В очень просторном холле многолюдно, не смотря на ранний час. Давид просит меня подождать и усаживает на один из диванчиков. Сам он направляется к немолодой, но весьма привлекательной даме за администраторской стойкой. Женщина спокойно и деловито отвечает на вопросы людей, стоящих в очереди за консультацией, даже периодически умудряется прерываться на телефонные звонки. И все это с вежливой полуулыбкой. Мне бы в мои годы иметь хоть толику такой выдержки!
Давид аккуратно обходит посетителей, оккупировавших сотрудницу центра, и привлекает ее внимание.
– Елизавета Павловна, доброе утро!
– Подождите секундочку, пожалуйста, – просит женщина стоящую перед ней девушку. Впрочем, та так внимательно уставилась на Давида, что, наверное, и не слышала обращенные к ней слова. Ну кто бы мог подумать! – Доброе утро, господин Розман!
Давид улыбается.
– Не могли бы вы отменить мои занятия на сегодня?
– Все? – уточняет Елизавета Павловна.
– Да.
– Так, сейчас… – Слышится тихий шелест кнопок клавиатуры. – У вас занятия с Сафоновой через пять минут. Она, кстати, уже ждет возле аудитории. Следующий ученик через два часа. Возможно, его тоже придется принять. Остальным я позвоню.
– Спасибо большое.
Парень поворачивается ко мне и жестом просит подойти. Я послушно встаю с дивана. По пути замечаю, что девушка возле стойки все еще заворожено наблюдает за Давидом. Нет, ну кто бы мог подумать!
Прежде, чем отправиться на занятие, Давид отводит меня в комнату отдыха преподавателей и озадачивает несколькими поручениями. Во-первых, я должна позвонить маме. Во-вторых, выключить телефон. В-третьих, выпить чай. В-четвертых, лечь спать на диванчик. Первые три пункта из списка мной уже выполнены. Сейчас я свернулась клубком на одном из диванов, обнявшись с подушкой, и честно пытаюсь воплотить в жизнь четвертое распоряжение. Пока получается плохо. Лениво рассматриваю обстановку. Диваны, столик, пуфики и даже несколько стеллажей расставлены в свободном порядке в центре комнаты. По идее, должен получиться бардак, но на ум приходит слово «уют».
С каждой минутой в помещении становится все светлее. Сквозь жалюзи солнце медленно раскрашивает стену напротив окна розовыми полосами. Удивительное и умиротворяющее зрелище. Я закрываю глаза, а когда открываю их всего несколько секунд спустя, оттенок розового кажется уже более насыщенным. Вновь закрываю глаза. Открываю. Закрываю.
Запах кофе и ванили витает в воздухе. Я падаю вперед, но меня ловят сильные руки.
– Вела, осторожней! – Знакомый голос вырывает меня из сна.
Я открываю глаза.
Давид навис надо мной, сидящей на диване. Одной рукой он сжимает мое плечо, а в другой держит чашку кофе.
– Вы страдаете лунатизмом?
– Нет. С чего вы взяли? – Голос у меня немного вялый после сна, и такое странное ощущение, словно мозг пытается что-то вспомнить.
Давид все еще пристально и несколько обеспокоенно смотрит на меня.
– Я подошел к вам с намерением разбудить и предложением выпить кофе, а вы внезапно подскочили.
Я изучаю чашку в его руке так внимательно, будто это очень важный предмет. Бред какой-то.
– А запах ванили откуда? – задаю вопрос, поняв, что меня раздражает.
Парень втягивает воздух полной грудью.
– Моя коллега заходила. У нее духи такие оригинальные.
Я киваю и наконец ловлю за хвост мысль, вертящуюся у меня в голове.
– Если встречу того менталиста из клуба, я его узнаю.
– Как? – Давид с интересом смотрит на меня, потом, видимо, опомнившись, передает мне кофе.
– Ваниль и кофе. – Я салютую ему только что взятой чашкой.
Ни тени понимания на лице собеседника не отражается. Я даже не сомневалась.
– Во время моего исторически-катастрофического падения мимо проходила официантка с подносом, на котором был кофе и что-то очень сильно пахнущее ванилью. Я запомнила этот запах.
– И?
– У меня есть такая особенность: я могу какое-то событие, произведшее на меня впечатление, пусть даже на подсознательном уровне, привязать к запаху. После, когда я вспоминаю этот случай, я вспоминаю и запах. И наоборот это тоже работает. К примеру, наш менталист. Его самого я не помню, да и про тот инцидент уже благополучно забыла, но стоило ванили встретиться с кофе, как мне тут же приснился мой полет.
Давид присаживается рядом и внимательно смотрит на меня.
– Вы думаете, встретив его снова, вспомните этот запах и поймете, что это он?
– Обычно так это и работает. – Киваю я после очередного глотка.
На несколько секунд повисает пауза.
– Должен признать, вы полны сюрпризов. Что особенно радует, они всегда приятные.
Не могу сказать, будто я с ним согласна, но…
– Вам виднее.
Парень кивает каким-то своим мыслям и вновь обращается ко мне:
– Допивайте кофе и собирайтесь.
Сам он встает с дивана и направляется к одному из столов, где принимается перебирать какие-то бумаги. То есть, в принципе, мы никуда не спешим, можно спокойно смаковать последние глоточки вкусного напитка.
