Вечером, по приходе в поселок Чебытовский, получили сведения, что на ст. Зима прибыли из Иркутска в поездах значительные силы красных с большим количеством пулеметов. Неопределенно говорилось о присутствии артиллерии. Ижевцам отдан приказ чистить винтовки и проверить и распределить ограниченный запас патронов. Перед рассветом должны были выступить на ст. Зима. Сильный мороз – ниже 35 градусов Реомюра.
Глубокой ночью пришла весть, что у Зимы идет бой. Никаких подробностей не сообщалось. Было 5 часов утра. Генерал Молчанов приказал частям дивизии немедленно двигаться к Зиме. Конный полк собрался по тревоге и выступил в авангарде. В эскадронах были выделены всадники на более крепких лошадях, которые двинулись вперед. Остальные следовали сзади, насколько позволяли силы измотанных лошадей.
На рассвете подошли к селу, из которого можно было видеть вдали ст.
Зима. Там было тихо. Крестьяне сообщили, что накануне был большой бой и красные бежали. Вскоре прибыл из Воткинской дивизии унтер-офицер и подтвердил, что красные были разгромлены и понесли большие потери.
Приказом генерала Войцеховского армиям Восточного фронта № 1 от 27 января, то есть на другой день после смерти генерала Каппеля, сохранившиеся части штабов фронта и 2-й армии соединены в один «штаб войск Восточного фронта». На должность Начальника штаба войск Восточного фронта допущен генерал-майор Щепихин. В соответствии с принятой группировкой войск и существовавшей ранее организацией и для удобства управления войска фронта временно составляют три колонны: а) части 3-й армии – колонну генерала Сахарова; б) соединенные предыдущими приказами главнокомандующего части 1-й и 2-й армий – колонну генерала Вержбицкого; в) части Уфимской группы и приданные ей – колонну генерала Бангерского. Вступив в командование указанной ему колонной, генерал Вержбицкий назначил командующим Южной группой начдива 4-й Сибирский Стрелковой дивизии генерал-майора Смолина.
2-я армия генерала Вержбицкого, или, согласно новому приказу, колонна генерала Вержбицкого, двигалась быстрее, чем это предполагалось. Передовая Тобольская группа под командой генерала Бордзиловского вечером 29 января дошла до села Кимельтей и остановилась на ночлег. До Зимы оставалось 25 верст. По чьему распоряжению или по чьей инициативе было решено не терять времени и атаковать красных на день ранее назначенного срока – выяснить не удалось. Во всяком случае, Тобольская группа, при необходимости в поддержке, могла рассчитывать на помощь двигавшейся позади Южной группы и следовавшей за ней колонны генерала Бангерского.
Для описания боя у Зимы послужили: 1) статья В. Антоновича «Бой у г. Зимы» («Крестный путь» № 4) и 2) показания участников боя – воткинцев. В описании Антоновича сообщаются подробные сведения о действиях Иркутской дивизии и отсутствуют почти полностью данные о действиях воткинцев. По утверждению Антоновича, бой носил упорный характер, продолжался 5 часов и не может быть сомнения, что все силы Тобольской группы участвовали в бою. К сожалению, о действиях пехоты воткинцев не удалось собрать каких-либо подробностей, за исключением противоречивых сведений о потерях.
В 8 часов 30 минут утра 30 января боевые части Тобольской группы – Иркутская, Сибирская и Воткинская дивизии – под командой начальника Иркутской дивизии полковника Ракитина[139]выступили по тракту из села Кимельтей на деревню Ухтуй, где красные поджидали их на укрепленной позиции. Деревня Ухтуй находилась верстах в трех от Зимы. Позиция красных протянулась по фронту примерно на 3 версты. Правый фланг располагался по возвышенному берегу реки Ока, огибая деревню Ухтуй. Избы деревни были приспособлены для обороны. Левый фланг протянулся к железной дороге и загибался назад для обеспечения от охвата, не доходя до железной дороги. Позиция состояла из снежных окопов, политых водой, и во многих местах перед окопами устроены засеки. Местность перед позицией была совершенно открытой, и на ней лежал глубокий снег. За правым флангом позиции, на противоположном берегу реки, местность заросла густым непроходимым кустарником, не дававшим возможности произвести охват этого фланга. В общем, позиция была сильной, с отличным обстрелом.
Позиция была занята силами красных численностью около 4000 бойцов с большим количеством пулеметов. Генерал Сахаров указывает другую численность – 10 тысяч бойцов при пяти орудиях и даже с двумя аэропланами («Белая Сибирь», с. 267), но это не подтверждается другими источниками. Отряд красных состоял из надежных, большевистски настроенных шахтеров из Черемховских угольных копей, нескольких партизанских формирований, коммунистов Иркутска и других поборников советской власти. Этот отряд в нескольких поездах, при содействии чехов, был переброшен из Иркутска.
