— Я как раз тебе звоню. Думал, что-то случилось.
— Я просто выходила проветриться, — солгала Настя, раздумывая, как бы помягче до него донести то, что узнала от призрака.
— Тебе лучше?
— Да, спасибо, — на автомате ответила Настя. Потом поняла, что он много сделал для простого сухого «спасибо». — Правда, ты мне очень помог. Спасибо.
— Я рад, что ты поправилась. — Игорь так и стоял, глядя на неё сверху вниз.
Кто-то включил фонарь над подъездом, и двор приобрёл резкие контрастные очертания.
— Может, чаю? — кисло спросила Настя. Поговорить с ним надо, а домой приглашать не хочется. Вот же закавыка.
— Хорошо бы, — улыбнулся Игорь. — Я торт принёс. Подумал, что тебе сейчас надо пить больше жидкости, да и калории не помешают.
И он показал коробку, перевязанную верёвочкой. Настя изобразила благодарную улыбку. Ну, ту, на которую была способна, учитывая, что его предыдущий сладкий подарок отправился перегнивать в компост.
— Тогда пошли. — Настя открыла для него дверь подъезда и заметила, как синхронно шевельнулись занавески на окнах Котовых и тёти Риммы.
Дома Настя поставила чайник и бестолково суетилась на кухне, всё примеряясь к разговору.
— Ты постриглась? — спросил Игорь, помыв руки и усаживаясь за стол.
— А? Да, немного.
— Тебе идёт.
— Спасибо, — в который раз за вечер механически произнесла Настя. Как бы навести его на семейные воспоминания.
Дипломатом Настя никогда не была, и в этот раз, не изменяя себе, просто попёрла напролом. Она подошла поближе к Игорю и выдала самую банальную фразу из возможных:
— Мне надо с тобой поговорить.
— Ну, давай поговорим, — слегка улыбнулся Игорь, глядя на неё снизу вверх. Взял её за запястье и слегка потянул на себя.
Господи, как же это трудно. Вывалить сейчас на человека такую информацию. Да это же всё равно, что с размаху разбить ему лицо кирпичом. Настя вдохнула поглубже и произнесла пулемётной очередью:
— Твоего отца никто не убивал, он утонул случайно по пьянке, это был несчастный случай. Ему просто стало плохо в воде, а его приятель, тоже пьяный в дрова, спал на берегу, потому помочь не смог. Почему тело сразу не нашли, я не знаю, но его потом вынесло на берег, и этот друг его нашёл, но испугался, поэтому просто закопал в гроте.
— Что? — сдвинул брови Игорь.
— Но он обещал о вас позаботиться, — добавила Настя.
— Кто обещал?
— Да этот, друг. Который потом женился на твоей маме.
Игорь отпустил её руку и слегка отодвинулся назад. В этот момент засвистел чайник, и Настя притворно суетливо сняла его с плиты, выключила газ и стала сосредоточенно лить воду в заварник. Потом накрыла его колпаком. Игорь, кажется, переваривал услышанное.
— И откуда ты всё это знаешь? — мрачно спросил Игорь.
Ну вот. Снова здорово.
— Я же уже говорила, что вижу призраков, — пробормотала Настя, глядя в сторону. — Твой отец мне рассказал. Или показал. Я обещала ему, что всё тебе передам.
— Дурдом. — Игорь поставил локти на стол и обхватил руками голову.
Хотелось его как-то поддержать, но Настя со своей околонулевой способностью проявлять сочувствие и такт только молчала, боясь сделать хуже.
Игорь наконец выпрямился и произнёс:
— Ты ненормальная.
— Ну да, — пожала плечами Настя. — Так и есть. Но ты же нашёл кости своего отца, и как раз там, где указал его призрак.
— С этим не поспоришь, — прошипел Игорь, обхватывая себя руками и отворачиваясь.
— Может, тебе поговорить с отчимом? — осторожно предложила Настя, когда Игорь молчал уже минуты две.
— Не получится. Это больше по твоей части.
— То есть?
— Он уже умер. А я всю жизнь его ненавидел. — Игорь прикрыл глаза, потирая лоб.
Насте стало его жаль. Она подошла и погладила его по плечу. Игорь обнял её и притянул к себе. Настя положила руку ему на плечи, а второй гладила по мягким светлым волосам.
Между пальцами проскользнуло что-то неприятное, как мелкий песок или пыль. Настя посмотрела на ладонь и чуть не вскрикнула — рука оказалась покрыта чёрной размазанной сажей. Сжав кулак и стараясь не психовать, Настя мягко отстранилась.
— Мне кажется, тебе пора, — проговорила Настя, пряча руку за спину.
Игорь глянул на неё удивлённо-вопросительно.
— У меня сегодня ещё дела, а тебя, наверное, Вика ждёт.
— Что? — изогнул бровь Игорь. — Вика ждёт?
— Разве нет? — Настя старалась показать равнодушие и даже наглость, пятясь к мойке.
— Честно говоря, мне как-то нет дела до Вики.
— Зато ей явно есть дело до тебя.
— Не ей одной, — пробормотал Игорь, глядя в сторону. Потом встряхнулся: — Ладно, если ты действительно хочешь, чтобы я ушёл, то я уйду.
— Не что чтобы я так уж хочу, — смутилась Настя, припомнив, как он заботился о ней, пока она валялась в кровати после обряда не в силах даже сесть прямо.
— Вас, женщин, поди пойми, — слегка усмехнулся Игорь.
— Правда, у меня дела сегодня на весь вечер. Работать надо.
