Части русского 4‑го конного корпуса в этих боях противостояли войскам германского 41‑го резервного корпуса, взаимодействуя с частями 23‑го армейского корпуса (20‑я пехотная дивизия). Так, в хронике лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка (2‑я гвардейская кавалерийская дивизия) отмечено, что с 15 по 20 июля происходят бои в районе Лушков – Городло, Бережницы – Цегельня – Скришчин – Мазурия, Чернявка – Корытница – Юшев и Никитичи. Причем для уничтожения переправ и наблюдения у Фалимичи – Зимно были высланы разъезды гвардейских улан и гусар. Но после 20 июля боевые события все более смещаются к северу.
19 июля русские войска оставили г. Холм. Взятие города произвело особое впечатление на германцев. Очевидец писал: «Холм. Идя с юго-востока по прямой как стрела дороге… неожиданно через просеку видишь чудную красочную картину. Отсюда не видно грязи кишащего евреями городка; гордо возносится к голубому небу белое здание епископата и как бы приветливо улыбается своими позолоченными освещенными солнцем куполами. Город расположен на возвышенном гребне и виден издали; своим господством над всей местностью и устройством своим он как бы олицетворяет цель, которой служит. Это – цитадель православной веры в стране других вероисповеданий. Никогда не забудется вечер, проведенный в стенах монастыря, откуда церковь властвовала над страной и куда благочестивые паломники подходили с трепетом. Мы поднимались на небольшой холм, где в стороне от главного здания и богатого собора находится маленькая красивая часовня. Далеко перед нами простирается долина, теряющаяся в темноте. У наших ног расположился город со своими многочисленными кривыми переулками, церквами, луковицеобразными куполами, которые резко выделяются на темнеющем небе, покрытом бесчисленным множеством звезд. Великолепная картина».
Несмотря на три прорыва на фронте Южной группы армий Северо-Западного фронта (16 июля на фронте 4‑й и 3‑й армий и 18 июля на фронте 13‑й армии) и последовавшее отступление, русские войска смогли отойти на новые рубежи и вновь организовать упорную оборону занимаемых позиций. Официальное описание кампании 1915 г. на Русском фронте отмечало: «Не поддаваясь настойчивому стремлению противника заставить нас принять решительный бой в невыгодных условиях, генерал Алексеев постепенно и спокойно отводит войска южного фаса на новые укрепленные позиции за полосой железной дороги Ново-Александрия – Люблин – Холм, что и было произведено… к 17–18 июля».
II. 20–22 июля. Борьба с последним прорывом противника. Занятие тыловых позиций, завершение операции.
Выведя германскую 11‑ю армию на правый берег р. Вепрж, А. фон Макензен 20 июля вновь прорвал фронт русской 3‑й армии (позиции 14‑го армейского корпуса). В течение суток русские войска вели ожесточенные бои по локализации прорыва. В Журнале военных действий лейб-гвардии 2‑го стрелкового Царскосельского полка гвардейской стрелковой бригады имеется следующая запись: «21 июля. Наступление противника на фронте XIV армейского корпуса отбито контратаками».
Но резервы армии были израсходованы на ликвидацию прорыва.
Учитывая это обстоятельство, а также тот факт, что эвакуация Варшавы завершилась, командование Северо-Западного фронта 21 июля отдало распоряжение о планомерном отводе армий Южной группы фронта на фронт Моцарже – Ломжа – Остров – Брок – Жулин – Едлянка – Коцк – Остров – Опалин – Оздютичн или Опалин – Турийск. Так, в вышеуказанном документе отмечено: «С 20‑го на 21‑ое июля, в ночь, в виду неуспеха в XIV армейском корпусе, отошли на позиции у д. Кробоноша».
Соединения армии отступали с арьергардными боями. В ходе этих боев отличились части 2‑й сводной казачьей дивизии, спасшей пехоту 14‑го армейского корпуса. И.Ф. Рубец писал: «Конная атака 2‑й сотни есаула Негодкова и 6‑й сотни хорунжего Кулеша 1‑го Волгского казачьего полка у посада Савин и с. Чулчицы на австрийскую пехоту для спасения нашей пехоты. Наступление задержано, но сотни понесли большие потери. Убит хорунжий Кулеш».
В час ночи 22 июля германская пехота у д. Чулчице прорвалась на стыке двух дивизий 14‑го армейского корпуса – между частями 71‑го пехотного Белевского полка 18‑й пехотной дивизии и 279‑го пехотного Лохвицкого полка 70‑й пехотной дивизии. 71‑й полк отступил к д. Сайгаце – в прорыв устремилась германская пехота. 279‑й полк также готовился отходить, что ставило в тяжелое положение штаб, батареи и тылы корпуса.
Командующий 2‑й сводной казачьей дивизией для парирования прорыва противника выдвинул две резервные сотни 1‑го Волгского казачьего полка.
П.Н. Краснов вспоминал: «2‑я и 6‑я сотни этого полка ночью на 22 июля 1915 года у посада Савин атаковали в конном строю наступавшую на нас и уже прорвавшую фронт нашей пехоты германскую пехоту, навели на нее панику и порубили батальон германцев. Пали смертью храбрых офицер и казаки.
Помню лунный сумрак, зарево горящей деревни и круглый холм вдали, ярко озаренный огнями пожаров, на котором, как иглы, появились силуэты германцев. Помню противное ощущение свиста и щелканья пуль, которые били по нас спереди и слева. Помню стройную фигуру командира Лохвицкого пехотного полка, подошедшего с полным трагического значения докладом: «Полк дольше держаться не может, мы отходим».
