– Кругом открытый космос, тёмная материя, тёмная энергия, ― сказал Иван, ― и мороз может быть до минус двухсот по Цельсию, это не как в Тюмени. ― Человек на таком астероиде не выживет. А этот заводик к тому же сильный магнит: нас к нему тянет ― взгляни на приборы! Зонд, считай, не приземлился, а грохнулся.
– Какие расчётчики, так и приземлился, ― расстроилась Юлёна и напустила на себя, несчастную, самый скучающий вид.
Иван и Бозо посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Вон, гляди: нечто похожее на склад, ― сказал Иван. ― Гони зонд туда. А чем они могут вести взрывные работы? Здесь нужны направленные слабые взрывы и бурение, чтобы осколки породы не улетели.
– Мерона до таких заводов пока ещё не доросла, ― сказал Бозо. ― Чей это завод ― даже не представляю.
– Они нас срисуют.
– Но претензии выставят Империи.
– «Тёмная энергия» кругом, говорите? ― не отступала Юлёна. ― Так сделайте её светлой и подзарядитесь!
– Ещё на одну лекцию нарываешься? ― беззлобно огрызнулся Иван. ― А потом заявишь: скучно, иссушили тему?
– Ладно, не заявлю!
– Что такое тёмная энергия, никто не знает… ― начал было Иван.
– Ты что, издеваешься? ― перебила Юлёна. ― О чём тогда говорить?
– Это расчётное понятие ― руками не потрогаешь и не увидишь. Тёмная энергия ― нечто, существующее везде. Некоторые называют её энергией вакуума. Она обладает отрицательным давлением, очень большой плотностью, а на обычную материю воздействует только гравитационно. По расчётам, доля тёмной энергии составляет семьдесят четыре процента энергии всей Вселенной.
– Да мы, значит, кое-как продираемся сквозь тёмную энергию, а взять от неё ничего не можем! ― воскликнула Юлёна. ― Тоже мне, учёные мужи, называются… Никогда не выйду замуж за учёного!
– Похоже, зонд что-то нашёл… ― доложил Бозо. ― Цепляет!
– Типа наших кислородных баллонов… ― сказал Иван.
– Керот! ― чертыхнулся Бозо, увеличив картинку на экране. ― Забегали: на заводе тревога…
Глава 9. Экскурсия по кораблю
Тем временем Маша решила увести Юлёну подальше от греха. Они выбрали для похода кое-какие вещи и в сопровождении Подлизы зашли проведать Нибару. Девушка лежала неподвижно и беззвучно. Юлёна нагнулась к ней, потрогала лоб, артерию на шее.
– Еле дышит, холодная вся и побледнела, ― с тревогой сказала Юлёна, поднимаясь. ― Она, кажется, умирает…
– Нет. Я слышала, как Бозо говорил: сестра должна войти в режим частичного анабиоза. Так она дольше проживёт без внешних ресурсов.
– Да? Сейчас проверим. ― Юлёна достала из аптечки тонометр, и измерила Нибаре пульс и давление. ― Дыхание и сердцебиение замедлились. А какая температура тела нормальная у них?
– Откуда я знаю. И группы крови нет нашитой.
– У нас тоже нет ― не армия. Хм! Не армия, а на войну летим…
– Прости, Юль, так сложилось.
– Поздно сетовать. В анабиозе… Хорошо: нам питание сэкономит. Пошли искать харч и воду. Ужасно пить хочется. Сейчас бы холодненького кваску!
– Лучше клюквенного морса.
– Нет, свежевыжатого апельсинового сока.
– Или персикового нектара из холодильничка.
– Нет, персиковый слишком сладкий! Лучше… простой воды из родника! Чтобы лечь на живот, опустить рот ― и пить, пить…
– А потом отдышаться ― и ещё с ладошки допить!
– Мы так рехнёмся!
– А тяжёлой водой стирать хотя бы можно? У меня сменных трусов нет.
– Разведчицы сменные трусы должны брать с собой. Я взяла. А мыло есть?
– Есть кусочек: мама велела в лесу руки мыть ― против геморрагической лихорадки от мышей.
– У меня всего полупаковки гигиенических салфеток осталась. Пора действовать! Подлиза, вперёд!
Робот свистнул и побежал открывать дверь из гигиенического блока. Девушки вошли в слабо освещённый коридор. Из него виделись несколько абсолютно гладких дверей и люков. На них не было даже признаков каких-либо открывающих устройств. Маша ткнулась в одну дверь, в другую.
– Бесполезно, ― сказала Юлёна, ― я уже пробовала, только ступню отбила и отлетела к стене. Открыть можно только мозгами, да где их взять…
Корабль сильно тряхнуло. Свет в коридоре резко вспыхнул, а затем притух до нормы. Подлиза помог кувыкрнувшимся девушкам встать, пискнул, и вдруг засеменил к одному из люков в полу.
– Пацаны взорвали помойку, ― догадалась Юлёна. ― Волной нас достало.
– Смотри, люк приоткрылся! ― вскрикнула Маша. ― Подлиза собирается лезть.
– Как сильно поумневшие девушки, сделаем вывод: при аварийной подаче электроэнергии люк может самопроизвольно открыться.
– А двери не открылись.
– Значит, их открытие, возможно, не связано с электричеством. Доложим Ваньке.
– Проверю Нибару, ― сказала Маша, и повернула назад, к гигиеническому блоку. ― А то, может быть, оторвалась и летает, бьётся о стены и потолок… ― Она заглянула за дверь. ― Лежит!
– Вперёд, за Подлизой!
Робот уже полностью откинул крышку люка, опустил в колодец четыре ножки и вдруг исчез.
