[51].
Соседний 195‑й пехотный Оровайский полк также успешно отбил все атаки противника.
Документ, характеризуя положение на фронте 3‑й армии, отмечал, что гвардейские стрелки перешли в контрнаступление у д. Рудка и Ланы, а 14‑й армейский корпус сменен подошедшим 2‑м Сибирским корпусом и отведен в резерв к г. Холму, а положение под Красноставом «стало вполне прочным».
Оперативная ситуация для 3‑й армии ухудшилась в связи неудачными действиями русских войск на армейских стыках. Так, уже 4 июля в 12 часов 10 минут противник у м. Майдан прорвал стык 10‑го армейского и 21‑й пехотной дивизии 3‑го Кавказского армейского корпусов. От частей 2‑го Сибирского армейского корпуса требовалось оказать содействие соседям. Так, Журнал военных действий 18‑го Сибирского стрелкового полка (5‑я Сибирская стрелковая дивизия) зафиксировал, что 4 июля, в связи с отходом под натиском превосходящих сил противника частей 3‑го Кавказского армейского корпуса сибирские части вынуждены были принять удар на себя[52]. Полк под огнем артиллерии противника вступил в бой. Ураганный огонь германской артиллерии по цепям полка не смог сломить боевого духа сибиряков – и на некоторое время обстановка была стабилизирована. Но отход 35‑го Брянского, 36‑го Орловского (9‑я пехотная дивизия 10‑го армейского корпуса) и 81‑го Апшеронского (21‑я пехотная дивизия 3‑го Кавказского армейского корпуса) полков оголил правый фланг 18‑го Сибирского стрелкового полка. Тем не менее полк держался – немецкие цепи расстреливались почти в упор. Потери части в бою 4 июля – 365 человек.
До 19 часов 4 июля части 2‑го Сибирского армейского корпуса успешно держались, но, вследствие отхода правого фланга 3‑го Кавказского армейского корпуса, части 5‑й Сибирской стрелковой дивизии оказались в критическом положении. Противник обошел левый фланг дивизии (особенно пострадал 18‑й Сибирский стрелковый полк) – и она начала отходить. 2‑й Сибирский армейский корпус подался назад. Новая линия обороны соединения: Рыбчевице – ф. Карчев – высота 113,5 – Лопеники. 5 июля 18‑й Сибирский стрелковый полк занял позиции у м. Лопеники.
В ночь на 5 июля всем частям 10‑го армейского корпуса было приказано выйти из боевых линий и сосредоточиться в районе Суходолы. Фактически был оголен фланг 2‑го Сибирского армейского корпуса.
Тем не менее день 5 июля сибиряки держались, а с наступлением темноты 2‑й Сибирский армейский корпус также отошел на линию Суходолы (в 24 часа по телефону пришло распоряжение – занять новую позицию – и 18‑му Сибирскому стрелковому полку).
7—8 июля корпус отбивал атаки противника (не менее чем трех германских дивизий) – понеся значительные потери и причинив германцам значительный урон.
Опасность прорыва противника заключалась в том, что он произошел на стыке соединений армии – 2‑го Сибирского и 3‑го Кавказского и 2‑го Сибирского и 10‑го армейских корпусов. Документ зафиксировал: «Из-за неудач в соседних корпусах, армии приказано отойти ночью на линию Чернев – Пяски – Суходолы – Ручей Сеница – д. Cеница Рожана – п. Войславице». 5 июля «жестокие бои в 3 армии повели к частичному отходу II Сибирского корпуса, 21‑й и 48‑й див[изий]»[53]. Ответственность за сложившуюся ситуацию в большей степени лежала на 10‑м и 3‑м Кавказском армейских корпусах.
Войска 3‑й армии отходили на новые позиции. Но ситуация не была катастрофичной – корпуса держались, в связи с чем возникают закономерные вопросы к командованию русской 3‑й армии применительно к его умению распоряжаться имеющимися резервами и действовать на стыках соединений.
Вследствие сложившейся неблагоприятной обстановки на правом фланге 3‑й армии тактический успех русского Гвардейского корпуса не был преобразован в оперативный. Русскими гвардейцами, не видевшими всей картины боевой деятельности армии, обстановка оценивалась весьма оптимистично. Под впечатлением боевых успехов 5 июля командир Гвардейского корпуса генерал от кавалерии В.М. Безобразов отдал на 6 июля по войскам корпуса приказ о переходе в наступление. Но приказ, как не учитывающий общей обстановки на фронте армии, был отменен. «Отлично помню, с какой досадой мы исполнили приказание уйти за Вепрж, взорвав за собой мосты» – писал офицер-преображенец. 7–9 июля русский Гвардейский корпус осуществлял перегруппировку и занимал новые позиции – под прикрытием полков 2‑й гвардейской пехотной дивизии, выдержавшей в эти дни очередной мощный натиск противника.
Тактически оборонительные бои 5–9 июля происходили по следующей схеме: мощная артиллерийская подготовка германцев и вслед за ней – энергичная атака пехоты, причем эти действия повторялись многократно. В случае необходимости русские части переходили в контратаки. Удачно сочетался огневой и штыковой бой. Бои под Красноставом – бои пехоты. Хотя артиллерия использовалась очень активно, наибольшие потери были от огня стрелкового оружия. Вместе с тем артиллерию русского Гвардейского корпуса еще не затронул «снарядный голод» 1915 г. – и для противника неприятным сюрпризом стал мощный и эффективный огонь артиллеристов-гвардейцев. Бои проиллюстрировали, что при равном материально-техническом обеспечении русские войска наносят противнику вполне сопоставимые со своими (или даже превышающие собственные) потери.
