Значит, вот оно что… Печень Медеса действительно говорила правду. Отказавшись от богини Маат, он приобретет характер человека завистливого и злобного…
Кому же передать эти жизненно важные сведения! Визирь умирает, генерал Несмонту уже мертв, царица никого не принимает…
Оставался Сенанкх, великий казначей, но он в депрессии… Согласится ли он выслушать Гуа и готов ли он действовать?
Ужасная мысль вдруг пронзила мозг доктора Гуа: а что если министр сам был заодно с Медесом?!
Месяц хойяк, день шестой (25 октября)
Абидос
Ветеринар осмотрел жертвенных быков, украшенных гирляндами цветов, страусовыми перьями и цветными шарфами. Каждый, кто считал себя чистым, шел к месту заклания. Мастер-мясник подтвердит качество мяса сразу же после забоя. Оно должно содержать максимум КА.
Кровавый и Северный Ветер тоже смотрели на огромных красавцев. Обычно их появление приводило временных жрецов в восторг — предстояла целая череда веселых пиров во славу воскресшего Осириса!
Но драматические события, обрушившиеся на Абидос, еще были так свежи в памяти, что никто и не подумал праздновать!
Еще раз попыталась Бина принести пищу воинам стражи, несшим охрану Дома жизни, и снова неудача…
Офицер загородил ей дорогу.
— Где твой допуск?
— Я привыкла сюда ходить…
— У нас новый приказ, так что возвращайся, откуда пришла.
Бина улыбнулась ему самой своей обворожительной улыбкой.
— Не стану же я выбрасывать эти лепешки, а ты…
— Хочешь быть арестованной?
Хорошенькая брюнетка отошла в сторону и положила свою ношу на один из алтарей Храма миллионов лет Сесостриса, где служил Бега…
Жрец, выйдя из храма, посмотрел по сторонам и, убедившись, что ни одно нескромное ухо не может подслушать их разговор, сказал:
— Безволосый собрал постоянных жрецов. Если судить по тем ритуалам, которые мы будем исполнять, и по заклинаниям, то у меня не остается никаких сомнений — внутри Дома жизни готовится превращение.
— Тебе известно, какой носитель для этого будет использован?
— Части тела Осириса и ячмень должны быть превращены в золото. Ох… А может быть… Нет, это немыслимо! Нет, это неправда! Икер умер, совсем умер! Никто не сможет вернуть его к жизни. И все же Имхотеп… Ведь с ним случилось же! Но нельзя же с ним сравнивать этого Царского сына! Но ведь все приготовления окутывала такая тайна! Нет, Исида обречена… Определенно обречена на провал!
Бина вздрогнула всем телом.
— Уж не привез ли Сесострис с собой из Медамуда новый запечатанный сосуд?
Бега смутился.
— Есть ли у тебя доступ в Дом жизни? — строго спросила Бина.
— К несчастью, нет. Туда могут входить только фараон, Безволосый, Исида и Нефтида.
«Снова эта проклятая баба!» — подумала в ярости мнившая себя единственной женой Провозвестника Бина.
Что ж, тем лучше. Теперь она или заговорит, или умрет!
Месяц хойяк, день седьмой (26 октября)
Абидос
Первая четверть растущей луны блестела в небе, открывая пути РА — божественному свету, более могущественному, чем тьма. Этот свет скрывается в духе человека.
Исида с тоской ждала этого момента. Как соединятся эти два света — солнце дневное и солнце ночное? Гармонично ли будет воздействие на трех Осирисов? Будут ли они тоже расти в гармонии?
Осирисы, минеральный и металлический, были далеки от людского взгляда — в глубинах атанор, небесной коровы. Эти воплощения тела Осириса питались сиянием звезд, а потому соединялись прочно.
Осирис растительный служил свидетельством и доказательством этого мистического превращения.
Только что проклюнулся первый росток.
— Верь, — прошептала Икеру Исида, — уже собраны все условия для новой жизни. Отныне ты соединился с двумя формами вечности — формой мгновения превращения и формой естественных циклов. Теперь Дом жизни действительно становится Домом золота.
Вне стен Дома жизни, перед самым зданием фараон устроил пир с душами умерших и воскресших царей. В пире приняли участие Безволосый и постоянные жрецы и жрицы. Они разделили КА откормленных быков и хлеб с цветком акации, прибывшим из Долины радости, где пировали боги.
Затем Сесострис отнес пиршественную еду трем Осирисам, которые впитали в себя тонкую субстанцию этой священной пищи.
Соединенный неразрывными узами с двумя другими Осирисами, Икер постепенно выходил из промежуточного мира.
Процесс не замедлялся, но главные этапы и главная опасность оставались впереди.
— Смерть Икера постепенно сдает свои позиции и начинает передаваться, — объявил монарх. — Но все-таки эта фаза не является решающей. Металлическому Осирису еще недостает гармоничности и мощи. А ведь между тремя формами великого творения не должно быть ни малейшего несоответствия! Твоя любовь, как огонь, оживляет его, Исида! Без нее жизненные элементы распались бы. Любовь и только любовь, потому что она не от мира сего, сможет победить судьбу, навязанную твоему супругу Провозвестником.
