Наиболее просторный сегмент Китай-города, центром которого является древний Богоявленский монастырь. Надо полагать, что кроме него важную градостроительную роль играли линия богатых усадеб на четной стороне Никольской улицы и линия монастырских и митрополичьих подворий на нечетной стороне Ильинки. Между ними – поперечные линии однобокого Ветошного (его западная сторона принадлежит Торгу), Богоявленского и Большого Черкасского (в прошлом Воскресенского) переулков. А также небольшие переулки, параллельные улицам: несохранившаяся патриаршая Певческая слободка, изогнутый Старопанский (в описи 1626 г. он единственный обозначен как «переулочек») и Малый Черкасский – совсем короткий проезд к Проломным воротам.
Фасад армянской церкви в Китай-городе. Проект 1740 г.
Несмотря на наличие ряда больших и богатых усадеб, мы обладаем незначительной информацией о ранней застройке этой части посада. Если взглянуть на самые крупные из владений XVII в., то оказывается, что подрядных записей на строительство не сохранилось, детальных описей дворов нет либо они неизвестны. Единственный подробный чертеж – план двора Салтыкова из Казаковских альбомов. Имеющиеся натурные данные ограничиваются неопубликованными результатами предварительного обследования подвала палат Хворостининых на территории Шевалдышевского подворья, а фрагменты палат Салтыковых до сих пор не изучены.
Однако опыт исследования Новгородского и Осиповского подворий на Ильинке говорит о том, что направленный поиск в архивах может принести неожиданно богатые результаты. Будем надеяться, что время заполнит белые пятна в истории этого интереснейшего района, особо многочисленные на Никольской улице и в районе Большого Черкасского переулка. Ничего или почти ничего не известно о застройке, которая существовала в XVII в. в богатых усадьбах Шереметевых, Буйносовых-Долгоруковых, Одоевских и прочих.
Древняя часть подвала с белокаменной стенной нишей, фото 2021 г.
То же можно сказать о владении, в котором в 1740 г. купец Богдан Шабалов построил каменную армянскую церковь «с немалым украшением церковным». Она была поставлена «близ палат», в которых армянское богослужение совершалось до строительства храма[170]. Церковь была упразднена вместе со всеми другими армянскими храмами по указу императрицы Елизаветы всего через два года после строительства и, вероятно, вскоре разобрана или капитально перестроена. Двор Шабалова располагался на месте современного владения № 14 по Новой площади, к югу от храма Иоанна Богослова под Вязом. По описи 1626 г. двор значился за князем И. Катыревым, позже владение делили Ф. Юрьев и У. Одоевская, а в начале XVIII в. оно снова объединилось как двор Куракина – возможно, палаты у армянской церкви были выстроены кем-то из этих владельцев. Пользуясь случаем, приводим не публиковавшийся ранее чертеж этого малоизвестного храма, хранящийся в РГАДА.
8. Палаты Голицына (Хворостининых)
Никольская улица, 4
В юго-восточном углу комплекса торгового Шевалдышевского подворья XIX в. сохранились части древних палат, по всей очевидности, принадлежавших князю Борису Алексеевичу Голицыну, воспитателю и сподвижнику Петра Первого. Главный дом этой усадьбы, стоявший в глубине владения лицом к улице, известен с 1770-х, когда участник Семилетней войны генерал-поручик Степан Матвеевич Ржевский надстраивал двухэтажные каменные палаты. Точность датировки белокаменной кладки, сохраняющейся в уровне подвала, довольно условна. Исследователи, впервые наблюдавшие памятник в середине 1990-х (Г. Мудров, А. Воронов), отнесли древнюю часть к XVII или началу XVIII в.
Вид на южный фасад палат со стороны Богоявленского монастыря
В переписной книге 1626 г. именно в восточной части владения значатся палаты князя Юрия Хворостинина, вероятно, выстроенные до Смуты. Но они выходили к самой Никольской улице, а выявленный фрагмент удален от нее примерно на 40 м. Усадьба числилась за Хворостиниными до 1671 г., затем отошла с приданым к князю Борису Голицыну[171]. Он мог либо разобрать старые палаты при строительстве новых, либо включить их в объем одного из двух крыльев, фланкирующих главный дом на планах XVIII в. В любом случае, кажется логичным связывать сохранившийся фрагмент именно с Голицыным и относить его к раннепетровскому времени.
Подвалы в юго-восточной части Шевалдышевского подворья с обозначением древней части.
Стены и своды существующей части палат выложены из белокаменных блоков с поздними кирпичными перелицовками. Хорошо сохранилась одна небольшая комната, перекрытая коробовым сводом и соединенная арочным дверным проемом с соседним, изначально бо́льшим помещением. Оно перестроено гораздо сильнее, свод и часть стен разобраны, но на южной и западной стенах сохраняются две арочные ниши с металлическими подставами. Фрагменты древней кладки также прослеживаются западнее этих помещений. На полную высоту сохраняется южная стена усадебного дома Ржевского, обращенная к Богоявленскому монастырю. Доступ к ней затруднен, но даже издалека на неоштукатуренной поверхности хорошо читается сбитый декор XVIII в., в частности узкие барочные пилястры с белокаменными капителями во втором этаже. Но особенно интересны неодинаковые по высоте и ширине арки в нижней части фасада. Теоретически, они могли располагаться на внутренней стороне старой монастырской ограды, включенной в состав пристроенных к ней палат Голицына.
9. Палаты Казанского подворья
На месте владения Ветошный переулок, 11
Дата основания китайгородского Казанского подворья не установлена, а в истории принадлежавшего ему домовладения много неясного. В XVII в. оно упоминается без привязки к адресу, в переписи дворов 1695 г. рядом с Певчей улицей значится «подворье преосвященного Маркелла, митрополита Казанского и Свияжского», а в книге по сбору мостовых денег 1718–1723 гг. сообщается о подворье «преосвящ. Тихона митрополита Казанского и Свияжского, что было Ивана да Петра Лукиных», то есть речь будто бы идет о бывшем частном владении[172].
