Данные об эвакуации были у нас долгое время засекречены, и лишь исследования последних лет позволяют узнать цифры, отражающие величайший трудовой подвиг советского народа. В общей сложности с июля по ноябрь 1941 года в восточные районы страны было перемещено не менее 1523 промышленных предприятий, из них перебазировано: 226 – в Поволжье, 667 – на Урал, 244 – в Западную Сибирь, 78 – в Восточную Сибирь, 308 – в Казахстан и Среднюю Азию. Всего по железным дорогам было перевезено 1,5 млн вагонов «эвакуационных грузов». Но эвакуация продолжалась и после ноября. По уточненным данным, на восток было эвакуировано 2593 предприятия. Но эти данные далеко не полные. По подсчетам академика Г.А. Куманева, фактически было перебазировано не менее 30 тыс. крупных и средних предприятий и 17 млн человек – рабочих, ИТР и их семей.
Около 70 % эвакуированных предприятий было размещено на Урале, в Западной Сибири, Средней Азии и Казахстане, остальное – в Поволжье и Восточной Сибири. Вместе с промышленными объектами было эвакуировано до 30–40 % рабочих, инженеров и техников. Во втором полугодии 1941 года в восточную часть страны было перемещено 2393,3 тыс. голов скота.
Большую часть в этой огромной массе промышленного потенциала составляли предприятия НКАП. После начала Великой Отечественной войны было эвакуировано 118 заводов Наркомата авиационной промышленности.
Процесс эвакуации и восстановления эвакуированных предприятий авиационной промышленности, явившийся важнейшим этапом в развитии этой отрасли, длился сравнительно недолго. У предприятий авиационной промышленности он продолжался около года, а для некоторых он закончился уже к началу 1942 года. А.И. Шахурин писал: «В конце первой половины 1942 года авиационная промышленность уже располагала новой надежной материально-технической базой».
Решение такой масштабной задачи опиралось на мощный промышленный потенциал страны. Как уже отмечалось, по плану создания «заводов-дублеров» во многих городах оборудовались промплощадки, подводились железнодорожные пути к будущим заводам, строились рядом электростанции, создавались городские коммуникации. Только в некоторых местах начиналось строительство – на большее не было времени. И каким же дальновидным оказалось правительство, предпринявшее эти шаги. Многие крупные заводы размещались на чужих площадках (например, завод № 22 разместили на площадке казанского завода № 124) и таким образом очень быстро вступали в строй действующих. Особенно важной такая предусмотрительность была по отношению к заводам, выпускавшим уникальную продукцию, как, например, московский завод № 33 (впоследствии завод «Знамя Революции» им. И.И. Румянцева), выпускавший топливорегулирующую аппаратуру, а точнее, карбюраторы для авиационных моторов. Получилось так, что до начала войны завод был единственным предприятием, которое выпускало механические карбюраторы для всех отечественных самолетов, обеспечивая полный технологический цикл, и от его бесперебойной деятельности зависели все моторные заводы страны, а при остановке моторных – и все авиасборочные.
Именно для этого завода в 1940 году стали готовить промплощадку в г. Молотове, и в лихую годину Эвакуации переналадка производства на новом месте заняла немного времени. Уже через четыре месяца завод восстановил промышленный ритм работы. До конца войны моторные заводы не знали проблем с поступлением топливорегулирующей аппаратуры.
Через эти самые четыре месяца гитлеровцы скорее всего и осознали, что их планы на уничтожение промышленного потенциала Советского Союза рухнули. Заводы, которые по их планам должны были исчезнуть с лица с земли, заработали на полную мощь в тех районах, до которых не мог долететь ни один немецкий бомбардировщик.
Одним из таких районов было Поволжье, главный город Куйбышев которого вскоре стали называть «авиационной столицей России». Еще осенью 1934 года близ Самары (с 1935 г. этот город стал называться Куйбышев) в районе станции Безымянка на огромной площадке началось строительство новых авиационных заводов (новостройку возглавил крупный инженер-строитель генерал Н.П. Лепилов). Намечалось завершить строительство в 1943 году, но грянувшая война поменяла все планы, и осенью 1941 года надо было в течение 2–3 месяцев подготовиться к приему эвакуированных заводов. Один за другим шли эшелоны с заводами-беженцами: из Киева (№ 454); из Артемовска, Тулы, Коврова (завод № 525); Ступино (агрегатный); самолетостроительный № 1 и моторостроительный № 24 из Москвы; авиационный № 18 из Воронежа; завод бронекорпусов № 207 из Подольска.
В Куйбышев было отправлено и ОКБ Ильюшина; из Воронежа была перебазирована 1-я Запасная авиационная бригада; из воинских частей и авиашкол сюда направляли инженерно-технический состав и летчиков. Здесь же разместился и Наркомат авиационной промышленности (во главе с наркомом А.И. Шахуриным). Самара на некоторое время превратилась еще и в запасную столицу страны (сюда в октябре 1941 года было эвакуировано правительство, иностранные посольства, многие наркоматы); на месте можно было решать многие вопросы при строительстве и оснащении авиационных предприятий на правительственном уровне.
