Абсурдное предложение, выдвинутое республиканцами в рамках законопроекта в поддержку фермеров, является особенно радикальной формой этого процесса. В его результате у самых бедных американцев отнимают деньги, которые необходимы им банально для того, чтобы выжить, и отдают эти деньги не заслуживающим этого богатым фермерам, чтобы они тратили их на финансовую поддержку предвыборных кампаний и получали взамен политическую поддержку. Этому процессу нет экономического оправдания: законопроект фактически лишь искажает наш рынок, продвигая продукцию, в которой мы не испытываем потребности, и сокращая потребление людей с наименьшими доходами. Этому нет и морального оправдания, ведь он усложняет жизнь и приносит страдания миллионам американцев.
В субсидиях фермерским хозяйствам было гораздо больше смысла, когда они только появились 80 лет назад, в 1933 году. В то время более 40 процентов американцев проживали в сельской местности. Доходы фермерских хозяйств упали примерно в два раза за первые три года Великой депрессии. Учитывая такой контекст, субсидии были действительно частью программы по борьбе с бедностью.
Сегодня же субсидии фермерам служат совсем другим целям. Согласно результатам исследования, проведенного рабочей группой по защите окружающей среды, в период с 1995 по 2012 год 1 процент фермерских хозяйств получил на каждого примерно по $1,5 миллиона, что составляет примерно четверть всех субсидий. Остальные три четверти распределились между 10 процентами ферм. Каждая из этих ферм получала примерно по $30 000 в год – цифра, примерно в 20 раз превышающая размер помощи, оказанной в прошлом году среднестатистическому бенефициару в форме фудстемпов по американской программе льготной покупки продуктов.
Талоны на еду – единственная уцелевшая опора в наших попытках борьбы с нищетой. Более 80 процентов из 45 миллионов американцев, участвовавших в программе, по состоянию на 2011 год (это последний год, по которому есть подробные цифры, полученные силами министерства сельского хозяйства США) жили за чертой бедности. С того момента количество участников программы увеличилось до 48 миллионов. Даже с учетом этой поддержки со стороны государства многие из них не имеют продовольственной безопасности. Фактически это означает, что в течение года у них не всегда есть еда.
Раньше программы продовольственной помощи и субсидии фермерам были тесно связаны друг с другом. На первый взгляд может показаться, что между ними нет ничего общего, тем не менее логика вполне понятна: необходимо уделять внимание обеим сторонам продовольственной экономики – и производству, и потреблению. Достаточное предложение продовольствия совсем не гарантирует того, что все граждане страны накормлены. Вопиющая диспропорция между размером субсидий богатым фермерам и размером продовольственной помощи нуждающимся (которая неизбежна в случае принятия законов в поддержку фермеров) служит печальным доказательством этого известного экономического факта.
Лауреат Нобелевской премии экономист Амартия Сен напомнил нам, что голод не обязательно обусловлен недостаточным предложением продовольствия, скорее, возникает в случае неспособности дать имеющуюся еду тем, кто в ней нуждается. Это касается в том числе и голода 1943 года в Бенгалии, и «картофельного голода» в Ирландии веком раньше: Ирландия под давлением британских колонизаторов продолжала экспортировать продовольствие, даже когда ее граждане умирали от голода.
Похожая динамика разворачивается в Соединенных Штатах. Американские фермеры считаются одними из самых эффективных в мире. Наша страна является крупнейшим производителем и экспортером кукурузы и сои, не говоря о других видах сельскохозяйственной продукции. И тем не менее миллионы американцев по-прежнему голодают, и к ним присоединились бы еще многие миллионы, если бы не жизненно важные программы помощи, предоставляемые государством в целях борьбы с недоеданием и голодом, которые республиканцы мечтают сократить.
Горькая ирония нашей продовольственной политики заключается еще и в том, что одновременно со стимулированием перепроизводства мы не придаем особого значения разнообразию продукции, которую производят наши фермерские хозяйства. Субсидирование выращивания кукурузы, например, означает, что довольно нездоровый продукт становится относительно дешевым. Поэтому посещение продуктового магазина с ограниченным бюджетом часто вынуждает делать выбор в пользу продуктов сомнительных питательных свойств. Отчасти этим объясняется один из парадоксов американского общества: с одной стороны, это огромное количество голодающих при высоком уровне благосостояния страны, с другой стороны, самое большое в мире число людей, страдающих ожирением, и самый высокий показатель заболеваемости диабетом 2-го типа. Американские бедняки особенно предрасположены к ожирению.