Казанское подворье на плане 1803 г. (под № 38)
С. К. Романюк, не указывая источника, сообщает, что Казанское подворье было отведено для Греческой школы, преподаватель которой Софроний Лихуд «сделал на свой счет много каменной пристройки, за которую ему ничего не заплачено»[173]. Это могло произойти в интервале 1685–1701 гг.
Палаты на территории подворья известны по приводимым Романюком записям И. М. Снегирева и К. П. Аверина, наблюдавших памятник в 1836 г. и полагавших его остатками мифического монастыря Николы Старого. Аверин описывает «каменное древнее здание, очень обширное… Железные решетки в окнах, погреба, выходы, следы келий, железные затворы, своды из крупного старинного кирпича». Снегирев уточняет: «Здание, по-видимому, XV и XVI в., в два этажа с полуколоннами двойными во втором этаже, а в другом здании, примыкающем к нему, внизу, темницы для монахов». Версия Снегирева и Аверина о первоначальном расположении Никольского монастыря на этом месте основана исключительно на впечатлении, произведенном на них старинными сводами «некогда может быть церкви»[174]. Судя по упоминанию сдвоенных полуколонн, это была постройка XVII в., возможно, на более раннем основании.
В описи 1752 г. означено «покоев каменных в верхнем, среднем и нижнем апартаментах девять»[175]. На плане 1803 г. владение имеет передний и задний дворы, меж которыми стоит основное здание. Существующие корпуса торгового подворья, стоящие по периметру участка, выстроены в 1874 г. То есть палаты занимали пространство нынешнего двора и сохраняться могут лишь фрагментарно. Тем не менее есть сведения о том, что в стенах подвала имеются участки кладки из большемерного кирпича длиной 32 см и что в центральной части двора наблюдался провал заасфальтированного свода.
Существует документальное упоминание еще об одних палатах, находившихся где-то на внешней стороне Ветошного переулка. В 1670 г. для размещения объезжих «Китайского объезда», следивших за порядком в Торговых рядах, казна выкупила в Ветошном ряду погорелый двор купца суконной сотни Алексея Кляпошникова: «остались лишь палаты каменныя поземныя, только одне стены, и те ветхи, да две печи, а и те от пожару развалились»[176]. Каменный приказ исправил «рухомыя места», и уже в 1671 г. «великий государь пожаловал Федора Полуехтова сына Нарышкина, велел ему дать двор в Китай с каменными полаты, который отписан у Алексея Кляпошникова»[177].
Ф. П. Нарышкин умер в 1676-м, кому перешел двор, неизвестно, его домом вполне могли владеть и вышеназванные Лукины. Если принять вероятность того, что до конца XVII в. Казанское подворье располагалось по другому адресу, то в таком случае палаты Кляпошникова и палаты подворья – одно и то же. В то же время палаты Кляпошникова могли располагаться в одном из двух владений по сторонам подворья (№№ 9 и 13), о ранней застройке которых ничего не известно.
10. Корпуса Богоявленского монастыря
Богоявленский проезд, 2 / 6
Ранних сведений о жилых каменных постройках этого знаменитого, центрального в Китай-городе монастыря немного. До 1672 г. монастырь располагался на участке, обращенном воротами на Богоявленскую улицу. После того как боярыня Ксения Репнина подарила монастырю свою усадьбу на Никольской улице, началась застройка его второго, северного двора.
План Богоявленского монастыря, 1808 г.
В 1695 г. упоминается мирянин, квасник Афонька Софонов, живший в монастыре «из оброка», «в каменных палатках»[178]. В описи 1764 г. присутствуют Настоятельские кельи, два двухэтажных Братских корпуса (один из них с погребами), каменная трапезная с кухней и еще ряд хозяйственных каменных построек, к настоящему времени утраченных[179]. Сравнивая Богоявленский с таким же богатым Знаменским монастырем, по которому сохранилось больше исторических документов, можно предположить, что в начале XVIII в. значительная часть корпусов, показанных на плане 1808 г., была каменной. Сейчас от старых келий сохраняются перестроенные Настоятельский и Братский корпуса, в 1880-х украшенные штукатурными наличниками, стилизованными под архитектуру собора. В 1871 г. в Богоявленском переулке были выстроены торговые здания Богоявленских линий, одно из них (современный дом № 6, стр. 1) включило в себя части келейного корпуса, стоявшего вдоль южной монастырской границы. В официальный предмет охраны памятника в 2004 г. вписана «одностолпная палата XVII–XVIII вв., расположенная в подвале».
10.1. Архиерейский (Игуменский, Настоятельский, Архимандричий) корпус
Архиерейский корпус (2 / 6, стр. 2), стоящий севернее собора, у северной границы старого монастырского двора, вероятно, основан в XVI в., подробных исследований не проводилось.
Совмещенный план вторых этажей Настоятельского (справа) и Братского корпусов с обозначением существовавшей прежде галереи
В плане корпус представляет собой две равновеликие прямоугольные комнаты. Планировка утрачена в советское время, но, по непроверенным сведениям, под частью здания, обращенной в сторону Богоявленского переулка, сохраняются кирпичные своды. По итогам предварительных натурных наблюдений 1984–1988 гг. И. И. Казакевич датировала цокольную часть XVI в., а основной двухэтажный объем – 1760-ми гг. (скромный декор этого времени сохранился на торцевых фасадах). Вероятно, строительная история дома более сложна: известно о перестройке «архимандричьих келий» в 1700 г., когда было велено «старые верхи и житья разобрать до нижних житей и зделать вновь»[180].
10.2. Братский корпус
В основании стен сохранившегося позади собора трехэтажного келейного корпуса (2 / 6, стр. 3) при реставрации 1990-х выявлена часть, относящаяся к концу XVII столетия. Фрагменты большемерной кладки прослеживаются в двух этажах северной половины здания. Во многих помещениях сохраняются сомкнутые своды, в переделанных в лестничные клетки сенях – основания цилиндрических сводов.
Судя по планам начала XIX в., вдоль фасада келий тянулась деревянная галерея, такой же переход соединял их с настоятельскими палатами. Планировка келий совершенно традиционна: три одинаковых звена из сеней с палатами по сторонам, в торце каждых сеней находились деревянные ретирады (сохранились в поздней кирпичной перестройке). Следов изначального декора фасада не обнаружено, но можно предположить, что он был крайне прост. В одной из комнат второго этажа до недавнего времени сохранялся редкий пример оформления интерьера XVIII в. в виде красочной имитации панелей (поверхность стен разбита на прямоугольники, разделенные широкими полосами).
