Кабир говорит: «Слушай, брат садху,
Настоящий мастер – это разлитый повсюду свет».
В такой момент сохагин становится сатгуру, истинным мастером. Еще вчера он был в поиске – сегодня он достиг. Теперь все его существо: каждый атом, каждый вздох, каждый удар сердца – не что иное, как свет.
Увидеть божественное – непростая задача для вас; вы должны приготовить вместилище для того, чтобы принять его, вы должны подготовиться, чтобы его вместить. Увидеть мастера легко, потому что он находится на срединном уровне. В нем есть что-то похожее на вас, и в то же время он обладает чем-то, чего у вас нет. Если вы будете смотреть только на то, что похоже на вас, то удивитесь: «Что в нем такого? Он просто человек, такой же, как я. Почему я должен перед ним склоняться? Почему я должен капитулировать перед ним? Зачем? Что в нем особенного? Он такой же, как и я!» Но если вы отложите в сторону сходство и попытаетесь увидеть различие, если вы сделаете это искренне и с любовью, то очень скоро его найдете. И тогда между вами и мастером возникнут взаимоотношения. Теперь вы сможете принять его, потому что он наполовину такой же, как и вы; теперь он сможет протянуть вам руку помощи.
Мастер – это что-то наподобие временного лагеря, который разбит на полпути к божественному. Вы не сможете продолжать свой путь, если не отдохнете и не получите помощь. В этом временном лагере вы сможете не только восстановить силы, но и подготовить себя к дальнейшему путешествию. Мастер – это топливо для путешествия; он подготовит вас. И тогда, в один прекрасный день, вы достигнете; вы тоже превратитесь в свет, в один только свет.
Мастер – это уникальное явление, это величайшее в мире чудо. Он просто человек, просто обычный человек, и в то же время у него есть нечто такое, что не свойственно человеку, нечто, выходящее за пределы обыденности. Мастер несет послание из другого мира. Он увидел нечто особенное, он увидел какой-то особый свет. Вы можете уловить отблески этого света в его глазах.
Но все зависит от вас, от того, как вы на него смотрите, потому что его поведение и большинство его привычек в точности похожи на ваши. Если вы будете видеть только это, то заблудитесь, и двери дальнейшего развития останутся для вас закрытыми. И ответственными за это будете вы сами. Весь секрет распознавания мастера заключается в том, чтобы исключить в нем все, что есть также и в вас, и попытаться найти то, чего у вас нет. Если вам это удастся, тогда обращайтесь к нему за помощью. Тогда для вас он станет алхимиком, и с его помощью начнется ваша трансформация. Это подобно тому, как молоко превращается в творог – вы просто добавляете в молоко ложку творога. Мастер подобен ложке творога. Еще вчера он был в точности как вы; он тоже был молоком.
Вспомните, молоко проходит через несколько стадий. Если вы просто оставляете его, оно скисает – и именно в этом состоянии оказывается каждый человек в момент смерти, если вовремя не превращается в творог. Но чтобы это превращение произошло, в вас необходимо добавить какое-то количество творога – это изменит химический состав внутри вас. С помощью мастера вы превратитесь в творог, и оставшаяся часть путешествия пройдет без проблем – вам не понадобится больше ничья помощь.
И тогда творог сам по себе превращается в масло[8], и, в конце концов, масло превращается в гхи[9]. Но чтобы превратить молоко в творог, прежде всего необходимо связующе звено. Этим связующим звеном является ложка творога. В вас нужно добавить ложку творога.
Мастер тоже испытает определенную горечь, он тоже будет ощущать вкус прокисшего молока. Он будет ломать, разбивать вас, он полностью трансформирует химические процессы внутри вас, и вы, возможно, тоже почувствуете горечь, тоже почувствуете привкус прокисшего.
Если вы просто ждете, вы теряете возможность: вы превратитесь в скисшее молоко. А из скисшего молока сделать творог очень сложно – нет рецепта, позволяющего это сделать. Понадобится новое рождение, понадобится новое молоко. И тогда все сначала: снова ожидание полной ложки творога. Но если вы смешаетесь с творогом до того, как прокиснете, тогда в вас произойдет трансформация. Мастер подобен творогу.
Кабир говорит:
Скрытый в свете, спящий в свете, отдыхающий в свете.
И затем:
Кабир говорит: «Слушай, брат садху,
Настоящий мастер – это разлитый повсюду свет».
И последняя сутра:
«Назвать его тяжелым я бы не решился.
Назвать его легким будет ложью.
Что я могу сказать о Рам?
