– Что ж, братец, присоединяйся! Не пропадать же деньгам! – как ни в чем не бывало, щебечет Далия.
Давид молча берет два чемодана и направляется к кованой дверце, за которой скрыта дорожка к дому. Вот и поговорили.
– Простите, так мне приезжать сегодня или нет? – прерывает возникшую паузу растерявшийся водитель.
– Конечно приезжать, любезный, – отвечает Сорад и садиться обратно в машину. Только вместо того, чтобы захлопнуть за собой дверцу, он высовывает голову, напоминая моей подруге: – Далия, я очень не люблю прорицание.
Мужчина наконец-то скрывается в недрах автомобиля, и тот трогается с места.
– И что это значило? – спрашиваю я у Далии.
– Это значило, что нашу идею с приглашением Давида на музыкальный вечер он одобряет, но предпочел бы, чтобы мы поставили его в известность сами.
– Не «нашу», а «твою», – поправляю я девушку.
От мысли о том, что Сорад поддерживает поход на сегодняшнее мероприятие и присутствие на нем Давида, я испытываю облегчение, но ровно до тех пор, пока не поворачиваюсь к дому, где маячит спина парня. Объясняться с ним все же придется.
Тяжело вздохнув, я берусь за ручку оставшегося чемодана, который по стечению обстоятельств оказывается моим – как-то не верится, что Давид может поступить так мелочно, скорее всего, известие о грядущей встрече с Эльвой, пусть даже гипотетической, выбило его из колеи. Я очень удивлена, что он вообще заметил на пути к особняку препятствие в виде калитки, а не попытался пройти сквозь нее.
– Давай, я помогу, – предлагает Далия.
– Хочешь помочь?
– Конечно!
– Отлично.
Девушка тянется к ручке, но я отодвигаю свою ношу в сторону. Далия удивленно на меня смотрит.
– Объясняться с братом будешь сама.
– Вела… – растерянно начинает девушка, но встретившись со мной взглядом, замолкает.
Я качаю головой и направляюсь вперед по тропинке. Дом, милый дом… и тоже принадлежит Давиду.
Здесь есть прислуга. Это молодая по меркам мельвов семейная пара. Они оба провожают нас на второй этаж. Женщина показывает приготовленные комнаты, а мужчина несет багаж. Завершает нашу процессию Давид. Свой чемодан он тащит самостоятельно и по-прежнему хранит молчание. В холле парень представил мне своих помощников, а им назвал им мое имя, но вот незадача, я так расстроилась из-за его реакции на сегодняшний поход, что имена тут же позабылись. Нужно будет обязательно уточнить их у Далии!
– Поможешь мне с выбором платья? – спрашиваю я у девушки, прежде чем она успевает скрыться в своей комнате, оказавшейся первой на пути следования.
– Доставай золотистое, я тебе позже с поясом помогу.
– Чудно, – бормочу еле слышно.
– Ваша комната, госпожа. – Передо мной открывают дверь.
– Благодарю.
Я прохожу в уже освещенную спальню. Уютно. Кругом светлое дерево медового цвета и текстиль в бронзовых тонах.
Я оставляю сумочку на кровати и подхожу к окну полюбоваться, как закатное солнце золотит макушки деревьев в большом саду.
– Куда поставить ваш багаж? – Мужчина торопится выполнить свои обязанности.
– Возле шкафа оставьте, пожалуйста.
Мельв заносит вещи, куда велено. Я чувствую неловкость за свое поведение. Правда, веду себя как барышня!
– Вы простите, но здесь такой вид, что все мысли из головы вылетели.
Мужчина улыбается вполне доброжелательно. Или не обиделся, или принял извинения – непонятно, ну да ладненько.
– Вы правы, вид отличный. Приятного вечера!
Я киваю, безмолвно благодаря за пожелание, и меня оставляют одну. Я вновь замираю возле окна… Так, хватит медитировать на природу! Нужно делом заняться. Сначала достать платье, а потом бегом в ванную!
Часы на стене показывают семь сорок две. До выхода еще достаточно времени, но мне начинает казаться, что его катастрофически не хватает.
Далия уже при полном параде, в зеленом вечернем платье возится с моим поясом, пытаясь замотать его так, чтобы складочки сверху и снизу получились красивыми. Кто бы мог подумать, что похудев всего на один размер, я столкнусь с такими проблемами.
– Слушай, – обращаюсь я к девушке. В ответ раздается какой-то невнятный звук. Приняв его за знак согласия на дальнейшую беседу, продолжаю: – Я заметила, что в вашем мире население по большей части не бедствует. Даже пособие, которое мне выплачивают, по здешним меркам очень приличное. Но у меня все же возник вопрос…
– Чем занимается мой братец, что живет так шикарно даже на фоне остальных? – договаривает за меня Далия.
– Ну, в общем, да. Именно это меня и интересует. – Чувствую, как горят уши.
– Слуги народа и у вас живут лучше, чем сам этот народ.
– Так он слуга народа? А почему он из дома в Восточном Фьорде носа не кажет?
– В данный момент времени его миссия – защищать тебя.
– От чего?
– Я-то откуда знаю от чего или от кого. Совету виднее. А вообще… – Она резко дергает за концы пояса так, что у меня воздух из легких вырывается. – Извини! А вообще, он очень сильный менталист. Присутствует на всяких важных заседания совета, следит за неподкупностью решений, так сказать. Его приглашают на встречи с эльфийскими послами, создавать дружескую атмосферу, способствующую достижению взаимопонимания.
