озы! Даже туалета нормального нет. Зортеки вообще какают? Я человек разумный ― гомо сапиенс, звучит гордо, а как этого урода по латыни правильно называть ― никто даже не знает. Вот назову его «император некакус»! Что мы им такого сделали, что они хотят нас убить?
– Это всегдашний вопрос к агрессору в любой войне, ― сказала Маша.
– Ледяной океан… ― пробухтела Юлёна, выглядев очередную группу прилетающих мимо айсбергов и ледяных глыб. ― Пойдём ко дну, как «Титаник».
– В космосе нет дна, ― сказал Иван как бы про себя, не отрываясь от расчётов. ― Ни севера, ни юга нет, ни верха, ни низа, время и пространство нелинейно, и вообще всё куда интересней, чем я ожидал… Я тоже напишу диссертацию…
– Иди, наконец, в свой сектор, ― рассердилась Маша. ― Нибара уже нашла один маячок.
– Зато ноги у неё кривые: я мышью по ноге её лезла вверх-вниз ― как по американской горке. А кожа! Видели бы вы её кожу вблизи: у меня лапки проваливались в ямы, натыкались на кочки. Ей покровный ямочный ремонт нужно делать, как на дорогах. Ты, Маш, почаще меня превращай: столько возникает новых ощущений! Да ну!.. Если не вернусь, считайте меня… Нет, предсмертной записки я писать не собираюсь!
Когда за Юлёной закрылась дверь, Иван многозначительно взглянул на Машу. Та вздохнула:
– Желез… мервудная коробка плохо влияет: наша Юлёна ― дочь открытых пространств. Мне кажется, опять похолодало.
– Я опустил температуру на пять градусов: нужно экономить энергию.
– Это тоже стресс для Юлёны: здесь куда ни глянь ― экономия. Да и для меня. Правда, даже туалета нет…
– Оборудовать не успели: мы пробыли на Оларе всего четыре часа. Занимались энергетическими установками и двигателем, не до тубзика. Энергия в космосе ― это всё, тем более в ледяной пустыне. Здесь, ― Иван кивнул на экран, ― нет больших звёзд, иначе айсберги бы подрастопились. Как выберемся отсюда, у ближайшей звезды выпустим солнечные батареи и подзарядимся. Бозо ничем не лучше Церолы: он истратил почти весь боевой запас и посадил энергоустановку. К тому в нас трижды попали ― шестнадцать пробоин.
– А партизаны разве не могут помочь?
– В космосе у понятия «помощь» совсем другой смысл. У зортеков и меронийцев несовместимые техники полётов: общее ― только солнечные батареи. Вот когда научатся брать энергию из тёмной материи, тогда не нужно будет летать от звезды к звезде, а будут двигаться напрямую. Это только крошечный земной телескоп может лететь по прямой, а такую громилу, как наш крейсер, не прокормишь в дальнем космосе никаким топливом, кроме солнечного.
– А твой отец когда прилетит?
– Знать бы… Они с Сергей Сергеичем могут загрузить на челнок Церолы от силы пару-тройку слабеньких ядерных зарядов.
– Разве двумя бомбами можно справиться с Империей?
– Можно, только нужно найти уязвимое место. Уверен, если удастся связаться с твоей мамой, она подскажет, чтó делать. Не допускаю мысли, что Великая Тимберлитта сидела в Заветном лесу сложа руки. Просто так великими не становятся…
Дальше в рубку пошли доклады: сканирование завершено, нашли три маяка, инженер Дерган подсадил их на одну из пролетающих мимо глыб.
Корабль иногда вздрагивал от попадания мелких осколков. Маша вынула кристалл, гладила и дула на него. Кристалл оставался холодным и скучным. Иван вдруг встрепенулся и устремил взгляд на один из экранчиков на пульте.
– Это не глыбы, ― пробормотал он себе и сразу скомандовал. ― Всем вернуться в рубку! Не успели смыться! На встречном курсе больше двадцати кораблей, идут цепью!
– Запрашивают связь, ― доложила Нибара, когда все вернулись в рубку. ― Подписи Угласа нет.
– Не отвечаем, выждем, ― сказал Бозо, ― ещё могут сработать ложные маяки.
– Вряд ли, ― сказала Нибара. ― Если запрашивают связь, скорее всего, видят.
– Не обязательно, ― сказал Дерган. ― Это может быть уловкой. Они такими запросами могут прощупывать все сектора по своему ходу в расчёте на обнаружение ответчика.
– Объявляю совет, ― сказала Маша. ― Инженер Дерган!
– Я впервые в центре ледяных полей, решения пока не вижу.
– Бозо!
– Можно поставить электромагнитный мираж.
– Мираж слишком затратен, ― возразил Дерган. ― Тогда для пролёта через ледяные поля нам может не хватить энергии. И защитный мираж нас обнаружит определённо: ударят не по видимой цели, а по по объёмам пространства ― и могут попасть. Сейчас перед нами только одна группа кораблей, а на подлёте ― целая сеть.
– Иван!
– Менять курс нельзя: тогда мы наверняка себя обнаружим. Маяков теперь нет, наш корабль может сойти за космическое тело.
– Нибара!
– Не знаю.
– Юлёна!
– Пока не отвечать, а там посмотрим.
– Не отвечаем! ― приказала Маша. ― Нибара, выведи противника на большой экран.
– Их пока не видно человеческим глазом, ― доложила Нибара. ― Только по приборам.
– Ура! ― закричал Иван. ― Половина кораблей изменила курс! Сейчас просчитаю маршрут… Точно! Двенадцать кораблей пошли за нашим ложным сигналом. Значит, они нас не видят!