Несколько лет назад я был в Индии, стране с населением 1,2 миллиарда человек, десятки миллионов из которых сталкиваются с голодом на ежедневной основе, когда заголовок на главной странице одной газеты гласил, что каждый седьмой гражданин Америки сталкивается с продовольственной небезопасностью и не может позволить себе предметы первой необходимости. Мои индийские друзья, с которыми я встречался в этот же день, были озадачены такими новостями: как такое возможно, что в самой богатой стране по-прежнему существует голод?
Их замешательство вполне понятно. Существование голода в богатой стране ничем не обосновано. Мои индийские друзья не понимали того, что 15 процентов американцев и 22 процента американских детей живут в нищете. Человек, работающий на полной ставке (2080 часов в год) за минимальную зарплату $7,25 за год зарабатывает $15 000 – это существенно ниже черты бедности для семьи из четырех человек ($23 492 по данным на 2012 год) и даже ниже черты бедности семьи из трех человек.
Эта мрачная картина является следствием политических решений, принятых в Вашингтоне. Именно они поспособствовали созданию экономической системы, в которой люди с недостатком образования должны особенно тяжело трудиться просто для того, чтобы оставаться в черте бедности.
Америка задумывалась совсем не такой. В своей знаменитой речи о четырех свободах Франклин Рузвельт провозгласил принцип, согласно которому абсолютно все граждане Америки должны иметь равные основные экономические права, в том числе и «свободу от нужды». Эти же идеи позднее были закреплены международным сообществом во Всеобщей декларации прав человека, включая право на доступ к нормальному питанию. И несмотря на то что именно Соединенные Штаты сыграли принципиальную роль в продвижении и утверждении на международной арене этих базовых экономических прав человека, их собственные результаты на этом поприще вызывают сплошное разочарование.
Принимая во внимание высокий уровень бедности среди американцев, совершенно неудивительно, что миллионы из них вынуждены обращаться за помощью к государству, чтобы иметь возможность обеспечить себе доступ к продовольствию и предметам первой необходимости. Это число существенно увеличилось с началом Великой рецессии. За период с 2007 по 2013 год количество людей, получающих продовольственные талоны, выросло на 80 процентов.
Определение «бедный» в отношении большинства из этих американцев не даст понимания реальной картины проблемы. В 2012 году, например, у двоих человек из пяти, получающих фудстемпы, общие доходы были почти вдвое ниже порога бедности. Сумма, которую они получают по программе продовольственной помощи, очень невелика – около $4,39 в день на человека. На эти деньги сложно прожить, и тем не менее они помогают удержаться на плаву тем, кто их получает. По оценкам центра бюджетных и политических приоритетов, за 2010 год американская программа продовольственной помощи помогла вырваться из бедности четырем миллионам американцев.
Учитывая несоответствие реалиям наших существующих программ по борьбе с голодом и неполноценным питанием, а также масштабы бедности в стране после Великой рецессии, можно предположить, что естественной реакцией политических лидеров должно быть расширение программ, повышающих уровень продовольственной безопасности. Но члены республиканского блока в Палате представителей смотрят на вещи совершенно иначе. Похоже, что они намерены обвинять в таком бедственном положении самих жертв – бедняков, которым не предоставили качественного государственного образования и, следовательно, навыков, востребованных на рынке, а также тех безработных, кто искренне хочет получить работу, но не может найти ее из-за экономической системы, которая зашла в тупик и создала ситуацию, при которой почти каждый седьмой американец в поисках работы на полную ставку не может ее получить. Вместо того чтобы попытаться смягчить серьезность этих проблем, республиканцы своей инициативой намерены углубить нужду и неравенство в стране.
Если инициатива будет принята, ее катастрофические последствия выйдут за пределы нашей страны.
В более широком контексте субсидии богатым фермерским хозяйствам в совокупности с сокращением программы продовольственной помощи малоимущим гражданам приведут к увеличению масштабов глобальной бедности и голода. Объясняется это тем, что по мере сокращения потребления и увеличения производства неизбежно вырастут объемы экспорта. В связи с этим цены на сельскохозяйственную продукцию начнут снижаться во всем мире, причиняя ущерб бедным фермерам и за пределами Америки. Сельское хозяйство – основной источник доходов для 70 процентов бедняков во всем мире, проживающих в сельской местности, которая преобладает в развивающихся странах.
В случае принятия плана республиканцев, последствия поразят экономику сразу в нескольких аспектах. Прежде всего, малообеспеченные семьи, чьи ресурсы еще больше сократятся, будут тормозить экономический рост. Еще более пагубное воздействие окажет законопроект республиканцев о поддержке богатых фермеров. В его результате неизбежно усугубится неравенство, причем не только из-за непосредственной помощи фермерам и урезания программ поддержки бедных. Дети, не по