– Иди, я прикрою! – командует Гань, и ханец устремляется вперед, вышибая дверь ногой. В помещении два десятка девушек, которые начинают пронзительно визжать. Мужчина старается их перекричать:
– Млада! Млада! – Она слышит, бросается навстречу и падает в крепкие объятия любимого. Но сей час дорога каждая секунда, поэтому Чжан Цянь контролирует свои эмоции. – Доверься мне! – только и говорит он и стремительно увлекает девушку за собой. Под многоголосье женских криков пара выбегает прочь.
Стража Парканы уже овладела ситуацией и, окружив со всех сторон мятежников, начинает теснить их в угол площади. Кто-то отчаянно бросается на длинные пики, чтобы погибнуть свободным, другие, опустив оружие, поднимают руки в знак покорности. Напрасно они молят о пощаде. Ужасна будет смерть восставших против своей участи в назидание другим. Весь следующий день озверевшие хунну будут предавать несчастных пленников самым изощренным казням, отказавшись от выручки за их продажу. И долго еще слухи о парканской расправе будут приводить рабов хуннских улусов в трепет.
Дэ Мин мечется с факелом в поисках Чжан Цяня. Сейчас китайцу наплевать на опасность. Ведь если он не найдет врага Ичисса, мстительный лули-ван ему этого не простит. И тогда судьба снова повернется к нему спиной.
– Ну где же ты, проклятый лан! Почему любая встреча с тобой приносит одни неприятности?
Вдруг двери конюшни распахиваются настежь и табун, подстегиваемый беглецами, выплескивается на площадь. Застоявшиеся кони несутся прямо в гущу боя, сбивая с ног всех подряд. Последними из караван-сарая вылетают три всадника: Гань, Млада и Чжан Цянь на «небесном скакуне». Опомнившись, хунну пытаются стрелять по беглецам, но кавалькада спустя лишь несколько мгновений уже оказывается у открытых ворот и выскакивает прочь из города, налетая на подмогу из предместий Эрши. Всадники резко сворачивают и несутся прямо по улицам посада, опрокидывая лавки торговцев. Хунну бросаются в погоню, но их малорослые степные лошадки не могут состязаться с легендарными ферганскими скакунами! С таким же успехом можно гнаться за ветром.
Глава 14Союзники Поневоле
Пергам, столица провинции Азия
Вот уже пятьдесят лет каждое утро его жизни начинается со звона мечей. Этой привычке Сципион не изменяет с раннего детства, когда его великий дед Публий Корнелий Сципион Африканский, победитель Ганнибала, лично давал ему первые уроки. Оболганный политическими противниками во главе с Катоном, в знак презрения консул отказался защищаться в сенате и удалился в добровольное изгнание, посвятив себя воспитанию своего приемного внука. «Меч – это жизнь воина, запомни Публий», – любил повторять дед, поднимая его каждый день с рассветом и заставляя упражняться с оружием, пока руки не наливались свинцовой тяжестью.
Владение искусством боя спасло жизнь самому Сципиону Старшему в битве при Каннах, когда Ганнибал нанес сокрушительное поражение превосходящей римской армии. Боевое мастерство неоднократно спасало жизнь и внуку: в победоносной битве при Пидне, когда он по неопытности бросился в самую гущу неприятеля, и еще множество раз, пока он наконец не довершил дело легендарного деда, послав в Рим лаконичное сообщение: «Карфаген взят! Жду ваших приказаний».
Род Публия восходил к самому Ромулу – легендарному основателю Рима, и личная скромность всегда боролась в нем с высокомерием, являющимся осознанием собственного величия. Сципиона раздражали позерство и провинциальное хвастовство Митридата Эвергета, но понтийский царь был главным союзником Рима на Востоке. К тому же Эвергет, как отличный боец, заменил Марка в утренних поединках, и потому римский наместник терпел недостатки своего партнера.
Не уступая друг другу, Сципион и Эвергет обрушивают друг на друга град ударов. В руках Сципиона любимый испанский гладиус и широкий кинжал – пугио. Понтиец орудует акинаком, прикрываясь от ударов Сципиона небольшим скифским щитом.
– Знаешь, у стен в Пергаме есть уши и глаза. Я понимаю, что ты физически крепкий мужчина, но это ли стало причиной страсти Клеопатры? – наносит удар Сципион.
Эвергет, ухмыляясь, отбивается и переходит в контратаку:
– Думаю, причиной стал ее муж, скорее похожий на ребенка!
– Верно! – обманное движение мечом, и Эвергет выбрасывает щит навстречу. – А детей обычно защищают! – одновременно подставив под акинак понтийца кинжал, проконсул скользит мечом по щиту и, пройдя снизу, вонзает гладиус в бедро противника, тут же отдернув его обратно. Бой до первой крови завершен. Бойцы опускают оружие.
Пока слуга останавливает царю кровотечение, Сципион подходит к столику и лично разливает вино по кубкам.
– У этой самки три сына, и Антиох действительно тянет на четвертого. Я не идиот, Эвергет, чтобы не понимать ее цель! Она не глупее нас с тобой! – делает он большой глоток и только после этого утирает потное лицо полотенцем.
– О чем ты? – недоумевает Эвергет.