11. Палаты Певческой слободы
Богоявленский переулок, 8
До 1654 г. на этом месте находилось подворье Афонского Хиландарского монастыря с деревянной церковью. По просьбе патриарха Никона земля была передана подворью новооснованного Иверского монастыря, а греки были перемещены в соседний Никольский монастырь. Однако всего через год подворье переехало на другую сторону Ильинки, а бывший греческий надел был отдан под дворы певчих кремлевских соборов[181].
В середине 1688 г. патриарх Иоаким указал в Китай-городе за Ветошным рядом, в патриаршей Певчей слободе ставить «каменные полатки жилые и кладовые с сенми и под сенми у всякого двора ворота каменные со сводами, по чертежу, всех 33 двора»[182]. Строил палаты крестьянин Онтошка Денисов с товарищами. Комплекс из тридцати трех каменных городских домов – удивительное для XVII века явление, но указание на «ворота под сенми», то есть подворотни, подсказывает, что разместить это небывалое количество строений в одном квартале позволила постановка «единой фасадой». Используя современную терминологию, это уникальное распоряжение – замысел первого в России микрорайона типовой застройки, реализованного до основания Петербурга. Хотя очевидно, что в основе распоряжения лежали не прогрессивные градостроительные взгляды, а стремление спроецировать на городской квартал привычную схему монастырского общежития.
Общий план Синодальной певческой слободы в уровне первого этажа
К началу 1689 г. у Богоявленского монастыря была обустроена слободка, в которой «живут домовые подьяканы и певчие дьяки и подьяки, да к той же Слободке прикупил он святейший патриарх для пространства после пожару порозжее пустое место у боярина князя Бориса Алексеевича Голицына, и в той Слободке и на прикупном месте приказал он святейший патриарх из своей домовые казны им подьяканам и певчим дьякам и подьяком построить каменное строение»[183]. В 1691 году «патриарх ходил к певческим полатам, которые построены за Ветошным рядом, для разводу тех полат певчим дьяком и подьяком, где кому жить»[184]. В 1697 г. патриарх велел улучшить жилищные условия слобожан, сделав «на 27 дворах на полатах под кровлею вместо деревянных перегородок переградки каменные» кирпичные[185].
Фасад по Богоявленскому переулку и дворовый фасад фрагмента южного корпуса.
Поэтажные планы этого же фрагмента. Обмерные чертежи 1796 г.
Известно несколько планов конца XVIII – середины XIX вв., которые показывают общую схему комплекса: два сплошных ряда строений вдоль Певчего переулка, под прямым углом соединявших Ветошный и Богоявленский переулки; 14 секций на южной стороне и 13 на северной, разрыв в северной линии образует проезд к тупику, обращенному в Ветошный переулок. Фасадами в проезд и в тупик поставлены еще два корпуса в две и четыре секции – в сумме те самые 33 двора. Публикуемые нами обмерные чертежи 1796 г. замечательно подробно уточняют внутреннее устройство «квартир» и придомовых наделов.
Корпуса делились на одинаковые секции со сводами в обоих этажах, каждая из которых имела внизу отапливаемую комнату (покой), арочный проезд во двор и примыкающую к нему «входную в верхнее жилье каменную лестницу». Верхнее жилье – большая комната размещается над нижней, а над проездом и лестницей стоит поперечный «каменный простенок», образующий малую комнату и холодные сени.
Некоторые отклонения от схемы присутствуют в торцевых частях зданий, несколько секций не имеют каменных лестниц (только внешние деревянные), в некоторых число покоев увеличено каменными перегородками; одна из секций имеет диагональный внутристенный проход из сеней в комнату. И хотя мы знаем, что патриарх сам «разводил» жильцов по новостройке, создается впечатление, что некоторые из них имели возможность высказывать свои пожелания в процессе строительства.
Торцевые стены на западной стороне участка показаны глухими – к ним примыкали постройки Ветошного ряда.
Въезд в Слободку из Богоявленского переулка оформляют пилоны, на которые, видимо, прежде опиралась арка. По сторонам корпусов показаны въезды во дворики крайних владений и в их надворные (вероятно, торговые) сараи. При всех корпусах обозначены «деревянные галлереи со входными в верхнее жилье лестницами с чуланами и нуждарями», а также при корпусах дворики, на двориках нуждари и сарайчики.
Дворики разделены заборами и в большинстве тесно застроены одно- и двухэтажными хозяйственными избушками. В сущности, лишь наличие этих отдельных дворов и проездов к ним отличает эти секционные дома от традиционных келейных корпусов монастырей и подворий Китай-города.
Наиболее близким аналогом Певчих палат можно считать Братский корпус Знаменского монастыря на Варварке.
Застройка переулка была утрачена при сооружении торговых зданий в 1860-е гг., однако части более старых стен наблюдались в подвалах Богоявленской линии Теплых торговых рядов, в частности на месте короткого поперечного слободского корпуса. Подвалы уцелели при сносе Теплых рядов в 2007 г., но проект отеля, начатого строительством в 2021 г., предполагает их окончательное разрушение.
12. Новгородское подворье
Ильинка, 3 / 8
Новгородское подворье (или же «Софийской дом на Ильинском кресце») возникло в 1570 г. на месте двора земского казначея Хозяина Юрьевича Тютина, казненного царем Иоанном Грозным. Иоанн Грозный пожаловал двор Новгородскому архиепископу Леониду, но через пять лет и тот угодил в опалу[186].
Согласно записи 1606 г.: «Архиепископ-де Леонид, а после него Александр митрополит на том дворе поставил храм каменной во имя Никиты Новгородского чудотворца и хоромы поставил Софийскою казною»[187]. Там же указано, что после пожара Китай-города 1594 г. на Софийском дворе Посольским приказом поставлены хоромы для пребывания иноземных послов, которые вскоре «взяты на посольский двор», а вместо них в 1598 г. поставлены «хоромы Софийскою казною» для новгородского митрополита Варлама[188].
