Эшелонирование бригады в наступлении также было немаловажным фактором достижения успеха – полки первой волны должны были захватить позицию австрийцев, продвинувшись до артиллерийских позиций противника, захватить орудия и закрепиться, а полки второй волны должны были зайти плечом и обеспечить фланги первой линии от атак с флангов.
Но 26‑я и 43‑я пехотные дивизии 2‑го армейского корпуса были значительно ослаблены в ходе предшествующих боев, и рассчитывать на их поддержку туркестанским стрелкам особенно не приходилась. Вследствие недостатка артиллерийских боеприпасов артиллерийская подготовка была сведена к минимуму. Во многом это обстоятельство объясняет другой тактический прием командования бригады – исходя из того, что артиллерия не в силах подготовить атаку стрелков, было решено атаковать без непосредственной артиллерийской подготовки, на рассвете, рассчитывая на фактор внезапности.
Готовя атаку бригады, тяжелая артиллерия выпустила 900 снарядов – крайне малое по всем нормативам количество.
На участке атаки противник обладал серьезными оборонительными позициями. Как свидетельствует документ: «Заграждение противника – главная полоса от 8 до 10 кольев, 2‑я передовая полоса 4–5 кольев – фестонами (не сплошная) (где помещается сторожевое охранение). На передовой полосе висят пустые банки от консервов и ручные гранаты, ямы у заграждений»[112].
И 25 декабря 3‑я Туркестанская стрелковая бригада наносила главный удар на третьем этапе наступления на Стрыпе 7‑й армии Юго-Западного фронта. Задача – овладеть командующими высотами юго-восточнее Куйданова.
Около 5 часов 25 декабря бригада приготовилась к ночной атаке, заняв исходное положение в 1 версте от высоты 384 (по обе стороны дороги к высоте). Прожектор у Доброполе должен был высвечивать цель атаки. Два полка бригады развернулись в первой линии на фронте в 2–3 км, в затылок им встали 2 полка второй линии на дистанции 500 м от полков первого эшелона. Каждый полк первого эшелона на своем километровом фронте имел два батальона в первой линии и два во второй. Полки второго эшелона также эшелонировали батальоны в глубину. Роты образовали три штурмовых волны: первая волна атаки, вторая волна чистильщиков окопов, третья волна поддержек.
В таком боевом порядке 3‑я Туркестанская стрелковая бригада начала атаку у Бобулинце. За два часа до рассвета стрелки поднялись и пошли в атаку, но у проволочных заграждений были остановлены огнем австрийцев. Показательно, что только к 7 часам, когда туркестанцы подошли к проволочным заграждениям, противник заметил наступление и открыл огонь. Согласно более поздним показаниям пленных, австрийцы атаки не ожидали – эффект тактической внезапности был достигнут.
Русская артиллерия и пулеметы открыли огонь по заранее пристрелянным окопам и огневым точкам, заставив противника замолчать. Проволочные заграждения были основательно разрушены во время подготовки атаки, и стрелкам осталось расчистить и расширить проходы. Эта задача была успешно выполнена, причем еще в темноте. После 20‑минутного огня атака снова возобновилась.
К 8 часам 30 минутам туркестанские стрелки преодолели все три оборонительные полосы противника, после чего сопротивление австрийцев прекратилось, и они начали сдаваться в плен целыми ротами. Некоторые роты головных полков дошли до артиллерийских батарей и захватили 12 орудий. Все это свидетельствовало об удавшемся тактическом прорыве. Австрийский источник сообщал: «…на левом фланге 12‑й пехотной дивизии противник вклинился в наше расположение и взял в плен несколько сотен человек, потеряно 7 пулеметов»[113].
По русским данным, трофеями стали 21 офицер, 1056 нижних чинов и 2 пулемета. Сводка Ставки от 25 декабря отмечала: «К северо-востоку от Черновиц нами взято в плен 20 офицеров и 1175 нижних чинов с тремя пулеметами»[114]. Русский архивный документ свидетельствовал: «Около 10.30 туркестанцы прорвались и, опрокинув после упорного боя австрийцев, овладели высотой 384 юго-восточнее Куйданова, захватив свыше тысячи пленных, 17 офицеров и несколько пулеметов (расхождение в числе пулеметов объясняется, возможно, тем, что некоторые пулеметы части традиционно оставляли в собственных руках, не сообщая о трофеях «наверх». – А.О.)»[115].
Но прорвавшиеся стрелки попали под комбинированный стрелково-артиллерийский огонь с трех сторон – из-за Стрыпы (тыловая линия обороны противника) и с флангов – с высот 382 (3–4 км) и 380 (2 км). Дальше пройти атакующие также не могли, так как наткнулись на тыловую линию обороны и т. н. «отсечные позиции» (оплетенные проволочными заграждениями) на флангах.