Эти глаза никогда его не видели».
Здесь Кабир говорит нечто уникальное. Когда все сознание человека наполняется светом, когда вся его жизнь превращается в этот свет, когда свет становится виден повсюду, происходит очень странное явление – человек не может описать то, что видит. Ему даже трудно сказать, что он что-то видит, – даже такого количества эго не остается. Наблюдатель и наблюдаемое стали настолько едиными, настолько связанными друг с другом, что всякая дистанция исчезла. А когда дистанции нет, глаза не способны видеть. Вот почему Кабир говорит:
Назвать его тяжелым я бы не решился.
Назвать его легким будет ложью.
Вы спрашиваете меня, что есть бог. Я не решусь сказать, что он тяжелый. Я не решусь сказать это потому, что вы поймете меня неправильно. Вы поймете меня неправильно, потому что он присутствует также и в самом мельчайшем, в самом незначительном. И, услышав, что я говорю о нем как о тяжелом, вы решите, что он может находиться только в Гималаях, но никогда – в маленькой песчинке. Вы решите, что он присутствует только в святых и отсутствует в грешниках, что он всегда только в небе и никогда – на земле. Кабир говорит:
Назвать его тяжелым я бы не решился.
Все просветленные люди избегают говорить с вами, избегают вам что-нибудь объяснять. Раньше они делали это без труда, но, достигнув истины, они стараются не говорить о боге с невежественными людьми – есть опасность, что вы поймете их неправильно. Если я скажу, что бог скромен, я тоже вам солгу, – потому что он не скромен, он не легок. Бог тяжел – о нем нельзя сказать, что он ничтожен. И все же я боюсь утверждать, что он тяжел, потому что он скрыт также и в малом. Он подобен Гималаям, но при этом присутствует даже в атоме. Он скрывается во всей своей беспредельности даже в слабом, едва уловимом вздохе. Существует большая трудность в том, чтобы описать его. Во всей своей полноте и целостности он скрывается даже в грешнике.
Что я могу сказать о Рам?
Эти глаза никогда его не видели.
Это предельное состояние просветленного человека; это момент, когда все его переживания оказываются бесполезными. Бог за пределами всех описаний, за пределами видения, и, хотя он вездесущ и находится повсюду, нет глаз, способных его увидеть. Все глаза поглощены его глазами; весь свет растворен в более великом свете.
Суфийские факиры говорят, что глаза – также неотъемлемая часть света, солнца. Они говорят: существуют глаза, которые способны видеть солнце, – подобное видит и узнает себе подобное. И еще они говорят, что, когда проявляется великий божественный свет, ваши глаза поглощаются им так же, как лед растворяется в воде. Когда глаза поглощаются и тот, кто за ними скрывается, тоже поглощается, это момент, о котором Кабир говорит:
Что я могу сказать о Рам?
Эти глаза никогда его не видели.
До тех пор, пока присутствует «я», бога нет. А когда бог проявляется, тогда нет «я», «я» теряется. Вместе с исчезновением эго, с исчезновением «я», глаза также исчезают. В английском языке для слова «глаз» и слова «я» используется один и тот же звук[10]. Они пишутся по-разному, но создается впечатление, что тот, кто создавал эти слова, сделал это намеренно, потому что оба слова произносятся одинаково. Между ними существует глубокая взаимосвязь. Когда теряется «я», глаза тоже пропадают, а когда исчезают глаза, теряется «я». Вот почему слепые люди вызывают такое сочувствие. Мы не настолько сочувствуем немым, глухим или хромым, насколько сочувствуем слепым. Мы не сочувствуем так даже мертвым. У человека, у которого нет глаз, нет ничего; в сущности, он лишен всего.
Восемьдесят процентов эго создано с помощью глаз. Глаза в первую очередь ответственны за наличие эго, и поэтому, когда исчезает эго, глаза тоже исчезают.
Что я могу сказать о Рам?
Эти глаза никогда его не видели.
«Поэтому, – говорит Кабир, – все, что я скажу о нем, будет неправильным».
История любви невыразима.
Ни строчки нельзя рассказать.
Немой ест конфеты —
Он наслаждается… И улыбается.
Глава 7Войди в свой храм
Садху, поразмышляйте над этим:
Севшие в лодку переворачиваются посередине реки;
Беспомощные добираются до противоположного берега.
Проникни в город обратным путем,
Иначе на главной дороге ты будешь ограблен.
Все связаны одной веревкой —
И тот, кто в рабстве, и тот, кто свободен.
Войди в свой храм и промокни насквозь;