Подворье в ту пору располагалось на месте нынешнего строения 5, восточнее церкви Ильи Пророка (до 1620 г. монастырской, потом приходской), а в 1676 г. погорелая Ильинская церковь и ее участок отошли «в дом Премудрости Божией», то есть Новгородскому подворью.
12.1. Митрополичьи палаты и кельи
Каменные палаты Новгородского митрополита впервые упоминаются в Строельной книге 1657 г. Судя по сохранившимся чертежам 1766 и 1784 гг., двухэтажный главный корпус под черепичной крышей в северо-восточной части владения имел весьма архаичный облик. Он стоял в глубине двора параллельно улице и в плане состоял из двух больших и двух меньших палат, поставленных вдоль общей фасадной линии.
Фасад имел лаконичную отделку (плоские вертикальные лопатки, отсутствие междуэтажного карниза и оконных наличников), более характерную для XVI столетия[189]. В 1590-е годы хоромы были деревянными, значит, палаты могли быть построены перед самою Смутой или вскоре после нее.
В начале 1720-х гг. архиепископ Феодосий Яновский, неравнодушный к ассамблеям, шахматам и иным благам прогресса, «в палатах особливую себе немецкую баню сделал новым проводом, чтоб ни у кого такой не было»[190]. В одну из палат первого этажа вела широкая въездная арка. Сзади к зданию примыкал упоминаемый в 1737 г. «при оных полатах сарай каретной». Тогда же на потолках парадных комнат верхнего этажа палат, называемых архиерейскими, упомянут «блафон алебастровой».
Палаты перестраивались в XVIII–XIX вв. и разобраны при строительстве Теплых рядов, хотя не исключено, что отдельные части сохранялись до 1990-х.
В XVII в. продолжалась капитальная застройка подворья. Во время пребывания на подворье митрополита Никона в 1650–1652 гг. чинилась не только каменная церковь Никиты Новгородского, но и кирпичные погреба подворья[191]. Новое масштабное каменное строительство было развернуто в годы правления царя Федора Алексеевича, когда подворье было почти вдвое расширено к западу. Из документов 1678–1679 гг. известно, что были готовы «новые палаты» и планировалось строительство хлебни, двух поварней, трех палат (крестовая и две задние) и палатки[192].
План Новгородского подворья 1766 г. с наложением предполагаемого места Никитской церкви.
Схема автора
Вероятно, этот комплекс представлен на чертеже 1766 г. как вытянутая вдоль задней границы подворья двухэтажная постройка, восточным торцом примыкающая к более старым митрополичьим палатам. Судя по изображению, обращенный в сторону парадного двора фасад был близок Братскому корпусу Знаменского монастыря – простые межэтажные карнизы, лопатки, разбивающие фасад на восемь секций, прямоугольные обрамления окошек. Здание было перекрыто двухскатной черепичной кровлей, а в восточной части имело арку проезда на задний двор. В плане представляло собой длинный ряд больших сводчатых палат вдоль главного фасада и малых подсобных палаток со стороны двора.
Из небольших сеней, расположенных в конце коридора, на тесный задний двор (опять же напоминающий задворки Знаменских или Заиконоспасских келий) в 1760-е гг. вело каменное крыльцо; переднее деревянное было обращено к церкви.
Фрагмент келейного корпуса, фото 2000 г. (В. Коршунов) и 2016 г.
В 2000 г. при сносе западного корпуса Теплых торговых рядов в уровне его подвала и первого этажа была выявлена торцевая стена этого корпуса. Стена, обращенная к соседнему Ветошному ряду, была глухой. На внутренней ее стороне сохранились арочные ниши и следы примыкания сводов в обоих этажах. В 2003 г. стена была распилена на несколько частей, перенесена с утратами значительного объема кладки на новое место и собрана во дворике церкви Ильи Пророка под руководством обнаружившего ее архитектора В. Ф. Коршунова[193]. Фрагменты большемерной кладки келий сохраняются также в торцевой стене подвала Теплых рядов, примыкающего к храму с севера.
12.2. Палаты у Святых ворот
Согласно переписи улиц 1626 г. на линию Ильинки выходила «палата Новгородского подворья»[194]. Как и большинство каменных домов тогдашней Москвы, выстроена она была, вероятно, до Смуты. В документе значатся «каменные полаты и стены», то есть, вероятно, подворье уже тогда имело кирпичную ограду с воротами. На чертежах XVIII в. ограда имеет двое ворот – Святые, подле Ильинской церкви (вероятно, на месте въезда в бывший Ильинский монастырь), и «всхожие», в 7,5 сажени восточнее (вероятно, старый въезд на подворье).
Снос строения 5, д. 3 / 8 по Ильинке в 1999 г. В центре фундаментной стены на нижнем фото видна арка Всхожих ворот, засыпанная при регулировании рельефа Ильинки в конце XVIII в.
Видимо, именно эта древняя палата описана в 1720 г., когда голландец Иван Тамес планировал приспособить ее под торговлю полотняным товаром. Между Святых и Всхожих ворот обозначены палаты высотой «от земли до кровли сажень с третью», с затопленными водой и грязью погребами, с двумя дверями и двумя зарешеченными окнами. «Два погреба каменные мерою стенами по Большой улице шесть сажен, поперечь четыре сажени без четверти, стены по полтора аршина без четверти, над ними две полатки и те полатки и своды у них кирпичные»[195].
Фрагмент древней части подвала уличного корпуса: пята свода и перемычка заложенного окна под нею, фото 1999 г.
В описи 1737 г.[196] постройка названа палатами под черепичной крышей, она состоит из двух квадратных комнат и сеней с восточной стороны, которые, вероятно, были пристроены Тамесом. Таким же образом палаты показаны на чертеже 1766 г.
Древний сводчатый подвал из побеленного кирпича на каменном основании открылся при сносе уличного корпуса Теплых торговых рядов в конце 1990-х – видимо, это был тот самый погреб под старыми уличными палатами.
Под 1737 г. также упомянута «поповская палата» под деревянной крышей, примыкавшая с юга к Ильинской церкви. На плане подворья видно, что арка Святых ворот с внутренней стороны была довольно необычным образом объединена с парадной лестницей входа в верхний храм: расположенные под прямым углом друг к другу проезд и лестница, переходящая в паперть, огибали эту палату с двух сторон.
