м есть свои преимущества: не всегда быть драконом лучше, чем мышью, рассуждала она, наблюдая из своего укрытия за суетнёй пиратов и посетителей станции.
Вся «привокзальная площадь», как окрестила Юлёна помещение, где находилась, имела размер и форму футбольного поля в родном пионерлагере имени Гагарина и была заставлена рядами разноцветных кабинок: они стояли ровными рядами, будто такси на стоянке в аэропорту. Явно это был регулярный транспорт для передвижения по станции, а единственное принципиальное отличие от земного заключалось в том, что здесь такси могли трансформироваться под размеры тела пассажира. Из непринципиальных, но очень важных для мыши характеристик были отсутствие у кабинок колёс и бесшумность двигателей, если таковые вообще имелись. Несмотря на движение техники и инопланетян, на всей площади, по земным представлениям, стояла мёртвая тишина. Инопланетяне, конечно, общались между собой, но как бы мысленно проговаривая звуковые сигналы. Вот он какой, пиратский код… Они не хотят, чтобы слышали чужие уши.
Тут Юлёна увидела, как Гузон зашёл в одну из просвечивающих насквозь кабинок, сходную с грузовым лифтом в жилом доме, и слегка трансформировал её под габариты своего тела. Что мне делать?! От волнения Юлёна даже принялась лапками натирать свою острую мордочку: неужели это такой мышиный рефлекс на лёгкую панику?
Снимая внешний скафандр, Странник Гузон обнаружил в нём дыру и факт исчезновения мыши: в кармашке-схроне, куда он посадил Юлёну, лежал только голый мышиный хвост. А из соседнего кармашка-схрона исчез один из двух кубиков с памятью пилота-зортека. Гузон лишь пару мгновений решал, чтó делать. Он сорвал с шеи свисток и отбросил его, потом, находясь в кабинке, но ещё не тронувшись с места, стал из Сергея Сергеевича превращаться в зундырчика, о котором когда-то рассказывали мероняне. Обернувшись весьма непрезентабельным, на взгляд Юлёны-мыши, сурикатоподобным зундырчиком, всегда настороженным и как бы удивлённым, Гузон радикально трансформировал такси, уменьшив его в размерах раз в десять ― под своё новое тело.
Действительно, тотальная экономия, отметила про себя Юлёна: берегут ресурсы, даже когда вляпываются в опасные истории. Зундырчик?! Ну правильно: теперь же Гузону надлежит предстать перед главарём пиратов, а это ему ― не красоваться перед «девицами под окном» в образе физрука с серебряным свистком на груди! Трогательный безобидного вида зундырчик скорее выпросит у пирата то, за чем явился, ― космическая психология в действии, соображала Юлёна-мышь. Явно Гузон здесь уже не первый раз, и всё знает: зашёл в единственную красную кабинку, а не в десятки синих, зелёных или жёлтых. Наверное, «красная» летит по маршруту прямо к высшему начальству!
Юлёна, вспомнив похвалы от Леночки Сергеевны, не удержалась и поздравила себя за фантастическую сообразительность: именно за финт с запасным хвостом, который она вместе с мышиным рюкзачком, набитым крестьянским маслом, бутылкой кубинского рома объёмом целый один миллилитр и прочим земным провиантом вытребовала у резко поблекшей как-то Марии, и, главное, за мышиную воровскую сноровку, позволившую ей в момент максимальной перегрузки в скафандре Гузона выкрасть один из кубиков с памятью пилота, по случайному совпадению похожему на игральную кость настоящих морских пиратов. Да, ликовала Юлёна, я гений: в последний момент перед шлюзованием прогрызла в лёгком скафандре Странника изрядную дырку и тем спровоцировала дополнительные нагрузки! Теперь красавчик не знает, жива ли я, замёрзла ли в космосе его страховка ― зверёк с четверть ладошки, и, главное, понятия не имеет, где находится и цел ли второй кубик с памятью.
Почему, ну почему, сокрушалась Юлёна, когда мне приходят самые умные мысли, никого не оказывается рядом? А самой лень записать ― так и пропадают даром. Где Леночка Петровна: записала бы аккуратненько, как отличница, все мои определения…
Ладно, я, конечно, умничка, только как мне здесь общаться, лихорадочно соображала Юлёна-мышь, озираясь по сторонам. Какая же я маленькая: при такой гравитации любой пришелец раздавит в два счёта! И, главное, ничего отсюда, снизу, не видно! Нужно найти ещё такого же, как я, успешного прохиндея и временно обменяться с ним кодами! Гузон, конечно, прохиндея того сразу услышит, но опять ничего не поймёт, а пока будет разбираться, я в это время всё разведаю. Но как здесь найти прохиндея физически мелкого? На мою мышиную внешность никто из пиратов и ухом не поведёт: цивилизация старая, навидались разных пришельцев. А-а-а, вот что: мне нужно попасть в злачное место! Горячительные напитки в любой биологической цивилизации откроют нужную дверь…
Как только красное такси с Гузоном улетело в широкий туннель, Юлёна-мышь, рискуя оказаться покалеченной или раздавленной насмерть, машинально подобрала прилипший к соседней кабинке тренерский свисток Сергей Сергеича, прицепила его поверх рюкзачка рядом с кубиком, закинула всю эту гору себе на спину, влезла на ближайшую кабинку, огляделась и принюхалась.