– Сейчас мы с вами сходим пообедать. Здесь недалеко, в пяти минутах ходьбы, есть небольшое заведение, где вполне прилично готовят.
Ничего себе! Что же это за место такое? Зная, как он придирчив к еде, меня, наверное, поведут в ресторан с пятью звездочками. Боюсь, что мой бюджет такого похода не выдержит.
– Может быть, обойдемся без обеда? Видите ли, я сегодня забыла свою платиновую карточку дома.
Давид бросает на меня странный взгляд. Интересно, поймет мой юмор или нет?
– Ничего страшного, моя всегда со мной.
Хм… понял.
– Ладненько.
Я поднимаюсь и иду к вешалке с одеждой, на ходу все же решаюсь уточнить:
– Уже можно одеваться?
– Да конечно! Давайте, я вам помогу.
Давид оставляет в покое документы и спешит избавить меня от борьбы с пальто.
«Заведение», куда мы пришли, действительно оказывается небольшим. Называется оно «Прованс». На самом деле, вывеска у ресторанчика не очень приметная, но зайдя внутрь, других вариантов, как его окрестить, уже не придумаешь – дизайнер с интерьером поработал на «отлично».
Мы с Давидом заняли один из столиков возле окна, где уже минут пять изучаем меню. То есть я с заказом определилась быстро, а Давид завис на странице с десертами. До этого момента в моей картине мира этот парень представлялся, как недавно выразилась Катя, рыцарем без страха и упрека. У меня никогда и мысли не возникало, что у Давида могут быть какие-то слабости, а вот одна нашлась, да еще такая… милая.
– Чему вы улыбаетесь? – интересуется парень, не отрываясь от меню.
Я удивлена, поскольку мои мимические мышцы в данный момент ничего такого не выражают.
– С чего вы взяли, что я улыбаюсь?
Давид поднимает глаза от страницы и вглядывается в мое теперь уже вытянувшееся лицо.
– А! Тихая, внутренняя улыбка… Извините. – Он снова погружается в изучение списка сладенького.
Я в шоке. Так вот что он имел в виду, когда говорил, будто чувствует меня.
– Я определился с заказом. А вы?
Голос Давида выводит меня из некоего транса, в который я впала, после его заявления.
– Я уже давно выбрала.
Бросаю взгляд на папку, лежащую передо мной. Здорово, что она закрыта, и я не вижу столбик со стоимостью блюд. Пока я предаюсь воспоминаниям о впечатляющих ценах, Давид приглашает к нашему столику официанта.
– Вы готовы сделать заказ? – интересуется молодой человек с карандашом и блокнотом наизготовку.
– Да. Вела?
– Луковый суп с картофелем, черный чай и яблочный штрудель.
– Это все? – интересуется у меня Давид.
– Не хочу объедаться.
– Ужин будет поздно, – продолжает уговаривать меня парень, но я лишь пожимаю плечами. – В девять вечера, – обозначает он более четкие временные рамки.
Ой! Вот это уже аргумент. В принципе, я еще думала, может быть заказать… Название блюда вылетело из головы совершенно…
– Овощное рагу, – выхожу я из положения.
– Рататуй? – уточняет официант.
– Точно!
– Что-нибудь еще?
– Это все, спасибо, – говорю я твердо.
Молодой человек обращает свое внимание на Давида, и тот его не разочаровывает: салат, суп, мясо с гарниром и, конечно же, десерт к кофе.
Когда официант уходит, Давид провожает его глазами, затем взгляд переключается на интерьер. Судя по выражению лица, такой стиль он находит вполне приемлемым, во всяком случае, никаких отрицательных эмоций я не замечаю. Интересно.
– Вам не нравится, когда за вас платят. Почему? – Давид вновь фокусируется на мне.
– Чувствую себя неловко, – нехотя признаюсь я.
– Но почему? – настаивает на ответе он.
Неопределенно пожимаю плечами.
– Может быть, виновато воспитание. Неудобно быть обязанной.
– Обязанной? – переспрашивает он и кажется искренне удивленным. – Но я же сам вас пригласил.
Не люблю самоанализ.
– Может, оставим в покое выверты моего сознания? – интересуюсь я с откровенной мольбой в голосе.
– Как скажете, – легко соглашается Давид. – Но это удивительно, сколько проблем вы сами себе создаете. Причем, существуют они исключительно в вашей голове и к реальности никакого отношения не имеют.
– Это воспитание, – теперь уже уверенно заявляю я.
– Странное воспитание.
– И не говорите. К примеру, многие родители с детства вдалбливают своим чадам, что те должны их слушаться. Я вот всегда хотела изучать языки. Смотрю на вас и понимаю: желание было правильным. Домработница, «платиновая» карточка… жаль, родители решили, что мое призвание в другом.
Давид улыбается.
– Вы же понимаете, что деньги я получаю не за обучение студентов нашего центра. Однако стоит признать, что по местным меркам, платят там вполне прилично. А мои услуги – товар редкий, штучный, можно сказать, потому и стоит соответственно.
– Ну вот, вы заставили меня в очередной раз разочароваться в себе, – с усмешкой произношу я. – Всегда думала, что хоть в этом своем стремлении была права.