Щенковы полагают, что этот узел решен одновременно с надстройкой храма, то есть поповская палата при церкви могла появиться вскоре после 1676 г.[197] Палата, или «священнические покои», так же как и прочее ветхое строение вдоль улицы, была снесена к 1788 г.
13. Троицкое подворье
Ильинка, 5; Биржевая площадь
Троицкое подворье с 1535 г. находилось на бывшем дворе гостя И. А. Михайлова. Оно было «стряпческим» – здесь жили служители Троице-Сергиева монастыря, имевшего основную резиденцию в Кремле. Подворье не имело церкви, однако исключительное богатство обители предполагало наличие каменных построек. Выходящая на Ильинку каменная палата упоминается в переписи дворов 1626 г. По всей вероятности, она была выстроена до Смуты и сохранялась в основе корпуса, зафиксированного в документах XVIII в.
Палаты Троицкого подворья на плане 1790 г.
Красная пунктирная линия приблизительно соответствует месту существующего здания на углу Ильинки и площади
Под 1752 г. значится: «Каменных 9 покоев, в коих имеется той лавры стряпческих дел контора, да стряпчий с прочими служителями живут, при тех покоях кухня, погреб и конюшня каменные ж, под теми жилыми покоями отдаются с прошлых давних лет, по записям, три покоя на цирюльни, да палатка с чуланом и погребом под харчевню»[198]. План 1790 г. подробно изображает сильно выступающий за красную линию[199] корпус на юго-восточном углу подворья со сводами, сенями в углу «глаголя» и небольшой дворовой галереей (вероятно, перестроенное крыльцо). С запада примыкает вышеназванная конюшня. Здание снесено в конце XVIII в., но можно полагать, что его нижние части хорошо сохраняются под площадью и тротуаром Ильинки.
14. Иосифо-Волоколамское подворье
На территории Биржевой площади
Согласно духовной грамоте князей Григория и Ивана Звенигородских 1562 г., их китайгородский двор отошел к Иосифо-Волоколамскому монастырю. К 1566 г. на монастырском подворье была выстроена двухэтажная «Осиповская» Благовещенская церковь, стоявшая на восточном углу Ильинки и Благовещенского переулка.
План Ильинки с проектными предложениями регулировки улиц 1779 г. Тоном выделены сохранявшиеся постройки XVI – н. XVIII вв. Справа вверху церковь Косьмы и Дамиана в Старых Панех, вдоль Ильинки слева направо: Новгородское, Троицкое, Осиповское подворья, палаты Шеина, Введенское подворье. Внизу – церковь Дмитрия Солунского
Сведений об отдельных каменных постройках подворья в раннюю пору его истории нет, но жилые палаты входили в состав примыкающих к храму пристроек. В послепожарной описи 1737 г. названы двухэтажные властелинские кельи, в которых погорели «верхние и нижние полы» и деревянная светелка, однако в смете архитектора И. Мичурина они называются кельями «при церкви в верхнем апартаменте».
Отдельно «на подворье» значатся две одноэтажные сводчатые кельи, «что живал стряпчий». А в описи 1752 г. на территории подворья присутствуют лишь три деревянных жилых покоя. Скорее всего, основные каменные жилые постройки были включены в состав примыкавшей к храму паперти.
Раскопки северной паперти храма Осиповского подворья, 2017 г.
Все постройки подворья снесены в 1782 г., сейчас его место занимает пространство Биржевой площади. В 2017 г. при строительных работах была вскрыта и в экстренном режиме исследована часть территории с северной папертью церкви. Поскольку в опубликованном отчете практически не уделено внимания трактовке обнаруженных архитектурных фрагментов, то мы позволим себе обозначить мнение, основанное на анализе архивного материала, собранного Т. Г. Берхиной, и кратком личном знакомстве с раскопом[200].
Благовещенская церковь представляла собой уникальное для Москвы, но привычное для Китай-города образование из храма на подклете, подвальных закромов и папертей с лавками и жилыми кельями. Раскрытая раскопками часть нижнего яруса церкви представляла собой маломерную кирпичную кладку 1558 г. на белокаменном основании.
Вариант реконструкции северного фасада Благовещенской церкви. Рисунок автора.
За дверью, обозначенной стрелкой, пряталась та самая лестница «из погреба», что была открыта раскопками
Археологи успели расчистить северную стену подвала под четвериком храма с пятой свода на ее внутренней стороне, ведущую в подвал лестницу с арочной нишей в западной стене кирпичного тамбура, и основание стен северной паперти.
Опись 1613 г. говорит о том, что под церковью и папертью размещались «две палаты да поварня да погреб каменные». В связи с ограблением церкви в 1646 г. записано, что под церковью находились ризница и «монастырская палата», обращенная к Ильинке. Тогда же на паперти были надстроены «палатка каменная да чуланец». В XVIII в. в нижнем ярусе здания появились торговые лавки. В 1737 г. «при оной церкви» (вероятно, в нижнем ярусе) упомянуты две кельи и двое сеней, а «в верхнем апартаменте з дву сторон по ширине и длине 2 кельи архимандрические да два чулана да одне сени». В 1774-м – трое жилых покоев в паперти.
Погреб, вероятно, был единым помещением под четвериком (в 1774 г. упоминается второй «погреб маленький» под апсидой, он мог появиться при перекладке алтаря в 1730-е). Церковь имела две паперти с севера и запада. Западная, согласно натурным данным, была в два с половиной раза шире северной, что, вероятно, стало результатом перестроек, когда при церкви появились жилые палаты и колокольня (впервые упомянута в 1652 г.).
Булыжное основание и пята свода, на котором лежала лестница крыльца Благовещенской церкви; основание стен северной паперти. Фото 2017 г.
Северная паперть стояла на столбах с широким белокаменным основанием, проемы меж ними позднее были заложены кирпичом, но в одном (справа от лестницы) не найдено следов закладки. Внутри северной паперти была также найдена поздняя поперечная стенка из тонкого кирпича с основанием сводика, расположенного почти в уровне пола, – вероятно, какая-то печная конструкция.