Я вызвал две сотни Волгцев и 1‑й Линейный казачий полк. Через пять минут появились темные фигуры казаков. Они на рыси снимали папахи, крестились, скидывали из-за спины винтовки, готовясь соскочить для пешего боя.
– Одеть винтовки! – крикнул я. – Атака в конном строю.
Ко мне подъехал командир сотни.
– Кого атаковать? – спросил он.
– Строй лаву, – скомандовал я, – 2‑я сотня в первую линию, 6‑я за нею на триста шагов. Направление на круглый холм…
Сотня поскакала, выстраивая лаву. Замелькали казаки с развевающимися за плечами башлыками… За 2‑й сотней стала разворачиваться и 6‑я… Вспыхивали впереди огоньки ружейных выстрелов, влево, звеня котелками, с глухим гомоном, шла отступающая пехота. Когда они подошли к неприятелю на полверсты, неприятель увидел их и открыл страшный огонь из винтовок и пулеметов. Короткий, страшный гик, трескотня ружей и томительная тишина… Я проехал еще вперед и понял, что победа наша».
Другой очевидец писал об атаке: «Передовые люди… увлеченные молодым доблестным офицером хорунжим Кулешем, подскочили к окопам. Здесь, под ними – их было шесть человек, убили лошадей. «Братцы, все одно погибать», – крикнул кто-то из казаков. Кулеш и с ним шестеро казаков бросились в окопы и начали работу кинжалами. Во время этой схватки Кулеш был убит выстрелом из ружья в упор в рот. Германцы столпились вокруг шести смельчаков. В эту минуту на выручку казакам подоспели остальные казаки. Началась рубка.
По всему фронту целой германской дивизии пронеслось известие, что массы казаков атакуют германцев. Цепи начали отходить. На выручку начальник дивизии бросил батальон германской пехоты, который колонной бегом побежал к месту схватки. На него наскочила, прошедшая сквозь 6‑ю сотню, вторая сотня есаула Сурикова. Германцы бросили ружья и подняли руки вверх. Казаки, исполняя приказ своего начальника, их изрубили и бросились дальше к господскому двору деревни Став, где помещался штаб германский пехотной дивизии. Штаб обратился в поспешное бегство. Но болото, узкая гать и наступившая полная темнота остановили дальнейшее движение Волгцев… Наши потери – около 25 казаков, потери германцев – более 500 изрубленных пехотинцев. Но не так был важен материальный убыток неприятеля от этой конной атаки двух сотен… не более двухсот всадников, как важно было нравственное потрясение германских войск, наступавших к Влодаве, и что оно было весьма велико, показали дальнейшие события»[69].
Наступление противника на этом участке фронта было остановлено на 5 суток.
Медленно подавался в эти дни назад и правый фланг 3‑й армии – 2‑й Сибирский армейский корпус. В Журнале 18‑го Сибирского стрелкового полка отмечено: 20 июля «…противник открыл артиллерийскую подготовку и в 10 часов утра началось его наступление». Многократные атаки германцев были отбиты. В 11 часов части корпуса заняли северный берег р. Свинка. Около 13 часов 5‑я Сибирская стрелковая дивизия выбила противника из ф. Веселувка. Но правый фланг соединения был вынужден отойти за р. Свинку: «…чтобы не быть обойденными противником».
Соединения 2‑го Сибирского армейского корпуса взаимодействовали с частями 24‑го армейского корпуса. 49‑я пехотная дивизия 24‑го армейского корпуса с линии Горбатувка – Малиновка нанесла противнику удар во фланг у п. Пугачев. 195‑й пехотный Оровайский полк находился в дивизионном резерве и использовался для нанесения контрударов. 20 июля полк совершил марш и атаковал противника у леса Ясенец. Неприятельские позиции были взяты, а захваченные пленные (30 человек) были переколоты штыками за употребление разрывных пуль. К 20 часам дивизия заняла западную опушку леса восточнее ф. и д. Веселувка.
4‑я и 5‑я Сибирские стрелковые дивизии также перешли в наступление.
Дальнейшее наступление 49‑й пехотной дивизии было остановлено, а ее части отведены. Причем 196‑й пехотный Инсарский полк отходил под огнем тяжелой артиллерии противника. Отступили и сибирские стрелки.
21 июля 2‑й Сибирский армейский корпус и 49‑я пехотная дивизия заняли позиции на высотах д. Пугачев – Большая Богданка – Дратов. И, хотя удалось удержать позиции («ему [противнику] приходилось в беспорядке отходить с большими потерями от пулеметного и орудийного огня»), в ночь на 22 июля по приказу командующего армией 2‑й Сибирский армейский корпус отошел в район Песя – Воля. Причиной отхода стал очередной прорыв германцев – на участке 195‑го пехотного Оровайского полка.
Соединения русского Гвардейского корпуса, вынужденные отходить вследствие общей остановки на фронте 3‑й армии, вели упорные арьергардные бои.
На фронте 1‑й гвардейской пехотной дивизии Гвардейского корпуса ожесточенные бои вел лейб-гвардии Преображенский Его Величества полк. 20 июля полк выдержал атаки противника на фронте южнее д. Ольховец – Свенцица – высота 214. В 12 часов, после артиллерийской подготовки, 3‑й и 4‑й гвардейские гренадерские полки германской 2‑й гвардейской дивизии атаковали позиции Преображенского полка, но были отбиты. Повторная атака, произведенная около 16 часов, также была отражена. «Весь день артиллерийский огонь – пехота продвинуться не могла», – отмечено в материалах германского 4‑го гвардейского артиллерийского полка. В истории 4‑го гвардейского гренадерского королевы Августы полка содержится следующая запись: «После сильной артиллерийской подготовки началось наступление, окончившееся неуда