В невероятно трудных условиях пришлось работать строителям, наладчикам, эвакуированным специалистам, в условиях, которыми иначе как экстремальными не назовешь. Но все эти трудности были преодолены во имя главной цели, которую выразил директор государственного авиационного завода (ГАЗ-1), эвакуированного осенью 1941 года из Москвы в г. Куйбышев, В.Я. Литвинов: «Общеизвестно, что роль Куйбышевского авиационного узла в снабжении фронта боевой техникой, безусловно, имела громаднейшее влияние в ходе Отечественной войны. Наши машины показали себя в должной и нужной степени на фронтах Отечественной войны».
Эвакуацией заводов и становлением их на новом месте занимались опытные организаторы, квалифицированные инженеры, директора и главные инженеры заводов: А.Т. Третьяков, М.Б. Шенкман, В.Я. Литвинов, В.А. Окулов, М.С. Жезлов, А.А. Белянский, А.Г. Солдатов, М.М. Лукин, И.С. Левин, В.Н. Лисицын, В.П. Баландин и, конечно, герой нашей кгиги А.С. Яковлев, представитель ГКО.
В Куйбышеве на новой площадке коллектив эвакуированного воронежского авиазавода № 18 (во главе с директором М.Б. Шенкманом) 10 декабря 1941 года собрал первый Ил-2. Понадобилось только 35 дней, чтобы перевезти огромный завод за тысячи километров, установить в недостроенных цехах оборудование, преодолеть трудности, вызванные небывалыми морозами и другими обстоятельствами, и начать выпускать самолеты.
Общеизвестна телеграмма И.В. Сталина, посланная им 24 декабря 1941 года в Куйбышев директору завода № 18 М.Б. Шенкману и директору завода № 1 А.Т. Третьякову, которые «ставили» объединенное производство по выпуску штурмовиков. Первые самолеты они выпускали из привезенных деталей, а потом пришлось ждать смежников. Но Верховный Главнокомандующий был непреклонен: «Вы подвели нашу страну и нашу Красную Армию… Самолеты Ил-2 нужны нашей Красной Армии теперь как воздух, как хлеб. Шенкман дает по одному Ил-2 в день, а Третьяков дает МиГ-3 по одной, по две штуки. Нам нужны не МиГи, а Ил-2. Если завод думает отбрехнуться от страны, давая по одному Ил-2 в день, то жестоко ошибается».
За годы войны в Самаре (Куйбышеве) было изготовлено 27 тысяч боевых самолетов Ил-2 (из 36 тысяч построенных в целом на заводах страны).
В Куйбышеве на авиационных заводах так же, как и на других предприятиях города и страны в целом, остро ощущался дефицит рабочей силы. В 1941–1942 годах трудовые резервы Куйбышевской области подготовили около 40 тыс. молодых рабочих. Удельный вес женщин в промышленности Куйбышевской области вырос с 43,9 % на 1 сентября 1941 года до 62,1 % на 1 сентября 1942 года. До войны на предприятиях области молодежь (до 25 лет) составляла 25–30 %, в годы войны 60–75 %.
В Куйбышеве резкое увеличение промышленной продукции было обеспечено переходом наиболее важных предприятий на поточный метод производства. Главным консультантом и непосредственным участником такой перестройки на нескольких крупных заводах были сотрудники авиационного института, открытого в 1942 году в Куйбышеве по постановлению СНК № 891 от 08.06.42 г.
За июль – ноябрь 1941 года население г. Куйбышева увеличилось с 390 тыс. до 529 тыс. человек; горожане по-братски встретили эвакуированных, предоставив им жилье, одежду, питание. И такое отношение местного населения к эвакуированным людям, приехавшим в зиму в незнакомые места, было практически повсеместным.
Другим крупным авиационным центром, созданным в годы войны, и остающийся таковым и сейчас, стал и авиацентр в Татарии. Уже в первые дни Великой Отечественной войны в ТАССР развернулась большая работа по приему, размещению и восстановлению более 70 промышленных предприятий. Самым крупным мероприятием в этом направлении была эвакуация и размещение московского авиационного завода № 22, едва ли не самого крупного в отрасли, на площадку уже существовавшего в Казани завода № 124. Рядом шло обустройство еще одного гигантского предприятия – эвакуированного из Воронежа моторного завода № 18. Потребовалось 4 месяца, чтобы предприятие уже в октябре 1941 стало выпускать самолеты-бомбардировщики. Самолетостроение и авиадвигателестроение в Татарстане наращивало темпы. Здесь работали видные ученые и конструкторы: С.А. Чаплыгин, А.Н. Туполев, С.П. Королев, В.М. Петляков, В.П. Глушко, С.А. Христианович, В.В. Струминский и др.
А неподалеку, здесь же в Авиастроительном районе Казани шло производство легких ночных бомбардировщиков По-2.
Как и по всей стране, в промышленности Татарии развернулось движение «фронтовых бригад». Казань традиционно была крупным научным центром, здесь имелась солидная база, позволяющая вести важные научные исследования. Поэтому в первый период войны сюда эвакуируются многие институты и Президиум Академии наук СССР. Именно тогда и зародилась идея о создании Казанского филиала АН СССР, которая позже была реализована. Уже в 1941 году в Казань эвакуируется 15 научно-исследовательских институтов и 3 лаборатории АН СССР. Сюда прибывают 93 академика и члена-корреспондента АН СССР, 1650 научных сотрудников (М.В. Келдыш, А.А. Дубровин и др.) и служащих. Возглавили размещение и работу ученых вице-президенты АН СССР О.Ю. Шмидт и Е.А. Чудаков. Началась разработка важнейших научных проблем.