Обнаруженная археологами лестница в подвал в документах называется «выходом из погреба», имеет сводчатое перекрытие, а «на выходе» в XVIII в. располагается деревянная стряпческая келья. Вероятно, она была пристроена к выходу снаружи, а над выходом находилась равная ему по размеру сводчатая паперть и при ней – крытое сводом крыльцо. О крыльце точно сказано, что оно находится рядом с выходом, но археологами не обнаружено никаких конструкций крыльца севернее храма. Единственное место, где оно могло бы разместиться, – параллельно храму, в сторону востока и главных ворот подворья (аналог подобного расположения лестницы – кремлевская церковь Ризоположения). У восточного края раскопа 2017 г. была открыта пята свода нижнего марша этой лестницы и пилон, на который он опирался. Эта часть, как и внешняя стена западной паперти, была сложена из большемера, в кладке встречались клейма «Н», характерные для конца XVII в.
Многие важные моменты устройства уникального по конструкции и по степени сохранности археологического памятника остались невыясненными, так как исследования раскопа были внезапно остановлены, а раскрытые фрагменты храма уничтожены для строительства подземной части фонтана.
15. Палаты Годунова-Шеина
На месте владения Ильинка, 9
Каменная палата «боярина Михайлова двора Борисовича Шеина» упомянута в переписной книге 1626 г. как выступающая на линию улицы. О. П. и А. С. Щенковы полагают, что именно эта постройка изображена на Сигизмундовом плане стоящей перпендикулярно Ильинке в западной части владения (при том что высокие деревянные хоромы показаны в глубине двора)[201]. До Смуты усадьба принадлежала боярину Степану Годунову, троюродному брату царя Бориса. Изображение выступающих в улицу палат на плане 1610 г. (см. с. 276) подтверждает предположение о том, что строителем здания был Годунов. Если верить указанному плану, то рядом с палатами (между ними и Осиповским подворьем) находилась церковь. Однако единственное письменное упоминание усадебной церкви Воскресения Христова относится к 1723 г. (тогда же церковь была запечатана, разобрана после пожара 1737 г.)[202]. Выходит, что две церкви с одинаковым посвящением существовали на Ильинке в соседних владениях – здесь и на Воскресенском подворье (Воскресения в Панех). В этом случае возможна путаница. Например, неизвестно, о какой именно церкви Воскресения Христова идет речь в описании похорон герцога Шлезвиг-Гольштейнского 1602 г.[203] Но в то же время появление Воскресенского храма в усадьбе Шеина могло произойти после 1690-х, когда одноименная церковь подворья была перестроена и переименована в Обновленскую (см. ниже). На схематическом чертеже Ильинки 1670-х гг. это владение числится за Алексеем Шеиным, в конце века усадьбой владеет боярин Шеин Михаил Борисович. После двор отошел в казну. Вероятно, те самые палаты показаны на плане части Ильинки 1779 г. как прямоугольная постройка вдоль улицы, заметно выступающая за красную линию и предназначенная к сносу в связи с регулированием улицы.
16. Воскресенское подворье
Ильинка, 11
Располагалось на западном углу Ильинки и Черкасского переулка с 1657 г., когда каменная бесприходная церковь Воскресения Христова в Панех «строения Юдиных» была передана вместе с землей подворью Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря[204].
План владений в районе Воскресенского (Черкасского) переулка, 1803 г.
К трем обозначенным храмам можно мысленно добавить существовавшие ранее церкви Воскресенского (№ 48) и Вологодского (верхняя часть № 51) подворий, а также церкви на дворах Одоевского (№ 20) и Черкасского (№ 52). Объем существовавшей всего два года армянской церкви, вероятно, все еще сохранялся в центре владения № 51
Во время патриаршества Никона подворье вело общее хозяйство с расположенным неподалеку Иверским подворьем, также нередко служило местом пребывания патриарха. В 1658 г. упоминаются кельи Никона, в которых он провел последние три дня, прежде чем оставить Москву после своего низложения, однако нет сведений о том, что они были выстроены из камня.
В описи 1680 г. кроме церкви каменной постройкой названа лишь поварня. Видимо, застройка подворья оставалась в основном деревянной, поскольку роль представительной, оснащенной палатным строением резиденции играло Иверское подворье.
Л. Кавелин полагал, что в 1690-е церковь была перестроена «из надворной в домовую», лишившись при этом папертей и колокольни с братскими палатками в нижнем ярусе[205]. Первая известная запись о капитальном жилом строительстве относится к 1712 г.: построено «каменные 6 полаток, да ограда с одну сторону каменная»[206]4.
После того, но до 1737 г. построены для разных нужд жилые палатки с деревянными потолками, крытые тесом. В 1738 г. описано в нижнем апартаменте 5 палат с двумя сенями.
В верхнем апартаменте церковь Обновления храма Господня с четырьмя палатами (в обоих этажах, кроме церкви, потолки деревянные). «На оном же подворье у ворот полатка, а при ней сени»[207]. Здесь же упомянут сводчатый, уже ветхий погреб, «да при оном же погребе переходы каменные длиною 20 аршин, шириною 3, во оных своды и столбы ветхи, надлежит все переделать».
В 1752 г. в каменном архимандричьем корпусе восемь жилых покоев в верхнем этаже и три в нижнем. Еще одно известие о строительстве нового «каменного палатного строения в 3 апартамента с окошками, наличниками, карнизами» относится к 1759 г.[208]
Церковь существовала до 1812 г. Ее объем, встроенный в позднее здание, еще был заметен в 1870-е гг. Все старые строения на участке снесены в 1914 г.
17. Двор Салтыковых
Никольская улица, 8
В первой половине XVII в. двор, ныне известный как Чижевское подворье, принадлежал князьям Телятевским.
С 1640-х гг. здесь находилась усадьба Салтыковых, в западной части которой в 1647 г. возведены две каменные церкви: приходская Мироносицкая и усадебная Успенская.
В 1690 г. усадьба и ее церковь разделились между наследниками, основной храм стал принадлежать Петру Петровичу Салтыкову, а примыкавший с юга Спасский придел (фактически бывший отдельной церковью) – его брату и соседу Петру Алексеевичу.
