Вечер. Мы сидим в вагоне. Горят две свечи, тускло освещая наше купе. Слышим шорох за дверями. Муж вышел узнать, что случилось, оказалось, что два красноармейца тащили наши запасы масла и муки, сложенные в коридорчике. А через минуту вышли трое солдат, вооруженных с ног до головы, и отобрали у нас свечку, говоря, что буржуи должны делиться всем. Все это глупости в сравнении с тем, что было ночью. Красноармейцы стащили все, что находилось на крышах вагона, в том числе и наш ящик со всеми ценными вещами. Никто не спал. Ждали обыска. По вагонам шныряли пьяные солдаты, пугали нас, грозили револьверами и, неистово смеясь, уходили, довольные впечатлением, какое производили их шутки.
Утром на горке напротив нашего эшелона были расставлены пулеметы и польский часовой был заменен красноармейцем. Потом приступили к изъятию всего содержимого склада поезда, а польским рабочим «предложно» было идти работать в депо. Вечером отделили всех офицеров и, посадив в классный вагон, ночью отвезли в Красноярск. День прошел довольно спокойно, а ночью начались обыски. Оставили по две пары белья, забирали все, что попадалось на глаза, не брезгали ничем, даже иголки, найденные у меня, поделили между собой по-христиански.
Одним словом, все условия были только на бумаге. Чисто по-большевицки! Что оставалось делать? Рабочие (солдаты-железнодорожники) пошли в депо, а мы решили с мужем возвращаться домой, то есть туда, откуда выезжали с такой надеждой на избавление от большевиков. Пошли на станцию узнать, можно ли вернуться. Встретил нас комиссар – мальчишка белобрысый, уверенный, надменный. Смотрел на нас пренебрежительно и дерзко.
«А зачем ехали? Кто вас гнал? Только работай теперь из-за вас. Придите завтра, я вам дам свидетельство на выезд. А теперь, товарищ, – обратился он к моему мужу, – одолжите бритву побриться». Через полчаса бритва уже была передана представителю советской власти. А через час этот представитель удрал с первым отходящим эшелоном на восток, забыв об обещании и о бритве.
«Где-то папаша?» Часто вспоминали мы князя. Так хотелось, чтобы он спасся. Может быть, поехал в чешском поезде, если удалось догнать. Если бы мы могли дать ему крылья, чтобы он мог скорее быть у желанной цели.
В одно прекрасное утро в наш вагон явился корнет с женой. Оказалось, что большевики догнали их, обобрали и пустили на все стороны. Корнет искал наш поезд и, наконец, набрел на наш след. Князь в дороге был с ними. Его тоже задержали. Он сказал, что был военным чиновником, фамилию назвал иную, отобрали у него пару бриллиантовых колец, а платиновое возвратили, говоря, что серебряных колец они не носят.
«Итак, папаша жив! – радостно воскликнули мы. – Но где он?»
«Он пошел в Красноярск, хочет там зарегистрироваться как чиновник, а потом будет искать службы. Взволнован старик, боится, что узнают его, и тогда все кончено».
Невесело на душе, когда человек не знает, что с ним будет завтра. Положение наше становилось больше чем критическим. Ехать нельзя, запасов никаких, а вещи отобраны. Муж пошел искать работы и вернулся утомленный и разбитый. Удалось найти работу – пилку дров. С непривычки к физическому труду болели руки и голова. А кроме того, голод давал себя знать.
Сегодня попрощался с нами поручик К., скрывавшийся до сих пор в соседней деревне. Теперь нельзя уже оставаться, могли обратить внимание на него, и потому он ушел на восток.
Раздел 2
А. Долгополов[183]Алтайское казачье войско[184]
Присоединенный к России в 1709 году Алтай, равный по площади и красоте Швейцарии, находится на границе Монголии. Горные плато населены кочевниками-скотоводами калмыками и телегинцами, в долинах между гор находятся богатые поселки русских земледельцев-староверов. После захвата власти большевиками новая советская власть с ее беззаконием и грабежами пришлась жителям Алтая не по душе.
В 1918 году алтаец капитан Дмитрий Владимирович Сатунин, георгиевский кавалер, основал добровольческий партизанский отряд, начавший борьбу с большевиками. С помощью населения все красные отряды были уничтожены… Алтай объявил себя автономной областью. С очищением Западной Сибири от большевиков часть красноармейцев бежала в горный Алтай. Полковник Кабаков, комендант города Бийска, послал отряд под командованием капитана Любимцева, который преследовал красных, ушедших в горы.
С помощью отряда Сатунина красные были полностью уничтожены в битве на реке Катунь. Став Верховным Правителем, адмирал Колчак особым приказом благодарил алтайцев за верность Белому движению, и алтайцы вошли в состав личного конвоя адмирала.