Вдова неустанно произносила заклинания о перевоплощении в свет.
Фараон был в маске Анубиса. Он разомкнул дверь неба, начертанную на сияющей белизне известняка.
Теперь в Дом золота вливались силы космоса. Они были необходимы для перевоплощения, но представляли собой серьезную опасность. Вынесет ли Осирис-Икер их прикосновение?
Месяц хойяк, день восьмой (27 октября)
Абидос
Бина так нервничала, что стала безобразной.
Почему это Нефтида не идет с визитом к своему жениху, Провозвестнику? Уж она, Бина, сумела бы развязать язык этой красотке! Уж она попытала бы ее, как никто никого никогда не пытал! Жрица знала тайну ритуалов и уж призналась бы, каким способом Исиде и фараону удалось помешать Икеру угаснуть!
Сомнений больше не осталось ни у кого: опорой и носителем воскрешения Осириса служит именно Царский сын Икер! И осталось всего двадцать два дня, чтобы случилось невозможное!
— У них ничего не получится! — завывала Бина.
— Конечно, моя милая, конечно, — шептал Провозвестник, нежно гладя ее по волосам.
— Никак не проникнуть в этот проклятый дом, мой господин! Шаб Бешеный осматривал его сотни раз и со всех сторон, но тоже не нашел ни одной лазейки. И даже Бега туда нет доступа.
— Благодаря Нефтиде мы узнаем, как поразить Дом жизни и помешать ему вредить нам.
— Но она уже должна быть здесь, у ваших ног!
— Успокойся, она придет.
— Наши архивы упоминают о человеке по имени Асхер на протяжении нескольких лет, — сказал Безволосый Нефтиде. — Сведения, которые он дал тебе, точны. Слова его во время дознаний не менялись. Он действительно родом из селений неподалеку от Абидоса и режет вазы. Этот скромный труженик производит приятное впечатление, он в совершенстве владеет своим мастерством и прекрасно исполняет свои обязанности временного жреца, работая на Абидосе по два-три месяца каждый год. На него никто никогда не жаловался.
— Скромный труженик? Скромный, вы говорите? Но это вовсе не соответствует его характеру. Кто его нанимал?
— Минутку, я сейчас проверю. Так вот. Постоянный жрец Бега. И он только что подтвердил расследующей дело Абидоса комиссии квалификацию этого жреца. Он о нем самого высокого мнения.
— Бега…
— Не увлекайся. Твое воображение может тебя далеко завести, — посоветовал Безволосый. — У этого старого ритуального служителя мало гибкости и любезности, но он вне подозрений. Разве он — не сама воплощенная строгость и честность?
— Как только смогу, я поговорю с этим Асхером, — решила Нефтида. — На этот раз все станет ясно.
Голова Икера касалась зари. Исида передала ему все, что она пережила во время своего посвящения в Золотой круг Абидоса.
В то же мгновение журавли, пеликаны, розовые фламинго, дикие утки, белые и черные ибисы стали кругами летать над Домом золота. Происходя из Нун, океана энергии, где зарождаются все формы жизни, они говорили на языке горнего мира и поведали вдове, чтобы она продолжала исполнение великого творения.
Держа в своих когтях два кольца — символы двух вечностей, — прилетела птица с головой человека и села на мумию Икера.
Его душа, вернувшись из космоса, оживляла тело Осириса.
Теперь до двенадцатого дня месяца хойяк вдова должна будет хранить обет полного молчания.
Месяц хойяк, день девятый (28 октября)
Мемфис
Крепко выпивший Жергу отправился в мастерскую скульптора, который изготавливал поддельные стелы, продававшиеся затем богатым покупателям. Те, не подозревая о подвохе, радовались, что приобрели бесценное сокровище с Абидоса. Ведь на стелах было выбито заклинание Осириса, гарантировавшее их душе положительное решение на суде богов.
Медеса было совершенно невозможно достать — он был занят подготовкой к решающему наступлению. А ведь именно сейчас Жергу особенно нужны были деньги! Ему так хотелось доставить себе радость с одной сирийкой. Та была вполне понятливой, но требовала денег, потому что хотела немедленно отправить их с оказией к себе домой, где ее ждал маленький ребенок. А уж как хороша!.. Нет, решительно Жергу нужно было во что бы то ни стало получить свою часть капитала!
Увидев Жергу, ремесленник провел его в глубь своей лавочки.
— Отдавай мне медные формы, амулеты, материал — все! И немедленно! — потребовал Жергу.
— Успокойтесь, успокойтесь, прошу вас!
Услышав такой ответ, главный инспектор амбаров еще больше рассвирепел. Он изо всех сил стал колотить своего соратника, повалил его на пол и стал пинать ногами.
— Отдавай мою долю! Отдавай, кому говорят!
Но вот кто-то могучей рукой скреб его за волосы и пригвоздил к стене…
— Визирь Собек! — не веря своим глазам, прохрипел Жергу. — Но ведь вы же… Вы же больны… умираете…
— Ну, при мысли о том, что мне придется допросить тебя, мое здоровье сразу поправилось! Отвечай: танцовщица Оливия, дом торговца Прекрасного Путника — тебе это ни о чем не говорит?