– Захотели с нами сыграть в лохотрон! ― гордо, улыбаясь во весь рот, хохотнула Юлёна.
– Зортеки очень скоро обнаружат обман и вернутся в точку старта ложных маяков, ― сказал Бозо. ― У нас времени не больше пятидесяти вздохов.
– Прорвёмся, Ромео! ― заявила Юлёна. ― Вообще, меронийцы, соберитесь! Вы нас в историю втравили ― вам и карты в руки. Мы в вашей галактике, или как её там, ― вот и думайте! Явись вы ко мне на Урал, я бы с завязанными глазами по всем ходам-выходам вас провела.
– Вы тоже великая! ― сказала Нибара, с благоговейным страхом смотря прямо в глаза Юлёне. ― На Мероне таких девушек нет.
– Мы все здесь великие, ― подобрела Юлёна. Она прищурила глаза и блаженно улыбнулась, что означало высшую степень удовольствия от лести. ― Ладно, как будем грохать оставшиеся корабли?
– Уже рядом место, где глыбы движутся по круговой орбите, ― сказал Дерган. ― Температура за бортом падает: сейчас минус сто шестьдесят восемь градусов. По моей модели, вероятно, в центре этого круговорота льда находится тело с большой массой.
– Мёртвая ледяная планета? ― спросил Иван.
– Не обязательно мёртвая: и при такой температуре существуют неразумные формы жизни ― была бы вода, а она здесь есть. Планета как-то странно колеблется. Это самое загадочное и опасное место в ледяных полях: здесь пропадают все корабли без исключения.
– Приехали! ― воскликнула Юлёна. Блаженная улыбка мигом слетела с лица девушки, и она опять с суровостью в голосе обратилась к меронийцам. ― Ну, где ваш джек-пот? Вынимайте из кармана и предъявляйте! Мы своего карапубздика уже предъявили.
– Подходим к зоне круговорота айсбергов, ― доложил Иван. ― Корабли противника остановились перед зоной на другой стороне и ждут. Скорость кругового движения глыб здесь гораздо выше, чем когда они летели по прямой.
– Да здесь воронка какая-то! ― сказал Бозо. ― Иван, рассчитай силу притяжения корабля к мёртвой планете. Если слишком приблизимся, может не хватить тяги оторваться.
– Засосёт? ― спросила Маша, но ей никто не ответил.
Иван и инженер Дерган занимались расчётами, Бозо притормаживал корабль, Нибара принимала очередной запрос от зортеков, а подруги стояли, обнявшись, и с тревогой смотрели на чёрный экран, в котором мелькали голубые завихрения из летящих со страшной скоростью глыб.
– Нет там никакой мёртвой планеты, ― сказал, наконец, Иван. ― Приборы уже обнаружили бы крупное материальное тело.
– Не обязательно, ― сказал Дерган. ― Приборы зортеков на имперском корабле могут не брать материальные объекты других цивилизаций. Я, кажется, начинаю догадываться, куда мы попали…
– Справа и слева от нас к ледяному кольцу подходят ещё по большой группе кораблей, ― доложил Бозо. ― Поворачиваем назад?
– Мы обнаружены, ― сказал Иван. ― Пути назад нет: противник, вероятно, догнал тот айсберг с ложными маяками, развернулся и цепью идёт за нами. Остаётся держаться ледяного кольца.
– Правильно, ― согласился Дерган. ― Кольцо даёт нам хоть какой-то шанс скрыться, а планета, если она есть, ― шанс на аварийную посадку.
– Опять объявишь совет? ― тихо спросила подругу Юлёна.
– Разве не видишь: никто не знает, что делать, ― шёпотом ответила Маша; она вынула из кармашка кристалл и вздохнула. ― Холодный…
– Ну, и придумала я… ― шумно вздохнула Юлёна.
– Что придумала?
– На свою задницу ― «Зарницу» с аварией летающей тарелки… Если в лагере сейчас вечер, поужинали бы ― и у костра…
– Лагерь давно эвакуировали из-за нас. И миссия… скоро провалится. Или… Нет, пацаны всё же умнее нас: взгляни на Ивана.
– Мы окружены, ― бормотал Иван, ероша свои синие волосы. ― Чувствую себя хуже, чем на математической олимпиаде в Физтехе… в тот раз…
– Но в тот раз ты задачку решил? ― спросила Маша.
– В тот раз ― решил.
– Думай, Иван! ― напустилась Юлёна. ― На Иванах вся Россия держится. Все присутствующие в этом льде оказались впервые ― никто не придумает, на тебя вся надежда.
– Да, альтруист бы нам сейчас не помешал, ― двусмысленно изрёк инженер Дерган и приступил к расчётам.
– Объявляю мозговой штурм, ― сказала Маша. ― Нужна свежая информация.
– Все корабли противника, как и мы, встали по внешнему периметру ледяного кольца, ― доложил Бозо.
– Никто из них в кольцо не лезет, ― рассуждал Дерган, ― значит, не надеется пролететь насквозь. Они сейчас выждут, пока подойдёт обманутый отряд и, огибая кольцо по периметрам, со всех сторон атакуют нас.
– Уничтожат или заставят войти в аномальную зону, откуда нам не выбраться, ― сказал Бозо. ― У нас осталось времени десять вздохов.
– Вы забыли: Углас не велел нас убивать, ― сказала Юлёна. ― Лучше сдадимся в плен, а там улизнём: мы ребята шустрые. Нас гоблины уже брали в плен в Заветном лесу, даже пытали до «третьей крови» ― и ничего!
– Сейчас Угласа на кораблях противника нет, ― возразила Нибара. ― Иначе бы вызовы подписывал он. Вероятно, он отбыл восвояси с пленными меронийцами.