Красноставское сражение – «Битва гвардий». Русская императорская гвардия показала в этих боях свою боевую мощь, тактическую силу, покрыв себя неувядаемой славой. Доблестно проявил себя и противник. Германская гвардия понесла крупные потери. С июня по середину августа 1915 г. 1‑й гвардейский пехотный полк 1‑й гвардейской дивизии потерял 53 офицера и 3005 нижних чинов, а 3‑й гвардейский пехотный полк – 17 офицеров и 2116 нижних чинов[54] – т. е. части фактически поменяли свой боевой состав. Австро-венгерские части были потрепаны еще до начала сражения. Так, по австрийским данным, 6‑й армейский корпус только в боях 3 июля 1915 г. потерял 4,7 тыс. человек (в т. ч. 1,2 тыс. убитыми)[55]. Под Красноставом атаки войск австро-венгерской 4‑й армии были отбиты по всему фронту. Наступательный напор группы армий А. Макензена постепенно выдыхался.
Упорство русских гвардейцев не позволило противнику прорвать фронт 3‑й армии. Красноставское сражение явилось важным этапом борьбы русских войск с «Летними стратегическими Каннами» противника на южном фланге «польского балкона».
1.6. Грубешовское сражение 2–8 июля 1915 г
В летней кампании 1915 г. особое место принадлежит Грубешовскому сражению, забытому отечественными историками. И мы реконструируем ход этого важного события.
Грубешовское сражение – сражение между 13‑й армией русского Северо-Западного фронта и германской Бугской и австро-венгерской 1‑й армиями, развернувшееся 2–8 июля 1915 г. в районе г. Грубешов (Польша, Люблинская губерния).
Отступая в результате Горлицкого прорыва австро-германских войск, после потери рубежа р. Сан русские армии в Галиции отходили по расходящимся направлениям. С целью прикрыть разрыв, образовавшийся между 3‑й и 8‑й армиями Юго-Западного фронта, 1 июня 1915 г. была образована армейская группа генерала от инфантерии В.А. Олохова. Главная задача группы – оборона важнейшего стратегического направления на г. Владимир-Волынский. Группа В.А. Олохова включала в свой состав пять корпусов – 23‑й и 29‑й армейские, 2‑й и 5‑й Кавказские армейские, 4‑й конный.
Первоначально группа В.А. Олохова оперативно подчинялась командованию 3‑й армии. Но после оставления 9 июня войсками 8‑й армии г. Львов 3‑я армия отступила на север, а группа В.А. Олохова – на северо-восток. Учитывая сложившиеся оперативно-стратегические реалии и тот факт, что группа фактически прикрывала тыл и фланг Северо-Западного фронта, 12 июня она была подчинена главнокомандующему этим фронтом и начала реорганизовываться в 13‑ю армию.
Главнокомандующий Северо-Западным фронтом генерал от инфантерии М.В. Алексеев директивой от 12 июня поручил 3‑й армии и группе В.А. Олохова прикрывать направление на Люблин, Холм и Владимир-Волынский. Это была важнейшая стратегическая задача, стоявшая перед русскими войсками летом 1915 г. Планируя организовать для русских войск в Польше огромный котел, верховное командование противника начало реализацию «Летних стратегических Канн».
Наступление южной «клешни» (группа армий генерал-фельдмаршала А. фон Макензена – германская 11‑я и австро-венгерская 4‑я армия) на первом этапе «Летних стратегических Канн» привело к Томашовскому и Таневскому сражениям. 13‑я армия активно участвовала в этих операциях. На заключительном этапе Томашовского сражения она была усилена 31‑м армейским корпусом. В период этих боев армия прикрывала ключевое операционное направление – на г. Холм и Грубешов.
Когда в ходе Таневского сражения 20 июня австро-германцы на р. Быстрица прорвали оборону русского 15‑го армейского корпуса (правый фланг 3‑й армии), именно части русской 13‑й армии с фронта Грубешов – Сокаль атаковали центр и правый фланг германской 11‑й армии. Этим они оказали большую помощь войскам 3‑й и 4‑й армий – отвлекли внимание и ресурсы наиболее мощного врага. Во многом благодаря этому русские войска смогли сгладить первоначальные успехи противника в ходе Таневского сражения. В ходе этой операции 13‑я армия должна была совместно с 3‑й задержать противника – с целью выиграть время, необходимое для подхода резервов и организации второй линии обороны Северо-Западного фронта на фронте Люблин – Рейовец – Холм – Дорогуск. Поставленная задача была успешно выполнена.
Командовал 13‑й армией выдающийся русский военачальник, герой Томашовского сражения 1914 г. и боев в Прибалтике весной 1915 г., кавалер орденов Святого Георгия 4‑й и 3‑й степеней генерал от инфантерии В.Н. Горбатовский.
Германская 11‑я армия, значительно усилившаяся, была разделена на два оперативных объединения. Так, была образована Бугская армия (8 пехотных и 1 кавалерийская дивизии), а 13 пехотных и 1 кавалерийская дивизии остались в составе 11‑й армии.