– А теперь о том, чего вы не знаете и что хранитель Дерби поручил мне вам сообщить. Это планетарная тайна, но время раскрыться пришло. Седьмая ― это Земля.
– Земля?! ― одновременно закричали брат и сестра.
– Нас же учили: просто Седьмая, ― сказала Нибара. ― Самая недоразвитая колыбель, крутится на отшибе вокруг небольшой звезды в спиралевидной галактике.
– Так планету назвали сами жители. Они ничего не знают об остальных шести колыбелях.
– Не знают?! ― отпрянул от экрана Бозо. ― Земляне ничего не знают о нас… А я-то думал: почему с Седьмой на Мерону никто не прилетает? И наши хранители о Седьмой молчат, как гиллы, ― даже отец…
– Вот ещё данность, которую вам нужно принять: на Седьмой хранители и люди теперь живут изолированно, в разных измерениях, не как у нас.
– И у нас живут в разных измерениях, ― возразил Бозо, ― просто барьер в обе стороны научились легко преодолевать.
– В том числе и враги научились, ― заметила Церола. ― Поэтому Углас и смог отравить наш источник. А на Земле хранители с самого начала старались изолироваться от людей, но и от пришельцев.
– И люди даже не догадываются? ― изумилась Нибара. ― Правда, недоразвитые…
– Давно догадываются. Земляне накапливают данные, готовятся к встрече, ищут, но магический барьер пока что не преодолели. Попытки взаимодействия разномерных миров были, но всегда заканчивались плачевно. Военные понимают технологическое превосходство инопланетян, опасаются новой катастрофы ― и мешают учёным и энтузиастам добраться до истины.
– А почему всё решают военные, когда нет войны? ― спросила Нибара.
– Сама ты недоразвитая, ― с оттенком мстительности сказал Бозо. ― У нас нет государств, народы давным-давно ассимилировались, а на Земле этносы живут в национальных государствах, есть антагонистические политические системы, а значит, войны неизбежны. Или ты историю Мероны забыла? Как наши предки убивали друг друга!
– В это мне до конца трудно поверить, ― вздохнула Нибара. ― Историки и соврать могли…
– Меронийцы сильнее продвинулись в развитии технологий, но отстали от землян в полноте чувств, ― сказала Церола.
– Слышали! ― воскликнула Нибара. ― Но в чём я-то отстала? Или я отца, или брата, природу не чувствую? И ты мне нравишься…
– Спасибо, добрая девушка, но я о другом. На Мероне и других планетах Союза люди разного пола сводятся в пару на основании расчёта одного интегрированного показателя…
– И правильно! ― вступил Бозо. ― Это оптимальный безошибочный показатель. В нём заложен опыт всех поколений меронийцев, оларийцев…
– А на Земле пары складываются по старинке ― на основе чувств, взаимной любви.
– Точно недоразвитые, ― рассмеялся Бозо. ― Чувства не подчиняются воле, а действуя вне воли такого натворить можно!.. Нам это не надо.
– А Тимберлитте надо! ― с напором сказала Церола. ― Ваши сердца холодны, как у Снежной королевы и Кая ― есть на Земле такая сказка. Когда уснёте, я заложу и её в вашу память ― обожаю эксперимент. Самой интересно: растопят земляне лёд ваших сердец?
– Мы не земляне! ― отрезал Бозо. ― Пустая информация.
– «Растопят лёд наших сердец…» ― как эхо, отозвалась Нибара. ― Ты говоришь странные вещи.
– Близость наших планет отражена даже в сходном звучании имён землян и меронийцев, ― продолжала настаивать Церола. ― Когда Тимберлитта прилетела с Седьмой и её все полюбили, на Мероне поднялось такое воодушевление, что многие захотели немедля лететь на Землю, еле-еле хранители удержали.
– Расскажи о Тимберлитте, ― взмолилась Нибара. ― Я была совсем маленькой, смутно её помню.
– Слушайте: вот что хранитель Дерби держал от вас в тайне, и поручил мне открыть. Земной кристалл живой воды однажды уже бывал на Мероне…
– Керот! ― выругался Бозо. ― Отец главный хранитель ― и скрывал от сына! А где камень сейчас?
– На Земле, глупый вопрос. В Первую мервудную войну, в самый критический момент, Тимберлитта надела кристалл на шею своей малышки и велела отвезти её в самое безопасное место ― на Седьмую. Но сопровождавшие малышку хранитель и воины успели только доставить её до моего шлюза ― и их всех до одного перебили зортеки.
– И ты одна смогла?!.. ― на лице Бозо удивление боролось с уважением.
– И один в космосе воин!
