Да, дела обстояли просто замечательно… А впрочем, нет. Совсем наоборот. Мэдди не могла вдохнуть, стены вдруг закачались, потолок задрожал, угрожая обрушиться и раздавить ее.
Броуди шагнул к ней, но Мэдди остановила его жестом. Она была в полном порядке. Только задыхалась.
– Черт побери, – донеслось до нее откуда-то издалека, а потом две сильных, теплых руки сжали ее в объятиях.
Мэдди закрыла глаза. Она знала: это глупая попытка защититься. Глупая и жалкая. Но ей по-прежнему не удавалось вдохнуть полной грудью.
– Броуди?
– Да?
– Обещай, что не скажешь: «Я тебе говорил».
– Почему я должен это обещать?
– Потому что я хочу тебе кое-что сказать. – Мэдди уткнулась головой ему в грудь. – Я рада, что ты здесь.
Взяв ее за подбородок, Броуди встретился с ней взглядом. В его свинцово-серых глазах читалась твердая решимость.
– Я брошу тебе это в лицо, только когда все закончится.
– Что ж, это честно.
– Ты не дышишь.
– Пытаюсь.
– Попробуй еще.
Мэдди снова попыталась сделать вдох, а Броуди терпеливо ждал. Он кивнул, когда ей это наконец удалось.
– Что ж, хорошо. Давай покончим с этим делом.
Именно это ей и хотелось услышать. Если бы Броуди произнес слова сочувствия или, того хуже, проявил жалость, Мэдди бы совсем сникла.
И Броуди это знал. Он хорошо ее понимал.
Господи, Мэдди и вправду могла бы влюбиться в него. Проклятье!
Оттолкнув руки Броуди, Мэдди попятилась к столу и отвернулась. Ее ждала работа. И план, к которому предстояло вернуться. Если удастся отыскать Линн…
– Ты справишься.
Да. Броуди стоял у нее за спиной. Сильный и уверенный. Готовый поддержать, прийти на помощь. За последние два дня он успел стать частью ее жизни. Это легко у него вышло. Мэдди знала: уйти от Броуди будет невыносимо трудно. Быть может, труднее всего на свете. Но это случится потом. Не стоит торопить события. С удвоенной решимостью она потянулась к заготовке для оправы и листу золота, чтобы начать работу.
Глава 21
Надев очки и плотный фартук, Мэдди склонилась над столом. Она трудилась четыре часа, и Броуди, наблюдая за ней, не переставал изумляться, сколько требуется мастерства, чтобы создать одно-единственное украшение.
Примерно через час Крошка Тим принес поднос с крошечными, на один укус, бутербродами.
Броуди предпочел бы съесть что-нибудь посущественнее, желательно из «Макдоналдса».
– Поверь мне, – сказала Мэдди, оторвав голову от работы. Ее небесно-голубые глаза за увеличительными стеклами очков казались огромными. – Обычно это не занимает так много времени.
Мэдди хотела сказать, что Линн справилась бы с работой быстрее. Но едва ли выполнила бы ее лучше – Мэдди работала добросовестно, придирчиво уделяя внимание каждой мелочи. Впрочем, именно это от нее и требовалось. Украшение должно было выглядеть так, словно его изготовил профессионал. Вернее, настоящий мастер.
Художник.
Броуди невероятно хотелось хоть чем-то помочь – он не привык стоять без дела, изнывая от нетерпения и тревоги.
– Теперь осталось недолго ждать, – заверила его Мэдди. – Мне нужно припаять к пластине оправу для центрального камня и ажурный ободок.
Сделав это, Мэдди потянулась за лобзиком.
– А теперь нужно подровнять пластину, чтобы не было видно краев.
Мэдди подпилила ее по контуру оправы.
– Камень полупрозрачный, – прошептала Мэдди, склонившись над столом, высунув от усердия кончик языка. – Свет должен падать на него сверху и снизу.
Она вдруг замерла, качая головой, будто удивляясь тому, что помнит так много.
– А ты не думала, что можно не уделять внимание деталям? – «И этим ускорить процесс», – добавил Броуди про себя.
Мэдди искоса взглянула на Броуди. Ее блестящие темно-рыжие волосы топорщились над огромными толстыми очками, это придавало ей сходство с чудаком механиком, копающимся в моторе.
Это казалось невероятным, но даже здесь, в этом кошмарном месте, она сводила его с ума.
– Нельзя, – отозвалась Мэдди.
Броуди недоверчиво приподнял бровь, будто желая сказать: «Конечно, можно, и даже нужно». В конце концов, если бы Мэдди выполнила работу небрежно, афера Рика провалилась бы. Броуди не мог понять, почему это так пугает Мэдди: наверняка Линн тоже обвинят в мошенничестве, но она могла бы подать прошение о смягчении наказания и разжалобить суд, но по выражению ее лица понял, что она не собирается рисковать.
Наконец Мэдди отступила от стола и отряхнула руки. Потом перевела дыхание и, еще немного помедлив, направилась к телефону на стене.
– Готово, – сказала она в трубку.
Не прошло и пяти минут, как появился Крошка Тим.
– Нам нужен катер до Нассау, – заявила Мэдди. – Немедленно.
Наемник покачал головой.
– Поднялся сильный ветер. Мы получили метеосводку: надвигается шторм. Катер будет в семь утра, не раньше.
Плохая новость.
