— А чья это такая красавица? — спросила Котова, появляясь из-за забора.
— Так этого, — неопределённо махнула рукой тётя Римма. — Мажорика, который нас выселить хочет.
Ну точно, это его сюда на кой-то принесло. Интересно, зачем. Мозги местным промывать, чтобы не возмущались, когда их будут выставлять из домов?
Где-то оглушительно затявкали собачки Котовской псарни.
— Чья это псина, а? — голосила на весь квартал многодетная мамаша. Один из малышей ревел и жался к её ногам. — Она мне ребёнка пугает!
Но соседка Котова невозмутимо исчезла за забором.
— Потравлю всех ваших псин, и всё! — продолжала горлопанить мамочка.
— Только попробуй! — материализовалась Котова с другой стороны палисадника.
— И попробую!
— Я на тебя в опеку заявлю, чтобы у тебя детей забрали! — с наглой самоуверенностью пропела Котова.
— Собаки должны быть в намордниках! — вторила ей мамаша. — Как и ты сама!
Дальше соседки перешли на мат, вокруг тявкало пять собачонок, ревели дети, и от этого гвалта голова шла кругом. Тётя Римма сочувственно кивала сразу обеим.
Настя думала было пойти домой, но спала она в последнее время не очень, и поэтому хотелось подольше погулять — проветриться. Выйдя за забор, Настя зашагала к кустовым зарослям, за которыми располагались заброшенные сады.
— Ты куда это? — удивлённо спросила тётя Римма. Ну да, как это можно добровольно пропускать такой великолепный концерт.
— Наломаю сухих веток для шалаша, — отозвалась Настя через плечо. — Розы пора прикрыть.
— А, ну давай. — Тётя Римма сложила руки на поясе и, видимо, мысленно гадала, дойдёт ли дело до драки.
Настя обогнула красивую машину (так соседки, наверное, просто ждут появления её владельца, а чтобы скоротать время, горлопанят), дошла до конца тротуара и ступила на тропинку. Колючие ветки боярышника цеплялись за куртку и косынку, приходилось пригибаться. Вообще-то у неё ещё от бабушки Алины остался старый штакетник, из которого удобно было делать укрытия розам, так что никаких палок Настя поднимать не стала. Просто шагала по направлению к старым дачам, пока крики соседок не поутихли.
Красиво здесь. Жухлая листва шуршит под ногами. Остатки каменных стен выглядывают из-за высокой сухой травы и покачивающих ветвями берёз. Даже видны проваленные крыши дряхлых дач с заросшими садами.
За спиной снова раздались крикливые голоса. Похоже, соседки зашли на второй круг. Пальцы в садовых перчатках стали замерзать. Сначала мизинцы, потом и все остальные. Покалывание в ладонях. Этого не хватало. Точно, периферийное зрение уловило движение среди ветвей. Как будто простыня, подвешенная на верёвке, плывёт сама собой над землёй.
Развернувшись было, чтобы пойти назад, Настя уставилась на полупрозрачного иссиня-серого мужика. Он совершенно белыми глазами сфокусировался на ней и двинулся вперёд.
Настя отвернулась и быстро пошла прочь от этого… Господи, да кто это такие. Привидения? Галлюцинации? Одно другого не лучше.
Хруст листвы, колючие ветки. Одна зацепила косынку и не хотела отпускать, больно путаясь волосах. Пришлось снять косынку и почти бежать дальше, потому что синий мужик всё не отставал.
Деревья стали реже, и Настя вывалилась на пляж. Снова краем глаза уловила тёмное движение и отскочила в сторону. На неё удивлённо смотрел тот самый мажорик, что оставил машину на разбитом тротуаре.
— Я вас напугал? — насмешливо улыбнулся парень. Теперь он в красивом укороченном пальто, шарфике и выглаженных брючках над замшевыми ботиночками.
— Нет, просто… — Настя закашлялась. Резко обернулась. Синий мужик застрял в кромке кустов.
Парень в пальто подошёл ближе и безразлично глянул туда, где торчал синий призрак. Потом вопросительно посмотрел на Настю.
— Это ваша машина там? — Настя дёрнула головой, кивая, кажется, в сторону посёлка.
— Нет, там болота за дачами. Моя машина там. — Парень указал в противоположную сторону. В руке у него, оказывается, были спелые розовые яблоки. Он протянул одно Насте: — Хотите?
— Нет, спасибо.
— Да ладно, берите, — улыбнулся парень, настойчиво протягивая ей яблоко. — Это Чернореченская слободянка.
— Кто? — переспросила Настя, всё-таки взяв яблоко.
— Сорт такой. Его вывели в Черноречье ещё в восемнадцатом веке, а мои предки привезли саженцы сюда. У нас тут была дача. Кстати, меня зовут Игорь.
— Настя.
Полупрозрачный синий мужик так и мерцал в кустах. Игорь снова глянул в ту сторону и вроде бы снова ничего не увидел. Чтобы отвлечь его внимание, Настя выдала первое, что пришло в голову:
— А меня здесь молния ударила.
— Что? — Игорь, собиравшийся откусить яблока, застыл с открытым ртом.
— Давно, ещё в детстве. — Насте хотелось выть от собственной тупости.
— У вас тоже здесь дача? — медленно спросил Игорь, кажется, забывший про яблочный перекус.
— Бабушка здесь жила. В посёлке, — кивнула Настя в сторону домов.