– Очень не хочется лишаться такой любовницы, но на карте наши с тобой отношения, союзник. Готов рискнуть? – с холодной улыбкой Сципион подает второй кубок царю Понта. Эвергет меняется в лице. В это время к наместнику подбегает посыльный – в его руках маленький сверток пергамента.
– Хозяин, голубь только что прилетел!
Сципион берет из рук мальчика кусок кожи.
– Никто не видел?
– Нет!
– Сам читал? – строго спрашивает Сципион.
– Я не умею, господин!
– Ну смотри… Если хорошие вести – получишь денарий, а если плохие… – Сципион внимательно читает. На его лице загорается улыбка. Он открывает небольшой кошель, висящий на поясе, достает серебряную монету и кидает ее парню. – Извини, Митридат. Увидимся позже, – кивает он партнеру и быстрым шагом удаляется.
– Новости от Марка? – вслед ему кричит Эвергет, но его вопрос повисает в пустоте.
– Погостили – и хватит… Я уже послала на побережье людей, чтобы готовили корабль. Назад вернемся морем.
Клеопатра и Антиох прогуливаются по веранде. Вернее, Клеопатра мечется между колоннами, а Антиох, как всегда, пытается ее нагнать.
– Мы не можем вот так взять и уехать. Рим обещает поддержку в войне с парфянами! Нам очень нужна эта поддержка! – урезонивает супругу сирийский царь Клеопатра оборачивается с раздражением:
– Кому «нам», милый? Казна пуста, люди устали от войны. Сейчас нужно строить, а не разрушать!
– Брат…
Но Клеопатра перебивает, не дав ему договорить:
– Деметрия нет с нами, а месть подождет до лучших времен. Прошу тебя, милый, не будь ты игрушкой в руках Сципиона! Едем домой!
– Прости… Он был самым близким мне, самым… А теперь ты… – обнимает Антиох Клеопатру.
Клеопатра гладит Антиоха по голове, как дитя:
– Да, так и есть. Мы семья, милый!
– Приветствую вас, Антиох и Клеопатра – наследники великого Александра Македонского! – Супруги поднимают головы и замирают. Навстречу им по коридору идет пронзительно яркий брюнет двадцати пяти – тридцати лет. Он останавливается и приветливо кланяется. Клеопатра на мгновение парализована и неожиданно теряет привычное самообладание. Антиох, напротив, улыбается.
– Да! А кто ты?
– Артавазд. Царь Великой Армении. Римский наместник вам ничего обо мне не говорил?
– Нет. А должен был? – В наивном восклицании грека столько непосредственности, что армянский царь не может сдержать улыбку.
– Мы вместе выступим против Парфии. У нас обоих есть претензии к этому самодовольному борову Митридату!
– Вот как? – радостно обращается Антиох к Клеопатре. – Дорогая, а ты говорила! У нас еще союзники!
Клеопатра меняется в лице и растерянно опускает глаза.
Многое бы сейчас понтийский царь отдал за то, чтобы хоть одним глазом взглянуть на содержимое клочка пергамента, который слуга принес римскому наместнику. Ну почему он так разнежился и изменил своей привычке покупать всех и вся? А послание наверняка от Марка. Интересно, о чем верный пес сообщает своему хозяину.
Мысли Эвергета перескакивают. Что все-таки имел в виду римлянин, когда угрожал ему за связь с египтянкой? Или просто завидовал? Сам-то хуже евнуха.
Эвергет растягивается на ложе и срывает повязку с ляжки. «Но в поединке ловок, Аид его забери, ничего не скажешь! Надо в следующий раз хорошенько его поколотить», – мысли понтийца прерывают быстрые шаги. Он знает, кто это. Единственный человек, которого он разрешил охране пропускать к себе без всякой церемонии. Да, это она. Едва войдя, Клеопатра цепким взглядом охватывает комнату и, не задерживаясь, тут же ложится рядом.
– Моя египетская кошечка соскучилась, – моментально забывает Эвергет об ультиматуме Сципиона и заключает женщину в объятия. И тут же ощущает, что между его ногами находится еще один твердый предмет, только холодный и острый.
– Ты что делаешь? – Эвергет заикается и бледнеет при виде стилета, который Клеопатра твердой рукой направила ему в пах.
– Значит, Артавазд, царь Армении? – шипит разъяренная женщина.
– Великой… Великой Армении… – царь пытается предать ситуации комический смысл.
Но Клеопатра настроена решительно и не собирается шутить:
– А ты, Митридат Победитель, останешься великим без своей не самой великой части?
– Перестань… – понимает причину ее злости царь. – Это Сципион. Я понятия не имел…
– Ты нарушил сделку! Ее частью, напомню, был разговор с римлянином. Или похоть совсем затуманила твои мозги? Ты считаешь меня шлюхой, а сам в сто крат хуже!
– Хорошо, хорошо… – примирительно бормочет Эвергет. – Я обещаю…
Дверь комнаты резко открывается. Клеопатра инстинктивно прячется под одеяло. Эвергет гневно орет на слугу.
– Поганец! Я вздерну тебя! Ты почему не стучишься?
Посыльный смущен, но страха не испытывает. Он знает, кто в этом доме хозяин.
– Прошу прощения, царь, но наместник срочно собирает всех у себя!