Александра замерла, чувствуя, что заливается краской. Ночи с Ричардом в гостинице «Мэни Глэсиер». Она и сама отметила задержку, но такое пару раз у нее уже случалось.
Доктор Лорд улыбалась, не сводя внимательного взгляда с Александры.
– Надеюсь, никаких проблем не будет?
– Конечно, нет, – еще не веря услышанному, ответила Александра, – никаких проблем.
Александра вела машину, не видя перед собой дороги. В ушах стучало. Что теперь делать? Она любила Ричарда – несмотря ни на что, – но понимала, что оказалась в тупике. Ричард, узнав о ребенке, наверняка изъявит желание на ней жениться. Но нужен ли ей муж-повеса? Захочет ли он отказаться от своих манекенщиц и актрис, таких, как Катрина или Дэррил Бойер?
Но как бы то ни было, Ричард – отец ребенка. Он имеет право знать.
Вечером Александра позвонила в бостонский отель «Фитцджеральд» и попросила соединить ее с офисом Ричарда. Секретарша сообщила, что мистер Кокс уехал в Чикаго, где пробудет несколько дней.
К счастью, в Чикаго стояла благодатная прохлада первых дней осени. В окнах небоскребов, выстроившихся вдоль Лейк-Шор-Драйв, полыхали тысячи солнц. По поверхности озера Мичиган перекатывались белые барашки волн.
Александра оставила вещи в отеле «Дрейк», заказала такси и отправилась в гавань, куда направил ее референт Ричарда.
Выйдя из машины, она поплотнее запахнула куртку: с озера дул холодный ветер. О причал бились волны, над головой пронзительно кричали чайки. Парусный сезон закончился, и яхты по большей части были уже подняты на берег. Поблизости не было ни души.
Александра растерянно оглядывалась вокруг.
Она увидела его стоящим на пирсе лицом к озеру.
– Ричард...
Когда он обернулся, на его лице отразилось радостное удивление.
– Александра! Какими судьбами?
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Очень хорошо. Сейчас я закончу, и мы где-нибудь выпьем по чашке кофе.
Ричард повел ее в маленькое кафе с видом на причал.
– Заказать тебе суп из моллюсков? – предложил он. – Здесь его потрясающе готовят – ни с чем не сравнимый вкус.
– Нет, спасибо, я не голодна.
Ричард заказал кофе и взял руки Александры в свои.
– Рад тебя видеть. Не могу передать, как я рад. Я очень скучал. Ты больше не сердишься?
От прикосновения его теплых сильных рук Александру охватило волнение. Проницательные синие глаза, казалось, видят ее насквозь.
– Теперь уже неважно, сержусь я или нет. – Она опустила глаза и смотрела на его руки. – Я беременна, Ричард.
– Что ты сказала? – От неожиданности до него не сразу дошел смысл ее слов. – О, Лекси, о, Александра, – охрипшим голосом заговорил Ричард, до боли сжимая ее руки. – Боже мой. – Он засмеялся от счастья. – Это чудо! Просто не верится. Как здорово! Ребенок. Наш малыш. Мы поженимся. Господи... неужели я стану отцом?
Он встал, положил на стол двадцать долларов и потянул за собой Александру.
– Пойдем, Лекси. У нас столько дел...
Он открыл перед ней дверь и решительно повел к машине. Александра не удержалась от улыбки.
– Ричард, постой, ты не дал мне договорить.
Он послушно остановился и повернулся к ней.
– О'кей, гномик, говори. Ты не хочешь выходить за меня замуж? А придется! Не станешь же ты воспитывать ребенка в одиночку?! Или у тебя есть другой мужчина? А может быть... о Господи, неужели ты собираешься... Нет, ты не сделаешь этого с нашим ребенком!
– Конечно, нет. – К своему ужасу, Александра почувствовала, что плачет. Она вытерла глаза и всхлипнула. – Получается, что я заманила тебя в ловушку. Но я вовсе не собиралась сейчас заводить ребенка... и мне не нужно, чтобы ты женился на мне из чувства долга.
– Лекси, родная моя. – Ричард привлек ее к себе и прижал к груди. – Как тебе такое пришло в голову? Неужели ты думаешь, что я собираюсь жениться только потому, что аист немного поторопился?
Александра слегка отстранилась, и слезы хлынули в три ручья.
– Зачем ты со мной сюсюкаешь? Аист. Надо же такое придумать.
– Ну, хорошо, оплодотворение, если тебе так больше нравится. – Он осторожно вытер ей глаза и снова крепко прижал к себе. – Малышка... я люблю тебя.
– А Катрину? Ее тоже любишь?
– Так и знал, что ты это скажешь. Я пытался дозвониться до тебя, чтобы объяснить...
– Что?
– Я близко не подходил к Катрине с тех пор, как начал встречаться с тобой. Клянусь. Все, о чем она говорила... это было давно, до тебя. Я не святой, Александра. Не скрою, у меня много недостатков, но не казни меня. Я тебя люблю. Я хочу на тебе жениться – и уже давно.
Что она могла на это ответить? У ребенка должна быть достойная жизнь. Но самое главное, она любила Ричарда.
Когда они подошли к машине, Александра сказала:
– Если мы поженимся, то откладывать не стоит. Но, Ричард, ты должен обещать мне, что откажешься от других женщин. Я не смогу мириться с изменами. Мы должны доверять друг другу.