Церковь Успения и примыкающий к ней корпус Чижевского подворья
Дом Салтыковых на чертеже из альбомов Казакова (конец XVIII в.) с обозначением места Мироносицкой церкви по плану 1803 г. (снесена в 1808-м). Над ней – прямоугольный объем Успенской церкви со Спасским приделом. Схема автора
Успенский храм в 1691 г. был выстроен заново, вероятно, тогда же боярин Петр Петрович возвел примыкавшие к нему палаты.
17.1. Палаты Салтыковых
Палаты известны по чертежам из альбомов Казакова, где внимание в первую очередь привлекает уличное крыло сложносочиненного главного дома. Стены его первого этажа в полтора раза толще стен прочих строений (включая Успенскую церковь), а расстановка окон не соответствует ритму декора классического фасада[209]. Тип палат с аркой въезда во двор характерен для конца XVII в.: дома Фаминцыных на Пречистенке (известны как Белые палаты), Зиновьевых в Б. Афанасьевском переулке или Нарышкиных на Маросейке. Также можно привести пример рассматриваемой ниже усадьбы Шустова в Посольской улице, имевшей палаты в глубине двора и вторые, с проездом, по линии улицы.
Но разница в толщине стен позволяет предложить, что арка была пробита в конце XVII в. в стенах более старого корпуса.
Это могло быть связано с перестройкой Успенского храма и сооружением вторых палат, отделивших церковный двор от усадебного. Их поперечная часть не сохранилась, но кладка из большемерного кирпича наблюдалась при обрушении штукатурки на южном фасаде примыкающего к Успенской церкви дома XIX в.
17.2. Постройки Каменного приказа
С усадьбой Салтыковых связано упоминание в 1701 г еще одного объекта капитального строительства. «В Москве в Китай-городе дворы боярские Одоевского и Салтыкова и церкви и Каменный приказ и Судный дворцовый и все каменные строения сломаны»[210]. Дворы Мироносицкой церкви и двух просторных усадеб сходились вместе в глубине квартала.
Можно предположить, что для Приказов здесь были выстроены некие палаты с въездом через тупик от Воскресенской улицы, существовавший еще в начале XVII в. Это могло произойти в 1670-е гг., когда на Ивановской площади Кремля велось строительство нового административного комплекса. Часть приказов была вынесена в Китай-город, в том числе на территории частных владений. Приказы Каменных и Судных дел в 1700–1701 гг. были переданы другим ведомствам, в связи с чем казенные постройки во дворах Салтыковых и Одоевских могли быть практично разобраны на кирпич.
18. Палаты Одоевских
Большой Черкасский переулок, 4
Нынешнее просторное владение № 4 в XVI в. состояло из нескольких дворов. Согласно описи 1626 г., западную его часть занимал двор гостя Алмаза Иванова, находившийся внутри квартала и соединявшийся с Большим Черкасским переулком тупиковым проездом[211]. Восточная часть нынешнего владения ранее 1626 и по 1789 г. принадлежала князьям Одоевским[212]. В глубине двора в последней четверти XVII в. были построены каменные палаты. Вероятно, строительство начато осенью 1681 г., когда на двор боярину Я. Н. Одоевскому было доставлено 20 бочек извести[213].
В 1690 г. упоминается домовая церковь Знамения Пресвятой Богородицы. В 1737 г. И. В. Одоевский пишет в Синод о том, что «из давних лет к палатам пристроенная» каменная церковь от пожара «весьма повредилась» и просит «во оном своем доме» построить новую церковь[214], однако замысел осуществлен не был.
Вскоре после 1737 г. все старые постройки были разобраны, их материал был употреблен князем Одоевским на строительство нового жилого дома, поставленного немного севернее, торцом к переулку (нынешнее строение № 1). В его стенах, особенно в подвале, имеются значительные участки большемерной кладки из кирпича разобранных древних зданий.
С 1815 г. владение перешло к греческим подданным Хаджиконсто (Хаджи Коста), под этим же именем фигурирует в современных источниках.
19. Палаты Измайлова
Никольская ул., 12
Усадьба, замыкавшая четную сторону улицы, в описи дворов 1718 г. значится «двором стольника Андрея Петрова сына Измайлова, что был боярыни вдовы Анны Петровны Хитровой». Палаты известны по плану 1790-х и фотографии 1850-х (в 1870 г. на их месте уже строится существующий ныне доходный дом). На фото можно видеть край торцевого фасада, обработанного в стилистике барокко второй четверти XVIII в., выходящей за рамки нашего исследования.
Владимирская церковь и палаты Измайлова на фото 1850-х гг.
Но, глядя на план, легко заметить, что главный фасад дома, обращенный к Владимирской церкви, имеет обычные для этого времени ризалиты, северный из которых определенно приложен к стене более старой постройки.
Помещение, расположенное за южным ризалитом, также имеет необычную форму, намекающую на то, что оно примыкает к более старому объему.
Если это действительно так, то мы можем предположительно вычленить более старое ядро дома, которое окажется похожим на упомянутые выше палаты Алферьева 1690-х гг. в Петровском переулке. Вернее, получится среднее звено между типом палат Казакова (Ушакова) и Орефьева: продольный коридор (позже переделанный в межэтажную лестницу), семь больших и малых комнат по его сторонам и место для двух симметричных встроенных крылец в дворовых углах получившегося «бруса». Одна из них смотрит во двор, а вторая (теоретически) может служить непарадным выходом в улицу.
20. Палаты при Владимирской церкви
Лубянская площадь (бывш. Никольская, 14)
Согласно записи в рабочих дневниках реставратора Н. Д. Виноградова середины 1920-х: «В углу, около Владимирской церкви, стену закрывает старинный дом XVII в. с колокольней; второй этаж надстроен позднее»[215].
Иных подробностей нет; сохранился рисунок корпуса 1850-х и фотография 1860-х гг., на которых видны сбитые позднее треугольные фронтоны над окнами первого этажа, а также узкие пилястры, характерные для XVIII столетия.
Вероятно, нижний этаж здания строился как богадельня при Владимирской церкви (известна по упоминаниям начала XVIII в). Снесено вместе с храмом и Китайгородской стеной в 1934 г.