Около 10 часов, сосредоточив на господствующих высотах резервы, австрийцы после мощной артиллерийской подготовки перешли в контратаку. В то же время три полка 43‑й пехотной дивизии 2‑го армейского корпуса, предназначенные для развития успеха туркестанцев, не смогли преодолеть заградительного огня противника – австрийская артиллерия огнем отрезала прорвавшихся от резервов. Вспомогательная атака частей 26‑й и 43‑й пехотных дивизий, наткнувшись на неповрежденное проволочное заграждение, захлебнулась.
Узкий участок атаки туркестанцев (около 2 километров по фронту), подвергся перекрестному огню легкой и тяжелой артиллерии противника – не имея возможности продвигаться вперед, стрелки оказались в огневом мешке, простреливаемом насквозь со всех сторон артиллерией и пулеметами. Ситуация усугубилась тем, что русская артиллерия, не скорректировав огонь, накрыла своих же бойцов в захваченных австрийских траншеях.
Не успевшие под сильным огнем окопаться, расстреливаемые почти со всех направлений, контратакуемые пехотой противника, после 10 часов 30 минут стрелки начали отступать с занятой ими высоты – потеряв до 1 тыс. человек пленными и оставив захваченные 12 орудий. Австрийский источник сообщает, что русские «под сильным артиллерийским огнем не смогли закрепиться и подались назад». Контратака 16‑го и 24‑го гонведных пехотных и 57‑го пехотного полков решила дело в пользу противника. Австрийцы заявили о 700 русских пленных[116].
Вторичная атака туркестанцев успеха не достигла – стрелки начали закрепляться среди проволочных заграждений – в непосредственном соприкосновении с австрийцами[117].
Атаки 3‑й Туркестанской стрелковой бригады оттянули на себя армейский резерв противника – части 22‑й и 38‑й гонведных пехотных дивизий, и только благодаря резерву противнику удалось парировать наступление 3‑й Туркестанской стрелковой бригады.
5‑й Кавказский армейский корпус (2‑я Финляндская стрелковая дивизия) содействовал этой атаке.
В.Е. Флуг так писал об обстоятельствах наступления туркестанцев: «В артподготовку к этому новому удару были внесены все поправки и усовершенствования, которые указывались предыдущим опытом. Особое внимание – ввиду заявления начальника бригады о недостаточности обучения его частей разрушению и преодолению искусственных препятствий – было обращено на саперную подготовку, которая на этот раз, в связи с разрушениями, произведенными артиллерией, дала действительно блестящий результат, т. к. на фронте главной атаки оказалось до 15 сквозных проходов.
Это помогло стрелкам, проявившим большой порыв в наступлении, почти безостановочно достигнуть опорного пункта противника и захватить его, но введение австрийцами в дело свежие силы положило предел наступлению.
Потеря туркестанцами, при первоначальном преследовании противника и захвате многочисленных пленных и трофеев, порядка, недостаточно быстрое выдвижение, вследствие чрезмерного истощения людей, резервов, назначенных из состава 43 дивизии, – все это привело к тому, что захваченное, за исключением двух пулеметов и 1000 пленных, было утрачено.
С уверенностью можно сказать, что если бы свежая бригада 16‑го армейского корпуса, прибывшая в д. Метеушовку к 3 часам дня 25 декабря, находилась там хотя бы 8—10 часами раньше, то высота 384 осталась бы за нами.
26 декабря началась смена корпуса войсками 16‑го армейского корпуса, а в ночь на 28‑е корпус окончательно сменился и отошел в армейский резерв»[118].
Австрийцы зафиксировали появление 47‑й пехотной дивизии 16‑го армейского корпуса.
Атака у Бобулинце – пример мужества и героизма туркестанских стрелков. Потери бригады – 52 офицера, 3642 солдата (54 % от численности соединения).
Записка по поводу выполнения операций на Юго-Западном фронте в декабре 1915 г. и Северном и Западном в марте 1916 г. отмечала: «Рассчитывать, что люди грудью прорвут проволоку и обеспечат внезапность нападения, ныне невозможно. Только тогда, когда артиллерия подготовила ходы в проволочных заграждениях, когда она пристреляна по важнейшим пунктам участка атаки и его флангов, а саперы и пехота с ножницами и удлиненными зарядами в темноте расширят проходы, можно произвести ночную атаку по тщательно подготовленной схеме и с точно поставленной задачей»[119].
Вместе с тем наступление у Бобулинце – пример успешной ночной атаки и грамотной реализации фактора внезапности. Тщательная подготовка, использование опыта предшествующих боев дали себя знать – удалось осуществить полноценный тактический прорыв позиционного фронта противника. Причем это было сделано с минимальным расходом боеприпасов. Артиллерия, с одной стороны, смогла обеспечить наличие необходимых проходов в проволочных заграждениях противника, но с другой – фактом огня по своим частям в значительной мере способствовала свертыванию успешного наступления. То обстоятельство, что она не смогла сопровождать огнем наступающую пехоту и вести эффективную контрбатарейную борьбу, в значительной мере повлияло на конечный результат боя.