– Как, как фиксировать информацию?.. ― прошептал Иван, а вслух спросил. ― Кроны наверняка опередили в развитии цивилизации людей из Союза колыбелей?
– Конечно, и, тем не менее, они отступились и недавно покинули галактику: сочли Окус безнадёжным, хотя, не исключено, их отпугнула начавшаяся поблизости война Империи и Союза колыбелей за мервуд. Позже на брошенную орбитальную станцию наткнулись пираты и превратили её в свой главный штаб. Станция сама по себе дрянная, временная, исследовательская, а у пиратов она, по сути, штаб и тюрьма, но расположена рядом с несколькими входами в кротовые норы. При кронах станция мало весила, а пираты её перегрузили, конструкция не выдерживает, дрожит. На Окусе сходятся новые важнейшие межгалактические пути.
– На Земле такой транспортный узел назвали бы хабом, ― сказал Иван.
– Промышляют дорожным рэкетом, кто не заплатит ― в рабство, ― подытожила Юлёна. ― Мне папа рассказывал, как он, таксист, в «лихие девяностые» попадал к бандюганам… А вдруг пираты не помогут нам с дешифровкой, а нападут? Корабль вооружён?
– Корабль не вооружён, ― сказал Странник. ― Все поняли? Не слышу ответа. Все поняли?!
Ребята недоумевали и не знали, как реагировать.
– Вам лучше не пытаться копировать Сергея Сергеевича, ― наконец строго сказала Маша. ― Вы освоили его форму, ― наши аплодисменты, ― но очень далеки от содержания, и потому рискуете показаться смешным.
– Я понял. Тогда остаётся признаться: на корабле вооружение есть, но доступа у меня к нему нет ― пока. В качестве вооружения я использую силовую установку. Могу создавать такие электромагнитные поля, которые передвигают целые флота кораблей противника, правда на очень короткие расстояния.
– И так подставляете их под удары ледяных глыб? ― сказал Иван, но тут же отказался от своей догадки. ― Нет, тогда на ледяных полях летали бы мириады осколков кораблей, а инженер Дерган ничего о них нам не сообщил.
– И Углас не обнаружил осколков, а то не спрашивал бы у меня: где мои корабли, ― припомнила Маша.
– Значит, осколков не было, ― сказал Странник и усмехнулся. ― Это даже больше, чем вам положено знать. Внимание, выходим из гиперпространства!.. Свои вещи вы найдёте в гостевом помещении, ― продолжил он, когда ребята выбрались через раздвинувшуюся стену и тронулись по цилиндрическому коридору вослед светящемуся колобку. ― Простите, друзья, у меня нет подходящих людям скафандров: вам придётся подождать меня на корабле…
В гостевой, куда бесстрастный колобок привёл землян, находились управляемые вручную экраны на все шесть сторон пространства. Иван сразу освоился, и ребята увидели, как их корабль приближается к голубой, с достаточно плотной атмосферой, яйцевидной планете Окус. Возле планеты на орбите, слегка колеблясь, висела станция размером с городской микрорайон плотной застройки. Вокруг неё кипела жизнь: один за другим прибывали и отбывали корабли и какие-то разнокалиберные агрегаты. Поодаль, на околопланетной орбите в чётко обозначенной, подсвеченной красным цветом бухте, группировались особенно крупные и диковинные корабли. Рядом, по соседству, располагалась ― в подсвеченной фиолетовым цветом зоне ― группа больших потрёпанных транспортных кораблей и небольших станций. И планета, и станция, и все корабли освещались тремя яркими звёздами. Иван, страшно волнуясь, вынул свой гаджет и начал снимать.
– Структурно главный орбитальный порт напоминает старую пиратскую бухту где-нибудь на Тартуге, ― заговорил Иван под запись. ― Бухта разбита на зоны, по её периметру ― будто на крутых берегах и на стенах крепости ― расположена артиллерия. Функцию крепости выполняет станция. Вся пиратская орбитальная бухта разделена на сектора, они подсвечены разными цветами. В красном секторе бухты, где сейчас тормозит наш корабль, очевидно, паркуются те суда, которые не могут пристыковаться к станции из-за своих конструктивных или технологических особенностей, или признаны опасными для пиратов. В фиолетовой зоне стоят безоружные суда ― это, вероятно, корабли-тюрьмы: в них должны содержаться пленные и рабы. Фиолетовая зона охраняется по периметрам установками из металла, явно стреляющими. Дальше зелёная зона ― это, видимо, карантинный отстойник для прибывших неизвестных агрегатов; зона по периметрам патрулируется маленькими летающими агрегатами и силовыми установками. В жёлтой зоне ― не могу разобрать… далековато… загородили… Как интересно! Всё, мы остановились. Место стоянки нашему кораблю указал летающий лоцман в форме грибка-боровичка, он летит шляпкой вперёд, оставляет за собой ясный светлый мерцающий след: наверное, так визуально прочерчивает курс. Полагаю, сейчас идут переговоры о высадке на станции. Сергей Сергеевич, ― вдруг решился заявить Иван, ― а вы можете включить громкую связь?
– Вряд ли вам будет интересно, ― ответил голос Сергея Сергеевича. ― На Окусе межцивилизационное общение идёт на индивидуально закодированном языке пиратов, а у вас нет доступа.
– Пожалуйста, предоставьте нам ключ к вашему индивидуальному коду, ― попросила Маша. ― Хотя бы одному из нас.