21. Палаты Черкасского
Большой Черкасский переулок, 11
В конце XVII столетия усадьба на месте нынешних домов №№ 9 и 11 принадлежала влиятельному князю Михаилу Алегуковичу Черкасскому, бывшему доверенным лицом в московских делах царя Петра Алексеевича. Известно, что в 1708 г. в ней была построена «каменная с главой» церковь[216], что дает возможность предполагать наличие богатого главного дома.
План нижнего этажа палат Измайлова (по чертежу 1790-х гг.) с гипотетическим обозначением более старой части и возможных мест расположения лестниц
Владимирская церковь, справа – дом причта. Акварель 1850-х
Вскоре (возможно, после смерти Черкасского в 1712 г.) южная половина двора отошла к капитану Сергею Васильевичу Аничкову[217]. В документах 1718 г. имеется запись о необходимости «подделать старые палаты»[218] – можно полагать, что речь идет как раз о палатах черкесского князя.
Сейчас участок занимает неисследованное здание конторы и амбаров купцов Носовых, по внешним признакам относящееся к середине XIX в., однако в начале ХХ в. оно описывалось как «какое-то древнее здание с чугунными лестницами и под сводами»[219].
22. Палаты Вологодского подворья
Большой Черкасский переулок, 13
Вологодское архиерейское подворье упоминается как «старое купленое дворовое место» вологодского архиепископа Сильвестра в 1613 г., но отсутствует в переписи дворов Воскресенского переулка 1626 г.
Перепись 1695 г. позволяет лишь приблизительно определить его место, но приводимая Скворцовым мера в 12 саженей по переулку соответствует современному владению № 13[220]. В XVII в. на подворье существовала церковь святителя Стефана Пермского; дата строительства ее каменного здания неизвестна, но это произошло ранее 1690 г.
В расходной книге 1666–1667 гг. перечислены некоторые ремонтные работы, произведенные каменщиком Афанасием Ларионовым на палатах Вологодского подворья[221]. Упоминаются верхние и задние каменные «архиепископли» кельи, при кельях крыльцо с двумя решетчатыми окнами, а также крестовая архиепископская келья с задними сенями, его же верхняя, задняя и задняя малая палатки. В нижнем ярусе упомянуты нижняя малая и другая малая теплая палатки, рыбная палатка, нижние подклеты. И, вероятно, здесь же – две обиходные палаты.
Подворье перестало существовать в 1764 г., современный участок сохраняет неисследованные старинные постройки.
23. Палаты Мышецкого
Новая площадь, 10
Косвенно упоминаются в 1676 г. в связи с арестом имущества вологодского гостя Фетиева (Фетеева), которое было запечатано «на дворе князя Ивана Мышецкого, в полате, в которой жил гость Гаврило Фетеев»[222]. Двор Мышецкого располагался к северу от церкви Иоанна Богослова, позже стал частью более обширного двора князя Ф. Ю. Борятинского. Вся ранняя застройка снесена в 1882 г.
24. Палаты Соковнина
Ильинка, 23
У самых Ильинских ворот Китай-города, к востоку от церкви Николы Большой Крест, располагался каменный дом, выстроенный уже в Новое время, но в прежней палатной традиции. От обычного дома XVII века его отличало наличие восьми (!) нужников в жилом этаже. В мае 1720 г. на дворе стольника Прокофия Федоровича Соковнина[223] каменных дел подмастерье Семен Афанасьев подрядился «зделать» на участке размером 12,5 × 7 саженей палаты «о дву жильях», то есть двухэтажные.
В 1722 г. «на крышу полатного строения» закуплена черепица.
Сохранившийся подряд на строительство столь детален, что ниже мы приведем развернутую цитату.
«В ысподних жильях девять полат да двои сени, два крыльца, а крыльца сделать с выпуском. И вышиною зделать в ысподних палатах от полу до замку по четыре аршина, а стены толщиной зделать налишныя в три кирпича, а простенки в полтретья кирпича. А в верхних жильях зделать адиннатцать полат да двои сени, да восемь нужников. Налишныя у полат зделать стены в полтретья кирпича, а простенки в два кирпича, а от полу до замков в жилье зделать вышины по пяти аршин. Да отломать полатку, что над выходом, и зделать вновь …да зделать двои двери на сводах да в нижние полаты зделать два хода ступеньми каменными. А под теми полатыми рвы выкапать, и из нижних полат землю выносить ему, подрятчику, своими работниками, и сваи бить всякими снастьми своими ему, подрятчику. А в верхних в трех полатах подмазать стены с алебастром, а в других, в верхних и в нижних, и с наличья те полаты выбелить известью. А верхние и нижниа полаты построить сводами, а кружало и палубы сделать под своды ему ж, подрятчику, а в двоих сенях, и на крыльцах, и в двоих пекарнях, и в особливой полате, и в передней вымостить полы лещадью, а у нужников у всех делать по двои двери, а полы у нужников выстелить лещадью же. И зделать те полаты все на срок сего ж семьсот двадесятого году октября к первому числу, а делать те полаты каменщики пятнадцатью человеки, а окошъки и двери делать ему сколько ему, господину, где понадобитца в пристойных местах. А ежели где в полатах будет теска над дверьми, и над окнами, и над стенами, и от той тески брать с каменной и с кирпишной с аршину по осми денег. Палаты строить самым добрым мастерством по чертежу, а будет и по чертежу пристроинства какова в строени архитектурским сматрением в чем не приидет, и ему то строение переделать вновь, как он, господин и архитектур повелит за тою ж рядою. И будет в тех полатах и в ысподних, и в верхних, против вышеписанного учинитца какая поруха, расселины в сводах или в стенах, и во всем строени, или порушатца в десять лет, и той порухе починку до десяти лет починивать ему, подрятчику за тою ж рядою. А зделать крыльцы и полатки над крыльцы против обрасца иназемца Гаврила Андреева сына Сауста»[224].
Дом аптекаря Г. А. Саулса на Чистых прудах (Покровка, 7), видимо, был поставлен по лини улицы в 1702 г. Известен по подряду 1714 г., когда к нему пристраивали четыре новые палаты на погребах[225]. Все старые постройки на углу Ильинки и Новой площади снесены к 1909 г. для строительства зданий Северного страхового общества.