– Здесь гладкая винтовая труба, ― сказала Юлёна. Она, держась за края люка, опустилась в него по пояс. ― И дна не видно! Подлиза, ты где?!
Из черноты трубы пискнул робот.
– Вроде недалеко! ― сказала Юлёна, вылезая из трубы. ― Рискнём?
– Я сегодня уже съезжала по винтовому лотку: зад отбила, но сразу прошло. Я пойду первой.
– Ну уж нет! Когда это ты в рисковых случаях шла впереди меня. Главное: правильно сгруппироваться…
Юлёна опустила ноги в трубу, сосредоточилась, сжалась и прыгнула. Маша услышала шум приземлившегося тела и вскрик.
– Ты цела? ― крикнула она в трубу.
– Приземление в нештатном режиме, ― ответила подруга. ― Подвернула стопу, не сильно, как ты говоришь: «Синяк будет».
– Я уже так не говорю: теперь на мне ― как на собаке.
– Зортеки сделаны явно из другого материала. Как потом отсюда подняться? Ладно, не отступать! Прыгай, я тебя ловлю. Лететь метров пять-шесть. Здесь как лабиринт…
– Лабиринт? Тогда погоди…
Маша вынула из пакета катушку ниток, привязала свободный конец к крышке люка.
– Сначала лови катушку…
– Поймала!
– Теперь ― меня. Поехали!..
– Ты как Гагарин перед прыжком в космос, ― сказала Юлёна, не без нового ушиба отловив подругу. ― Мы с тобой и впрямь поумнели: оставили след за собой, как в лабиринте искатели сокровищ…
– Здесь прохладно, ― сказала Маша, поёживаясь. ― Ой, трусы порвала…
– Заштопаем. Мы на космическом корабле как пещерные люди ― должны всё уметь делать своими руками. Назовём этот сектор «подвалом номер один», чтобы ориентироваться. Подлиза, даю задание: ищи всё живое, человеческую еду и питьё. Ищи, верный пёс!
По очень слабо освещённому коридору двинулись по стеночке на ощупь.
– Ну и темница, ― прошептала Маша. ― Я ни Подлизы, ни собственных ног не вижу. Может, спичку зажечь?
– А вдруг газ взорвётся? Чуешь, пахнет чем-то. Глаза привыкнут: иди пока так…
– Ой, что это?! Юля!
Маша отпрянула и опустилась на корточки, прижавшись спиной к прохладной стенке. Юлёна инстинктивно присела рядом. Девушки вглядывались в темноту. Там вырисовывались три неподвижные двухметрового роста зелёного цвета фигуры, стоящие в ряд.
– Похожи на тех МЧСовцев с поляны в Заветном лесу, ― зашептала Юлёна.
– Значит, зортеки, ― тоже шёпотом ответила Маша. Она содрогнулась, сжалась в комок и на мгновение покрылась гусиной кожей.
– Не шевелятся…
– Может, мёртвые?
– Думай, подруга! Под стеклянными колпаками, подсвечены изнутри, шланги, проводки, и без оружия…
– Тогда запасной экипаж корабля.
– Точно! В состоянии анабиоза. А наши меронийцы и не знали.
– Корабль новой модели. Мы с тобой быстрее их всё разузнаем.
– Подлиза! ― тихо позвала Юлёна.
Робот не отозвался.
– Ну, разведка, вперёд! ― подтолкнула Юлёна Машу. ― Врага нужно знать в лицо!
– Врага нужно уничтожать… ― медитируя саму себя, Маша, как сомнамбула, медленно поднялась и качнулась в сторону неподвижных фигур. ― Главное, не трусить… Пусть враг боится тебя… Наш Ванька уже бил зортеков, и мы сейчас… поглядим!
– Да они в отключке, как Нибара. В космических полётах без анабиоза делать нечего. Идём!
Девушки приблизились к фигурам. В прозрачных цилиндрах во весь рост стояли похожие друг на друга, но всё же немного отличающиеся, одетые в лёгкие скафандры зортеки. Морфологически они походили на людей: четыре конечности; череп округлый, только расширен и поднят в затылочной части, что придавало голове несколько рахитический вид; вместо ушей, носа и рта дырки; рот плотно сжат сухими кольцеобразными кожными складками, нос и уши закрыты полупрозрачными мембранами; глаза большие и, скорее всего, круглые, закрыты влажными складками…
– Церола говорила: у них нет зубов, ― прошептала Юлёна в самое ухо Маше. ― Они, наверное, едят пасты и пьют растворы.
– А чего ты шепчешь, если они в анабиозе? ― храбрясь, сказала Маша во весь голос.
– Действительно! ― сразу воодушевилась Юлёна. ― Они, считай, наши пленники. Мы их можем выбросить в открытый космос ― пусть, красавчики, полетают! Те, с небоскрёба, увидят ― не захотят больше лезть!
– Нет, лучше давай одного свяжем, как следует, и разбудим: пусть всё откроет и покажет, где у них здесь запасы.
– Чем свяжешь: ниткой с катушки? И как разбудить?
– М-да… И вдруг у них под скафандром оружие?
– Похоже, анабиоз вызывает этот вонючий газ.
– Значит, из цилиндра началась утечка, когда корабль тряхнуло.
– Тогда и мы сейчас впадём в состояние покоя.
– Не впадём пока что: концентрация слабая.
– Подлиза, ты где?
– Вон он лежит, у приборной панели.
Юлёна подошла к Подлизе и бережно, словно любимую собачку, подняла его на руки.
– Ах! Мой верный пёс, как же ты не вовремя отрубился!
Вдруг корабль сильно тряхнуло. Девушки подлетели. Юлёна ударилась головой и локтём о приборную панель ― и сразу та расцветилась и замигала, в отсеке вспыхнул свет, и резко запахло удушливым газом.