Части полковника Ракитина из села Кимельтей выступили в следующем порядке: авангард под командой капитана Зилова: конные дивизионы Иркутской и Воткинской дивизий и 10-й Байкальский полк. Всего 400–450 бойцов. Главные силы под командой начальника Воткинской стрелковой дивизии подполковника фон Ваха: 9, 11 и 12-й полки, Егерский батальон и артиллерийский дивизион Иркутской Стрелковой дивизии и Воткинская стрелковая дивизия со 2-й батареей при двух действующих орудиях. Остальные пушки воткинцев везлись разобранными. Всего около 1500 бойцов при четырех орудиях. За главными силами двигались в санях раненые и большое количество больных тифом. В конце Тобольской группы следовали остатки Тобольской Стрелковой дивизии в количестве около 100 человек и с ними генерал Бордзиловский.
Конные дивизионы, отогнав разъезды и заставы красных, к 11 часам утра подошли к деревне Ухтуй, развернулись на широком фронте и повели демонстративное наступление для выяснения расположения противника. Задача была успешно выполнена – фронт и фланги противника выяснены. В 12 часов авангард, а затем и главные силы развернулись и пошли в наступление. Движение сильно затруднялось глубоким снегом по пояс.
Противник встретил наступавших сильным ружейным и пулеметным огнем. Наши части залегли в снегу и начали подготовлять атаку ружейным и пулеметным огнем. Орудие Иркутской батареи открыло огонь по правому флангу противника. На этот участок энергично наступал Егерский батальон капитана Дубова. Егеря трижды переходили в атаку. Капитан Дубов был убит. Красные, обманутые энергичными действиями Егерского батальона, начали передвижение своих резервов к правому флангу.
Полковник Ракитин решил, сковывая противника с фронта, нанести удар в его левый фланг. Для этой цели он направил сюда 11-й Нижне-Удинский полк под командой полковника Долгово-Сабурова[140]. Малочисленность всех полков обеих дивизий, за последнее время сильно ослабленных распространением тифа и насчитывавших в своих рядах всего лишь по 150–200 штыков, вызвала необходимость усилить 11-й полк частью воткинцев. В составе Воткинской дивизии находились остатки 49-го полка 13-й Сибирской дивизии под командой капитана Ф. Мея[141], принявших участие в ударе на фланг противника.
Отряд полковника Долгово-Сабурова скрытно обошел противника и атаковал его во фланг и с тыла. 2-я Воткинская батарея капитана Верцинского помогла успеху действий пехоты обстрелом из своих двух действующих орудий. Противник был сбит, и, развивая успех, атакующие части двинулись вдоль позиции красных. Резервов у Нестерова не оказалось, задержать спешно продвигавшийся отряд белых было нечем, и у красных поднялась паника. Этому содействовали также чехи. Совершенно неожиданно для обеих сторон чешская кавалерия, находившаяся на ст. Зима, выгрузила и поседлала своих коней и показалась в тылу у красных. Сведения участников боя о действиях чехов расходятся. Одни говорят, что чехи атаковали и рубили большевиков. Другие отрицают это и уверяют, что появление чехов оказало лишь моральное воздействие на красных, усилив их панику.
Чешская кавалерия выступила по приказу начальника 3-й чехословацкой дивизии майора Прхала, одного из немногих чехов, сохранивших в себе чувство долга и чести и готового прийти на помощь своим братьям по оружию. К этому времени другие чины чешского воинства, во главе с командующим армией генералом Сыровым, уже давно встали на дорогу уклонения от какой-либо помощи и к прямым предательствам. Сыровой выразил большое неудовольствие действиями майора Прхала и приказал вернуть оружие взятым в плен красным солдатам и отправить их в Иркутск.
Потери большевиков были велики. Около 1000 человек вместе с Нестеровым, которые бежали к своим вагонам, были разоружены, но, как выше указано, были отправлены в Иркутск, с возвращением оружия, по приказу покровительствовавшего им генерала Сырового. Большая часть отряда Нестерова, бросая винтовки, пулеметы и патроны, бежала спасаться из деревни Ухтуй на восток, к Балаганску. На месте боя красные оставили около 800 убитых и раненых. Имея в своих рядах плохо обученных бойцов, привыкших в партизанских действиях нападать на малочисленного противника, и притом врасплох или ночью, они не проявляли упорства в бою, не умели действовать холодным оружием и, конечно, не могли противостоять закаленным бойцам белых частей.
Все же бой продолжался около 5 часов. Вскоре наступили сумерки. Проходившие мимо побоища с содроганием рассказывали, как стонали и хрипели сотни раненых, кончая жизненный путь на морозном снежном поле. Незначительный кадр медицинского персонала наших частей был занят помощью своим и не имел возможности подать помощь многочисленным павшим врагам. Наши потери, по сравнению с противником, были незначительны. Антонович указывает, что Иркутская дивизия потеряла 15 убитыми, 67 ранеными и несколько обмороженными. Точных сведений о потерях воткинцев не сохранилось. Называли цифры от 30 до 100. Начальник Воткинской дивизии определял потери в 50–60 человек. Следует отметить, что свирепствовавший тиф сильно ослабил боевой состав белых частей. У воткинцев в конном дивизионе болели в эти дни командир дивизиона ротмистр Дробинин