Их повели обратно в спальню Линн. Броуди держался рядом с Мэдди, не отставая ни на шаг, обнимая за талию. Она выразительно посматривала на него, но Броуди было все равно, что она скажет. Пока они не окажутся далеко отсюда, от этого проклятого острова, с момента возвращения на континент, он прилипнет к ней, как арахисовое масло – к ломтю хлеба.
Потому что Броуди больше не собирался позволять кому-либо прикасаться к Мэдди, обыскивать, ощупывать или угрожать.
Броуди был сыт по горло этой историей. Ему надоело притворяться тихим и безобидным, он устал прикидываться, что не замечает похотливых взглядов, устремленных на Мэдди, было тягостно делать вид, будто он не догадывается, что этот остров полон бандитов. Броуди собирался увезти ее отсюда, пока ничего не случилось.
Следуя к лестнице через главную гостиную, они увидели Рика, расположившегося на маленьком диванчике, изысканно-красивом, но на вид ужасно неудобном. По обе стороны от него сидели женщины. Все трое, одетые в купальные костюмы, весело смеялись с бокалами в руках.
Рик не произнес ни слова, но взгляд его задержался на Мэдди. Она тоже промолчала, хотя выражение ее прищуренных глаз говорило о многом. В нем читалось: «Ненавижу тебя» и «Умри медленной, мучительной смертью».
Рик улыбнулся. А Броуди охватила дрожь. Это место наводило на него ужас, а ведь он не прожил здесь и дня. Броуди мог только догадываться, как действует на Мэдди этот проклятый дом и что она чувствует.
Когда они оказались наедине в комнате Линн, Мэдди направилась прямиком в ванную. Сбросив по пути один сапог, она запрыгала на одной босой ноге, стягивая второй, в котором прятала нож. Резким, уверенным движением вытащив нож, Мэдди бросила сапог на пол.
– Что ты делаешь?
Оставив вопрос Броуди без ответа, она сорвала с руки свои бесчисленные серебряные браслеты и положила их вместе с ножом на комод у двери в ванную.
– Эй!
Мэдди даже не взглянула на Броуди.
– Черт возьми!
Он поймал Мэдди за руку, не дожидаясь, пока она захлопнет дверь у него перед носом. Притянув ее к себе, Броуди заглянул ей в глаза и нашел ответ на повисший в воздухе вопрос. Да. С ней творилось что-то неладное.
Мэдди попыталась высвободиться, и Броуди ее выпустил – он не собирался затевать с ней бойцовский поединок. По крайней мере, пока они не покинут остров и не сбросят одежду. Всю одежду, оставшись нагими.
Не сказав ни слова, Мэдди прошла в ванную, затем снова включила душ, пустила воду из крана и нажала на слив унитаза.
– Я собираюсь принять душ, – произнесла она, снимая ожерелье.
Что ж, это Броуди мог понять. Вот только…
– Я думал, за нами наблюдают.
– Только не в ванной.
Мэдди стянула кофту и, наклонившись, шепнула Броуди на ухо:
– Ты должен знать: я кое-что задумала и собираюсь осуществить свой план этой ночью.
До Броуди не сразу дошел смысл слов – на несколько мгновений он утратил способность соображать, потому что не мог отвести взгляда от розового лифчика, отделанного черным шелком, и соблазнительной ложбинки бюста. Эти белые груди, полные и гладкие, заколыхались, угрожая выскользнуть из чашечек, когда Мэдди завела руки за голову, чтобы заколоть волосы на макушке.
– Это не займет много времени, – добавила она.
Поскольку подавляющее большинство мозговых извилин напрочь отказывалось служить Броуди, ему пришлось напрячь оставшиеся.
– Что не займет много времени?
Ее руки нащупали пуговицу на поясе юбки.
– Я объясню тебе позже.
– Лучше сейчас.
Мэдди посмотрела на него как на законченного тупицу, а затем снова приникла губами к его уху.
– Я собираюсь проникнуть в кабинет Рика и найти доказательства его преступлений, чтобы увезти их с собой завтра утром.
Мэдди задумала исключительно опасное дело. Броуди решительно не понравилась эта идея. Хотя он ничего не имел против обнажения. Броуди с восхищением смотрел на великолепное гибкое тело Мэдди, пока она освобождалась от юбки, но все остальное было ему не по душе.
– Мэдди.
Юбка упала на пол. Примерно то же самое произошло с его челюстью. Это казалось нелепостью, полнейшей бессмыслицей, ведь он уже видел Мэдди голой. Он покрыл поцелуями каждый дюйм этого роскошного тела, и все же при виде Мэдди в одном белье он прирос к полу, словно прыщавый юнец, который в жизни не видел обнаженной женщины.
Ее трусики того же цвета, что и бюстгальтер, напоминали короткие шортики и, как все остальное, что принадлежало ей, сводили с ума. Они так низко сидели на стройных бедрах, что Броуди едва не хватил удар. А в следующий миг Мэдди повернулась к нему спиной и наклонилась, чтобы проверить температуру воды, льющейся из душа, и ее трусики задрались так высоко, что Броуди смог увидеть умопомрачительную попку во всем ее великолепии.
Она и впрямь была великолепна. Объект его тайных фантазий. Впрочем, не столь уж тайных, поскольку Броуди стоял неподвижно, глазея на Мэдди и пуская слюни от вожделения. Его джинсы едва не лопались, треща по швам. Он притянул Мэдди к себе, сделав вид, будто хочет ее поцеловать.