Холодный ветер трепал длинные Гошкины волосы, но его кожа даже на морозце оставалась бледной. Шея белая, шарфа, как обычно, нет. Снова придётся отпаивать его чаем с малиной, без конца меряя температуру и беспокоясь. Прямо как Игорь недавно ухаживал за Настей, хотя его об этом даже не просили.
— Правильно, — усмехнулся Гошка. — Всё повторяется.
Настя смотрела на него, не в силах и слова произнести. Лишь протянула руку, чтобы дотронуться. Но Гошка отступил на полшага:
— Не надо.
Насте хотелось сказать, что ей очень плохо без него, но вместо этого она проговорила:
— Прости меня.
— Не получится, потому что не за что. Я никогда и ни за что на тебя не обижался, — печально вздохнул Гошка.
Стало ещё труднее дышать. Потому что сама Настя постоянно находила в Гошке что-то неправильное, раздражающее. И она дулась, злилась, переставала отвечать на звонки, даже пару раз на него накричала.
— Забудем, — улыбнулся Гошка. — Я забыл, и ты отпусти.
Настя вытерла горячую слезу рукавом. Смысл последней Гошкиной фразы дошёл до неё не вдруг. А когда стало ясно, что он имел в виду, руки задрожали.
— Всё равно придётся, — покачал головой Гошка. Беляшик подбежал и сел у его ног, подняв мордочку и щурясь на зимнем ветру.
Беляшик. Пожалуй, первый настоящий друг, хотя и собака. И Гошка. Первая настоящая любовь, пусть и острая, колкая, громкая, как фейерверк, и такая же яркая. И быстро гаснущая. Две глубокие раны на Настиной душе.
— Всё пройдёт, — успокаивающе произнёс Гошка. Беляшик перебирал лапками, как будто ему хотелось бегать и играть, а приказано сидеть.
Но нельзя же приказывать им сидеть рядом и наблюдать, как Настя упивается жалостью к себе. Тут уж два варианта — или отпустить, или присоединиться. Гошка перестал улыбаться и хмуро глянул на Настю. Тем более у неё от слёз и холода уже из носа потекло. Жалкое, наверное, зрелище.
— Ладно, — всхлипнула Настя, снова утираясь рукавом. — Спасибо, что были рядом. Я вас не забуду. Может, ещё встретимся?
— Может, и встретимся, — улыбнулся Гошка. — Не грусти. И не держи обиды. Будь счастлива. Прощай.
— И вы будьте счастливы, — просипела Настя.
— Мы уже. Идём? — Гошка поманил Беляшика, и они вместе двинулись по ледяной дороге к закату. Тощая тёмная Гошкина фигура и маленький семенящий рядом светлый комочек постепенно растворились в летящем розово-сиреневом снегу.
Настя отошла от зеркала и села на скамейку, выключила фонарь и поставила рядом. Зеркало стало привычно тёмным.
Обычная прихожая. Старая бабушкина квартира, наполненная скрипами и шорохами. И Настя в ней теперь одна. Не будет больше Гошкиных ладоней на плечах и его тёплого дыхания на шее.
Где-то в комнате зажужжал смартфон. Настя растёрла ладонями слёзы по щекам и пошла в комнату. Уже совсем стемнело, так что пришлось включить лампу, чтобы разогнать предзимнюю ночь.
Оказалось, Игорь снова желал пообщаться, теперь по видеосвязи. Настя хотела было вызов отклонить, ведь она сейчас явно не походила на красотку с обложки модного журнала. Впрочем, она никогда на неё не походила, так что вызов всё же приняла.
— Привет. — Игорь казался немного удивлённым. — Думал, не ответишь.
— Тогда зачем звонил? — скучно спросила Настя, шаря по столу в поисках бумажного платочка. — Мы же только что разговаривали.
— Звоню, чтобы позвонить, — буркнул Игорь. — Хотел тебя увидеть.
Настя смачно высморкалась.
— Ты простудилась? — тут же быстро спросил Игорь. — Мне приехать? Что-нибудь привезти?
Настя убрала платочек и наконец посмотрела на экран. Обеспокоенное лицо Игоря. Зелёные глаза, прямо как у… У Игоря. Наконец Настя рассмотрела в этом мужчине его самого, а не собственные фантазии через призму привидений прошлого.
Улыбнулась и сказала:
— Со мной всё хорошо, но ты приезжай. Если привезёшь «Прагу», будет классно.
Больше книг на сайте — Knigoed.net