Один из офицеров-алтайцев – штабс-капитан Александр Петрович Кайгородов – убедил генерала Дутова, походного атамана казачьих войск в Сибири, в создании нового казачьего войска. Вскоре последовал приказ адмирала Колчака о создании Алтайского казачьего войска. Первым атаманом был избран капитан Сатунин, человек решительный и храбрый. Было организовано Алтайское правительство, куда вошел подъесаул Кайгородов (переименованный из штабс-капитана), крупный миллионер с иностранным образованием калмык Аргамай, известный художник Гуркин и др. Начавшееся отступление Сибирской армии нарушило дальнейшую работу войска. По приказу генерала Пепеляева атаман Сатунин был назначен начальником всех белых отрядов, отступивших на Алтай. Атаманом Сатуниным было собрано три полка Алтайской конной дивизии, которой командовал ротмистр Склаутин; прожекторный дивизион с подрывной командой и радиотелеграфом под командой капитана Банникова; отряд партизан капитана Проскурякова и отряд капитана Смолянникова, каждый по 100 человек. Кроме того, в отряде было много одиночных офицеров со своими семьями, отбившихся от своих частей.
С отрядом шел серебряный обоз с 500 пудами мелкой серебряной монеты, взятый из областного казначейства в городе Бийске, под охраной офицерской полуроты. Не доходя до монгольской границы, атаман Сатунин был убит подосланным большевиками убийцей Надеиным в селе Иня при переправе отряда через реку Катунь. Убийца был схвачен алтайцами и, по приказу начальника штаба отряда капитана 2-го ранга Елачича, был немедленно повешен.
При переходе через горы отряд потерял весь обоз и конский состав, подвергся нападению красных и почти погиб. Кайгородову с сотней людей удалось спастись и достигнуть Монголии, обосновавшись на одном из островов на реке Кобдо. Вскоре его отряд пополнился бегущими из Алтая. К концу 1920 года отряд его уже насчитывал две сотни и команды разведчиков при формирующейся третьей сотне.
Отряд был одет в форму Алтайского казачьего войска, утвержденную адмиралом Колчаком, – папахи с желтым шлыком и сибирскую казачью форму – шаровары с желтыми лампасами. Начальником штаба был полковник Сокольницкий[185]. Официально отряд назывался «Партизанский инородческий отряд войск Горно-Алтайской области».
Монгольские князья очень дружественно относились к отряду и снабжали всем необходимым. Вооружение отряда состояло из сабель, самодельных пик из дерева с железными наконечниками и небольшого количества винтовок.
Задуманный поход на Алтай для поднятия восстания угнетенного народа закончился печально. Почти весь отряд погиб в схватках с красными войсками, в изобилии снабженных оружием и пулеметами. Только нескольким десяткам удалось уйти живыми.
По запискам одного из спасшихся, полковника Пастухова, Алтайского казачьего войска, составлен этот краткий очерк борьбы русских патриотов на далекой окраине России.
Прошло 27 лет. Несмотря на террор и гнет, наличие крупных советских частей, алтайцы, русские земледельцы в 1947 году восстали против большевиков. Понеся большие потери, только небольшая группа в 115 человек, отбиваясь от красных, достигла Монголии. Угоняя скот, обремененные своими семьями, уходили они на юг. По дороге часто присоединялись к монгольским и китайским партизанам, боровшимся против коммунистов.
В зной и непогоду, устилая свой путь костями близких, прошли они Монголию, пустыню Гоби, Тибет и добрались в Индию. К Индийскому океану пришло 24 человека, совершив беспримерный легендарный поход. Стараниями Толстовского фонда они были допущены в Америку и все устроились на работы. Честь и слава русским земледельцам – алтайцам, калмыкам, жизнью своей пожертвовавшим для борьбы со всемирным злом – коммунизмом!
И. Акулинин[186]Оренбургское казачье войско в борьбе с большевиками[187]
Покончив с Южной армией и заняв территорию Оренбургского войска, большевики перешли в наступление против уральцев. Небольшая Уральская армия, истощенная непосильной борьбой, с тающими – не столько от вражеских пуль, сколько от болезней и голода – рядами, не имеющая тыла и отрезанная от всего мира, стала постепенно отходить на юг. Командующий Уральской армией генерал-майор Толстов[188]вызвал на помощь уральцам остатки частей Южной армии, которые пришли на Жилую Косу: отряды «воеводы» Киселева, Фортунатова, Красноярцева и др.
11 ноября 1919 года был расформирован 1-й Оренбургский казачий корпус[189], части которого были направлены также на усиление Уральской армии на ее главном направлении – в районе города Лбищенска (штаб 1-го Оренбургского казачьего корпуса во главе с начальником штаба, полковником Пичугиным, и все корпусные управления, а также некоторые учреждения Южной армии, прибывшие в Уил, были переданы в распоряжение Уральской армии и переведены в Калмыков, Гурьев и другие места). В Уиле, для наблюдения за правым флангом, остался Оренбургский дивизион и Киргизская сотня под командой полковника Исаенко