– Ты вовремя зашел на посадку, приятель.
Да уж. Броуди случалось летать и в худших условиях, но не часто. Тучи полностью закрыли небо, воздух сгустился, сделался плотным, и тут же начался ливень. Броуди мгновенно промок до нитки. Подняв голову, он увидел, как из самолета выходит Мэдди. Она успела переодеться в облегающие джинсы, сапоги и длинную куртку, стянутую поясом на узкой талии. Капюшон, надвинутый на глаза, скрывал ее лицо.
Мэдди ничего ему не сказала. Что ж, другого Броуди и не ожидал. Возможно, он и выиграл первый раунд, но Мэдди не собиралась признавать поражение в игре. Она явно предпочла бы отправиться одна в это маленькое путешествие, и, вспоминая ситуацию в горном домике, Броуди решил оставить ее в покое.
Однако кое-что его тревожило. А вернее сказать, многое. Он чувствовал, что нервы Мэдди на пределе, несмотря на ее внешнее спокойствие. Более того, ее мучил страх. Броуди не допускал мысли о том, чтобы предоставить ее самой себе. Опасность его не пугала.
Боясь упустить ее из виду, он решил не отходить от нее ни на шаг.
Взявшись за поручень, она спустилась по трапу под хлещущими струями дождя. Порыв ветра сорвал с ее головы капюшон, открыв бледное измученное лицо. Мэдди выглядела такой беззащитной, что у Броуди сжалось сердце от острой боли.
Это было глупо, нелепо и просто смешно, но ему вдруг захотелось обнять Мэдди, прижать к груди, утешить. Впрочем, подобный порыв скорее всего привел бы к фатальному исходу – с таким же успехом он мог бы баюкать в своих объятиях ядовитую кобру. Схватив Мэдди за локоть, Броуди помог ей преодолеть последнюю ступеньку.
– Спасибо.
К его удивлению, Мэдди не вырвала руку. Ветер бросил пряди ее волос ему в лицо, и Броуди окутало ее пьянящим запахом. С неба лились потоки дождя. Шум падающей воды напоминал жужжание роя разъяренных пчел. Мэдди снова натянула на голову капюшон, и они побежали через летное поле.
Внутри небольшого ангара в чартерной зоне аэропорта они отряхнулись от воды и огляделись. У стены за столом администратора сидел огромный мужчина. Он курил сигару, жевал внушительного размера бутерброд и одновременно невнятно болтал по телефону. Дождь с чудовищным грохотом барабанил по металлической крыше строения.
Как только толстяк закончил разговор, Мэдди устремилась к нему.
– Вы видели меня сегодня вечером? – спросила она.
Парень недоуменно захлопал глазами.
– Что?
– Вы не видели здесь сегодня девушку, в точности похожую на меня?
Мужчина внимательно оглядел Мэдди с головы до ног.
– Я никогда прежде не видел такой отпадной красотки, как вы. Уж я бы запомнил.
– Ладно, спасибо, – сухо бросил Броуди, потянув Мэдди прочь от стола.
Посреди зала ожидания стояло несколько рядов кресел, а за ними автомат со стандартным набором напитков и закусок, повышающих риск заполучить инфаркт. Броуди направился прямо к нему, увлекая за собой Мэдди.
– Что выбираешь?
Она брезгливо скривила губы.
– Из этого? Ничего, спасибо.
Броуди достал из кармана мелочь.
– Смотрю, в еде ты гурман.
– Да. – Мэдди неодобрительно нахмурилась, глядя, как он покупает три плитки молочного шоколада. – Серьезно, куда ты денешь всю эту дрянь?
Броуди похлопал себя по животу, и Мэдди презрительно фыркнула.
– И что это значит? – поинтересовался Броуди, подозревая, что его только что оскорбили.
– Несмотря на твою отвратительную привычку набивать живот всякой гадостью, у тебя самый лучший брюшной пресс по эту сторону экватора.
О нет, он об этом не знал, но сразу же заулыбался как идиот после слов Мэдди.
– А что насчет территории по ту сторону экватора?
– Заткнись, Броуди. Ты унаследовал хорошие гены, и тебе это известно.
Броуди не знал, как сказать Мэдди, что от родителей ему достались только дурные гены. Да еще навыки карманника, приобретенные в детстве. Впрочем, это умение пригодилось ему в жизни. Спасибо дорогому папочке.
– Когда-нибудь ты превратишься в старика с большим пузом, – безжалостно продолжала Мэдди. – Твой живот будет нависать над брючным ремнем.
– Нависать над ремнем? – Броуди невольно поморщился, представив себе эту картину.
– Я просто хочу сказать, что тебе не стоить есть так много шоколада. Он незаметно разрушает тебя.
– А может, я сжигаю лишние калории, помогая людям.
– Людям, которые вовсе не хотят, чтобы им помогали, – напомнила Мэдди.
Отвернувшись, она направилась к столу администратора, но Броуди удержал ее, схватив за здоровую руку.
– Что еще? – проворчала Мэдди.
– Куда ты?
Глаза ее сверкнули, она натянула капюшон, скрыв лицо.
«Черт побери», – выругался про себя Броуди.
– Вызвать такси.
– Такси до…
– Пока не знаю. Я думаю.
– Вот черт! – Броуди наклонился, чтобы заглянуть ей в глаза. – Побереги свое время. Ты сказала, что отныне мы действуем в паре, – значит, мы вместе.
– Пока все не закончится.
– Совершенно верно. Так что расскажи мне подробности.