– Обещаю, дорогая, – сказал он. – Но разве это не само собой разумеется?
Александра посмотрела ему в глаза.
– Это не каприз. Знаю, я старомодна, но что поделаешь?
– Ничего не поделаешь. Именно такой я тебя полюбил. – Ричард поднес ее руку к губам и поцеловал. – Мне не нужны никакие другие женщины. Мне нужна ты. Сейчас и всегда!
7 декабря 1982 года. Этот день она запомнила на всю жизнь.
Венчание было назначено в маленькой церкви Святой Троицы на Копли-сквер.
Подвенечное платье из шелковой тафты, с небольшим треугольным вырезом у шеи, расшитое бисером, было специально заказано для Александры у Скаази. Подружки невесты – Джетта, Мэри-Ли и Памела – готовились нести шлейф, окаймленный кружевными розами. На голове у Александры поблескивала небольшая жемчужная диадема. В руках она держала нежные розы – этот сорт назывался «принцесса Ди» – и хрупкие белые орхидеи.
– Ущипните меня: может, мне это только снится? – говорила она подругам, преобразившимся до неузнаваемости: на них были пышные наряды из темного бархата и муарового шелка и черные перчатки в сеточку. В руках каждая держала обернутый в тюль стебель лилии с шестью изящными белыми цветками.
– Александра! Ты просто загляденье, – в один голос говорили Джетта и Мэри-Ли. Подруги обнялись; в глазах у них стояли слезы.
Джетта прилетела на свадьбу с известным актером, который снимался в новом полицейском телесериале. Она появлялась в его обществе только тогда, когда Нико был занят и не мог ее сопровождать, что, впрочем, случалось весьма часто.
Вместе с Мэри-Ли из Нью-Йорка прибыл Джейк. Их собственная свадьба оставалась под вопросом: он настаивал, она медлила с ответом.
– Мне кажется, я не создана для семейной жизни, – объяснила подругам Мэри-Ли. – Бедный Джейк. По-моему, он догадывается, что я люблю его совсем не так страстно, как свою работу. Я вам рассказывала, что мне звонили из Эн-Би-Си? Им нужен второй ведущий для субботнего выпуска новостей, и они обратились ко мне.
В комнату невесты вошла Фелисия, изысканно элегантная в своем темно-розовом платье. Поскольку традиция предписывала, чтобы подвенечный убор – на счастье – включал «старое и новое, чужое и лиловое», Фелисия, обняв Александру, вручила ей на время свадебной церемонии свои жемчужные серьги с бриллиантами: это было «чужое». Александра не колебалась в выборе «старого»: она надела на запястье семейную реликвию – жемчужный браслет, который в свое время надевала, выходя замуж, ее мать, а еще раньше – бабушка. Наконец, в качестве «лилового» под длинным платьем скрывалась старинная кружевная подвязка с шелковой лентой нежно-лилового цвета.
– О, Александра! – воскликнула Фелисия, продев ей в Уши свои серьги. – Ты сегодня просто ослепительна! Я давно хотела тебе сказать... – Александра поняла, что Фелисия с трудом сдерживает слезы. – Бог не дал мне детей, но если бы у меня была дочь, мне бы хотелось видеть ее похожей на тебя. Я люблю тебя, дорогая.
– Я тебя тоже, Фелисия. Боюсь, я сейчас заплачу. – Александру глубоко тронуло это признание.
Фелисия улыбнулась сквозь слезы:
– Даже и не думай! А то потекут черные ручьи. Что я слышу: музыканты уже заиграли Верди. Значит, ждать осталось совсем недолго. Я пойду садиться, а вас сейчас начнут выстраивать в процессию.
Перед входом в зал к Александре подошел улыбающийся Джей Уинтроп. Он был бледен и не находил себе места от волнения. Белый фрак подчеркивал его рафинированную внешность.
Александра в порыве нежности бросилась к отцу.
– Папа!
– Малышка моя! Я в жизни не видел такой красавицы. Милая, от тебя исходит внутренний свет.
– Ой, папа...
– Теперь для тебя на первом месте будет другой человек, а старика-отца за ненадобностью можно задвинуть подальше...
– Нет, не говори так! – она обняла Джея под мягкий шорох своего подвенечного платья.
– Хорошо, что ты выбрала достойного человека, родная. Я знаком с его семьей вот уже сорок пять лет. Ричард, конечно, слегка одержимый, но он будет беречь тебя. И последнее. Я тобой горжусь, и ты бесконечно дорога мне как дочь; но при этом я всегда буду тебе другом. Надеюсь, ты вспомнишь обо мне в трудную минуту...
Александра прижалась щекой к его крахмальной манишке.
– Папа, я тебя очень люблю. Знаешь, мне кажется, что все это происходит во сне. Но я уверена, что нашла свое счастье.
Распорядитель начал расставлять по местам участников процессии и давать последние указания, предварительно убедившись, что девочка с букетом цветов и мальчик с подносом для колец – внучатые племянник и племянница Джея – поняли, в чем будут заключаться их обязанности. Джетту переполняли чувства.
– Пора, Александра... Тебе страшно? Ричард лишится рассудка, когда тебя увидит. Ты похожа на картинку из журнала для новобрачных.
Александра прильнула к Джетте и прошептала:
– О Господи, совсем скоро я стану замужней дамой.
Джетта захихикала:
– Если не передумаешь.