– Прости, ― стушевался, наконец, Бозо. ― Как мало я знаю… Миссия под угрозой. Расскажи с самого начала ― хоть и школьный курс…
– Охотно! ― Церола, как бы сосредотачиваясь, чем-то для солидности поскрипела, бренькнула и начала повествовать. ― Углас, сподвижник императора зортеков, явился на Мерону с торговыми и дружественными целями. Приняли его радушно, как всех гостей, и разрешили добывать мервуд. Никто на Мероне тогда не знал, что Углас ― сильнейший чёрный маг. В то время сами зортеки ещё не догадывались о всех чудесных свойствах мервуда и просто торговали им на рынках ближайших галактик. Углас смог втереться в доверие к простодушным хранителям Мероны, разнюхал и усвоил всю процедуру поддержания жизни в Союзе колыбелей, вычислил уязвимости. Вскоре он стал императором и сразу повёл себя агрессивно. Объявил: все месторождения мервуда на Оларе и Мероне принадлежат Империи, а жители этих планет становятся его подданными! К тому времени зортеки уже разработали некоторые технологии военного применения мервуда. Меронийцы попытались выгнать зортеков с месторождений, но не тут-то было. На Мерону высадилась имперская армия, началась Первая мервудная война. Другая их армия обрушилась на Олару. В отличие от Олары, Мерона поначалу сражалась успешно. Однако Углас смог отравить источник жизни, хотя и не смертельно ― хранители очищали его с помощью магии всех стихий. Тогда Совет хранителей решил послать за помощью на Седьмую колыбель. Связи с нею в то время, впрочем, как и сегодня, почему-то не было. Лететь предстояло наугад. В посланники, по настоянию вашего отца, выбрали молодого генерала и новоиспечённого хранителя ― Тиамафа. Ваш отец отдал в его распоряжение меня. В то время я была само совершенство: на полётных соревнованиях все призы брала…
– Оставь, Церола, умоляю, ― призвала Нибара к порядку рассказчицу. ― Или говори по делу, или заложи в нас информацию, пока будем спать.
– Да-да, маленькое, но удаленькое совершенство! Мне приятней рассказывать устно, чтобы с выражением: своё я уже отмолчала в каменном ангаре! Вот прилетаю я с Тиамафом на Седьмую…
– Церола! ― прикрикнула Нибара уже угрожающе.
– Ну, прости! Воспоминания нахлынули… Когда я доставила Тиамафа на Седьмую, оказалось: молодой боец понятия не имел, как найти земных хранителей. Это ещё хорошо, что на Седьмой время летит гораздо быстрее, чем у нас… Кстати, Нибара, по этой причине земляне скоро догонят нас в плане технологий и окажутся вправе считать недоразвитыми меронийцев. Да, кое-какой запас времени у нас с Тиамафом был. Я послала все, какие были, автоматы-разведчики на поиски информации, а сама ― под страхом перегореть и погибнуть без техобслуживания и запчастей! ― принялась изучать Землю. Мне, замечательной умничке, быстро удалось отработать параметры поиска и соответственно настроить своих разведчиков. Это дало блистательный результат: один из аппаратов сообщил о странных волшебницах. Они обитали в лесу, забирали девочек из окрестностей и бесследно исчезали, когда на них власти ― по наущению местных служителей церкви ― устраивали облавы. Я доставила Тиамафа на место…
– В Заветный лес? ― догадался Бозо. ― Государство называется Россия, язык русский.
– Это в русском языке сорок девять слогов в одном глаголе? ― поинтересовалась Нибара.
– Нет, вам повезло, ― усмехнулась на тревогу девушки Церола. ― Я включила режим «невидимки» и села неподалеку от лесной поляны. Дело происходило земным летом. Мы увидели: на сочной траве девять высоких и весьма недурных собой женщин что-то празднуют. Сила притяжения на Земли меньше, чем на Мероне, поэтому земляне несколько выше меронийцев ростом…
– Какая разница: высокая женщина или низкая, ― не утерпел Бозо.
– Для землян соотношение ростов важно и часто определяюще: у них не принято, чтобы мужчина был ниже женщины.
– С такими условностями они долго нас не догонят, ― уверенно заключил Бозо.
– Тиамаф, наверное, тоже так думал, пока ни запела самая молодая девушка. Насколько я равнодушна к женским красотам, но в её облике и голосе даже я оценила счастливое сочетание всех четырёх стихий: воздуха, земли, воды и огня. А бедный Тиамаф влюбился в девушку вопреки интегрированному показателю.
– Отклонение в стрессовой ситуации, ― объяснил Бозо.
– Хотя бы на возможность отклонения согласился мой астронавт, ― резюмировала Церола. ― Вас на Земле ожидают куда большие стрессы.
– Почему? ― спросила Нибара.
– Мы отбились на взлёте, но Углас наверное сообразил, куда я направляюсь: ждите серьёзных гостей. Закончив петь, девушка спустилась к ручью. Тиамаф ― естественно! ― тут же бросил меня и, оставаясь невидимым, ринулся за синеглазой красоткой. На берегу ручья девушка присела, опустила ножки в воду и погрузилась в свои мысли. Генерал стоял рядом и, как последний землянин, любовался девицей. Заворожила! Я сразу поняла: маг, искомая хранительница кристалла ― вот она! Я её вычислила первой! За этот подвиг мне и присвоили имя собственное…
– Церола, опять! ― прикрикнул Бозо.
– Вдруг девушка обернулась к поклоннику, улыбнулась и пропела шёлковым голоском: «Приветствую тебя!» Бедный герой-любовник покраснел так, что даже выпал из режима невидимки.
– Я чувствовала тебя, ― сказала девушка. ― Ты очень громко думал: я услышала твои мысли и узнала, о чём ты переживаешь…
Тут я не выдержала, стукнула генерала по мозгам: делай, наконец, своё дело! Перед тобою хранительница ― лови удачу! Или атмосфера Земли так подействовала?
– Как это, атмосфера подействовала? ― недоверчиво спросил Бозо. ― Ты про тонкий мир?
– Да. Знайте: материальное содержание мира образов на Земле немного отличается от меронийского.
– Я не собираюсь ни в кого на Земле влюбляться! ― заявил решительно Бозо. ― У нас миссия: выполнили ― и домой!