– Ладно. Я уже сказала: мне нужно остановить сестру, пока она не наделала глупостей.
– Например, не отправилась на Стоун-Кей, где ее ждут к девяти часам.
– Вот именно. Но я не предупредила тебя, что дело может обернуться скверно.
– Мне приходилось видеть и не такое.
Заметив сомнение в глазах Мэдди, Броуди напомнил:
– Мы ведь теперь вместе, ты не забыла?
– Только до тех пор, пока не вернемся в реальный мир, – возразила она и добавила, нацелив палец ему в грудь: – Помни об этом.
– Наконец-то признала. Мы в одной команде.
– Почему это так важно для тебя?
Невероятно опасный вопрос. Броуди пока не нашел на него ответа, по крайней мере такого, который бы его устроил.
– Потому что это важно для тебя. А теперь пойдем.
– Броуди…
– Не спорь с мужем, женщина.
– Господи боже, прекрати!
Броуди взял напрокат автомобиль, и вскоре они выехали в беспроглядную темноту ночи. Такой свирепой бури Броуди не видел уже давно. Дворники метались по лобовому стеклу, разгоняя дождевые потоки. Свет фар освещал лишь блестящую от воды дорогу, обсаженную с обеих сторон пальмами, которые наклонялись к самой земле под порывами ветра.
– Ты еще не раз поблагодаришь судьбу за то, что я здесь, с тобой.
Мэдди недоверчиво фыркнула.
Броуди переключил скорость, с трудом удерживаясь на скользкой полосе.
– Я не шучу.
– Ладно, я дам тебе знать, когда мне захочется поблагодарить за это судьбу.
– В душе ты рада, что не одна, – хмуро бросил Броуди, объезжая гольф-карт, который еле полз впереди.
– Аренда машины – совершенно напрасная трата денег.
– Возможно, но это моя трата, а не твоя.
Броуди попытался заставить «дворники» двигаться быстрее, но безуспешно: щетки ползли по стеклу со скоростью улитки.
– С каких это пор ты начал бросать деньги на ветер? Обычно ты такой скупой, что дрожишь над каждым центом.
Броуди бросил на Мэдди свирепый взгляд.
– Эй, полегче!
– Признай, ты взял машину в аренду, потому что не смог заставить себя сесть в такси. Ты любишь брать инициативу в свои руки.
– Вовсе нет.
– Тогда почему ты не позволил мне все устроить? Между прочим, этим я зарабатываю на жизнь.
– Знаю. Я подписываю твои чеки на зарплату, если помнишь.
– Я нашла бы тебе автомобиль подешевле.
– Вот еще! На кой черт мне сдалась машина подешевле? Мне нужно больше места в салоне.
– Я хотела сказать, что выбрала бы автомобиль получше.
Что ж, это возможно.
– Вторая машина была слишком маленькой. Мне некуда было поставить ноги.
– Надо было думать о голове, – отрезала Мэдди. – Не понимаю, как тебе удалось просунуть в эту дверь свою огромную пустую голову.
– Какая ты милая.
Мэдди едва не поперхнулась при этих словах.
– Милая?
– Да. Ты оскорбляешь только тех, кто тебе небезразличен. Признайся. – Приподняв брови, Броуди покосился на Мэдди. – Я тебе нравлюсь.
Она изумленно округлила глаза.
– Ты сошел с ума. И сильно переплатил. Признайся, ты любишь контроль.
– Ну хорошо, люблю. А теперь сознайся, что я тебе нравлюсь.
– Мне нравится твоя пустая голова.
Броуди победно усмехнулся, крепко сжимая руль.
– Может, скажешь, куда мы едем? Или я должен догадаться?
– В гавань. Нам нужно помешать Линн нанять катер.
Броуди рассмеялся, кивнув в сторону окна, за которым свирепствовала непогода.
– Никто не станет нанимать катер в такую бурю.
– Надеюсь. Но я хочу убедиться, что Линн не попытается отплыть сегодня вечером.
Только безумец вышел бы в море в такую ночь. Но Броуди знал, что спорить с Мэдди все равно что биться головой о стену. Ее упрямство не уступало в твердости граниту. Поэтому он отвез девушку на пристань, где два перевозчика в один голос твердили то, что он говорил с самого начала: вечером ни одно судно не покидало гавань.
– Едем в отель, – сдавшись, распорядилась Мэдди по пути в город. Она выглядела расстроенной и поникшей. – Пять звезд. Два номера.
Насчет последнего она могла бы не говорить: Броуди и так это понял, понял предельно ясно.
Остановившись возле первой попавшейся гостиницы, он заплатил за два номера. Провожая Мэдди до ее двери, Броуди заметил, что она потирает плечо.
– Извини, этот отель не пятизвездочный.
– И вовсе тебе не жаль.
Да, сказать по правде, он ничуть не жалел об этом.
Немного потрепанная прибрежная гостиница, отделанная в курортном стиле, хоть и потеряла лоск, но выглядела чистой, а большего Броуди и не требовалось.
– Зато до моря рукой подать.
– Я здесь не для того, чтобы нежиться на песочке.
Вот о чем Броуди действительно жалел. При других обстоятельствах – скажем, при лучшей погоде и Мэдди в хорошем расположении духа – он бы с удовольствием оценил ее фигуру в крошечном бикини.
Открыв дверь в ее номер, Броуди настороженно посмотрел на Мэдди, которая придерживала рукой больное плечо. Она мучилась от боли, но молчала из упрямства.