– А послы в курсе?
– Конечно. Им тоже не хочется по сорок раз к нам мотаться или бесконечно принимать нашу делегацию по одному и тому же вопросу. Все счастливы и довольны.
– Ясно… То есть, он дипломат.
– Ну, скорее, военный при дипломатической миссии. У вас ведь военные и в мирное время на довольстве у государства состоят. Вот и у нас так же.
Я обдумываю слова Далии в то время, как она наводит последние штрихи в моем вечернем туалете.
– А господин Ларри? Он судья? – спрашиваю после небольшой паузы.
– Да, и дознаватель, и судья. Два в одном… Я закончила.
Девушка отходит от меня на шаг и любуется делом своих рук. Выражение лица у нее очень даже довольное, значит, и окружающие на меня как на чудо непонятное смотреть не будут. Это радует. Правда, к зеркалу я все же подхожу.
– Здорово! Спасибо тебе огромное! – благодарю я Далию, ознакомившись с результатом ее трудов.
Платье сидит на мне изумительно. Широкий пояс, начинающийся под грудью и заканчивающийся на талии, успешно скрыл ставшие лишними сантиметры ткани. Простой лиф и струящаяся ткань подола, уж не знаю каким образом, но напоминают мне наряды дам эпохи ампир.
– Ты волшебница!
Щеки девушки даже немного розовеют от смущения.
– Хочешь, я тебе волосы заплету, – предлагает она.
– Хочу! А как?
– Сделаю две косы по бокам, сзади соберу их в корзинку и закреплю гребнем. У меня есть один, с янтарем. К твоему наряду подойдет просто идеально!
Я только согласно киваю. В плетении кос я не разбираюсь. Все детство носила хвост, а поступив в университет, стригла волосы до плеч. Это за последние месяцы они у меня отрасли.
– Я сейчас его принесу, – обещает Далия и выбегает из комнаты.
В восемь двадцать пять я решаю, что пора на выход. Открыв дверь спальни, слышу голос Давида. Очевидно, он стоит на лестнице – будь он внизу, я бы ничего не услышала.
– Прошу тебя, не лезь в это, – увещевает он кого-то усталым голосом.
Быстро прикрыв дверь, направляюсь к лестнице. Вдруг еще подумают, что я подслушиваю!
Его собеседницей оказывается Далия. В принципе, другие варианты представлялись мне маловероятными, но если его столичная резиденция такой же проходной двор, как и дом во Фьорде…
Услышав мои шаги, парень поворачивается ко мне. Он несколько раз окидывает мою фигуру взглядом, после чего останавливается на лице. На его губах появляется улыбка.
– Этот наряд вам очень идет, – замечает Давид.
Меня хватает только на несколько скупых слов благодарности. Я не мастерица делать комплименты. Кроме того, единственное, что я могу сказать, глядя на него: он офигительно выглядит в этом светлом костюме, остальное – чистые эмоции восторга. В общем, как-то не комильфо, говорить подобное на столь галантную фразу.
Здание концертного зала – это своего рода тупик, которым заканчиваются три улицы. За ним разбит парк, перед ним расположена площадь с фонтаном, и сейчас к этой площади со всех трех улиц подъезжают машины с почитателями творчества Эльвы.
До начала выступления остается около получаса, и многие мельвы не торопятся входить и занимать места, они гуляют в парке, собираются группками на широком крыльце перед входом, что-то обсуждают.
Среди толпы разодетых дам и господ я чувствую себя неуютно. Стараюсь сосредоточиться на мысли о предстоящем вечере, но меня постоянно что-то отвлекает: то чей-то громкий смех, то ослепляющий блеск украшений, то просто не очень ловкий прохожий.
– Может быть, тоже прогуляемся пока по парку, – вносит предложение Далия.
– Сорад, ты как? – спрашивает Давид у друга.
Мужчина рассеянно кивает, но потом оборачивается к Далии и с преувеличенной галантностью предлагает ей руку. Девушка, смеясь, подхватывает его под локоть.
– А мы с Велой, пожалуй, зайдем внутрь, – говорит Давид парочке и обращается ко мне: – Вы же не против?
– Нет-нет, прекрасная мысль!
Я вцепляюсь в его локоть, как в спасательный круг.
– Давайте ваш билет, на входе покажу оба.
– Да конечно, – бормочу я и лезу в клатч.
Когда я завершаю поиски и поднимаю взгляд, то вижу спины Далии и Сорада, уходящих по тропинке в парк.
– У меня сегодня какое-то странное состояние, я очень эмоционально на все реагирую. – Тяжело вздохнув, я протягиваю Давиду прямоугольник плотного картона, исписанный рунами. – Даже не помню, когда со мной в последний раз такое было.
– Со всеми иногда бывает, – философски замечает Давид на мою жалобу и направляет меня ко входу в зал.
– И с мельвами?
– Нет. – Улыбается парень. – Но людей эта фраза обычно успокаивает.
Хм… лично мне она спокойствия не прибавила.
Я предполагала, что внутри здания любителей музыки будет мало. Я ошиблась. Толпа на улице – просто капля в море по сравнению с количеством мельвов здесь, а зал не просто большой, он огромный! Какая же тут должна быть акустика…