николай Николаевичъ поселился въ имѣніи «Дюльберъ», принадлежавшемъ его младшему брату Великому Князю Петру Николаевичу, который, какъ читатель уже знаетъ, не покидалъ своего брата въ теченіе всей міровой войны. Усадьба «Дюльберъ» находилась между Ялтой и Алупкой, въ 13-ти верстахъ отъ первой и въ 4-хъ верстахъ отъ послѣдней. Само имѣніе представляло собою большой бѣлый двухъэтажный домъ, въ восточномъ стилѣ, окруженный паркомъ. Одной стороной имѣніе примыкало къ морю, другой — прямо противоположной къ нижне-алупкинскому шоссе; боковыми сторонами — оно граничило: къ сторонѣ Ялты — съ имѣніемъ Чаиръ, доктора Крамаржа, а съ другой стороны — съ Мисхоромъ.
Изъ лицъ Императорской фамиліи въ Крыму поселились также пріѣхавшія изъ Кіева Императрица Марія Феодоровна и сестры Императора Николая ІІ-го Великія Княгини Ксенія и Ольга Александровны, съ семьями. ІІмператрица-Мать, вмѣстѣ съ Великой Княгиней Ольгой Александровной, поселилась въ Хараксѣ, а семья Великой Княгини Ксеніи Александровны заняла имѣніе Ай-Тодоръ, принадлежавшее ея мужу Великому Князю Александру Михаиловичу.
Члены Императорской семьи прибыли въ Крымъ въ сравнительно спокойное время. Это спокойствіе оібъясняется не только смягченіемъ революціоннаго задора, по мѣрѣ увеличенія разстояніи
ютъ столицы—центра возстанія, но еще и особыми настроеніями, царившими въ Черноморскомъ флотѣ и среди севастопольскихъ рабочихъ. Среди всѣхъ этихъ элементовъ, большинство принадлежало или симпатизировало политической партіи соціалъ-революціо-неровъ (эс-эровъ), которые, хотя и стремились къ измѣненію государственнаго и соціальнаго строя Россіи, но никакъ не во имя безпорядковъ и разрушенія Россіи, а въ цѣляхъ ея обновленія и укрѣпленія, согласно ихъ лозупговъ. — Партія эта тяготѣла все же къ государственности и, достигнувъ освобожденія Россіи отъ самодержавнаго строя, поставила себѣ въ дальнѣйшемъ цѣлью укрѣпленіе власти Временнаго Правительства, въ которомъ у нея находился, въ качествѣ заложника, одинъ изъ видныхъ лидеровъ ея А. Ф Керенскій.
На низахъ, въ средѣ матросовъ и севастопольскихъ рабочихъ, это направленіе эсъ-эровъ вылилось въ стремленіе поддерживать порядокъ п даже внутреннюю дисциплину.
Въ одномъ изъ описаній того времени я нашелъ характерный разсказъ о томъ, какъ на одного разнузданнаго солдатишку, неуважительно отнесшагося къ старому почтенному отставному генералу, налетѣлъ въ вагонѣ трамвая аккуратно одѣтый и дисциплинированный матросъ эсъ-эровскаго толка.
— Какъ ты смѣешь, негодяй, оскорблять стараго заслуженнаго человѣка! Вонъ изъ вагона!..
И нахальный солдатъ долженъ былъ подчиниться этому приказанію, увидавъ, что общее сочувствіе не на его сторонѣ.
Къ тому же мѣстныя революціонныя власти не могли не считаться п съ популярностью въ населеніи Великаго Князя Николая Николаевича, который еще въ Тифлисѣ заявилъ о своей лойяльно-сти по отношенію къ Временному Правительству, причемъ его заявленіе было встрѣчено съ довѣріемъ мѣстными лѣвыми кругами.
Надо еще принять во вниманіе, что во главѣ Черноморскаго флота стоялъ, въ то время, чрезвычайно популярный адмиралъ Колчакъ. Его всѣ уважали и слову его во флотѣ всецѣло вѣрили. — Еще въ маѣ 17-го года тамъ шла настойчивая работа по подготовкѣ къ «походу на Константинополь», хотя всякому мало-мальски свѣдующему и наблюдательному лицу было ясно, что преодолѣніе Босфора было совсѣмъ не подъ силу нашей Черноморской эскадрѣ, и что сухопутныя войска, которыя при этомъ должны были составить соотвѣтственный деосантъ, были не болѣе какъ призракъ, готовый распасться при первомъ къ нему прикосновеніи.