— Посёлок там, — снова указал Игорь в противоположную сторону. — А у меня здесь отец родился. Потом, правда, переехал. Когда вырос, очень хотел тут всё перестроить. Чтобы дома, парк у реки.
— Это в девяностые? — спросила Настя, припомнив газетную вырезку.
— Да. — Игорь убрал руки в карманы и щурился на реку и облетающие деревья на противоположном берегу.
— И что помешало? — сухо спросила Настя, тоже осматриваясь. Она несколько лет здесь не была, но отчего-то казалось, что совсем недавно видела этот пляж.
— Он умер, — произнёс Игорь. — Где-то здесь.
— Как это? — встряхнулась Настя.
— Утонул. Пошёл ночью купаться с другом. Они выпили… И всё, больше его никто не видел.
— Его так и не нашли? — тихо спросила Настя, глядя, как начинало темнеть небо.
— Нет. — Игорь печально смотрел вдаль.
— Я вас понимаю, — зачем-то сказала Настя. Мысленно дала себе пощёчину. Но Игорь уже вопросительно на неё смотрел, так что пришлось продолжать: — Я знаю, что значит терять близких.
Гошка, конечно, не был её родственником, да и потеря отца не идёт ни в какое сравнение с… Гошка. Настя вдруг вспомнила, где недавно видела этот пляж. Во сне, когда Гошка ходил по колено в воде. А вон и тот самый булыжник торчит из песка.
Настя направилась к камню. Точно, он. Плоский, но неровный. Небо стало тёмно-серым, вода как будто отражала застывшую сталь.
— Здесь ещё есть грот, — произнёс рядом мужской голос.
Ну да, Настя же здесь не одна.
— Мы в нём прятались, когда играли на берегу. Вы его не помните?
Настя покачала головой. Ей к этому гроту даже приближаться не разрешали.
— Пойдёмте, посмотрим? — зачем-то предложил Игорь.
— Знаете, мне, наверное, пора домой. — Не хотелось гулять по заброшенному пустынному пляжу с незнакомым мужиком, который ей снится. Да ещё привидения снуют кругом.
— Давайте так — посмотрим грот, а потом я вас провожу, — очаровательно улыбнулся Игорь. На Настю такие продающие улыбяки давно не действуют.
Но за спиной перекатывалось с места на место что-то ледяное, так что Настя, не оборачиваясь, просто кивнула и пошла рядом с Игорем по твёрдому холодному песку.
— А я вас помню, — обернулся Игорь всё с той же улыбякой. — Вы были на слушаньях. Критиковали наш проект.
— Вы не любите критику? — осторожно спросила Настя. А если он маньяк, и из мести за то выступление сейчас грохнет её и прикопает в гроте? Или в реку скинет.
— Да нет, почему, — легко пожал плечами Игорь. — Просто я мало в этом понимаю, если честно. Я же только инвестор. Мы нашли подрядчиков, а они уже заказывали проект. Я хочу исполнить желание отца, вот и всё.
— Ясно, — промямлила Настя. — И что теперь с этим проектом?
— Наверное, отправим на доработку. Вы вообще-то правы. Два узких выезда для такого количества квартир — это мало. Пробки. Все дворы и тротуары будут забиты машинами.
— И школа здесь всего одна, и та далеко, — решила поддержать разговор Настя. — Это им в три смены учиться придётся. Вряд ли учителя обрадуются. Или нужно возить детей в город, а это тоже сомнительное удовольствие.
— У вас есть дети?
— У меня — нет. Но они же в принципе есть.
— С этим не поспоришь. — Теперь Игорь улыбнулся искренне, так что в лице проступило что-то детское. Хотя может, это из-за разговора о детях.
Берег расширился, они свернули влево и оказались перед тёмной полукруглой пещерой. Игорь подошёл ближе, Настя побаивалась приближаться к этому чернущему провалу. И правильно, потому что воздух там будто пошёл рябью. Чёрные потоки витали в воздухе, обдавая холодом.
Наконец они сформировались в подобие человеческой фигуры. Настя стояла за спиной Игоря, оцепенев, и даже вскрикнуть не могла. А Игорь шёл прямо на привидение. Ещё чуть-чуть, и…
— Фу! — Игорь отшатнулся и чуть не наступил Насте на ногу. — Ну и вонь! Там, похоже, куча дохлой рыбы валяется.
Игорь даже с отвращением сплюнул.
— Извините, — процедил Игорь, морщась.
— Пойдём назад, — попросила Настя, у которой ноги снова будто в ледяной луже стояли.
— Да, пожалуй, вы правы.
Настя развернулась и быстро зашагала по пляжу. Игорь скоро её нагнал, топая рядом и загребая песок своими красивенькими ботиночками.
Судя по тому, как льдом обдавало затылок, сзади кто-то был. Но не оборачиваться же. И сбоку что-то мерцает. Да сколько же вас здесь. Настя почти побежала, добралась до кустовых зарослей и пошла напролом, уже не обращая внимания на ветки, царапающие лицо, рвущие одежду и застревающие в волосах.
У каменных развалин материализовалось чёрное пятно, Настя отшатнулась и налетела на Игоря, прогулявшись по его мягким ботинкам. Он подхватил Настю за талию и резко вдохнул, морщась.
— Извините, — буркнула Настя. — Мне показалось, что…
— Привет! — жизнерадостно раздалось от развалин.
А нет, не показалось. Это подружка Бороды что-то там забыла. Она вышагивала по остаткам стены на высоченных каблучищах замшевых ботильонов, в шикарном облегающем чёрном платье с вырезом и в кружевных колготках.