На любых космических станциях запахи очищаются, но воздух или, правильней, дыхательную смесь невозможно очистить полностью, рассуждала Юлёна. Чем меньше размеры пилотируемого космического корабля, тем тщательней должна быть очистка. Нюх собаки в сотни тысяч раз сильнее, чем у человека, и зрение лучше, особенно ночное. У меня, мыши, утешала себя Юлёна, нюх, конечно, не такой острый, как у заслуженного кабысдоха из подворотни, а со зрением вообще дело швах, но эта станция огромная, целый городской микрорайон, значит, для патологически экономных инопланетян воздух тщательно чистить ― непозволительная роскошь. К тому же настоящий пират должен презирать излишний комфорт! Звуков нет, буду ориентироваться по запаху…
Как плохо видно! Тут Юлёна вспомнила про мышиный бинокль. Достала его из рюкзака и стала рассматривать привокзальную площадь. Что за чёрт! Стены будто ходуном ходят, волнуются, как парусина от ветра. Нет чёткой фиксированной картинки. Или Ванька из подручных материалов сотворил контрафактный бинокль? Да нет! Под ногами, то есть под лапками, всё зыбко, тонко, и будто шевелится. Вся станция какая-то хлипкая. У настоящих пиратов такого быть не должно!
Одно место было ярко и переливчато освещено, туда отправлялись многие из прибывших, а выходящие оттуда облачались в скафандры, рассаживались на свои агрегаты и укатывали в стартовые шлюзы. «Привокзальный ресторан», решила Юлёна: всё как у людей.
Множество непривычных запахов перебрала она, прежде чем уловила знакомый запах перебродивших фруктов. Он исходил не то из ресторана, не то из расположенного рядом с ним тоннеля. Какая еда и питьё, такая и цивилизация, рассудила Юлёна-мышь. То прыжками, то бегом, то кубарем, шныряя между кабинками, стала пробираться навстречу запаху и наконец очутилась у туннеля, уходившего вглубь станции. Она старалась держаться вдоль шаткой стенки, время от времени поднимала нос и принюхивалась. Мимо неё, не касаясь пола и стен, беззвучно проносились просвечивающие насквозь такси. Иногда они были причудливой формы ― когда в них находились причудливых форм пассажиры, а именно таких здесь было абсолютное большинство. «Сколько же в космосе цивилизаций! ― думала Юлёна. ― Иван, наверное, пожалел сто раз, что не он со своими гаджетами попал на станцию, а расскажу ― опять не поверит, как в тот раз, с преобразователем тёмной материи».
Проносящий мимо транспорт крайне затруднял целенаправленное передвижение Юлёны-мыши: захваченная воздушным вихрем, она то летела кубарем вперёд, то её отбрасывало назад. Наконец какой-то воздушный шлейф огромного транспорта с сидящими в нём слоноподобными существами буквально засосал её, и она, кувыркаясь в потоке, вновь очутилась на «привокзальной площади», неподалеку от входа в «ресторан». Ко всем невзгодам и синякам, Юлёна-мышь не успела подобрать хвост, и на него пребольно наступило какое-то крупное существо. Проклятая гравитация! На корабле все летают, отталкиваясь от стенок и потолка, никто на бедную мышь не наступит, а здесь… Юлёна, превозмогая боль, запретила себе пищать, терпела, ждала, когда инопланетянин сойдёт с её раздавленного кончика хвоста. Попробуй здесь пискни! Она уже видела, как на гостя станции, издавшего громкие звуки, ― кажется, смех ― набросились семиглазые охранники, скрутили и куда-то уволокли. Оставалось негодовать на себя: её жизнь и вся миссия под угрозой из-за какого-то мышиного хвоста! Как всё в космосе хрупко! Будь у неё аптечка, да она бы скальпелем отсекла себе этот проклятый кончик хвоста! Как, оказывается, уязвимы мелкие существа! А ведь придавили её не по злой воле, а по неведению, пыталась утешить себя Юлёна. Сколько сотен каких-нибудь лесных рыжих муравьёв я сама давлю каждый раз, когда беззаботно гуляю в лесу! Ну нет: чтобы освоить дальний космос, человеку нужно сперва научиться немедленно обретать такую биологическую форму тела, которая оптимальна в нужное время в нужной точке пространства, иначе с освоением ничего не получится. Стань я сей миг драконом, разве бы этот недотёпа смог ненароком придавить мой хвост? Да я б его!..
– Приветствую тебя, Гетрис великолепный! ― вдруг услышала Юлёна голос Гузона.
От неожиданности она едва удержалась, чтобы не выкрикнуть что-нибудь в ответ. Голос шёл не извне, а раздавался внутри Юлёны, будто говорила она сама. «Молчи! ― приказала Юлёна себе. ― Терпи! Не выдать криком себя! Когда уж этот гризли сойдёт с моего хвоста?! Как же это трудно: слышать, как говорят рядом другие, и молчать самой!»
– Приветствую тебя, Странник! ― ответил слегка дребезжащий голос Гетриса. ― Надеюсь, хотя бы ты с добрыми вестями.
– С нейтральными ― с заказом, как всегда. А у вас что-то стряслось?
– Только что доложили: готовится восстание рабов.
– Невидаль тоже: рабы всегда и везде восстают.
– Везде ― пусть восстают. А сейчас впервые они собираются взбунтоваться здесь, в фиолетовом секторе. Взгляни на экран: прямо рядышком с твоим чудовищным кораблём.
– Так накажи: публично казни вожаков.