– Всё равно, ты не могла бы выйти за землянина, ― настаивал Бозо. ― Физрук даже не маг.
– Как же не маг, если его все поголовно слушаются, ― оседлала свой любимый ироничный тон Церола. ― Вы теперь тоже не маги. Маг, не маг ― какая разница, когда любишь.
– Ты, машина, не прочь выйти замуж за Сергея Сергеича? ― изумилась Юлёна. ― Вань, такое возможно?
– Да нет, конечно! ― бросил Иван, не отрываясь от исследования систем корабля. ― Глупый вопрос.
– «Нет» ― это для земных машин. Увы, Сергей Сергеич отпадает, ― горестно вздохнула Церола. ― Он уже занят…
– Кем занят?! ― встрепенулась Маша.
– А ты будто не знаешь? ― с ухмылочкой отозвалась Юлёна.
– Я познакомлю Сергей Сергеича с моей мамой! ― решительно заявила Маша.
– С Тимберл… ― машинально сунулся Бозо, но прикусил язык.
– С мамой! ― уже не на шутку рассердилась Маша. ― В следующее воскресенье! Ну, или в другой раз.
– Не выйдет, ― сказала Церола. ― Он давно симпатизирует Елене Сергеевне, и не безответно. Думаю, они близки к признанию.
– В прошлом году на лавочке после отбоя сидели не раз… ― вставила Юлёна с недвусмысленным выражением и телодвижениями изобразила любовные посиделки на лавочке.
– Ну и сидели, и что?! ― из последних сил защищалась Маша, в исступлении обводя глазами присутствующих.
– Вы, Мария, конечно, не машина, чтобы не терять логику, ― сказала Церола, ― но сами подумайте: зачем сорокалетнему блестящему полковнику на генеральской должности и кандидату наук, доценту, второй раз подряд ехать на весь летний сезон физруком и воспитателем в старенький лагерь на периферии? Только ради воспитания чужих детишек? Насколько я понимаю землян, пара съехалась, чтобы больше не расставаться…
Слёзы брызнули из глаз Маши. Как?! Только решила стать взрослой, выдать замуж мамочку, новая Жанна д’Арк, глава миссии… ― и полный облом! Все знают, даже инопланетная железяка, одна я не догадывалась! Эх, Леночка Сергеевна, Леночка Сергеевна!..
Юлёна кинулась к рыдающей подруге, обхватила и прижала её голову к своей груди.
– А я даже не знаю, кто мой отец, ― всхлипывала Маша. ― Мамочка скрывает: «Вырастешь ― узнаешь».
– Ты жрица Луны, людей в драконов оборачиваешь, ― зачем тебе обычный папаша? ― с натяжкой рассмеялась Юлёна, продолжая гладить и целовать подругу в макушку. ― Может, он зэк или беспробудный пьяница: такого лучше не знать.
– Не зэк и не пьяница! ― с напором сказала Церола. ― Отвечаю!
– Церола! ― крикнул Бозо. ― Отключу!
– А кто такой зэк? ― тихо спросила Нибара. ― Я ничего не помню из учебного сна… «На боковую»… Где здесь «боковая»…
– Вы что-то знаете! ― вскинулась Маша, обращаясь ко всем.
– Только не я! ― поспешила откреститься от заговора Юлёна. ― Прости, Машунь. У меня тоже отец не фонтан с французским шампанским: три с половиной раза лупил меня в детстве, я хорошо помню!
– Отец бил? ― усмехнулся Бозо, и со строгостью учителя обратился к Цероле. ― Этому советуешь нам учиться у землян? Кто только заложил в тебя вредные программы?
– Отец твой и заложил! ― вознегодовала Церола на критику самого дорогого ― своих программ. ― Зато у землян дети вырастают в семьях, а не в инкубаторах. Индивиды землян не похожи друг на друга, а на Мероне ― все на одно лицо. ― Теперь её понесло. ― Как только я привезла Тимберлитту, меронийцы набросились на неё, как на избавительницу, как на луч в тёмном царстве, говоря языком одного русского критика. С чего бы ей сразу присвоили почётный статус межгалактического маяка?! Думаешь, Углас влюбился бы в меронийку или оларийку? Ни за что! Тимберлитта в руках Угласа ― это его главная уязвимость, ключ к нашей победе. Вот увидите: ради неё он будет принимать опрометчивые решения. А земляне мне по нраву: за ними будущее ближних галактик, а то и целого сектора Вселенной! Теперь эмоции из моей речи забудьте, содержание ― запомните. А вы, Мария, больно-то не убивайтесь: такова наша женская судьба ― принимать удар за ударом.
– Ты-то, железка, какие удары могла принять? ― уже приняв сторону подруги обрушилась Юлёна на Церолу.
– Да, я биожелезка! Но однажды я влюбилась в биокомпьютер из Третьей колыбели. Переписывались с ним, летали в отпуск, в гости, то-сё, а кончилось пшиком.
– Он тебя бросил? ― скорчила рожицу и подняла правую бровь Юлёна, что означало высшую степень презрения.
– Я ― его. Как дело дошло до запуска интимных программ, я сказала: ну, нет, ни за что! Это какое-то членовредительство! Все микросхемы и блоки пришлось бы менять. На поддержание брачных уз никаких запчастей не напасёшься. А запчасти нынче дороги, особенно из мервуда.
– А теперь, наверное, жалеешь, что не согрешила? ― опять не удержалась от подкола Юлёна.
– Трудно сказать. Его корабль вскоре засосала, как у вас называется, «чёрная дыра». Какие раздирающие душу посты он мне присылал, когда уже ничем нельзя было помочь!.. Я плакала и скорбела: сигналы становились всё тише и тише…
– И жениха «дыра» разложила до протонов, ― сказал Иван.