— Ну, раз надо. — Игорь поднялся и вышел в прихожую.
Настя шла следом и потихоньку глянула на руку в саже — ладонь оказалась совершенно чистой. Игорь быстро обулся и надел пальто, глядя в зеркало. Настя топталась рядом и вдруг заметила что-то странное, будто за спиной Игоря что-то светилось. Но там же просто вешалка с верхней одеждой.
Осторожно заглянув в зеркало сбоку, Настя увидела, что за ней и Игорем распростёрся длинный коридор, наполненный тенями. Свет шёл издалека, огибая лучами силуэты людей, толпившихся в коридоре. Мужчина в пиджаке стоит ближе, ещё один — чуть подальше. Девочка-подросток, за ней — женщины в платьях с пышными юбками, как в позапрошлом веке.
Из-за плеча Игоря хищно выглянула бледная девица, похожая на Вику, но с красными глазами и клыкастой пастью.
Настя чуть не вскрикнула. Вовремя вспомнила, что не одна, закашлялась, неуклюже дёрнулась, оступилась, врезалась в стену и шлёпнулась на пол.
— Ты что? — обеспокоенно спросил Игорь, помогая ей подняться. — Не ударилась?
— Нет, всё нормально, — смущённо просипела Настя, потирая копчик. — Просто… просто… голова закружилась.
— Ты уверена, что совсем поправилась? — спросил Игорь, держа Настю за руки повыше локтей. — Может, мне всё-таки остаться?
Не посылать же его куда подальше со своей заботой. Невежливо как минимум.
— Игорь, спасибо тебе большое, но…
— Можешь звать меня Гошей, если хочешь.
— Что? — У Насти аж челюсть отвисла. У него и так глаза, как у Гошки, теперь ещё и это.
— Друзья и родственники меня так зовут. — Когда Настя ничего не ответила, продолжая с отвисшей челюстью таращиться на его зелёные глаза, Игорь повторил: — Ты тоже можешь меня так называть. Если хочешь.
— Не хочу. — Настя скинула его руки. — Игорь лучше звучит.
— Как угодно. Так я поехал?
— Да, давай, — буркнула Настя, сцепив руки и глядя в сторону. — Спасибо, что зашёл.
— Может, завтра увидимся? — обернулся Игорь от двери.
— Может, — эхом повторила Настя, мечтая, чтобы он наконец убрался.
— Тогда до завтра.
— Угу.
Дверь за Игорем закрылась. Настя опустилась на скамейку в прихожей и не шевелилась, пока звук мотора его машины не затих в отдалении. Посидела ещё немного, потом глянула на руку, которая была испачкана золой.
Хотя ясно, что никакая это не зола. Прах, который Гошка в прошлый раз высыпал им на постель. Его собственный прах. И урна тоже его. На девять дней его родители принесли её в банкетный зал, непонятно зачем. Вроде как чтобы Гошка тоже присутствовал на своих поминках. Тогда у Насти и началась анорексия — еда стала на вкус как песок и перестала лезть в глотку.
Настя встала и подошла к зеркалу. Упёрлась обеими руками в стену по бокам рамы. Представила, что рядом стоит Гошка. Он появился почти сразу. По спине пробежали тёплые щекотные мурашки. В животе стало горячо, будто он обнял её сзади, и даже затылком почувствовалось его дыхание.
Прикрыв глаза, Настя некоторое время не отпускала его. Потом снова посмотрела в зеркало, а там — её лицо в маске черепа. Хмуро глянув на отражение, Настя пошла на кухню, налила себе чаю и в один присест умяла половину торта, что принёс Игорь. Не пропадать же добру. Тем более что он умудрился угадать со вкусом — принёс её любимую шоколадно-кофейно-коньячную «Прагу». Настя вообще-то думала, что таких больше не делают, но он где-то отыскал.
За окном сгустились чернильные ноябрьские сумерки, в окно застучали капли дождя. Но не ложиться же спать, слопав половину торта. Так что пришлось сесть и поработать. К тому же, так получалось, что она спровадила Игоря по уважительной причине.
Но ночью им снова пришлось увидеться. Вернее, это Настя смотрела на него сверху, а он лежал на каменном полу головой к ней. Из одежды на нём были только тёмные брюки, а сам он будто бы спал. Чьи-то руки наносили на его тело какие-то полузнакомые знаки. Тонкие пальцы скользили по бледной коже, оставляя на ней чёрные следы, будто письмена выводились золой.
Короткое слово на лбу, потом палец окунается в сажу, круглые знаки на щеках, на шее, мелкие буквы на ключицах, что-то похожее на стрелу рисуется на груди. В середине черта пересекается замком, от неё расходятся лучи по рёбрам и животу. От плеч идут витиеватые цепи к замкам на локтях и запястьях.
Яркое пятно — жирный замок между бровями. Пальцы снова окунаются в сажу.
И тут Настя поняла, что ощущает скольжение по его коже. То есть, руки-то принадлежат ей. Она начертила косые кресты на его глазах, ушах и губах, в ямке между ключицами. Дотянулась до ладоней и оставила на них чёрные замки.
Осталось последнее — запереть все замки, оставив ключи у себя.
Да что такое она творит?!
Но она уже взяла его за руки. Раскрыла ладони и соединила так, чтобы замки сошлись точно друг на друге. Сомкнула запястья и достала откуда-то чёрную верёвку. Стала переплетать его руки, потом соединила концы и завязала особым узлом. Достала крупную бусину в виде черепа и продела в неё края верёвки. Осталось последнее и самое важное — узел.