– Столовка, пионерский душ, спальня, гостевая без дверей ― всё это, конечно, прекрасно, но вы не допустили нас в рубку, ― добавила Юлёна нарочито капризным тоном. ― Без информации и свободы передвижений мы чувствуем себя как в плену, а ехали в гости. Я запросто гуляла по имперскому крейсеру с мервудными стенами, у вас же, дражайший Сергей Сергеич, уж простите, как-то совсем не по-дружески получается! ― энергично и уже с нажимом закончила девушка, тряхнув рыжей косой.
– В этом нет моего злого умысла. Признаюсь, на корабле колобков я ещё и сам не вполне освоился: некоторые отсеки так и не смог открыть.
– На чём же вы раньше летали? ― спросил, насторожившись, Иван.
– У меня мало лётной практики… ― уклонился от прямого ответа Странник. ― Это вы инженер, математик, воин, а у меня лишь задатки биолога и философа. Я только смог научиться пользоваться энергетической установкой корабля и биолабораториями. Честно говоря, остальное меня очень мало интересует.
– Дайте, пожалуйста, ключ, ― повторила свою просьбу Маша более настойчивым тоном.
– С функцией синхронного перевода на русский язык и записи, ― добавил Иван.
– Если пираты узнают о передаче дубликата ключа, нам всем не поздоровится, ― сказал Гузон. ― Нравы у них свирепые, а мой корабль находится в их зоне безопасности: без разрешения Гетриса, главы пиратов, нам трудно будет отсюда уйти ― все рискуем попасть в рабство.
– Вы, герой, победитель зортеков, ― в рабство?! ― воскликнула Юлёна. Она вскинула обе брови до середины лба, выпучила глаза и обеими руками схватилась за грудь, что означало высшую степень недоверчивого удивления. ― А если вы поделитесь ключом к кодам не с человеком разумным, а с домашней мышью? ― неожиданно озарило Юлёну.
– Мышь ― это кто?
– Зверёк в четверть человеческой ладошки. Маш, быстро обернула меня мышью: я, а ля Рихард Зорге, еду на станцию с Сергей Сергеичем.
– Ради чего? ― спросил тот.
– Ради вашей страховки! Мыши обожают грызть телефонные кабели, для них это еда, а значит, они как бы имеют естественное право подслушивать: так что отбрешемся от пиратского Герпеса.
– Ничего не понял, ― помедлив, ответил Странник, ― но страховка с пиратами, пожалуй, не помешает: коварная цивилизация. Ни разу в жизни никто меня не страховал ― рискнём! Но вы, Юлёна-мышь с четверть ладошки, не должны выбалтывать…
– Мыши немы как рыбы! Иногда только приятно пищат.
– Рыбы ― это кто?..
Как только Маша обернула Юлёну мышью, прикатился всё тот же бесстрастный светящийся колобок и пригласил новообращённую следовать за ним. Юлёна-мышь, чтобы размяться и взбодриться перед рискованной вылазкой, запрыгнула на колобка. Это был опрометчивый поступок: совсем, как оказалось, нелёгкий колобок в растворившуюся стену быстро покатился, подминая мышь; та отчаянно и отнюдь не приятно запищала, но, к её чести, не выпустила транспорт из цепких своих коготков…
– Спектакль, как ни странно, удался, ― прошептал Иван, когда за выкатившемся колобком отверстие в стене стянулось. ― Ну Юлька ― нет слов! Я раньше считал: близкие друзья могут быть только такими, каков ты сам. А теперь не жалею, что оказался не прав.
– Юлёна ― заметил? ― как-то резко перестала доверять Гузону. Шепнула мне: «Нельзя отпускать Странника одного: он явно что-то задумал, ведёт нас за ручку как слепых. А вдруг продаст нас пиратам, и будем на станции стриптиз перед публикой танцевать. У меня есть план!»
– Да, на станции ― столпотворение, как в часы пик в Московском метро, ― сказал Иван, внимательно следя на экране за мельтешением летательных агрегатов. ― Хотел бы я туда попасть! Хорошо, успел сделать для Юльки мышиный бинокль: у грызунов зрение не ахти ― теперь хоть что-нибудь разглядит, расскажет…
– Кристалл совсем холодный, как чужой стал, ― сказала Маша, когда капсула с Гузоном и Юлей вылетела с корабля. ― Я почувствовала: сил у меня стало меньше сразу, как обернула Юлёну мышью. А после первого превращения, и тогда, с драконом, и после душа ― с мылом, одеждой ― такого ослабления не было. Мне в мире мавелов надарили столько неуязвимостей, а как ими пользоваться? Они думали: я ― главная магиня Земли, всё знаю сама…
Но Иван не слушал подругу: серые глаза парня блестели от возбуждения. Наконец, он обернулся к бесцельно летающей вдоль стенки Марии:
– Устроим мятеж!
Глава 17. Мелкий ― не значит слабый
Попав из шлюзового отсека во внутреннее помещение главного пиратского порта, Юлёна с облегчением убедилась, что атмосфера и гравитация на станции вполне подходят для недолгого обитания героической мыши-разведчицы по кличке «а ля Рихард Зорге». Значит, пора действовать! Но что выведаешь об объекте слежки, находясь у него в кармане?
Рассудив таким образом, Юлёна-мышь выскользнула из скафандра Гузона, предварительно пометив его кожу своими пахучими феромонами, спрыгнула на пол и забилась в какой-то угол. Во всё