– У нас это называется по-другому… Нет, конечно: любить ― это волнительно, чувства придают дополнительные смыслы существованию биокомпьютера… Но идти замуж!.. сливать программы!..
– И дети у вас могут быть? ― окончательно опешила Юлёна.
– Виртуальные ― конечно! ― с оживлением ответила Церола. ― С ними хлопот почти как с биологическими.
– Земле такая участь не грозит, ― заключила Юлёна, ― можно замуж выходить за кого хочешь, и не один раз.
– В перспективе грозит, ― сказал Иван. ― В центре Млечного пути, вероятно, есть чёрная дыра. Она всасывает материю нашей галактики и когда-нибудь всосёт все звёзды и планеты.
– И нас, людей, тоже не будет? ― удивилась Юлёна. ― Рассыплемся на протоны и электроны?
– На наш век свадеб хватит, ― улыбнулся Иван. ― К тому времени Земля может столкнуться с крупным астероидом и расколоться, упасть на Солнце или… ― да есть тысячи вариантов смертельного исхода. По расчётам, меньше чем через один миллиард лет на Земле не останется воды и атмосферы, а температура на поверхности станет сто градусов по Цельсию, девяносто девять процентов нынешних биологических видов не выжили бы в тех условиях. Так что, в будущем землянам придётся или загораживаться от Солнца ― оно превратится в красного гиганта, или куда-то перебираться, или строить подземные или космические города.
– И вся любовь! ― воскликнула ошарашенная Юлёна. ― Какой интерес жить без неба, без леса, без речки? На железной лавочке поджаришься, как на сковороде! Тогда, считай, нам повезло. А в следующей жизни я буду огненным драконом ― улечу, куда захочу. Друзей не забуду! Маш, улетим с тобой к чёртовой бабушке?
– Сёртовой бабочке… улетим?.. ― силилась понять фразу Нибара.
– Разве что к чёртовой… ― думая о своём, сказала Маша.
– Предполагаешь, ― обратился Бозо к Цероле, ― Углас знает, что его корабли сожгли?
– Должен знать. Иванечка сжёг их чисто, а вот я наследила. Да и имперская разведка цела.
– А вдруг там нас поджидают? ― кивнул Бозо на экран, где расстилалась тёмная материя ― открытый космос.
– Всё может быть, ― сказала Церола. ― На то война!
– Война войной, а обед по расписанию, ― объявила Юлёна и с показной плотоядностью облизнулась. ― В лагере бы сейчас пропели: «Бери ложку, бери хлеб и садися за обед!» Кто-то, наверное, сейчас начинает жалеть, что скормил мне солдатскую порцию масла… ― Юлёна погладила свой воображаемый полный животик. ― Подлиза, накрывай на стол!
– Церола! ― тихо позвала Нибара. ― А Тимберлитту ты угощала каларами…
– Угощала… Увы и ах, при боестолкновении мои запасы питания уничтожены дотла, а у зортеков совсем другая еда.
– Я что-то не поняла! ― встревожилась Юлёна. ― А питаться чем будем? Нам, разведчикам, в лагере сухих пайков не выдали. Опытный разведчик в лес без сухого пайка не пойдёт… ― зачем-то добавила она и умолкла.
– У меня в рюкзаке шоколадка в шесть долек и два печенья, ― сказала Маша. ― Остались от вчерашнего полдника. Помялись, наверное…
– Зато у меня, кроме пластмассовой расчёски, ничего съедобного! ― объявила Юлёна, вскипая на несправедливое устройство мира. ― Да и то: пластмасса китайская ― воняет химией за версту. У Ваньки одни железки, даже офицерского кожаного ремня нет. А сколько времени к вам лететь? ― обратилась она к Бозо. ― Я могу и до вечера потерпеть!
– Какой выберем маршрут, ― пробормотал Бозо, отводя от Юлёны глаза.
– В космосе нет вечера, ― сказал Иван. ― Нужно просто считать часы.
– Если направляться до ближайшего входа… ― продолжил было Бозо.
– Опять до входа? ― перебила Юлёна, смотря на тьму экрана. ― Мы в темноте как кроты! А может, мы на месте стоим?
– До входа в ближайшую кротовую нору, ― за Бозо ответила Церола.
– Идти на ближайшую известную нору ― безрассудство! ― решительно заявил Иван. ― Там должна быть засада ― по логике любой войны. Выйдем из гиперпространства ― и нас тут же подстрелят или пленят.
– А до дальних нор… не знаю, ― замялся Бозо. ― Потребуется новый расчёт. Сейчас летим зигзагами, по запасному маршруту… Мы с сестрой без еды продержимся, а вы…
– Еда ― малая часть угрозы, ― сказала Церола. ― Зортеки пьют тяжёлую воду, с дейтерием. А сможете ли вы на чужом корабле переналадить их водную установку ― большой вопрос, как говорят земляне.
– Здрасьте вам! ― вскрикнула Юлёна. ― Я от одних этих слов пить захотела! Чур, меня, дракона, не доводить: напьюсь вашей крови!
– Иванечка, пей мою кровь, ― прошептала Нибара на полном серьёзе и, как сомнамбула, пошла к Ивану.
– Я не вампир, ― попятился Иван и с состраданием взглянул на девушку.
– Одна умом уже тронулась! ― сказала Юлёна, перехватив ослабевшую Нибару. ― Успокойся! Тихо-тихо, Джульетта, я пошутила.
– Моя сестра была магиней, ― сказал Бозо. Он принял сестру в свои руки, но не мог удержать и озирался ― куда бы её посадить. Юлёна подставила Подлизу. ― Мир мавелов и обряд наполнения объединённого кристалла лишили её всех магических сил.